Наблюдения и условия эффективности восприятия

Различают восприятие непреднамеренное (или непроизволь­ное) и преднамеренное (произвольное). При непреднамерен­ном восприятии мы не руководствуемся заранее поставленной целью или задачей - воспринять данный предмет. Восприятие направляется внешними обстоятельствами. Преднамеренное вос­приятие, напротив, с самого начала регулируется задачей - вос­принять тот или иной предмет или явление, ознакомиться с ним. Преднамеренное восприятие может быть включено в ка­кую-либо деятельность и осуществляться по ходу ее выполне­ния. Но иногда восприятие может выступать и как относитель­но самостоятельная деятельность.

Восприятие как самостоятельная деятельность особенно яс­но выступает в наблюдении, которое представляет собой пред­намеренное, планомерное и более или менее длительное (хотя бы и с промежутками во времени) восприятие с целью просле­дить течение какого-либо явления или те изменения, которые происходят в объекте восприятия.

Наблюдение - это активная форма чувственного познания человеком действительности. При наблюдении как самостоя­тельной целенаправленной действительности уже с самого на­чала предполагается словесная формулировка целей и задач, на­правляющих наблюдение на определенные объекты. Успех на­блюдения зависит прежде всего от того, насколько ясна задана, которая стоит перед ними. Являясь преднамеренным плано­мерным относительно длительным восприятием, и осуществляясь с той или иной познавательной целью, наблюдение тре­бует специальной подготовки (предварительное ознакомление с материалами, относящимися к объектам будущего наблюде­ния, с рисунками, словесным описанием предметов и т.п.). Важ­нейшее место в подготовке наблюдений должно занимать уяс­нение задач наблюдения, требований, которым оно должно удов­летворять, предварительная разработка плана и способов на­блюдения.

Исключительно велика роль активности наблюдения. Она вы­ражается как в мыслительной деятельности, сопровождающей наблюдение, так и вдвигательной деятельности наблюдателя. Оперируя предметами, действуя с ними, человек лучше познает их многие качества и свойства. Весьма важна для успеха наблю­дения его планомерность исистематичность. Хорошее наблю­дение, направленное на широкое, разностороннее изучение предмета, всегда проводится по четкому плану, определенной системе, с рассмотрением одних частей предмета вслед за дру­гими в определенной последовательности. Только при таком наблюдении наблюдатель ничего не пропустит и не будет воз­вращаться вторично к тому, что было воспринято.

Исключительно большую роль играет отношение человека к наблюдению. Длительные упражнения в наблюдении приводят к развитию наблюдательности, т.е. умения подмечать характер­ные, но малозаметные, на первый взгляд, кажущиеся малосу­щественными особенности предметов. Итак, чтобы быть на­блюдательным, надо упражняться в наблюдении: сравнивать и сопоставлять различные предметы, их различные стороны, за­мечать их связь и взаимодействие друг с другом; ставить перед собой задачу - быстро замечать возможно больше особенно­стей предмета или явления; подмечать самые ничтожные изме­нения в них, учиться выделять наиболее существенное втом, что воспринимается.

Чтобы развить наблюдательность, нужна такая организация восприятия, которая соответствовала бы всем необходимым ус­ловиям его успешности: ясность задачи, предварительная под­готовка, активность наблюдения, его систематичность, плано­мерность и т.д. Наблюдательность необходима во всех областях жизни и деятельности человека. Развитию наблюдательности, точности и многогранности восприятия необходимо уделять серьезное внимание уже в детском возрасте, особенно в про­цессе игры и обучения.

)

Лекция 3

ПАМЯТЬ

Известно, что каждое наше переживание, впечатление илидвижение составляют известный след, который может сохраняться достаточно длительное время, и при соответствующих условиях проявляться вновь и становиться предметом сознания. Поэтому под памятьюмы понимаем запечатление (запись), сохранение и последующее узнавание и воспроизведение следов прошлого опыта, позволяющее накапливать информацию, не теряя при этом прежних знаний, сведений, навыков.

