Единство общения и деятельности

Однако при любом подходе принципиальным является вопрос о связи общения с деятельностью. В ряде психологических кон­цепций существует тенденция к противопоставлению общения и деятельности. Так, например, к такой постановке проблемы в ко­нечном счете пришел Э. Дюркгейм, когда, полемизируя с Г. Тардом, он обращал особое внимание не на динамику общественных явлений, а на их статику. Общество выглядело у него не как ди­намическая система действующих групп и индивидов, но как со­вокупность находящихся в статике форм общения. Фактор обще­ния в детерминации поведения был подчеркнут, но при этом была недооценена роль преобразовательной деятельности: сам обще­ственный процесс сводился к процессу духовного речевого обще­ния. Это дало основание А. Н. Леонтьеву заметить, что при та­ком подходе индивид предстает скорее “как общающееся, чем практически действующее общественное существо” (Леонтьев А. Н. Проблемы развития психики. М., 1972. С. 271).

В противовес этому в отечественной психологии принимается идея единства общения и деятельности. Такой вывод логи­чески вытекает из понимания общения как реальности челове­ческих отношений, предполагающего, что любые формы обще­ния включены в специфические формы совместной деятельно­сти: люди не просто общаются в процессе выполнения ими различных функций, но они всегда общаются в некоторой дея­тельности, “по поводу” нее. Таким образом, общается всегда де­ятельный человек: его деятельность неизбежно пересекается с деятельностью других людей. Но именно это пересечение деятельностей и создает определенные отношения деятельного человека не только к предмету своей деятельности, но и к дру­гим людям. Именно общение формирует общность индивидов, выполняющих совместную деятельность. Таким образом, факт связи общения с деятельностью констатируется так или иначе всеми исследователями.

Однако характер этой связи понимается по-разному. Иногда деятельность и общение рассматриваются не как параллельно существующие взаимосвязанные процессы, а как две стороны социального бытия человека, его образа жизни (Ломов Б. ф. Общение и социальная регуляция поведения индивида //Психологические проблемы социальной регуляции поведения. М., 1976. С. 130). В других случаях общение понимается как опре­деленная сторона деятельности: оно включено в любую дея­тельность, есть ее элемент, в то время как саму деятельность можно рассматривать как условие общения (А. Н. Леонтьев. Деятельность. Сознание. Личность. М., 1975. С. 289). Наконец, общение можно интерпретировать как особый вид деятельно­сти. Внутри этой точки зрения выделяются две ее разновидно­сти: в одной из них общение понимается как коммуникативная деятельность, или деятельность общения, выступающая само­стоятельно на определенном этапе онтогенеза, например, у до­школьников и особенно в подростковом возрасте (Эльконин, 1991). В другой — общение в общем плане понимается как один из видов деятельности (имеется в виду прежде всего речевая деятельность), и относительно нее отыскиваются все элемен­ты, свойственные деятельности вообще: действия, операции, мотивы и пр. (А. А. Леонтьев. Общение как объект психологи­ческого исследования //Методологические проблемы социаль­ной психологии. М., 1975. С. 122).

Вряд ли очень существенно выяснять достоинства и сравни­тельные недостатки каждой из этих точек зрения: ни одна из них не отрицает самого главного — несомненной связи между деятельностью и общением, все признают недопустимость их отрыва друг от друга при анализе. Тем более что расхождение позиций гораздо более очевидно на уровне теоретического и общеметодологического анализа. Что касается эксперименталь­ной практики, то в ней у всех исследователей гораздо больше общего, чем различного. Этим общим и являются признание факта единства общения и деятельности и попытки зафиксиро­вать это единство.

Выделение предмета общения не должно быть понято вуль­гарно: люди общаются не только по поводу той деятельности, с которой они связаны. Ради выделения двух возможных поводов общения в литературе разводятся понятия “ролевого” и “лич­ностного” общения. При некоторых обстоятельствах это личностное общение по форме может выглядеть как ролевое, де­ловое, “предметно-проблемное” (Хараш А. У. К определению задач и методов социальной психологии в свете принципа деятельности //Теоретические и методологические проблемы соци­альной психологии. М., 1977. С. 30). Тем самым разведение ро­левого и личностного общения не является абсолютным. В опре­деленных отношениях и ситуациях и то, и другое сопряжено с деятельностью.

