Громадный риск, нулевая польза

Может ли противовирусный препарат АЗТ, назначаемый матерям с ВИЧ во время беременности и их новорожденным детям, защитить от передачи СПИДа от матери к ребенку? Утверждение о том, что это действительно так, носит всецело спекулятивный характер. Однако вредное воздействие данного препарата имеет массу документальных подтверждений [АЗТ означает азидотимидин; производитель называет его также зидовудином, а на рынке оно рекламируется под названием «Ретровир»].

Стратегия лечения с помощью АЗТ основана на ряде убеждений. Первое заключается в том, что определенные биологические сигналы, такие, как повышенная «вирусная нагрузка» и антитела к ВИЧ, являются признаком ВИЧ-инфекции. Второе – ВИЧ-инфекция является причиной СПИДа. Если какое-либо из этих предположений или оба они неверны, что утверждают некоторые ученые [см. прилагаемую статью], тогда все матери и младенцы, которых лечат этим препаратом, напрасно подвергаются воздействию бесспорно опасного химического вещества.

Доказанная токсичность АЗТ проявляется в форме сильных мышечных болей, слабости и атрофии мышц; изменений и дисфункции сердечной мышцы; угнетения костного мозга с последующей анемией и потерей всех типов клеток крови; печеночной недостаточности; полномасштабной и порой необратимой утраты и отравления митохондрий, энергетических «станций» внутри наших клеток. Также этот препарат вызывает перманентное повреждение ДНК, и исследования на мышах и обезьянах вызвали опасения, что у детей, подвергавшихся воздействию АЗТ в утробе матери, будет повышенный риск развития рака, когда они вырастут [1].

Повышенное содержание антител к ВИЧ обнаруживают у меньшинства младенцев, рожденных от ВИЧ-инфицированных матерей. Многие из этого меньшинства теряют ВИЧ-положительный статус в течение примерно 18 месяцев, и считается, что они не были инфицированы, а просто унаследовали повышенное содержание антител от своих матерей. Совместное европейское исследование, проведенное учеными Отделения педиатрической эпидемиологии Института здоровья ребенка в Лондоне, показало, что у 372 детей уровень естественной передачи составил всего12,9 %, и исследователи объявили, что «оценочные показатели во многих более ранних исследованиях, возможно, были ошибочно завышены» [2].

Итак, даже по обычным подсчетам, приблизительно девяти из десяти младенцев, рожденных от матерей с ВИЧ, терапия АЗТ не приносит никакой пользы.

Скрининг матерей на ВИЧ и лечение матерей и их детей с помощью АЗТ и других противовирусных препаратов на самом деле сокращает процент детей с положительной реакций – вплоть до 1 или 2 %, по данным некоторых исследований, в ходе которых использовали более одного препарата. Однако это может быть попросту результатом общего подавления иммунной системы лекарствами, что приводит к сокращению сигналов, которые, как считается, свидетельствуют о наличии ВИЧ-инфекции. Поскольку достоверность этих тестов, погрешности в интерпретации результатов и значение положительных результатов остаются под большим вопросом, главный вопрос таков: что происходит с малышами потом? Действительно ли противовирусные препараты помогают детям жить дольше и быть здоровее?

Ответ, по-видимому, отрицательный. Американский ученый Дэвид Расник, член Консультативной группы по СПИДу при правительстве ЮАР, отвечая на этот вопрос в июле 2000 года, сказал, что он «перелопатил литературу» в поисках подтверждения их пользы, но так ничего и не смог найти. Напротив, данные указывают противоположное. В июне 2000 года исследователи сообщили о том, что вероятность «быстрого прогрессирования болезни» (определяемого как наступление СПИДа или смерти вследствие СПИДа в возрасте до полутора лет) была в три раза выше у младенцев, чьих матерей лечили с помощью АЗТ, чем у тех, чьи матери не получали такого лечения. И это вопреки снижению заявленного уровня инфекции у малышей, подвергавшихся воздействию АЗТ, наполовину [3].

Аналогичным образом в ходе итальянского исследования с участием более 200 детей с положительной реакцией на ВИЧ выяснилось, что у детей, рожденных от матерей, которых во время беременности лечили АЗТ, в возрасте трех лет вероятность развития серьезных заболеваний была гораздо выше, чем у детей, чьих матерей не лечили АЗТ. Среди этих детей также был более высокий уровень смертности [4].