Таким образом, память - это сложный психический про­цесс, состоящий из нескольких частных процессов, связанных друг с другом. Память необходима человеку. Она позволяет ему накапливать, сохранять и впоследствии использовать личный жизненный опыт. Все закрепление знаний и навыков относит­ся к работе памяти. Соответственно этому перед психологиче­ской наукой стоит ряд сложных проблем, входящих в раздел изучения процессов памяти. Она ставит перед собой задачу изучения того, как запечатлеваются следы, каковы физиологиче­ские механизмы этого процесса, какие условия содействуют это­му запечатлению, каковы его границы, какие приемы могут по­зволить расширить объем запечатленного материала.

Психология памяти ставит перед собой задачу ответить на вопросы, как долго могут храниться эти следы, каковы меха­низмы сохранения следов на короткие и длинные отрезки времени, каковы те изменения, которые претерпевают сле­ды памяти, находящиеся в скрытом (латентном) состоянии и как они влияют на протекание познавательных процессов человека. В раздел психологии памяти включается также опи­сание различных форм процессов памяти, начиная с про­стейших видов непроизвольного запечатления и всплывания следов, кончая сложными формами мнемическои деятельно­сти, которые позволяют человеку произвольно возвращаться к прошлому опыту, применяя ряд специальных приемов, су­щественно расширять объем удерживаемой информации и сроки ее хранения.

Изучение памяти было одним из первых разделов психоло­гической науки, где был применен экспериментальный метод: были сделаны попытки измерить изучаемые процессы и опи­сать законы, которым они подчиняются. Еще в 80-х годах про­шлого столетия немецкий психолог Г.Эббингауз предложил при­ем, с помощью которого, как он считал, было возможно изу­чить законы чистой памяти, независимые от деятельности мыш­ления - это заучивание бессмысленных слогов, в результате он вывел основные кривые заучивания (запоминания) материала. Классические исследования Г.Эббингауза сопровождались ра­ботами немецкого психиатра Э.Крепелина, применившего эти приемы к анализу того, как протекает запоминание у больных с психическими изменениями, и немецкого психолога Г.Э.Мюл­лера, чье фундаментальное исследование посвящено основным законам закрепления и воспроизведения следов памяти у чело­века.

На первых порах исследовались в основном процессы па­мяти у человека, сводясь скорее к изучению специальной со­знательной мнемическои деятельности (процесса преднаме­ренного заучивания и воспроизведения следов), чем к широ­кому анализу естественных механизмов запечатления следов, в одинаковой степени проявляющихся как у человека, так и у животного. С развитием объективного исследования пове­дения животного область изучения памяти была существен­но расширена. В конце XIX и в начале XX вв. появились исследования известного американского психолога Торндайка, который впервые сделал предметом изучения формирование навыков у животного, применяя для этой цели анализ того, как животное обучалось находить свой путь в лабирин­те и как оно постепенно закрепляло полученные навыки. В первом десятилетии XX в. исследования этих процессов приобрели новую научную форму. И.П.Павловым был пред­ложен метод изучения условных рефлексов. Были описаны условия, при которых возникают и удерживаются новые ус­ловные связи и которые влияют на это удержание. Учение о высшей нервной деятельности и ее основных законах стало в дальнейшем основным источником наших знаний о физи­ологических механизмах памяти, а выработка и сохранение навыков и процесса «учения» у животных составили основ­ное содержание американской науки о поведении. Все эти исследования ограничивались изучением наиболее элемен­тарных процессов памяти.

Исследование высших произвольных и сознательных форм памяти, позволяющих человеку применять известные приемы мнемической деятельности и произвольно обращаться к любым отрезкам своего прошлого, лишь описывались философами, ко­торые противопоставляли их естественным формам памяти и считали проявлением высшей сознательной памяти. Однако эти указания философов-идеалистов (например, известный фран­цузский философ А.Бергсон), не стали предметом специально­го и строгого научного исследования, и психологи либо говори­ли о той роли, которую играют в запоминании ассоциации, ли­бо указывали на то, что законы запоминания мыслей сущест­венно отличаются от элементарных законов запоминания. Воп­рос о происхождении и тем более о развитии высших форм памяти у человека почти совсем не ставился.