Идея “вплетенности” общения в деятельность позволяет также детально рассмотреть вопрос о том, что именно в деятель­ности может конституировать общение. В самом общем виде ответ может быть сформулирован так, что посредством обще­ния деятельность организуется и обогащается. Построение плана совместной деятельности требует от каждого ее участни­ка оптимального понимания ее целей, задач, уяснения специфи­ки ее объекта и даже возможностей каждого из участников. Включение общения в этот процесс позволяет осуществить “со­гласование” или “рассогласование” деятельностей индивиду­альных участников (А. А. Леонтьев. Общение как объект пси­хологического исследованиям //Методологические проблемы со­циальной психологии. М., 1975. С. 116).

Это согласование деятельностей отдельных участников воз­можно осуществить благодаря такой характеристике общения, как присущая ему функция воздействия, в которой и проявля­ется “обратное влияние общения на деятельность” (Андрее­ва Г. М., Яноушек Я. Взаимосвязь общения и деятельности //Общение и оптимизация совместной деятельности. М., 1987). Специфику этой функции мы выясним вместе с рассмотрением различных сторон общения. Сейчас же важно подчеркнуть, что деятельность посредством общения не просто организуется, но именно обогащается, в ней возникают новые связи и отноше­ния между людьми.

Структура общения

Учитывая сложность общения, необходимо каким-то обра­зом обозначить его структуру, чтобы затем возможен был анализ каждого элемента. К структуре общения можно подойти по-разному, как и к определению его функций. Мы предлагаем ха­рактеризовать структуру общения путем выделения в нем трех взаимосвязанных сторон: коммуникативной, интерактивной и перцептивной. Структура общения может быть схематично изображена следующим образом (рис. 1.2).

Рис. 1.2. Структура общения

Коммуникативная сторона общения, или коммуникация в узком смысле слова, состоит в обмене информацией между об­щающимися индивидами. Интерактивная сторона заключа­ется в организации взаимодействия между общающимися инди­видами, т. е. в обмене не только знаниями, идеями, но и дейст­виями. Перцептивная сторона общения означает процесс восприятия и познания друг друга партнерами по общению и ус­тановления на этой основе взаимопонимания. Естественно, что все эти термины весьма условны. Иногда в более или менее ана­логичном смысле употребляются и другие. Например, в обще­нии выделяются три функции: информационно-коммуника­тивная, регуляционно-коммуникативная, аффективно-комму­никативная (Ломов Б. Ф. Общение и социальная регуляция поведения индивида //Психологические проблемы социальной регуляции поведения. М., 1976. С. 85). Задача заключается в том, чтобы тщательно проанализировать, в том числе на экспе­риментальном уровне, содержание каждой из этих сторон, или функций. Конечно, в реальной действительности каждая из этих сторон не существует изолированно от двух других, и выделе­ние их возможно лишь для анализа, в частности, для построения системы экспериментальных исследований. Все обозначен­ные здесь стороны общения выявляются в малых группах, т. е. в условиях непосредственного контакта между людьми. Отдель­но следует рассмотреть вопрос о средствах и механизмах воз­действия людей друг на друга и в условиях их совместных мас­совых действий, что должно быть предметом специального ана­лиза, в частности, при изучении психологии больших групп и массовых движений.

И. Атватер

НЕВЕРБАЛЬНОЕ ОБЩЕНИЕ[2]

Наши представления о невербальном общении находят от­ражение во многих общепринятых фразеологических оборотах. О счастливых людях мы говорим, что они “переполнены” счас­тьем или “сияют” от счастья. Про людей, испытывающих страх, мы говорим, что они “замерли” или “окаменели”. Гнев или злость описываются такими словами, как “лопнуть” от злости или “дрожать” от ярости. Нервничающие люди “кусают губы”, т. е. чувства выражаются средствами невербального общения. И хотя мнения специалистов в оценке точных цифр расходятся, можно с уверенностью сказать, что более половины межличност­ного общения приходится на общение невербальное. Слушать собеседника поэтому означает также понимать язык невербаль­ного общения.

Язык невербального общения

Невербальное общение, широко известное как “язык жес­тов”, включает такие формы самовыражения, которые не опи­раются на слова и другие речевые символы.