Во Франции исследователи обнаружили повреждение митохондрий у восьми детей, подвергавшихся воздействию АЗТ в утробе матери и после рождения. Двое из восьми умерли, а у остальных были тяжелые биологические и неврологические патологии [5]. Четверо из восьми подвергались воздействию АЗТ и другого противовирусного препарата, ламивудина, а четверо – только АЗТ; ни один не был признан ВИЧ-инфицированным. Эти данные еще до опубликования данных французского исследования заставили британский Комитет по безопасности лекарственных препаратов выступить с предупреждением о его опасности для младенцев [6].

Это исследование также ускорило формирование в США Рабочей группы по анализу перинатальной безопасности в феврале 1999 года. Были проанализированы 353 смертельных исхода в группе свыше 20 тыс. детей, подвергавшихся и не подвергавшихся воздействию противовирусных препаратов, и в сентябре того же года Рабочая группа сообщила, что смертей, похожих на те, что произошли во Франции, не выявлено [7]. Это могло бы обнадежить, если бы не явные доказательства, полученные в ходе исследований на животных и других исследований людей, что АЗТ и аналогичные препараты токсичны для митохондрий [8]. Кроме того, французские исследователи утверждали, что симптомы у детей во время исследования были выявлены только в ходе специального изучения повреждения митохондрий, «и поэтому, возможно, не были распознаны как токсический эффект лечения. Очень важно провести перспективные исследования для изучения этого эффекта».

Отдаленные последствия подвергания детей воздействию АЗТ неизвестны. В 1999 году американские ученые выяснили, что это химическое вещество проникает в ДНК у большинства пациентов, «в том числе у детей, подвергавшихся воздействию препарата в утробе» [9]. Они пояснили, что биологическая значимость мгновенного повреждения ДНК «и возможные последствия, такие как мутагенность, требуют дальнейшего изучения на больших группах ВИЧ-инфицированных людей». Эти же авторы сообщали о том, что АЗТ является «сильным трансплацентарным канцерогеном у мышей», который приводит к возникновению опухолей в легких, печени и женских детородных органах; это вещество быстро проникает в человеческую плаценту; и «у детей, подвергавшихся воздействию АЗТ в утробе матери даже в течение короткого периода, возможны генотоксические повреждения» [1].

Увеличение числа используемых во время беременности лекарств повышает риск для ребенка. В Нью-Йорке неинфицированный ребенок, ВИЧ-инфицированная мать которого во время беременности получала АЗТ и два других противовирусных препарата, родился с застойной сердечной недостаточностью вследствие очень сильной, опасной для жизни анемии. Врачи сказали, что причиной было угнетение костного мозга ребенка «одним или несколькими антиретровирусными средствами, которые назначили матери» [11]. Повреждение костного мозга препаратом АЗТ также может быть долговременным. Через год после разрешения этого препарата, в докладе 1988 года было сказано, что «изменения в костном мозге у пациентов от зидовудина, судя по всему, не так легко обратимы после прекращения приема препарата. Эти данные имеют серьезное значение при использовании зидовудина у ВИЧ-инфицированных, но не имеющих симптомов людей» [12].

В декабре 1998 года швейцарские исследователи сообщили, что «после сочетанной антиретровирусной терапии во время беременности у большинства ВИЧ-инфицированных матерей и примерно у половины их детей развилось одно или несколько осложнений». Из 30 детей «наиболее частым неблагоприятным эффектом была недоношенность (10 младенцев) с последующей анемией (восемь)». У двух малышей были кожные опухоли, у двух – кровоизлияние в мозг, у одного – патология желчного протока и у одного – транзиторный гепатит [13].

Некоторые исследования показали высокий уровень патологий у детей, подвергавшихся воздействию только АЗТ. Из 80 живорожденных детей от матерей, подвергавшихся лечению АЗТ в одной из больниц Индии, у 10 % были врожденные дефекты, в том числе отверстия в грудной клетке, аномальные углубления в основании позвоночника, смещенные уши, обезображенные лица, патологии сердца, дополнительные пальцы и альбинизм [14]. Возможно, это были дети из бедных семей, не получавшие достаточного питания, что уже создает риск патологии в развитии. Однако исследование в Нью-Йорке выявило повышенный риск врожденных патологий у детей, подвергнутых воздействию АЗТ, по сравнению с теми, кто был рожден от ВИЧ-инфицированных матерей, которым не назначали АЗТ [15].