Заслуга первого систематического изучения высших форм па­мяти у детей принадлежит выдающемуся отечественному пси­хологу Л.С.Выготскому, который в конце 20-х гг. впервые при­ступил к исследованию вопроса о развитии высших форм памя­ти и вместе со своими учениками показал, что высшие формы памяти являются сложной формой психической деятельности, социальной по своему происхождению, проследив основные эта­пы развития наиболее сложного опосредствованного запоми­нания. Исследования сложнейших форм произвольной мнеми­ческои деятельности, в которых процессы памяти связывались с процессами мышления, были существенно дополнены отече­ственными исследователями, которые обратили внимание на законы, лежащие в основе непроизвольного (непреднамерен­ного) запоминания, и детально описали формы организации запоминаемого материала, которые происходят в процессе со­знательного, осмысленного заучивания. Именно исследования А.А.Смирнова и П.И.Зинченко, раскрывших новые и сущест­венные законы памяти как осмысленной человеческой деятель­ности, установили зависимость запоминания от поставленной задачи и выделили основные приемы запоминания сложного материала.

Несмотря на реальные успехи психологических исследова­ний памяти, механизм физиологического запечатления следов и природа самой памяти оставались неизучены, и философы и психологи ограничивались лишь указанием на то, что память является «общим свойством материи», не делая никаких попы­ток к раскрытию ее сущности и глубоких физиологических ме­ханизмов, лежащих в ее основе. И лишь за последние 30 лет положение дел существенно изменилось. Появились исследо­вания, которые показывали, что запечатление, сохранение и вос­произведение следов связаны с глубокими биохимическими из­менениями, в частности с модификацией РНК, и что следы памяти можно переносить гуморальным, биохимическим путем. Начались интенсивные исследования тех интимных нервных процессов «реверберации возбуждения», которые стали рассмат­риваться как физиологический субстрат памяти. Появилась си­стема исследований, в которой внимательно изучался процесс постепенного закрепления (консолидации) следов, время, не­обходимое для их закрепления, и условия, приводящие к их разрушению.

Наконец, появились исследования, пытающиеся выделить области мозга, необходимые для сохранения следов, и не­врологические механизмы, лежащие в основе запоминания и забывания. Все это сделало раздел о психологии и психо­физиологии памяти одним из наиболее богатых в психологи­ческой науке. Несмотря на то, что многие вопросы памяти остаются нерешенными, психология располагает сейчас не­сравненно большим материалом по изучению процессов па­мяти, чем это имело место некоторое время назад. В насто­ящее время существует много подходов к изучению процес­сов памяти, в целом их можно считать разноуровневыми, ибо существуют теории памяти, изучающие эту сложнейшую систему психической деятельности на психологическом, фи­зиологическом и нейронном, а также на биохимическом уров­не. И чем сложнее изучаемая система памяти, тем, естест­венно, сложнее теория, пытающаяся найти механизм, лежа­щий в ее основе. Многие из перечисленных теорий и в на­стоящее время существуют на уровне гипотез, однако ясно одно, что память - это сложнейший психический процесс, состоящий из разных уровней, разных систем и включающий работу множества механизмов.

Человеческая память - это не просто какая-то единая функция. В ней участвует много различных процессов. П. Линдсей и Д. Норман считают, что существует 3 совершенно различных типа памяти, или 3 ее системы: 1) как «непосредственный отпечаток» сенсорной информации; 2) кратковременная память; 3) Долговременная память.

Непосредственный отпечаток сенсорной информации. Эта сис­тема удерживает довольно точную и полную картину мира, вос­принимаемую органами чувств. Длительность сохранения кар­тины очень невелика - 0,1-0,5 с.

