Досье 9.1. Является ли интеллект врожденным или приобретенным?

Читая эту главу, мы постоянно видели, насколько еще оживленны дискуссии о наследовании интеллекта. Разумеется, это обусловлено тем, что этот вопрос имеет важное философское и политическое значение. Здесь больше, чем где-либо, играют важную роль предубеждения ис­следователей. Порой они даже начинают превалировать над необхо­димой каждому ученому осторожностью в истолковании фактов. Это в особенности касается областей науки, имеющих прямое социальное значение.

В самом деле, из утверждения, что доказана наследственная природа интеллекта, вытекают далеко идущие следствия. Это позволяет, в част­ности, почти автоматически оправдать социальное неравенство: можно будет утверждать, что социальный успех всегда ждет тех, кто рожден для этого успеха, поскольку ум этим людям дан от природы. Это даст также основание считать, подобно Гальтону, что если условия жизни лиц из привилегированных классов лучше, чем у низших классов, то это связано с тем, что интеллект представителей высших классов позволил им создать такие условия.

Кроме того, утверждение, что доказана не только наследственная природа интеллекта, но и неравномерность его распределения между различными группами населения, позволяет оправдывать расистские идеи о неравенстве этих групп. Это может также повлечь за собой формирование каст, и представители некоторых из них могут быть сочтены «гражданами второго сорта». Эти люди будут вынуждены заниматься лишь «черной» работой, а их человеческие права будут ограничены, поскольку с генетической точки зрения они якобы менее способны участвовать в решении общественных проблем, требующих определенного уровня интеллекта¹. В самом крайнем случае дело могло бы дойти до запрета «скрещиваний», способных привести к снижению генетического потенциала «высшей» группы.

К сожалению, эти идеи не относятся только к области фантастики. История фашистской Германии 30-х годов и некоторых государств, в которых даже в наши дни белое меньшинство держится у власти,

¹Подобные идеи уже высказывались древними греками и римлянами.

Адаптация и творчество 461

опираясь на подобные расистские концепции, неопровержимо дока­зывает, что опасность таких тенденций существовала и продолжает существовать.

В демократических странах такие взгляды тоже могли бы привести к серьезным последствиям. В частности, они могли повлечь за собой прекращение демократизации школы, так как стало бы очевидным, что суммы, затрачиваемые на «подтягивание» детей из низших слоев, пускаются на ветер. Поэтому чрезвычайно важно внести в эту дискуссию ясность и рассмотреть некоторые утверждения и те данные, на которых они основаны.

Генетические теории интеллекта и евгеника

Корни таких теорий глубоки и восходят к истокам общественной жизни: их очевидное «преимущество» состоит в том, что они позволяют оправдывать наличие у каких-то людей привилегий, на которые другие люди, считающиеся «низшими», претендовать не могут¹.

Эта теория сопровождала и появление научной психологии. В 1869 году Гальтон опубликовал свой труд «Наследственный гений», в кото­ром он, опираясь на некоторые наблюдения и на эволюционную теорию, «объяснял», почему выдающиеся люди чаще всего рождаются в при­вилегированных семьях. Год спустя Гальтон основал науку евгенику, призванную «препятствовать размножению неприспособленных» и «улучшать расу».

Эти взгляды быстро распространились в Англии и США. Между 1905 и 1980 годами примерно в двух десятках американских штатов были даже приняты законы и меры, препятствующие лицам, страдающим умственной неполноценностью или эпилепсией либо имеющим преступ­ные наклонности, производить потомство. Эти меры были направлены на то, чтобы предотвратить снижение интеллектуального уровня насе­ления. За этот период было сделано около 8000 операций стерилизации. Тем временем были разработаны и психологические тесты. Уже с 1905 года они стали не только средством отбора, но также инструментом исследований, направленных на доказательство генетической теории интеллекта.

