Малышка стояла в прихожей еще одетая, снег, принесенный ею на сапогах, растаял, и девочка стояла в уже внушительной луже.

– Мама, – серьезно спросила малышка. – А почему снег белый, а когда растаял – стал грязным?

Сьюзен засуетилась вокруг дочери, помогая ей раздеться и попутно стараясь вытереть грязь с только вчера надраенного паркета. В это время девочка лепетала что-то про первый день в детском саду, про других детей, игрушки и воспитателей. У Сьюзен отлегло от сердца: дочь не выглядела расстроенной, а значит, все в порядке.

Ужинали они вдвоем. И женщина думала: как же это хорошо, что ее неудачный брак остался позади. Не нужно контролировать то, о чем она говорит, не нужно бояться за дочь. И с работой все наладится. В конце концов, этот Штефан Брайтер не выглядит слишком опасным или безнадежным, она сможет справиться с одним пациентом, раз на предыдущем месте работы справлялась со многими и, как она считала, вполне успешно.

– Все будет хорошо! – сказала она вслух и неожиданно рассмеялась.

Укладывая дочь в постель, Сьюзен с улыбкой разглядывала ее новые рисунки, которые девочка сделала в детском саду еще сегодня утром. По-детски наивные, они стали более яркими и смелыми. Это очень порадовало её. Она знала, как тяжело дети переживают проблемы в семье.

«Летом я возьму отпуск, и мы вдвоем поедем на море. Куда-нибудь, где тепло и белый песок… – подумала она. – Я должна проводить с дочерью больше времени».

– Мамочка, а книгу? Ты обещала почитать про Алису.

«Ты хороший психиатр, но сейчас ты должна быть хорошей матерью!», – сказала она себе и, как хорошая мать, присела с книгой на кровать.

21:10

Уложив Штефана, Франц облокотился на металлический поручень с краю кровати, и внимательно посмотрел на пациента.

– Завтра меня не будет, Штеф. С тобой будут работать Себастьян и доктор Вайнер. Увидев, как в тёмных глазах подопечного заплясали чёртики, санитар предупредительно поднял ладонь, призывая пациента выслушать его. Он знал, что Штефан не любит Себастьяна, но, кроме него, никто больше не соглашался подменить Франца хотя бы на день. Тем не менее, на лице Штефана сейчас было выражение, какое бывает у школьников, получивших учителя на замену.

– То, что меня завтра не будет, не означает, что ты тут можешь всё вверх дном перевернуть! Усёк? И я хочу, чтобы ты беспрекословно слушался Себастьяна и доктора Вайнер. Без фокусов, парень!

Да ладно тебе, Франц! Я готов сделать всё, о чём попросит меня доктор Вайнер! Даже больше! Гораздо больше!

«Сильно сомневаюсь, что она попросит о том, что пришло тебе сейчас в голову!»

Франц, ты не веришь в моё обаяние? А вот спорим, что она не устоит?

– Я оставил ей свой номер телефона, так что она может позвонить мне, если ты не будешь паинькой, тогда я приеду, и оторву тебе голову! – нагнетал обстановку Франц. Голос его был жестким и бескомпромиссным.

А её номер ты взял?

«Уймись!»

– Итак, если завтра ты будешь вести себя хорошо и не доставишь никому проблем, я принесу тебе какое-нибудь классное кино!

Неужели ты принесёшь порно-фильм?

«Слушай, угомонись, извращенец!»

Расслабься, Франц! Я подумаю над этой сделкой…

«Не подумаешь, а примешь её! Иначе я тебе уши надеру! Понял? Не смей завтра козлить!»

Ладно-ладно… ты никогда не хотел попробовать себя в политике, Франц? Санитар из тебя всё равно никудышный!

21:22

Сьюзен уложила дочь спать и вернулась в гостиную. Ей ещё предстояло немного поработать. Необходимо было изучить дело нового пациента – Штефана Брайтера. Однако мысли её сейчас были далеки от работы.

Подумать только… шесть лет… всё это время Герман использовал её, а она, как наивная малолетка, повелась на его уловки. Шесть лет! И вот теперь ей пришлось убегать, словно преступнице, спасая себя и дочь от этого неуравновешенного типа, бывшего её мужем.

«Как же я была слепа! Почему не разобралась во всём сразу? Я работаю с людьми, у которых чёрт знает что происходит в голове, а в собственном муже не разглядела тирана! Прекрати, Сьюзен! Стоп! Тебе нужно сосредоточиться на работе».

Она взяла в руки папку с личным делом.

«Штефан Брайтер.

Дата рождения: 21.03.1977»

Девушка ещё раз посмотрела на фото, приложенное к делу. Если бы она точно не знала, то ни за что не поверила бы, что это милое, умное и очень выразительное лицо на карточке принадлежит одному из самых опасных пациентов психиатрической клиники. Когда-то, возможно, он смотрел на себя в зеркало, мечтая о рыжей девчонке по соседству. Теперь он смотрит вглубь себя, – думала Сьюзен, разглядывая портрет. В его глазах она чувствовала живой, лукавый ум. Взгляд необычного пациента притягивал дерзостью, осознанием собственного превосходства, чистого и уверенного, исполненного аристократической сдержанности, не требующего суеты доказательств и подтверждений. Отложив фото, она стала просматривать записи в деле.

«У Штефана наблюдается отсутствие побуждений для действий, практически полная безучастность, а также отсутствие общения».

Сьюзен сделала пару пометок в своём блокноте и продолжила изучение. Она просматривала характеристики из других медицинских учреждений, где её подопечный наблюдался раньше. Ещё днём просматривая карту, она отметила, что их было поразительно много. В паре-тройке клиник он прожил достаточно долго, но в подавляющем большинстве больниц Штефан не находился более трёх-четырёх месяцев. Пытаясь понять причины стольких переводов, Сьюзен просматривала записи лечащих врачей с самого начала.

Заключения психиатров из детской лечебницы ничего не дали. Она узнала, что до восемнадцати лет Штефан был спокойным и замкнутым, наблюдался в общем отделении, никаких признаков агрессии выявлено за этот период не было. Первые упоминания об этом появились лишь в записях врачей из клиники, куда Штефан попал по достижении им восемнадцатилетнего возраста. С этого момента стали появляться примечания о возрастающей тревожности пациента, нарушениях сна и первой попытке суицида. Сьюзен отметила, что в разы участились случаи агрессивного поведения, вместе с тем всё более жёсткими становились предпринимаемые врачами меры. Ей показалось странным, что не было никаких упоминаний о причинах, вызывавших такое поведение ее нового подопечного. Словно однажды для Штефана вдруг перестали существовать все сдерживающие факторы. Последняя запись из этой клиники говорила о нападении Штефана на пациента и санитара. Оба погибли. Тут же прилагались заключения судмедэксперта о результатах осмотра и вскрытия тел пострадавших и назначения лечащим врачом сеансов ЭКТ для Штефана.

Прочитав заключения о гибели двух человек, Сьюзен похолодела. Штефан убил их голыми руками, одному из них, своему соседу по палате, зубами разорвал горло. Психиатр еще раз посмотрела на фотографию, будто та могла рассказать о ее новом подопечном больше, чем все его личное дело.

22:47