а) Похлопайте 4 пальцами по своей руке. Проследите за не­посредственными ощущениями, за тем, как они исчезают, так что сначала у вас еще сохраняется реальное ощущение похлопывания, а затем - лишь воспоминание о том, что оно было.

б) Закройте глаза, затем откройте их на мгновение и за­кройте снова. Проследите за тем, как увиденная вами чет­кая, ясная картина сохраняется некоторое время, а затем мед­ленно исчезает.

в) Поводите карандаш или просто палец взад и вперед перед глазами, глядя прямо перед собой. Обратите вни­мание на расплывчатый образ, следующий за движущимся предметом.

Кратковременная память удерживает материал иного типа, не­жели непосредственный отпечаток сенсорной информации. В данном случае удерживаемая информация представляет со­бой не полное отображение событий, которые произошли на сенсорном уровне, а непосредственную интерпретацию этих со­бытий. Например, если при вас произнесли какую-то фразу, вы запомните не столько составляющие ее звуки, сколько слова. Обычно запоминается лишь 5—6 последних единиц из предъ­явленного материала. Сделав сознательное усилие, вновь и вновь повторяя материал, можно удержать его в кратковременной па­мяти на неопределенно долгое время. Непосредственные отпе­чатки сенсорной памяти невозможно повторять, они сохраня­ются лишь несколько десятых долей секунды и продлить их нет возможности.

Долговременная память. Существует явное и убедительное раз­личие между памятью о только что случившемся событии и со­бытиях далекого прошлого. Долговременная память - наибо­лее важная и наиболее сложная из систем памяти. Емкость пер­вых названных систем памяти очень ограничена: первая состо­ит несколько десятых секунд, вторая - несколько единиц хра­нения. Емкость же долговременной памяти практически без­гранична. Все, что удерживается на протяжении более чем нескольких минут, должно находиться в системе долговременной памяти

Главный источник трудностей; Связанных с долговременней памятью, - это проблема поиска информации. Количество информации, содержащейся в памяти, очень велико, и поэтому извлечение из нее сведений, необходимых в данный Момент, сопряжено с трудностями. Тем не менее отыскать необходимое удается быстро Даже в такой обычной деятельно­сти, как чтение, для интерпретации значения печатных символов данного текста приходится непосредственно и немедленно обращаться к долговременной памяти.

Однако какие-то границы объема долговременной памяти все же существуют, так как мозг является конечным устройством. Он состоит из 10 млрд нейронов и каждый способен удерживать существенное количество информации. Причем о» » на­столько велико, что практически можно считать, что емкость памяти человеческого мозга неограничена.

I

Теории памяти

Психологическое изучение механизмов памяти хронологи­чески старше других. Самое большое распространение получи­ли ассоциативные теории памяти. Предметы и явления» действи­тельности запечатлеваются и воспроизводятся не изолированно друг от друга, а в связи друг с другом, по выражению Сеченова «группами или рядами». Воспроизведение одних из них влечет за собой воспроизводство других, что обусловливается реаль­ными объективными связями предметов и явлений. Под их воз­действием возникают временные связи в коре мозга, служащие физиологической основой запоминания и воспроизведения, В психологии эти связи рассматривались как ассоциации. Одни из ассоциаций являются отражением пространственно-времен­ных отношений предметов и явлений (ассоциации до смежности), другие отражают их сходство (ассоциации по сходству), третьи - противоположность (ассоциации по контрасту), чет­вертые - причинно-следственные отношения (ассоциации по каузальности).

Важнейшая роль ассоциаций в процессах памяти была отме­чена еще Аристотелем. В XVIII—XJX вв. учение об ассоциации лежало в основе так называемой ассоциативной психологии, распространившей принцип ассоциации на все психические яв­ления (Юм, Д.Джеймс, Спенсер). Подлинно научное обоснова­ние принципа ассоциаций и раскрытие их закономерностей было дано И.М.Сеченовым и И.П.Павловым. По Павлову ассоциа­ции - не что иное как временная связь, возникающая в результате одновременного или последовательного действия 2 или нескольких ­раздражителей.

