Пианист и вокальный коуч Карло Пари: «Мне посчастливилось быть рядом с великими мастерами своего дела»

Пианист и вокальный коуч Карло Пари: «Мне посчастливилось быть рядом с великими мастерами своего дела»

Карло Пари – итальянский пианист и вокальный коуч. В беседе он делится секретамиработы с вокалистами и пианистами,советами о том, как построить карьеру в музыкальном мире, рассказывает об особенностях музыкального образования в Италии и признается в любви к России.

Господин Пари, Ваша профессиональная деятельность очень многопланова: Вы гастролируете, преподаете в консерватории, возглавляете международную организацию Enarmonica и Оперную академию в Италии. И все-таки, кто Вы в большей степени:пианист,оперный концертмейстер,коуч, педагог?

Я думаю, что в наше время такие различия, каксолист или концертмейстер, классический пианист или джазовый пианист, исполнитель или педагог уже не имеют смысла. Лично я считаю себя музыкантомбез «ярлыков». Важно создавать хорошую музыку – в одиночку или вместе с кем-то. Для великих пианистов – таких, как, например, Горовиц, Рубинштейн или Аррау – фортепиано былосредствомдля пения. Они понимали, что даже с помощью механического инструмента необходимо подражать пению.

Работа с певцами была и является для меня огромной школойдля изучения естественной фразировки и правильного дыханияв музыкальной фразе. Преподавательская деятельность также необычайно полезна. Часто именно работая с ученикамиможно решить собственные технические проблемы.

Что вы пытаетесь донести до своих студентов, пианистов и певцов?

Быть самими собой. Чтобы сделать успешную карьеру в этой области, крайне важнобыть личностью. Я отношусь с осторожностью к тем, кто играет только ноты. Можно быть техническим феноменом, но,в конечном итоге,все превратится в стерильное упражнение. Всегда найдется кто-то, кто играет так же технично, или даже еще лучше. Но никто не сможетзабрать у тебятвой собственный звук и то, как ты чувствуешь музыку. Именно этоделает нас уникальными и неповторимыми.

Вы слышали последние концертыГоровица, Рубинштейна,Микеланджели?!Золото льетсяот первой до последней ноты! Какимитехническими возможностямидолжны были обладать эти господа, помимо своего восьмидесятилетнего возраста?!Они были способнына расстоянии управлять дыханием и биениемсердец людей. И каждый из них предлагает три совершенно разных видения музыки!И у каждого неповторимый, абсолютно неподражаемый, собственный звук. Я говорю про пианистов, потому что я сампианист, но то же самое можно сказать обовсех великих музыкантах.

Расскажитео том, как Вы начинали,о своих учителях?

Первый раз я прикоснулся к клавиатуре в очень маленьком возрасте, когда на Рождество мне подарили игрушечный орган. Там было чуть больше десятка клавиш, но я получал огромное удовольствие, подбирая на слух мелодии из рекламы и классические произведения, которые слушала моя мама. Особенно мне нравились Бах и Бетховен.

Фортепиано и соответствующий репертуар пришли в мою жизнь значительно позже.Мои родители далеки от музыки. Поэтому только в старшем возрасте отец случайно предложил: «Карло, почему бы тебе не попробовать взять пару уроков?». Через несколько месяцев я уже мог играть Первый фортепианный концерт Чайковского и «Кампанеллу»Листа.

Моя начальная и средняя академическая подготовка, по классу фортепиано и композиции, проходила в консерватории имени Дж. Россинив городе Пезаро. Мне было четырнадцать лет, когда Франко Скала, основатель Академии«IncontriconilMaestro»в Имолеуслышал меня и пригласил учиться в его классе. Помню, он сказал моей матери, что я интересный фрукт, но меня нужно полностью переучить.

Позже я продолжил обучение у ЛоренцоБавая – официального пианиста Хосе Каррераса. Я всегда восхищался элегантностью и музыкальностью его игры. Несомненно, именно он ввел меня в мир оперы, ранее мне неизвестный. И этот мир очень много мне подарил.