Применение тестов

Тесты как средство отбора стали использовать как в школе, так и в других областях, в частности - благодаря участию столь видных психологов, как Термен и Йеркс, -в отборе иммигрантов, ежегодное

' Известными примерами таких привилегированных групп служат аристо­кратия (буквально: «власть лучших»), господствовавшая в европейском феодаль­ном обществе в течение всего средневековья, каста брахманов в Индии и китай­ские мандарины.

462 Глава 9

число которых было ограничено иммиграционным актом 1924 года. Эти иммигранты были в основном польскими и русскими евреями, пы­тавшимися в начале 20-х годов найти себе пристанище в Соединенных Штатах. По данным психолога Годдарта, около 85% этих эмигрантов оказались слабоумными!.. Очевидно, он не учел, что все задания тестов были написаны на английском языке, и это было большим препятствием для человека из Восточной Европы, только что прибывшего в Аме­рику (!).

Появление фашизма и те последствия, к которым привели его расистские концепции, затормозили дальнейшее развитие практического применения евгеники и лежащей в ее основе генетической теории интеллекта. Кроме того, начали все более и более распространяться теории, вскрывающие роль окружающей среды в развитии интеллекта. Это вынуждало сторонников генетических концепций выдвигать новые доводы для обоснования своих практических мер. Так, они начали оправдывать стерилизацию тем, что дети не должны воспитываться родителями с психическими отклонениями или с «дурными» наклон­ностями.

Однако все это не могло спасти евгенику от все большей дискре­дитации; представления о правах человека в конце концов лишили ее всякой привлекательности. В 60-х годах, напротив, главное внимание уделялось программам образования, позволяющим компенсировать трудности, связанные с уровнем культуры у детей из «низших» слоев. На различные мероприятия, связанные с этими программами, в том числе на телевизионные передачи типа „Sesame Street", были потрачены огромные средства.

Второе применение тестов, как уже говорилось, состоит в том, что они служат средством измерения при изучении роли наследственности в развитии интеллекта. За период от начала века до середины 60-х годов было проведено около 120 исследований такого рода, в которых глав­ным образом сравнивался интеллект однояйцовых близнецов, выросших вместе или отдельно. Таким образом, по различиям между близнецами пытались оценить влияние окружающей среды на лиц с одинаковым генетическим потенциалом и сравнить их с людьми, связанными между собой лишь «обычными» семейными отношениями.

Результаты подобных исследований порой противоречивы и часто с трудом поддаются интерпретации. Однако вплоть до 1966 года такой известный психолог, как Сирил Берт (Англия), утверждал, что по расчетам, основанным на его наблюдениях, относительная роль на­следственности в интеллекте составляет 80%, а окружающей среды -только 20%.

Последний всплеск генетической теории интеллекта произошел в 1969 году: Йенсен опубликовал в солидном американском педагогическом журнале статью, в которой он вслед за Гальтоном и Бёртом утверждал, что различия в интеллекте являются в основном врожденными и что социальные классы -это по существу генетические классы. Он также

Адаптация и творчество 463

отмечал, что, по его наблюдениям, наиболее заметна разница в ин­теллекте между представителями черной и белой рас: у белого населения IQ в среднем на 15 баллов выше, чем у черного. По мнению Йенсена, положительная корреляция между IQ и такими показателями, как школьная успеваемость, профессиональный успех и семейный доход, подтверждает его точку зрения. Из этого Йенсен заключил, что совер­шенно бесполезно тратить общественные деньги на «компенсирующие программы», так как они заранее обречены на неудачу.

Для того чтобы лучше разобраться в этом вопросе, нам теперь полезно будет проанализировать данные, на которые опираются сто­ронники и противники генетической теории интеллекта.

Результаты исследований

Данные в этой области получены прежде всего на животных, в част­ности при оценке скорости обучения лабораторных крыс различных линий в лабиринте. Проводились также исследования на детях, связан­ных между собой родством различной степени; при этом сравнивались результаты тестов на IQ детей, выросших вместе или отдельно. И на­конец, изучались разные группы людей с целью оценить средние раз­личия между их IQ.