Нейронные и биохимические теории памяти. Человеческий мозг во многом продолжает оставаться тайной. Его строение чрезвычайно сложно. Как же происходит приобретение новых знаний? Вероятно, оно должно сопровождаться какими-то структурными или химическим и изменениями в мозгу; Су­ществует немало популярных теорий, но все они носят умо­зрительный характер. Наука еще очень далека от того, чтобы дать действительно точное и исчерпывающее описание способа, каким нервная система накапливает информацию. Но эти теории являются полезными вехами на пути к понима­нию системы памяти.

Существует почти полное единодушие относительно того, что постоянное хранение информации связано с химическими или структурными изменениями в мозгу. Практически все соггласны и с тем, что запоминание осуществляется посредством элек­трической активности, т.е. химические или структурные изме­нений в мозге должны каким-то образом влиять на электриче­скую активность. Если системы памяти являются результатом электрической активности, то, следовательно, мы имеем дело с нервными цепями, способными реализовать следы памяти. Из физиологии нам известно, что электрический импульс, пере­данный нейроном, проходит от тела клетки через аксон к телу следующей. Место, где аксон соприкасается со следующей клет­кой, называется синапсом. На отдельном клеточном теле могут находиться тысячи синапсов. Существует 2 основных вида си­напсов: возбудительные и тормозные.

На уровне возбудительного синапса происходит передача воз­буждения к следующему нейрону, и на уровне тормозного т она блокируется. Для того, чтобы произошел разряд нейрона, может потребоваться довольно большое число импульсов, одного импульса, как правило, недостаточно. Но для простоты анализа представим, что единственный нервный импульс, по­ступающий на возбудительный синапс, может вызвать ответ но­вой клетки. Простейшая цепь, обеспечивающая память, пред­ставляет собой замкнутую петлю. Возбуждение последователь­но обходит весь круг и начинает новый. Такой процесс называ­ется реверберацией.

Поступающий сенсорный сигнал вызывает последователь­ность электрических импульсов, которая сохраняется неоп­ределенно долгое время после того, как сигнал прекратится. Реверберирующая активность, вызванная сигналом, на са­мом деле не должна продолжаться бесконечно. Для кратковременной памяти должен существовать какой-то другой механизм. Что же приводит к прекращению реверберации? Су­ществует несколько гипотез. Во-первых, подлинная реверберирующая цепь должна быть гораздо сложнее. Группы кле­ток в действительности расположены значительно более сложным образом. Фоновая активность этих нейронов, а также воздействия со стороны многочисленных, внешних по отно­шению к данной петле входов, в конечном итоге, нарушают характер циркуляции импульсов. Во-вторых, еще один возможный механизм прекращения реверберации - появление новых сигналов, которые могут активно затормозить пред­шествующую реверберирующую активность. В-третьих, не исключается возможность некоторой ненадежности самих нейронных цепей, импульс, поступающий в одно звено це­пи, не всегда может оказаться способным вызвать активность в следующем звене и, в конце концов, поток импульсов уга­сает. В-четвертых, реверберация может прекратиться вслед­ствие какого-либо «химического» утомления в нейронах и синапсах.

Избирательная электрическая активация определенной нер­вной петли обеспечивает кратковременное запоминание. Как же представить в подобной схеме долговременную память? Со­гласно одной из популярных теорий, многократная электриче­ская активность в нейронных цепях вызывает химические или структурные изменения в самих нейронах, что приводит к воз­никновению новых нейронных цепей. Это изменение цепи на­зывается консолидацией. Консолидация следа происходит в про­должение длительного времени. В основе долговременной па­мяти лежит постоянство структуры нейронных цепей.

Таким образом, кратковременная и долговременная па­мять могут быть связаны с одними и теми же нервными эле­ментами/ стой разницей, что кратковременная память ^_ это временная электрическая активность определенных нейрон' нов, а долговременная память - постоянная структура тех же самых нейронов.