Учиться понимать язык невербального общения важно по нескольким причинам. Во-первых, словами можно передать только фактические знания, но чтобы выразить чувства, одних слов часто бывает недостаточно. Иногда мы говорим: “Я не знаю, как выразить это словами”, имея в виду, что наши чувства настолько глубоки или сложны, что для их выражения мынеможем найти подходящих слов. Тем не менее чувства, не подда­ющиеся словесному выражению, передаются на языке невер­бального общения. Во-вторых, знание этого языка показывает, насколько мы умеем владеть собой. Если говорящему трудно справиться с гневом, он повышает голос, отворачивается, а под­час ведет себя и более вызывающе. Невербальный язык скажет о том, что люди думают о нас в действительности. Собеседник, который указывает пальцем, смотрит пристально и постоянно перебивает, испытывает совершенно другие чувства, чем чело­век, который улыбается, ведет себя непринужденно и (главное!) нас слушает. Наконец, невербальное общение ценно особенно тем, что оно, как правило, спонтанно и проявляется бессозна­тельно. Поэтому, несмотря на то что люди взвешивают свои сло­ва и иногда контролируют мимику, часто возможна “утечка” скрываемых чувств через мимику, жесты, интонацию и окраску голоса. Любой из этих невербальных элементов общения может помочь нам убедиться в правильности того, что сказано сло­вами, или, как это иногда бывает, поставить сказанное под со­мнение.

Хорошо известно, что невербальный язык понимается всеми людьми одинаково. Например, скрещенные на груди руки соот­ветствуют защитной реакции. Но это не всегда так. Конкретные невербальные выражения, как, например, те же скрещенные руки, понимаются по-разному: значение зависит от конкретной ситуации, в которой эта поза возникает естественно.

Писатель Юлиус Фаст рассказывает о пятнадцатилетней пуэрториканской девочке, которую застали в группе курящих девочек. Большинство курильщиц отличались недисциплиниро­ванностью, но за Ливией не наблюдалось нарушений школьно­го порядка. Тем не менее директор школы, поговорив с Ливией, решил наказать ее. Директор ссылался на ее подозрительное поведение, выразившееся в том, что она не смотрела ему в гла­за: он принял это за выражение виновности. Этот инцидент вы­звал протест матери. К счастью, школьный учитель испанского языка объяснил директору, что в Пуэрто-Рико вежливая девоч­ка никогда не смотрит взрослым прямо в глаза, что является знаком уважения и послушания. Этот случай показывает, что “слова” невербального языка у разных народов имеют разное значение. Обычно в общении мы добиваемся точного понима­ния невербального языка, когда связываем его с конкретной си­туацией, а также с социальным положением и культурным уров­нем конкретного собеседника.

В то же самое время одни люди понимают невербальный язык лучше других. Результаты ряда исследований показывают, что женщины более точны как в передаче своих чувств, так и в восприятии чувств других, выражаемых невербальным языком. Способности мужчин, работающих с людьми, например, психо­логов, преподавателей, актеров, оцениваются так же высоко. Понимание невербального языка в основном приобретается при обучении. Однако следует помнить, что люди очень отличаются друг от друга в этом плане. Как правило, чуткость в невербаль­ном общении повышается с возрастом и опытом.

Выражение лица (мимика)

Выражение лица — главный показатель чувств. Легче всего распознаются положительные эмоции — счастье, любовь и удивление. Трудно воспринимаются, как правило, отрицатель­ные эмоции — печаль, гнев и отвращение. Обычно эмоции ассо­циируются с мимикой следующим образом:

• удивление — поднятые брови, широко открытые глаза, опу­щенные вниз кончики губ, приоткрытый рот;

• страх — приподнятые и сведенные над переносицей брови, широко открытые глаза, уголки губ опущены и несколько от­ведены назад, губы растянуты в стороны, рот может быть от­крыт;

• гнев — брови опущены вниз, морщины на лбу изогнуты, гла­за прищурены, губы сомкнуты, зубы сжаты;

• отвращение — брови опущены, нос сморщен, нижняя губа выпячена или приподнята и сомкнута с верхней губой;

• печаль — брови сведены, глаза потухшие; часто уголки губ слегка опущены;

• счастье — глаза спокойные, уголки губ приподняты и обыч­но отведены назад.