1. Исследования на животных. В главе 3 (документ 3.4) мы уже говорили о работах Триона по выведению «одаренных» и «бездарных» линий крыс. Крыс скрещивали между собой в зависимости от того, быстро или медленно они научались ориентироваться в лабиринте. При разборе этих работ мы убедились в том, что их результаты могут быть уязвимы для критики, если интерпретировать их с более объективных позиций этологии с учетом естественного поведения крысы.

Кроме того, многие другие исследования указывают на роль окру­жающей среды в развитии у животных способности к научению.

Купер и Зубек (Cooper, Zubek, 1958) повторили эксперименты Триона, изменив среду, в которой воспитывались крысы каждой линии. Одни крысы при этом росли в «обогащенной» физической среде (устроенной по принципу парка аттракционов), а другие -в «обедненной», т.е. в пустой клетке, где животные содержались поодиночке, а их стимуляция была сведена к минимуму. Оказалось, что различия, выявленные Трио-ном в «нормальной» для лабораторных крыс среде, полностью исчезали, когда крысы росли в тех или иных крайних условиях. Число ошибок у крыс -независимо от того, принадлежали ли они к «одаренной» или к «бездарной» линии, -было в среднем одинаковым; у крыс, содержав­шихся в «обогащенной» среде, ошибок было меньше, а у воспитанных в «обедненной» среде -больше. Таким образом, решающее значение для развития особенностей, играющих важнейшую роль в успешном освое­нии лабиринта (например, эмоциональности или быстроты привыкания к тем или иным лабораторным условиям), имела та стимуляция, которую одни крысы получали, а другие нет.

464 Глава 9

В Университете Беркли были проведены еще более важные иссле­дования (Rosenweig et al., 1971). Здесь тоже изучались результаты воспитания животных в «обогащенной» или «обедненной» среде, но на этот раз исследователи интересовались тем, как влияют подобные условия на развитие мозга. Оказалось, что в обогащенной среде у крыс значительно увеличиваются толщина и масса коры головного мозга, а также активность двух важнейших для работы мозга ферментов.

Кроме того, есть данные о том, что если мозг в раннем возрасте «тренируется», то что ведет к усиленному выделению кортикостерона надпочечниками. Под действием этого гормона изменяется активность гипоталамуса, и в результате индивидуум становится менее эмоцио­нальным и потому меньше подвержен стрессу, связанному с решением новых задач (Denenberg, 1970).

В этой области было высказано много гипотез, которые сейчас проверяются. Согласно некоторым из них, в детстве количество и ка­чество медиаторов, образующихся в синапсах, возрастает в зависимости от уровня активности нервной ткани. Возможно, это касается и мислиновых оболочек, быстрее покрывающих отростки тех нейронов, которые возбуждаются чаще; в результате быстрее осуществляется созревание, что создает большие возможности для изучения окружающей среды и воздействия на нее (эффект тренировки)².

2. Исследования на близнецах. По очевидным причинам в исследо­ваниях на человеке нельзя получить такую же информацию, как в опы­тах на животных. Но, к счастью, существует «особый» эксперименталь­ный материал - однояйцовые и разнояйцовые близнецы, выросшие вместе или отдельно. Поскольку генотип у однояйцовых близнецов идентичен, любые различия в их IQ теоретически должны быть обусловлены влияниями окружающей среды или по крайней мере взаимодействием между наследственностью и средой. Что касается разнояйцовых близ­нецов, то они по сравнению с обычными братьями и сестрами «удобны» в том отношении, что в зависимости от жизненных обстоятельств они одновременно могут переживать сходные или различные ситуации.

В этих исследованиях используют единственный инструмент, ко­торым в подобных случаях может располагать психология,-тесты наIQ.Сначала получают результаты для достаточно большого числа пар обследуемых, а затем подвергают их статистическому анализу, вычисляя коэффициент корреляции. Коэффициент положительной корреляции мо­жет варьировать в пределах от 0 до +1 (см. приложение Б), и корре-

' Отмечалось, в частности, удлинение аксонов и увеличение количества глиальных клеток, играющих роль в питании нейронов.