Какие же механизмы участвуют в консолидации цепей па­мяти?

Существуют 2 гипотезы. Первая предполагает, что долговре­менная память заключена в структуре белковых молекул в каж­дом синапсе. И нервная информация переходит через синаптическую щель химическим путем. Согласно другой точке зрения долговременная память может быть результатом возникнове­ния новых синапсов. Это означает, что всякий раз при заучива­нии нового материала в мозгу возникают физические измене­ния. Но микроскопической техникой эти изменения обнару­жить не удается, в частности вследствие исключительной трудности наблюдения живых нервных клеток под микроскопом. Как бы ни происходило дело, ясно одно, что именно синапс является тем местом, где происходят перестройки.

После того, как были открыты химические процессы, лежа­щие в основе наследственности, возникла мысль, что те же самые механизмы могли бы участвовать в процессах запомина­ния. Генетическая информация, особая для каждого организма, заключена в гигантских молекулах ДНК. Передача ее происхо­дит при помощи молекулы другой нуклеиновой кислоты РНК. И поскольку ДНК содержит генетическую память для каждого индивидуального организма, логично предположить, что она или РНК может также передавать и приобретенный опыт.

Инструкции для синтеза белка, переносимые молекулой РНК, заключены в специфической последовательности ор­ганических оснований, присоединенных к остову молекулы, именно они служат матрицами для синтеза белков. Различ­ная последовательность приводит к синтезу разных белков. Можно предположить, что эта последовательность изменяется в результате опыта, приобретенного животными при обу­чении. Сейчас доказано, что обучение действительно оказы­вает влияние на РНК.

Возникает вопрос: содержит ли Измененная в результате обу­чения РНК информацию о характере возникшего навыка. Один из способов проверки: обучить животных выполнению опреде­ленной задачи, извлечь РНК изсоответствующих частей нерв­ной системы и попытаться использовать эту РНК для передачи полученных знаний другим животным. Это очень трудный путь. Учеными были получены очень противоречивые результаты. Опыты проводились на планариях (плоский червь). Если пере­резать его пополам, то каждая половина регенерирует в целого червя. Сначала червя обучали выполнять какую-то задачу. За­тем разрезали пополам, получая 2 идентичных животных. Ког­да половинки полностью регенерировали, приступали к про­верке.

Гипотеза заключалась в следующем: если память кодиру­ется химически, то обе половины сохраняют задачу в памя­ти, если запоминание хранится в нервных связях — головных ганглиях, то животное, регенерировавшее из хвостовой час­ти, не будет обладать соответствующими навыками. Под дей­ствием электрического тока планария рефлекторно сокра­щается. Если сочетать удар электрического тока с яркой вспышкой света, то животное начинает сокращаться, Даже если вспышка не сопровождается электрическим раздражителем. Результат проверки показал, что после перерезания и регенерирования обе половины «помнят» задачу. Этот результат поразителен. Ведь даже, если информация хранится в молекулах РНК, то каким образом она доходит до хвоста? То есть РНК, содержащая накопленную информацию, рас­пространена у планарии по всему телу.

Проводилось также множество химических исследований. Вводились различные фармакологические вещества в ситуации обучения, либо стимулирующие, либо подавляющие синтез белка. Эти исследования выявили некоторые интересные аспекты фун­кционирования памяти. Например, память легче всего наруша­ется под воздействием некоторых веществ, вводимых в коре после обучения. Чем больше интервал между обучением i вве­дением вещества, тем большая доза требуется для стирания сле­дов. Нормальное функционирование нервной системы зависит от тщательно регулируемой химической среды, но какие либо надежные выводы делать пока еще рано.