Художникам и фотографам давно известно, что лицо челове­ка асимметрично, в результате чего левая и правая стороны на­шего лица могут отражать эмоции по-разному. Недавние иссле­дования объясняют это тем, что левая и правая стороны лица находятся под контролем различных полушарий мозга. Левое полушарие контролирует речь и интеллектуальную деятель­ность, правое управляет эмоциями, воображением и сенсорной деятельностью. Связи управления перекрещиваются так, что работа доминирующего левого полушария отражается на пра­вой стороне лица и придает ей выражение, поддающееся боль­шему контролю. Поскольку работа правого полушария мозга отражается на левой стороне лица, то на этой стороне лица труднее скрыть чувства. Положительные эмоции отражаются более или менее равномерно на обеих сторонах лица, отрица­тельные эмоции более отчетливо выражены на левой стороне. Однако оба полушария мозга функционируют совместно, поэто­му описанные различия касаются нюансов выражения. Особен­но экспрессивны губы человека. Всем известно, что плотно сжа­тые губы отражают глубокую задумчивость, изогнутые губы — сомнение или сарказм. Улыбка, как правило, выражает друже­любие, потребность в одобрении. В то же самое время улыбка как элемент мимики и поведения зависит от региональных и культурных различий: так, южане склонны улыбаться чаще, чем жители северных районов. Поскольку улыбка может отражать разные мотивы, следует быть осторожным в истолковании улыб­ки собеседника. Однако чрезмерная улыбчивость, например, часто выражает потребность в одобрении или почтение перед начальством. Улыбка, сопровождаемая приподнятыми бровями, выражает, как правило, готовность подчиняться, в то время как улыбка с опущенными бровями выражает превосходство.

Лицо экспрессивно отражает чувства, поэтому говорящий обычно пытается контролировать или маскировать выражение своего лица. Например, когда кто-либо случайно сталкивается с Вами или допускает ошибку, он обычно испытывает такоеженеприятное чувство, как и Вы, и инстинктивно улыбается,какбы выражая тем самым вежливое извинение. В этом случае улыбка может быть в определенном смысле “заготовленной” и поэтому натянутой, выдавая смесь беспокойства и извинения.

Визуальный контакт

Визуальный контакт является исключительно важным эле­ментом общения. Смотреть на говорящего означает не только заинтересованность, но и помогает нам сосредоточить внимание на том, что нам говорят. Во время беседы говорящий и слу­шающий то смотрят, то отворачиваются друг от друга, чувствуя, что постоянный взгляд может мешать собеседнику сосредото­читься. Как говорящий, так и слушающий смотрят друг другу в глаза не более 10 секунд. Это, вероятнее всего, происходит пе­ред началом разговора или после нескольких слов одного из со­беседников. Время от времени глаза собеседников встречают­ся, но это продолжается значительно меньше времени, чем за­держивает взгляд каждый собеседник друг на друге.

Нам значительно легче поддерживать визуальный контакт с говорящим при обсуждении приятной темы, однако мы избегаем его, обсуждая неприятные или запутанные вопросы. В последнем случае отказ от прямого визуального контакта является выраже­нием вежливости и понимания эмоционального состояния собе­седника. Настойчивый или пристальный взгляд в таких случаях вызывает возмущение и воспринимается как вмешательство в личные переживания. Более того, настойчивый или пристальный взгляд обычно воспринимается как признак враждебности.

Необходимо знать, что отдельные аспекты взаимоотношений выражаются в том, как люди смотрят друг на друга. Например, мы склонны смотреть больше на тех, кем восхищаемся или с кем у нас близкие отношения. Женщины к тому же склонны на боль­ший визуальный контакт, чем мужчины. Обычно люди избега­ют визуального контакта в ситуациях соперничества, чтобы этот контакт не был понят как выражение враждебности. Кро­ме того, мы склонны смотреть на говорящего больше, когда он находится на расстоянии: чем ближе мы к говорящему, тем больше избегаем визуального контакта. Обычно визуальный контакт помогает говорящему почувствовать, что он общается с Вами, и произвести благоприятное впечатление. Но присталь­ный взгляд обычно создает о нас неблагоприятное впечатление.