² Подробнее см. М. Ferguson, 1974. La revolution du cerveau, Chapitre XVI 11. Paris, Calmann-Levy.

Адаптация и творчество

								-^-
0,90
0,80								![ (Т) Неродственные лица а) выросшие отдельно (4 группы) б) выросшие вместе (5 групп)
s 0,70								(2) Дедушки и бабушки и их внуки (3 группы)
1 "•Ю а				1 (	с	1 г	\	(з) Дети и родители (12 групп)
S 0,50 3				Л.				У) Братья и сестры
$ 0.40 X °'30								а) выросшие отдельно (2 группы) б) выросшие вместе (35 групп)
		r						(б) Разнояйцовые близнецы
1 0,20								а) разного пола (9 групп) б)одного пола <11 групп)
0,10		^—						(б) Однояйцовые близнецы а) выросшие отдельно (4 группы)
0,00	-1	0 d	X	-q 'а		d	б	а б 6} выросшие вместе П4 групп) ©

Рис. 9.12. Средние коэффициенты корреляции (представлены квадратиками), по­лученные в 52 исследованиях на 99 различных группах испытуемых. Видно, что коэффициент корреляции очень высок только для однояйцовых близнецов, выросших вместе, и очень низок для людей, не находящихся между собой в родстве (однако в ряде таких исследований была обнаружена подтасовка; см. сноску на с. 466. В остальных случаях, касающихся близких родственников, коэффициент корреляции близок к 0,50, что не позволяет высказаться в пользу решающей роли наследственности или окружающей среды. (По Erienmeyer, Kimpling, Jarvik, 1963.)

ляция считается высокой, если он равен или больше 0,70¹. Если, например, при изучении истоков интеллекта выявляется высокая кор­реляция между индивидуумами, находящимися в близком родстве меж­ду собой, то это свидетельствует о большой роли наследственности.

На рис. 9.12 обобщены результаты, полученные в 52 исследованиях на 99 различных группах лиц. Из рисунка видно, что между резуль­татами, полученными для людей с различной степенью родства, су­ществуют значительные различия, однако в целом средний коэффициент корреляции тем больше, чем теснее родство. Следует, правда, отметить, что в большинстве случаев прямого родства средний коэффициент корреляции не превышает 0,50. Только для однояйцовых близнецов он становится выше 0,70.

Сторонники генетической теории обращают особое внимание на малость различия между коэффициентами корреляции для однояйцовых близнецов, выросших вместе (0,87) и отдельно (0,75). По их мнению, это

¹ Для того, чтобы выразить коэффициент корреляции в процентах, следует умножить его квадрат на 100. Например, при коэффициенте корреляции, равном 0,50, искомая величина составит (0,50)²-100 = 25%. Это означает, что 25% показателей не случайно варьирует однонаправленно (при коэффициенте корре­ляции 0,70 эта цифра составляет 49%, а при коэффициенте 0,10-всего 1%).

466 Глава 9

говорит о том, что, несмотря на разные условия среды, уровень интеллекта одинаков, а это может объясняться только сильным влия­нием наследственности. Однако, как подчеркивает Хебб (Hebb, 1974), нельзя считать, что окружающая среда действительно сильно разли­чается. В самом деле, если подробнее проанализировать этот вопрос, то окажется, что лишь немногие пары однояйцовых близнецов, выросших раздельно, воспитаны в очень несходных условиях. Чаще всего их принимают члены той же семьи или соседи, берущие под опеку сирот или одного из близнецов, который по тем или иным причинам вынужден покинуть отчий дом. В большинстве случаев семьи опекунов принадле­жат к одному социально-экономическому уровню; а тогда различия в условиях среды не столь велики, и поэтому нельзя так безоговорочно опираться на тот факт, что уровень интеллекта у однояйцовых близне­цов, несмотря на раздельное воспитание, оказывается сходным.