Ну и, конечно, самымидрагоценными уроками всегда остаются записи великих пианистов. К сожалению, мнене довелось услышать пианистов старой школы вживую, за исключением Аррау. Яначал учебу в 1985 году.Рубинштейн уже умер, а спустя несколько лет и Горовиц тоже. Но сегодня в сети выложено множество документальных фильмов –это ценная и всем доступная энциклопедия.

Скажите, любой сольный пианист может аккомпанировать, или все-такидля этого нужны специальные навыки? Какие есть трудности? Чемаккомпаниатор может помочь вокалисту? Почему некоторые певцы никогда не меняют пианиста?

Никогда не стоит браться за что-либо (будь то произведение или жанр), если это не идет непосредственно от сердца. Игра в ансамбле отличается от игры в одиночку, потому что ансамблевое произведение устроено иначе, и работа над ним отличается в существенных вещах. Я не считаю, что аккомпаниатор – это притесненный солист. Я скорее представляю, что произведение оживает именно благодаря контрасту и слиянию личностей двух музыкантов, играющих вместе. Сопоставляя контрасты, пробуя различные подходы, мы можем создать что-то новое и уникальное.

К сожалению, сегодня все делается в спешке и часто бюджет ограничен. Что тут говорить – порой приходится игратьПервый концерт Чайковского или Третий Рахманинова «на бегу». Конечно, это огорчает, даже не столько из-за технических трудностей, сколько из-за невозможностинастроиться на одно дыхание с дирижером, адирижеру –с солистом. В опере происходит то же самое. Поэтому, когда находится партнер, с которым получается войти в определенный симбиоз, тоза него держишься крепко. Просто понимаешь сердцем, что это человек, который всегда поставит дружеское плечо. Однако найти творческого партнера, который будет постоянно вдохновлять на новые свершения, намного труднее.

Пианист и вокальный коуч Карло Пари: «Мне посчастливилось быть рядом с великими мастерами своего дела»

Карло Пари – итальянский пианист и вокальный коуч. В беседе он делится секретамиработы с вокалистами и пианистами,советами о том, как построить карьеру в музыкальном мире, рассказывает об особенностях музыкального образования в Италии и признается в любви к России.

Господин Пари, Ваша профессиональная деятельность очень многопланова: Вы гастролируете, преподаете в консерватории, возглавляете международную организацию Enarmonica и Оперную академию в Италии. И все-таки, кто Вы в большей степени:пианист,оперный концертмейстер,коуч, педагог?

Я думаю, что в наше время такие различия, каксолист или концертмейстер, классический пианист или джазовый пианист, исполнитель или педагог уже не имеют смысла. Лично я считаю себя музыкантомбез «ярлыков». Важно создавать хорошую музыку – в одиночку или вместе с кем-то. Для великих пианистов – таких, как, например, Горовиц, Рубинштейн или Аррау – фортепиано былосредствомдля пения. Они понимали, что даже с помощью механического инструмента необходимо подражать пению.

Работа с певцами была и является для меня огромной школойдля изучения естественной фразировки и правильного дыханияв музыкальной фразе. Преподавательская деятельность также необычайно полезна. Часто именно работая с ученикамиможно решить собственные технические проблемы.

Что вы пытаетесь донести до своих студентов, пианистов и певцов?

Быть самими собой. Чтобы сделать успешную карьеру в этой области, крайне важнобыть личностью. Я отношусь с осторожностью к тем, кто играет только ноты. Можно быть техническим феноменом, но,в конечном итоге,все превратится в стерильное упражнение. Всегда найдется кто-то, кто играет так же технично, или даже еще лучше. Но никто не сможетзабрать у тебятвой собственный звук и то, как ты чувствуешь музыку. Именно этоделает нас уникальными и неповторимыми.

Вы слышали последние концертыГоровица, Рубинштейна,Микеланджели?!Золото льетсяот первой до последней ноты! Какимитехническими возможностямидолжны были обладать эти господа, помимо своего восьмидесятилетнего возраста?!Они были способнына расстоянии управлять дыханием и биениемсердец людей. И каждый из них предлагает три совершенно разных видения музыки!И у каждого неповторимый, абсолютно неподражаемый, собственный звук. Я говорю про пианистов, потому что я сампианист, но то же самое можно сказать обовсех великих музыкантах.