Визуальный контакт помогает регулировать разговор. Если говорящий то смотрит в глаза слушающего, от отводит глаза в сторону, это значит, что он еще не закончил говорить. По завер­шении своей речи говорящий, как правило, прямо смотрит в гла­за собеседнику, как бы сообщая: “Я все сказал, теперь Ваша оче­редь”.

Интонация и тембр голоса

Умеющий слушать, как и тот, кто читает между строк, пони­мает больше, чем значат слова говорящего. Он слышит и оцени­вает силу и тон голоса, скорость речи. Он замечает отклонения в построении фраз, как, например, незаконченность предложе­ний, отмечает частые паузы. Эти вокальные выражения наряду с отбором слов и выражением лица полезны для понимания со­общения.

Тон голоса — особо ценный ключ к пониманию чувств собе­седника. Один известный психиатр часто спрашивает себя: “Что говорит голос, когда я кончаю слушать слова и слушаю только тон?” Чувства находят свое выражение независимо от значения слов. Можно ясно выразить чувства даже при чтении алфавита. Легко распознаются обычно гнев и печаль, нервоз­ность и ревность относятся к тем чувствам, которые распозна­ются труднее.

Сила и высота голоса также полезные сигналы для расшиф­ровки сообщения говорящего. Некоторые чувства, например, энтузиазм, радость и недоверие, обычно передаются высоким голосом. Гнев и страх тоже выражаются высоким голосом, но в более широком диапазоне тональности, силы и высоты звуков. Такие чувства, как печаль, горе и усталость, обычно передают­ся мягким и приглушенным голосом с понижением интонации к концу каждой фразы.

Скорость речи также отражает чувства говорящего. Люди говорят быстро, когда они взволнованы или обеспокоены чем-либо, когда говорят о своих личных трудностях. Тот, кто хочет нас убедить или уговорить, обычно говорит быстро. Медленная речь чаще свидетельствует об угнетенном состоянии, горе, вы­сокомерии или усталости.

Допуская в речи незначительные ошибки, как, например, повторяя слова, неуверенно или неправильно их выбирая, обрывая фразы на полуслове, люди невольно выражают свои чув­ства и раскрывают намерения. Неуверенность в выборе слов проявляется тогда, когда говорящий не уверен в себе или соби­рается удивить нас. Обычно речевые недостатки более выраже­ны в состоянии волнения или когда собеседник пытается нас обмануть.

Важно также понимать значение междометий, вздохов, нервного кашля, фырканья и т. п. Этот ряд бесконечен. Ведь зву­ки могут означать больше, чем слова. Это также верно для язы­ка жестов.

Позы и жесты

Установку и чувства человека можно определить по моторике, т. е. по тому, как он стоит или сидит, по его жестам и движе­ниям.

Когда говорящий наклоняется к нам во время разговора, мы воспринимаем это как любезность, видимо, потому, что такая поза говорит о внимании. Мы чувствуем себя менее удобно с теми, кто в разговоре с нами откидывается назад или развалива­ется в кресле. Обычно легко беседовать с теми, кто принимает непринужденную позу. (Такую позу могут принимать и люди с более высоким положением, вероятно, потому, что они больше уверены в себе в момент общения и обычно не стоят, а сидят, причем подчас не прямо, а откинувшись назад или склонившись набок.)

Наклон, при котором сидящие или стоящие собеседники чув­ствуют себя удобно, зависит от характера ситуации или от раз­личий в их положении и культурном уровне. Люди, хорошо зна­ющие друг друга или сотрудничающие по работе, обычно стоят или сидят боком друг возле друга. Когда они встречают посети­телей или ведут переговоры, то чувствуют себя более удобно в положении лицом друг к другу. Женщины часто предпочитают разговаривать, несколько склонясь в сторону собеседника или стоя с ним рядом, особенно если хорошо знают друг друга. Муж­чины в беседе предпочитают положение лицом друг к другу, кро­ме ситуаций соперничества. Американцы и англичане располагаются сбоку от собеседника, тогда как шведы склонны избегать такого положения. Арабы наклоняют голову вперед.

Когда Вы не знаете, в каком положении Ваш собеседник чув­ствует себя наиболее удобно, понаблюдайте, как он стоит, си­дит, передвигает стул или как движется, когда думает, чтонанего не смотрят.

