Общая оценка данных методики «пиктограммы»

Наиболее богата по содержательным характеристикам методика «Пиктограммы». В настоящее время уже ясно, что изначальное пред­ложение А. Р. Лурия использовать активно продуцируемые испытуе­мым образы-рисунки для исследования опосредованного запоминания оказалось ограниченным методологическим и взглядами того времени. Исследование («измерение») опосредованной памяти трансформиро­валось в сложный многоуровневый анализ не столько особенностей памяти, сколько особенностей мышления, интеллектуальных парамет­ров и личностных особенностей индивидуум, а также его эмоциональ­ного состояния на данный момент и способности к самостоятельной организованной деятельности.

Организация работы и процедура проведения этой методики широ­ко известны, особенно по детальным разработкам Б. Г. Херсонского. Но предлагаемая им система оценок слишком дифференцирована и подходит для научного исследования, для текущей же работы патопсихолога при существующих нормативах временные затраты оказывают­ся нерентабельными. Требуется более короткая (и, естественно, более грубая) оценка данных «Пиктограмм», удовлетворяющая не целям тонкого исследования личности и ее когнитивной и эмоциональной организации, а целям оценки общего развития интеллекта и возмож­ных психопатологических изменений мышления.

Следует заметить, что специфические для эндогенного заболевания структурные нарушения мышления, обильно описанные в специаль­ной литературе, ранее всего начинают проявляться именно в пикто­граммах (подробнее можно посмотреть в нашей статье — Н. В. Василь­ева, 1999). Мы выдвинули гипотезу, что в пробе «Пиктограммы» отражается процесс взаимодействия двух «языков» мышления — ло­гико-символического и гештальтно-образного. Концепция мышления как процесса взаимодействия двух систем (языков) была выдвинута Л. М. Веккером в 70-х годах прошлого века (Л. М. Веккер, 1974-1981), а описанные нами клинические данные подтверждают (как нам кажет­ся) его подход. Существенно позже структурные нарушения мышле­ния появляются в вербальных пробах.

Пиктограммы анализируют по нескольким позициям, подробность описания которых в реальном клинико-психологическом заключении варьирует в зависимости от целей обследования (выявление наруше­ний когнитивной сферы, оценка динамики эмоционального состояния, оценка личностных параметров в консультативной практике и т. д.). Собственно оценка характеристик мнестической деятельности (опосредованного запоминания) за годы применения методики оказалась непродуктивной — не выявлены патогномоничные для каких-либо состояний признаки. Оценка мнестической деятельности в дру­гих пробах оказалась достаточной (да еще с количественными показателями!) для описания (по крайней мере, на данном этапе развитии клинической психодиагностики). Это замечание не отрицает возмож­ностей ее применения в академических исследованиях. Впрочем, от­метить продуктивность испытуемого в таком опосредованном за поми­нании нелишне.

Более продуктивна оценка графомоторных особенностей испытуемого. Естественно, и этот параметр многослоен: нейродинамика (темп), характер стеничности линий (сила нажима), округлость или множество ломаных линий, аккуратность рисунка, степень детализирован­ной, размер рисунков, организация их на листе, возможные очаго­вые феномены (признаки локальных органических поражений коры Головного мозга) и т. д. Эти параметры подробно описаны в пособиях по рисуночным тестам и даже графологии (естественно, с необходимо­стью очень осторожного применения недостаточно научно удостове­ренных данных). Но еще более важно отражение в пиктограммах особенностей эмо­циональной сферы личности в целом и актуального эмоционального состояния. Здесь используется известный колористический анализ, уже названные графические параметры, характер ассоциаций (в аспек­те эмоционального содержания). Этот материал также подробно опи­сан в изданиях по рисуночным тестам и в искусствоведческих работах (Р. Арнхейм, 1974).