Наиболее волнующими экспериментами в последнее вре­мя были попытки перенести память одного животного к дру­гому. Планарии охотно поедают Друг друга. Если одну планарию обучить сокращаться на свет, размельчить и скормить другой, то опыт первого частично передается другому червю (опыт Д.Мак-Коннела). Это вызвало необычный интерес пуб­лики и скепсис науки. Ведь планария - относительно примитивный организм. Однако в 1966 г. Дж.Унгар провел опыты по переносу памяти у крыс и мышей. У крыс громкий звук вызывает вздрагивание. В течение 9 дней их приучали не вздрагивать. Затем необученным мышам вводили диализованный гомогенат мозга, взятый у обученных доноров, по­сле чего проверяли их реакцию на звук. Мышам» получив­шим такую инъекцию, потребовалось 1-2 дня для подавле­ния реакции испуга - поразительный результат, если учесть, что на подавление реакции испуга у мышей, не получивших инъекций, затрачивается больше времени, чем у крыс.

В другом эксперименте одну группу животных приучали к громкому звуку, а другую - к обдуванию воздухом (тоже реак­ция вздрагивания). После инъекций у необученных животных появлялся перенос памяти в отношении лишь того воздейст­вия, к которому был приучен донор. Однако окончательного ответа пока дать нельзя. Многие ученые довольно скептически относятся к подобным экспериментам. Если возможен перенос информации, хранящийся в памяти мозга, то возникает много новых загадок относительно природы памяти. Это означало бы, что специфические следы памяти кодируются в химических ве­ществах, которые могут свободно перемещаться в организме и передаваться от одного животного к другому, даже от крыс к мышам.

Виды памяти

В качестве наиболее общего основания для выделения различных видов памяти выступает зависимость ее характеристик особенностей деятельности по запоминанию и воспроизведению. При этом отдельные виды памяти вычленяются в соот­ветствии с тремя основными критериями: 1) по характеру пси­хической активности, преобладающей в деятельности, память делят на двигательную, эмоциональную, образную и словесно-логическую; 2) по характеру целей деятельности - на непроиз­вольную и произвольную; 3) по продолжительности закрепления и сохранения материалов (в связи с его ролью и местом в деятельности) - на кратковременную, долговременную и опе­ративную.

Двигательная память - это запоминание, сохранение и вос­произведение различных движений и их систем. Встречаются люди с ярко выраженным преобладанием этого вида памяти над другими ее видами. Один психолог признавался, что он со­вершенно не в состоянии воспроизвести в памяти музыкаль­ную пьесу, а недавно услышанную оперу может воспроизвести лишь как пантомиму. Другие же люди, наоборот, вообще не замечают у себя двигательной памяти. Огромное значение это­го вида памяти состоит в том, что она служит основой для фор­мирования различных практических и трудовых навыков, рав­но как и навыков ходьбы, письма и т.д. Без памяти на движе­ния мы должны были бы каждый раз учиться осуществлять со­ответствующие действия. Обычно признаком хорошей двига­тельной памяти является физическая ловкость человека, сно­ровка в труде, «золотые руки».

Эмоциональная память - память на чувства. Эмоции всег­да сигнализируют о том, как удовлетворяются наши потреб­ности и интересы, как осуществляются наши отношения с окружающим миром. Эмоциональная память имеет поэтому очень важное значение в жизни и деятельности каждого че­ловека. Пережитые и сохраненные в памяти чувства высту­пают в виде сигналов, либо побуждающих к действию, либо удерживающих от действий, вызвавших в прошлом отрица­тельные переживания. Способность сочувствовать другому Че­ловеку, сопереживать герою книги основана на эмоциональ­ной памяти.

Образная память - память на представления, картины при­роды и жизни, а также на звуки, запахи, вкусы. Она бывает зрительной, слуховой, осязательной, обонятельной, вкусовой. Если зрительная и слуховая память обычно хорошо развиты и играют ведущую роль в жизненной ориентировке всех нормальных людей, то осязательную, обонятельную и вкусовую память в известном смысле можно назвать профессиональными видами. Как и соответствующие ощущения, эти виды памяти особенно интенсивно развиваются в связи со специфическими условиями деятельности, достигая поразительно высокого уровня в условиях компенсации или замещения недостающих видов памяти, например, у слепых, глухих и т.д.