Значение многих жестов рук или движений ног в определен­ной мере очевидно. Например, скрещенные руки (или ноги) обычно указывают на скептическую, защитную установку, тог­да как нескрещенные конечности выражают более открытую установку, установку доверия. Сидят, подперев ладонями под­бородок, обычно в задумчивости. Стоять, подбоченившись, —. признак неповиновения или, наоборот, готовности приступить к работе. Руки, заведенные за голову, выражают превосходство. Во время разговора головы собеседников находятся в постоян­ном движении. Хотя кивание головой не всегда означает согла­сие, оно действенно помогает беседе, как бы давая разрешение собеседнику продолжать речь. Кивки головой действуют на го­ворящего одобряюще и в групповой беседе, поэтому говорящие обычно обращают свою речь непосредственно к тем, кто посто­янно кивает. Однако быстрый наклон или поворот головы в сто­рону, жестикуляция часто указывает на то, что слушающий хо­чет высказаться.

Обычно и говорящим, и слушающим легко беседовать с теми, у кого оживленное выражение лица и экспрессивная моторика.

Активная жестикуляция часто отражает положительные эмоции и воспринимается как признак заинтересованности и дружелюбия. Чрезмерное жестикулирование, однако, может быть выражением беспокойства или неуверенности.

Межличностное пространство

Другим важным фактором в общении является межличност­ное пространство — как близко или далеко собеседники находят­ся по отношению друг к другу. Иногда наши отношения мы выра­жаем пространственными категориями, как, например, “держать­ся подальше” от того, кто нам не нравится или кого мы боимся, или “держаться поближе” к тому, в ком заинтересованы. Обычно чем больше собеседники заинтересованы друг в друге, тем ближе они сидят или стоят друг к другу. Однако существует определен­ный предел допустимого расстояния между собеседниками (по крайней мере в Соединенных Штатах), он зависит от вида взаимодействия и определяется следующим образом:

• интимное расстояние (до 0,5 м) соответствует интимным от­ношениям. Может встречаться в спорте — в тех его видах, где имеет место соприкосновение тел спортсменов;

• межличностное расстояние (0,5—1,2м) —для разговора друзей с соприкосновением или без соприкосновения друг с дру­гом;

• социальное расстояние (1,2-3,7 м) — для неформальных со­циальных и деловых отношений, причем верхний предел бо­лее соответствует формальным отношениям;

• публичное расстояние (3,7 м и более) — на этом расстоянии не считается грубым обменяться несколькими словами или воздержаться от общения.

Обычно люди чувствуют себя удобно и производят благопри­ятное впечатление, когда стоят или сидятна расстоянии, соот­ветствующем указанным выше видам взаимодействия. Чрезмер­но близкое, как и чрезмерно удаленное положение, отрицатель­но сказывается на общении.

Кроме того, чем ближе находятся люди друг к другу, тем меньше они друг на друга смотрят как бы в знак взаимного ува­жения. Напротив, находясь на удалении, они больше смотрят друг на друга и используют жесты для сохранения внимания в разговоре.

Эти правила значительно варьируют в зависимости от возраста, пола и уровня культуры. Например, дети и старики дер­жатся ближе к собеседнику, тогда как подростки, молодые люди и люди средних лет предпочитают более отдаленное положение. Обычно женщины стоят или сидят ближе к собеседнику (неза­висимо от его пола), чем мужчины. Личностные свойства также определяют расстояние между собеседниками: уравновешен­ный человек с чувством собственного достоинства подходит к собеседнику ближе, тогда как беспокойные, нервные люди дер­жатся от собеседника подальше. Общественный статус также влияет на расстояние между людьми. Мы обычно держимсяна большом расстоянии от тех, чье положение или полномочия выше наших, тогда как люди равного статуса общаются на отно­сительно близком расстоянии.

Традиция — также важный фактор. Жители стран Латин­ской Америки и Средиземноморья склонны подходить к собесед­нику ближе, чем жители стран Северной Европы.

На расстояние между собеседниками может повлиять стол. Стол обычно ассоциируется с высоким положением и властью, поэтому когда слушающий садится сбоку от стола, то отноше­ния принимают вид ролевого общения. По этой причине некото­рые администраторы и руководители предпочитают проводить личные беседы, сидя не за своим столом, а рядом с собеседни­ком — на стульях, стоящих под углом друг к другу.