Между тем главная аргументация Гальтона, Берта и Йенсена в поль­зу наследуемости интеллекта основывается именно на результатах близ­нецовых исследований. Надо сказать, что их уверенность в своей правоте столь велика, что порой они довольствуются очень малыми выборками (как, например, Йенсен) или же публикуют данные более чем сомни­тельного происхождения (Берт), не заслуживающие, по словам Камина (Kamin, 1976), «внимания научной общественности»¹.

3. Сравнения групп обследуемых. Исходя из своих выводов о том, что интеллект практически полностью определяется наследственностью, Йенсен и другие сторонники генетической теории (Vernon, 1979) готовы объяснить наследственными причинами вообще все различия между группами людей.

Йенсен (Jensen, 1976) провел исследование на 600 молодых пред­ставителях белой и 600-черной расы. Он протестировал их с помощью векслеровской шкалы интеллекта WISC. Оказалось, что средние IQ для этих двух групп различаются на 12 баллов. С его точки зрения это,

¹ За 11 лет Берт опубликовал результаты четырех исследований на парах близнецов, причем в выборку входили от 21 до 53 пар близнецов, выросших раздельно, и от 83 до 95-вместе. Однако при проверке результатов трех исследований Берта Камин к своему удивлению обнаружил, что, несмотря на столь значительные различия в размерах выборок, коэффициент корреляции во всех трех исследованиях оказался одинаковым вплоть до тысячных долей: во всех трех случаях он составлял 0,771 для близнецов, выросших раздельно, и 0,994 для близнецов, выросших вместе. Это обстоятельство, очень похожее на, подтасовку данных, было обнаружено уже после смерти Берта, и поэтому уже нельзя было получить на этот счет какие-либо разъяснения (оказалось, что даже имена некоторых его сотрудников, по-видимому, были вымышленными!). Таким обра­зом, эти результаты, считавшиеся ввиду высокого авторитета сэра Сирила Берта чрезвычайно важными, пришлось отбросить. После этого среднее значение коэффициента корреляции для уровней интеллекта близнецов снизилось (см. рис. 9.12); дело в том, что при расчете этой корреляции использовались резуль­таты, полученные для тех четырех групп, которые «изучал» Берт.

Адаптация и творчество

подтверждает, что уровень интеллекта у черной расы ниже. В качестве еще одного доказательства он приводит то, что американские индейцы в этом же тесте получают в среднем на 7-8 баллов больше.

Как отмечает Гатри в своей книге «Даже крыса была белой» (Guthrie. 1976), если есть убеждение в том, что интеллект в основном наследуется, то его более низкий уровень приходится объяснять «плохими генами», а не «плохой средой». Между тем сравнение представителей белой и черной рас или любых других групп людей может быть достоверным лишь в том случае, если у них одинаковая предыстория и сходные современные условия существования. Ясно, однако, что ставить «на одну доску» чернокожее население США -потомков рабов, насильно привезенных в страну, которую представители белой расы все еще считают своей, и американских индейцев, изгнанных из этой страны после отчаянной борьбы и вынужденных жить в убогих резервациях, но сохранивших свойственные им социальные структуры, -это значило бы игнорировать то, что мотивации и условия ассимиляции этих двух этнических групп совершенно различны.

Эпигенетический подход

Сегодня лишь немногие ученые поддерживают генетическую теорию интеллекта. В то же время не более многочисленны и сторонники концепции, согласно которой в развитии интеллекта играет роль только окружающая среда (подобную концепцию развивал уже Уотсон, см. документ 2.8).