В заключение, в обзорном докладе по молекулярной фармакологии АЗТ объемом 30 000 тысяч слов, опубликованном в июне 1999 года, представлены доказательства того, что режим антивирусного действия АЗТ не может быть таким, как заявляет производитель, и препарат не способен оказывать действие против ВИЧ. С другой стороны, заключают авторы, «несколько биохимических механизмов... свидетельствуют о вероятности широкомасштабной, сильной токсичности этого препарата» [16]. По словам юриста из ЮАР Энтони Бринка, это «испепеляющее обвинение» в адрес АЗТ «должно звучать как похоронный звон по нему в клинической практике. После этого ни один врач, чей взрослый или маленький пациент заболевает или умирает от АЗТ, не будет защищен от обвинений в медицинской халатности» [17].

ЛИТЕРАТУРА

1. A. Brink, Debating AZT: Mbeki and the AIDS Drug Controversy (Pietermaritzburg, South Africa: Open Books, 2000), 42–45. This is an extensive, up-to-date critical review of AZT by a South African advocate ([email protected]).

2. «Children Born to Women with HIV-1 Infection: Natural History and Risk of Transmission», European Collaborative Study, The Lancet 337 (1991): 253–260.

3. R. S. De Souza et al., «Effect of Prenatal Zidovudine on Disease Progression in Perinatally HIV-1 Infected Infants», Journal of Acquired Immune Deficiency Syndrome and Human Retrovirology 24, no. 2 (June 1, 2000): 154–161.

4. Italian Register for HIV Infection in Children, «Rapid Disease Progression in HIV-1 Perinatally Infected Children Born to Mothers Receiving Zidovudine [AZT] Monotherapy During Pregnancy,» AIDS 13 (May 28, 1999): 927–933.

5. S. Blanche et al., «Persistent Mitochondrial Dysfunction and Perinatal Exposure to Antiretroviral Nucleoside Analogues», The Lancet 354 (September 25, 1999): 1084–1089.

6. «Perinatal AZT: New Warning on Potential Risk to Infants», www.aidsmap.com (July 21, 1999).

7. L. Mofenson and J. McIntyre, «Advances and Research Directions in the Prevention of Mother-to-child HIV-1 Transmission», The Lancet 355 (June 24, 2000): WA27–WA34.

8. K. Brinkman et al., «Adverse Effects of Reverse Transcriptase Inhibitors: Mitochondrial Toxicity as Common Pathway», AIDS 12 (1998): 1735–1744; M. C. Dalakas et al., «Mitochondrial Myopathy Caused by Long-Term Zidovudine Toxicity», New England Journal of Medicine 322 (1990): 1098–1105.

9. O. A. Olivero et al., «Incorporation of Zidovudine into Leukocyte DNA from HIV-1-positive Adults and Pregnant Women, and Cord Blood from Infants Exposed in Utero», AIDS 13 (May 28, 1999): 919–925.

10. O. A. Olivero et al., «[AZT] Transplacental Perfusion Kinetics and DNA Incorporation in Normal Human Placentas Perfused with AZT», Third Conference on Environmental Mutagens in Human Populations (February 18, 1999).

11. Watson et al., Pediatric Infectious Diseases Journal (May 1998), as quoted in Brink (See Note 1), 21.

12. Mir and Costello, The Lancet (1998). Study quoted in Brink (See Note 1), 21.

13. Brink (See Note 1), 33–34.

14. R. M. Kumar et al., «Zidovudine Use in Pregnancy: A Report on 104 Cases and the Occurrence of Birth Defects», Journal of Acquired Immune Deficiency Syndrome and Human Retrovirology 7 (1994): 1034–1039.

15. C. J. Newschaffer et al., «Prenatal Zidovudine Use and Congenital Anomalies in a Medicaid Population», Journal of Acquired Immune Deficiency Syndrome and Human Retrovirology 24, no. 3 (2000): 249–256.

16. E. Papadopulos et al., «A Critical Analysis of the Pharmacology of AZT and Its Use in AIDS», Current Medical Research and Opinion 15, Supplement 1, 1999.

17. Brink (See Note 1), 97.

Джоан Шентон (Joan Shenton),

администратор фонда ресурсов иммунитета,

директор Meditel Productions.

ЦЕНЗУРА В ОБСУЖДЕНИИ СПИДА –

УСПЕХ УДУШЕНИЯ,