Епифанские шлюзы - Повесть (1927)

Английский инженер Вильям Перри, щедро награжденный русским царем Петром за усердие в устроении шлюзов на реке Воронеж, письмом зовет в Россию своего брата Бертрана для исполнения ново­го царского замысла — создания сплошного судового хода меж Доном и Окою. Предстоят большие шлюзовые и канальные работы, для прожектерства которых и пообещал Вильям царю призвать брата, потому что «сам устал, и сердце ссохлось, и разум тухнет».

Весною 1709 г. приплывает в Санкт-Петербург Бертран Перри. Ему идет тридцать четвертый год, но угрюмое, скорбное лицо и седые виски делают его сорокапятилетним. В порту Бертрану встречаются посол русского государя и консул английского короля. Отдыхая после долгого пути в отведенном покое близ морского цейхгауза, под тре­вожное завывание бури за окном Бертран вспоминает родной Нью-кестль и свою двадцатилетнюю невесту Мери. Перед расставанием Мери говорила Бертрану, что ей нужен муж «как странник Искан­дер, как мчащийся Тамерлан или неукротимый Атилла». Чтобы быть достойным такой жены, и приехал Бертран в этот суровый край. Но сможет ли Мери ждать его долгие годы? С такими мыслями засыпает Бертран в закоченевшем покое.

Неделю Бертран знакомится с изыскательскими документами, со-

ставленными знающими людьми: французским инженером Трузсоном и польским техником Цицкевским. На основании этих изыска­ний он полгода трудится над прожектом и планами работ, очарованный великим замыслом Петра. В июле документы доложены царю, который их одобряет и выдает Бертрану награду в тысячу пять­сот рублей серебром и учреждает жалованье впредь по тысяче рублей каждый месяц. Кроме того, Бертрану даны права генерала с подчине­нием только царю и главнокомандующему, а наместникам и воево­дам дан указ оказывать полное воспособление главному инженеру — всем, чего он ни потребует. Дав Бертрану все права, царь Петр напо­минает и о том, что он умеет не только благодарить, но и наказывать супротивщиков царской воли.

Бертран вместе с пятью немецкими инженерами и десятью пис­цами отправляется в город Епифань, в самую середину будущих работ. Отъезд омрачен письмом из Ньюкестля. Мери упрекает его в жестокости — ради золота он уплыл в дальнюю землю и погубил ее любовь. И она предпочла другого — Томаса, и уже ребенок трево­жится под ее сердцем. Не помня рассудка, Бертран Перри трижды кряду читает письмо и сжимает зубами трубку так, что из десен льет­ся кровь. «Кончено, друзья... Кровь кончилась, а десны зарастут. Да­вайте ехать в Епифань!» — овладев собой, говорит он попутчикам.

Они долго едут по Посольской дороге — через Москву, через гул­кие пространства с богатой и сдержанной природой, и встречный ветер выдувает горе из груди Бертрана. Работа начинается сразу, лишь в ней Бертран исходит энергией своей души — и сподручные прозы­вают его каторжным командиром. Осенью приезжает в Епифань Петр и остается недоволен тем, что работы идут медленно. Действи­тельно, как ни ожесточался Перри, мужики укрывались от повиннос­ти, а местное злое начальство наживалось на поборах и начетах с казны. Петр проводит дознание, воеводу бьют кнутом и ссылают в Москву для дополнительного следствия, где тот умирает.

По отъезде Петра другая беда находит на епифанские работы. Не только болеют и умирают балтийские мастера и техники-немцы, но также и бегут по тайным дорогам на родину, а без них мужики и вовсе целыми слободами не выезжают на повинность. Под страхом смертной казни приказывает Бертран Перри не пропускать нигде иноземцев в обратную дорогу, но и этим не получается усечь чинимое зло.

Бертран понимает, что зря начал таким штурмом работы. Надо было дать народу притерпеться к труду, а сейчас засел в людях страх от «непосилия»... Новый воевода перехватывает челобитные к царю и

объясняет Бертрану, что здешний народ — охальник и ослушник и норовит только доносы сочинять, а не работать. Бертран чувствует, что и новый воевода — не лучше прежнего. Он шлет Петру рапорт с описанием всей истории работ. Царь объявляет епифанское воеводст­во на военном положении, присылает нового воеводу, но и угрожает Бертрану Перри расправой за нерадивую работу: «Что ты брита­нец — отрадой тебе не станется».

Получает Бертран письмо и от Мери. Она пишет, что умер ее первенец, что муж стал совсем чужим и что она помнит Бертрана, понимая мужество и скромность его натуры. Бертран не отвечает Мери.

Весна выдается недружная, и русла рек не заполняются водой до нужного уровня. Оказывается, тот год, когда проводились изыскания, был необычайно обильным на воду, а для обычного года расчеты не­верны. Для накачки воды в каналы Бертран отдает приказ расширить обнаруженный подводный колодезь на Иван-озере. Но при работах разрушается вододержащий глинистый пласт, и вода еще больше убы­вает.

Ожесточается сердце Бертрана. Он потерял родину, Мери, надеясь в работе найти успокоение, но и здесь его настигает безжалостный удар судьбы. Он знает, что не выберется живым из этих просторов и не увидит больше родного Ньюкестля. Но работы продолжаются.

Через год на испытание шлюзов и каналов прибывает комиссия во главе с тем самым Трузсоном, по изысканиям которого и делался прожект работ. Пущенная по каналам вода поднимается так незначи­тельно, что в иных местах и плот не может пройти, не то что ко­рабль. «Что воды мало будет, про то все бабы в Епифани еще год назад знали, поэтому все жители и на работу глядели как на царскую игру и иноземную затею...» Комиссия делает вывод: затраты и труды считать напрасными.

Перри не пытается доказать свою невиновность. Он бродит в степи, а вечерами читает английские романы о любви. Немцы-инже­неры убегают, спасаясь от царского наказания. Через два месяца Петр присылает курьера с сообщением: Бертрана Перри, как государ­ственного преступника, гнать пешеходом в Москву со стражниками. Дорога оказывается так далека, что Перри забывает, куда его ведут, и хочет, чтобы уж поскорее довели и убили.

Бертран сидит в башенной тюрьме Кремля и наблюдает в узкое окно, как на небе горят в своей высоте и беззаконии звезды. Он про­сыпается от людей, стоящих над ним. Это дьяк, читающий приговор, и огромный палач-садист без топора. Больше часа, скрежеща и сопя, палач исходит лютостью над угасающей жизнью Бертрана Перри.

Пахнущее духами письмо из Англии, которое приходит в Епифань на имя мертвеца, воевода Салтыков кладет от греха за божницу — на вечное поселение паукам.

В. М. Сотников