Согласно правдоподобным как будто бы оценкам (см., например, Jencks, 1972), относительная роль наследственности составляет примерно 45%, окружающей среды-35%, а на долю взаимодействия между обоими факторами приходятся остальные 20%. Однако каковы бы ни были оценки, они не имеют большого смысла. Дело в том, что ни один из этих двух факторов не может оказывать «частичное» действие: каждый из них на все 100% участвует в развитии личности. Как писал Хебб (Hebb, 1974), определить удельный вес каждого из этих факто­ров -это все равно, что пытаться выяснить, от чего больше зависит площадь прямоугольного поля -от его длины или ширины. Совершенно ясно, что влияния наследственности и окружающей среды тесно пере­плетены друг с другом и не могут рассматриваться по отдельности.

Кроме того, в случае интеллекта взаимодействие между обоими факторами достаточно сложно. Можно, например, найти двух детей из одной семьи, у одного из которых будет один набор генов и один тип воспитания, а у другого и генный набор, и система воспитания будут иными. Тем не менее в обоих случаях речь идет о генах, унаследованных у одних и тех же родителей, причем отец и мать воспитывают обоих детей в одной и той же семье.

Сегодня практически общепринят подход, согласно которому для каждого развивающегося индивидуума существуют ограничения, свя-

468 Глава 9

занные как с наследственными факторами, так и с влиянием среды. Это так называемый эпигенетический подход.

Для того чтобы разобраться в этом подходе и понять, как ска­зываются эти ограничения на развитии, можно провести аналогию между развитием интеллекта и своего рода карточной игрой, где в роли противника ребенка уже с момента зачатия выступает окружающая среда. После раздачи, например, 10 карт у игрока -ребенка может оказаться либо плохой, либо посредственный, либо прекрасный набор. Однако это еще отнюдь не определяет исхода предстоящей партии: все зависит от того, как она будет разыгрываться. Даже при отличном наборе карт можно проиграть, если партнеры поведут игру в непред­виденном направлении, и, напротив, при неважном наборе можно получить максимум очков при соответствующей игре противника.

Точно так же обстоит дело и в отношении наследственного ин­теллектуального потенциала. Даже если с самого начала этот потенциал богат разнообразными возможностями и предоставляет его обладателю наибольшие шансы для успеха, плохие условия среды могут препят­ствовать его развитию. И наоборот, если человек от рождения унасле­довал лишь скудный генетический багаж, то в среде с высоким уровнем психической стимуляции его способности смогут максимально развиться и он сможет достичь даже большего успеха, чем более одаренный от рождения индивидуум.

Можно сравнить также формирование интеллекта с изготовлением книжного шкафа, который будет в этом случае аналогом умственных структур, приобретаемых сначала ребенком, а потом подростком и ле­жащим в основе интеллектуальной деятельности взрослого. Некоторые люди могут при рождении получить великолепные доски из полирован­ного красного дерева, позолоченные гвозди и самые лучшие инстру­менты, но не иметь достаточной поддержки, консультаций и стимули­рования, когда они приступят к изготовлению своего «шкафа». Другие же, напротив, могут обладать вначале лишь несколькими неотесанными сосновыми досками и горстью кривых гвоздей, но это будет компенси­ровано благоприятной окружающей средой, в которой будут приложены все усилия для того, чтобы в будущем шкафу ящики хорошо выдви­гались, а полки были просторными.

В первом случае кое-как сделанный шкаф не позволит удобно хранить знания и может оказаться столь неприглядным, что человек вовсе не будет им пользоваться, особенно если окружающие не будут уделять особого внимания поддержанию этого «книжного шкафа» в по­рядке. Во втором случае у начинающего свою жизнь взрослого человека в распоряжении будет удобное место для обработки и хранения знаний, которое он легко сможет использовать, особенно если окружающие создадут все условия для того, чтобы эти знания были ему посильны.

Отсюда видно, что среда играет важнейшую роль в проявлении (экспрессии) генетического потенциала. В самом деле, врожденные спо­собности -как блестящие, так и слабые -для своего проявления и раз­вития требуют соответствующих условий стимуляции и поддержки.

Адаптация и творчество