Содержанием словесно-логической памяти являются наши мысли. Мысли не существуют без языка, поэтому память на них и называется не просто логической, а словесно-логической. Поскольку мысли могут быть воплощены в различную языковую форму, то воспроизведение их можно ориентировать на передачу либо только основного смысла материала, либо его буквального словесного оформления. Если в последнем случае материал вообще не подвергается смысловой обработке, то буквальное заучивание его оказывается уже не логическим, а механическим запоминанием.

В словесно-логической памяти главная роль принадлежит второй сигнальной системе. Словесно-логическая память - специфически человеческая память в отличие от двигательной, эмоциональной и образной, которые в простейших формах свойственны и животным. Опираясь на развитие других видов памяти, словесно-логическая память становится ведущей по отношению к ним, и от ее развития зависит развитие всех других видов памяти. Словесно-логической памяти принадлежит основная роль в усвоении знаний учащимися в процессе обучения.

Существует, однако, и такое деление памяти на виды, которое прямо связано с особенностями самой актуально выполняемой деятельности. Так, в зависимости от целей деятельности память делят на непроизвольную и произвольную. Запоминание и

воспроизведение, в котором отсутствует специальная цель что-то запомнить или припомнить, называется непроизвольной памятью, в случаях, когда это целенаправленный процесс, говорят о произвольной памяти. В последнем случае процессы запоминания и воспроизведения выступают как специальные мнемические действия.

Непроизвольная и произвольная память вместе с тем представляют собой 2 последовательные ступени развития памяти. Каждый из опыта знает, какое огромное место в нашей жизни занимает непроизвольная память, на основе которой без специальных мнемических намерений и усилий формируется основная и по объему, и по жизненному значению часть нашего опыта. Однако в деятельности человека нередко возникает необходимость руководить своей памятью. В этих условиях важную роль играет произвольная память, дающая возможность преднамеренно заучить или припомнить то, что необходимо.

В последнее время пристальное внимание исследователей привлекают к себе процессы, происходящие на самой начальной стадии запоминания, еще до закрепления следов внешних воздействий, а также в самый момент их образования. Для того, чтобы тот или иной материал закрепился в памяти, он должен быть соответствующим образом переработан субъектом. Такая переработка требует определенного времени, которое называют временем консолидации следов. Субъективно этот процесс переживается как отзвук только что происшедшего события: на какое-то мгновение мы как бы продолжаем видеть, слышать и т.д., что уже непосредственно не воспринимаем (стоит перед глазами, звучит в ушах и т.д.). Эти процессы неустойчивы и обратимы, но они настолько специфичны и их роль в функционировании механизмов накопления опыта столь значительна, что их рассматривают в качестве особого вида запоминания, сохранения и воспроизведения информации, который получил название кратковременной памяти. В отличие от долговременной памяти, для которой характерно длительное сохранение материала после многократного его повторения и воспроизведения, кратковременная память характеризуется очень кратким сохранением, о чем было сказано выше.

Понятием оперативная память обозначают мнемические процессы, обслуживающие непосредственно осуществляемые человеком актуальные действия, операции. Когда мы выполняем какое-либо сложное действие, например арифметическое, то осуществляем его по частям, кускам. При этом мы удерживаем «в уме» некоторые промежуточные результаты до тех пор, пока имеем с ними дело. По мере продвижения к конечному результату конкретный «отработанный» материал может забываться. Аналогичное явление мы наблюдаем при выполнении любого более или менее сложного действия. Куски материала, которыми оперирует человек, могут быть различными (ребенок начинает читать со складывания букв). Объем этих кусков, так называемых оперативных единиц памяти, существенно влияет на успешность выполнения той или иной деятельности. Этим определяется значение формирования оптимальных оперативных единиц.

Критерии, принятые здесь за основание деления памяти на виды, связанные с различными сторонами человеческой деятельности, выступающими в ней не порознь, а в органическом единстве.