Давно известно, что и характерологические особенности (тип харак­тера) нередко в первом приближении определяются по пиктограммам: многообразная и предметно натуралистическая цветовая гамма лиц с истероидным радикалом; жестко-графические символы или схема предметов в ахроматическом (одноцветном — красном, синем и др., не обязательно черном или простом) исполнении у шизоидов; любов­но выписанные чувственно-наглядные детали с обилием ситуацион­ных уточнений у эпилептоидои; ахроматическая или скудно-цветовая тревожная штриховка с многократным и добавлениями психастеников и т. д. Но эта тема потребовала бы пристального рассмотрения, что не явля­ется нашей задачей.

Могут отразиться в пиктограммах и аффективно-значимые темы или даже психотравмы, что интересует психологов-психотерапевтов, но не существенно для диагностики интеллекта. А вот когнитивные особенности представляют центральный инте­рес в нашем исследовании. Прежде всего, рассматривается характер ассоциаций по степени их стандартности, примитивности или сложности, применения литера­турных метафор, наличия символизма (адекватного и неадекватного) и псевдосимволизма, фонетических ассоциаций, предметности обра­зов, их эмоциональной и семантической насыщенности.

Для оценки интеллектуального уровня важна способность подэкспертного отразить отвлеченные понятия, для чего в списке слов для «запоминания» и рисования следует иметь понятия, имеющие чув­ственно-образные корреляты («конкретные понятия» — в привычной клинической терминологии), включающие как визуальные образцы, так и образцы в иной модальности (например, «стул», «веселый празд­ник», «жаркое лето», «девочке холодно» и т. д.). Включаются также абстрактные понятия, которые отражают множество предметов или яв­ление, не имеющее образного аналога (все морально-этические поня­тия, «мебель», «отдых» и т. д.). Следует заметить, что наличие псевдо­символизма, то есть появление условных знаков, обычных геометри­ческих фигур, не имеющих смысловой насыщенности, свидетельствует в первую очередь о сниженном интеллекте при олигофрении или теку­щем органическом заболевании (семантическое поле понятия оказы­вается «пустым», что затрудняет подбор образов). При нормальном ин­теллекте — это проявление истероидных черт характера с завышенным уровнем притязаний. Еще реже это может быть отражением негати­визма к обследованию или к проведению данной методики. Казуисти­ческий вариант сочетания процессуального заболевания с олигофренией (пропфшизофрения) и его возможное отражение в пиктограм­мах — это особый случай, который требует отдельного академического исследования.

При имбецильности и глубокой дебильности выполнение пикто­грамм практически недоступно — испытуемые не усваивают инструк­цию, а если начинают выполнение, то их рисунки никак не соотносят­ся с предъявляемым понятием. Иначе говоря, их деятельность в дан­ном случае не наполнена смысловым содержанием.

При умеренно выраженной дебильности имеются единичные слу­чаи понимания инструкции и выполнения задания, но отражаются только конкретные предметные понятия или конкретные ситуации.

Примерно 30% испытуемых с легкой дебильностью усваивают ин­струкцию (с трудом и на конкретных примерах) и выполняют задание. Абстрактные понятия обычно не отражаются («Мне никак», «Трудно очень, не знаю»), конкретно-чувственные понятия не зрительной мо­дальности («Холодно, холод») также не отражаются («Не знаю, как это нарисован,»), рисуются только понятия, которые можно поместить в конкретную ситуацию («Вкусный ужин»). Часто встречается псев­досимволизм (рисуются геометрические фигуры, никак не связанные с понятием).

Лица с пограничной умственной отсталостью не могут усвоить ин­струкцию только в 20% случаев, остальные справляются, хоть и с за­труднениями. Здесь псевдосимволизм появляется обычно на абстрак­тные понятия, что нередко вводит начинающих психологов-диагно­стов в заблуждение — подозревается эндогенный процесс, вот почему необходимо соотносить спорадические признаки структурных нару­шений мышления с уровнем интеллекта.