Происхождение понятия «психология»

В средние века люди больше интересовались Богом и душой, нежели особенно­стями индивидуального разума. Эпоха Ренессанса возродила интерес к отдель­ной личности, подготовив сцену для возникновения психологии, произошедше­го в XVII в. В XVIII столетии психология приобрела социальное значение, а в XIX

стала наукой. История слова «психология» отражает ее развитие. Хотя этимоло­гические корни имеют греческое происхождение (psuche — душа + logos — сло­во), термин «психология» возник только в XVII в., а широкое хождение получил только в XIX. Ранее вместо него люди писали о «науке человеческой природы», «ментальной» или «моральной» науке. В течение длительного времени ученые, изучающие природу человека, были в равной степени психологами, социолога­ми, антропологами, экономистами и политологами.

Эпоха Возрождения

Эпоху Возрождения заслуженно хвалят за расцвет искусства. В истории психо­логии она ознаменовала переход от Средневековья к новому времени. Отчетли­вым проявлением Ренессанса было возрождение гуманизма: возвращение важ­ной роли отдельных людей и их жизни в этом мире, что было прямой противопо­ложностью средневековым представлениям о феодальном социальном положении и религиозным верованиям о будущей жизни на небесах или в аду. Поскольку психология — это наука о разуме и поведении индивидов, она в неоплатном долгу перед гуманизмом.

Античность и современность: возрождение гуманизма. Хотя Ренессанс помог рождению современной светской жизни, он начинался (например, в работах Фран-ческо Петрарки, 1304-1347) со взгляда назад, а не вперед. Писатели эпохи Возрож­дения высмеивали средние века как темный и иррациональный период, восхваляя классическую эпоху как век просвещения и мудрости. «Партия античности» вери­ла, что лучшее, что можно сделать, — это подражать расцвету Древней Греции и Древнего Рима. На протяжении XVIII столетия, века просвещения и разума, ху­дожники, архитекторы и политики продолжали искать образцы вкуса, стиля и ра­зумного правления в античном наследии.

Гуманизм Возрождения переключил человеческую пытливость с погруженно­сти в Бога и небеса на изучение природы, в том числе и человеческой натуры. Осво­бодившись от религиозных запретов на вскрытие человеческого тела, художник Леонардо да Винчи (1452-1519) и физиолог Андреас Везалий (1514-1564) зани­мались детальным изучением анатомии человека, пытаясь взглянуть на тело как на сложную, но доступную пониманию машину, ключ к научной психологии. Еще на заре цивилизации люди пристально следили за природой, но редко вмешивались в ее работу. Однако в эпоху Возрождения отношения человека с природой начали принимать совершенно новые очертания. Под предводительством Фрэнсиса Бэко­на (1561-1626) ученые начали задавать вопросы природе посредством эксперимен­тов и пытались использовать полученные знания, чтобы контролировать ее. Бэкон сказал: «Знание — сила». На протяжении XX столетия психология следовала этой максиме, стараясь превратиться в средство повышения благосостояния людей. Начало прикладной психологии положил итальянский политический писатель Николо Макиавелли (1469-1527), пришедший к выводу о необходимости знания человеческой природы для успешности политической власти. Не отказываясь от религиозных представлений о добре и зле, Макиавелли рассматривал человеческую природу с новых материалистических позиций, считая, что человек создан скорее для греха, чем для спасения. Он учил правителей, как можно эксплуатиро­вать человеческую природу в своих интересах.

Натурализм эпохи Возрождения.Из интереса Ренессанса к изучению приро­ды возник взгляд, находящийся на полпути между религией и современной нау­кой и получивший название «натурализм эпохи Возрождения».Магниты весьма загадочны: как может один кусок металла одновременно и притягивать и отталки­вать другие? Традиционное объяснение привлекало сверхъестественное: в магни­те живет демон или на нем чары волшебника. Натурализм Ренессанса приписывал действие магнита «секретной силе, рожденной природой, а не колдовством». Сила магнита проистекает из его внутренней природы, а не существования демона или заклинания, наложенного извне. Отказ от сверхъестественных объяснений озна­чал для науки шаг вперед, но без объяснения того, как действует магнетизм, «сек­ретная сила» оставалась такой же загадочной, как демоны.

Жизнь и разум представляли собой еще большую тайну, чем магнетизм. Поче­му живые существа могут двигаться, а камни — нет? Как мы воспринимаем и ду­маем? Религия утверждала, что в теле обитает душа, которая и делает его живым, снабжает опытом и способностью действовать. По-гречески psuche означает ды­хание жизни. Натурализм эпохи Возрождения предполагал, что жизнь и разум, возможно, равно как и магнетизм, являются результатом естественных сил, при­сущих живым телам, а не вмешательству души в природу. Что же касается разу­ма, то натурализм Ренессанса страдал от двух недостатков. Как и в случае с маг­нетизмом, не существовало объяснения того, как тело порождает психическую ак­тивность. Еще больше беспокойства вызывал вывод натурализма о том, что люди не имеют души и что наши личности погибнут одновременно со смертью наших тел. В значительной степени научную психологию создавали ученые, которые, начиная с Рене Декарта, бились над ответами на эти вопросы. Психология пыта­лась дать детальные объяснения разуму и поведению, не привлекая сверхъес­тественную душу.

Партии античности эпохи Возрождения, искавшей в классическом прошлом ис­точник мудрости, был брошен вызов со стороны партии современности, считавшей, что современные мужчины и женщины по своим творческим способностям ни в чем не уступают гигантам прошлого. Свою правоту они доказали, совершив науч­ную революцию.

Научная революция

История научной психологии начинается с научной революции. Научная револю­ция сделала гораздо больше, чем просто породила идею о том, что психология мог­ла бы стать наукой; для развития психологии она дала начало новым фундамен­тальным концепциям разума и тела. Научная революция создала концепцию со­знания, объединившую первых психологов, и породила представление о том, что Вселенная представляет собой машину, что предполагало, что и живые существа являются органическими машинами.