Язвенная болезнь желудкаи двенадцатиперстной кишки, или страх ответственности

Что такое гастрит и дуоденит, или их более серьезные проявления — язвенная болезнь желудка и двенадцатиперстной кишки, — наверное, известно многим. Но знаем ли мы о том, какова причина этих болезней? Как вы думаете, из‑за чего они возникают? Из‑за инфекции, травм, онкологических процессов или, может быть, от банального нарушения диеты?.. Ничего подобного!

Эти милые наши гастроэнторологические «друзья» — следствия скрытого или, может быть, скрывающегося в организме невроза, очень схожего с подобным при гипертонической болезни. С той лишь разницей, что гипертония развивается у людей, склонных (хотя зачастую и подсознательно) к раздражению и реакциям гнева, а перечисленные желудочно‑кишечные заболевания поражают людей гиперответственных или, прощеговоря, тревожных, что, по большому счету, одно и то же.

Длительное вмешательство в целостный эмоциональный комплекс и переадресовка всей силы эмоционального выражения на внутренние, внешне не констатируемые процессы создает стойкое патологическое повышение тонуса ряда внутренних органов.

П. К. Анохин

Не буду долго останавливаться на существенных только для врача подробностях, а сразу расскажу вам о данных одного интересного эксперимента, проведенного над животными. Обезьянку, вопреки ее желанию, и в этот раз заставили быть человеком, но несколько иначе, нежели в предыдущем случае, — ее «назначили ответственной». Теперь мучителем обезьян выступал некий доктор Дж. Брейди. Вот как дело было…

Двух взрослых обезьян поместили рядом друг с другом на специальных стульях, которые ограничивали движения туловищ животных, но позволяли им двигать конечностями и головой. Перед каждой из обезьян находился небольшой рычаг. Регулярно, через каждые 20 секунд, обе обезьяны одновременно получали короткий удар током в ноги. Обезьяны могли, впрочем, избежать удара, если в соответствующий момент одна из них (первая) нажимала на рычаг, при этом рычаг второй обезьяны не был подключен к электрической цепи (так что от того, нажимала она на свой рычаг или нет, ничего не зависело).

Иными словами, первая обезьяна оказалась ответственной за предотвращение ударов электрическим током их обеих, а вторая нет. В результате нескольких попыток первая обезьяна освоилась со своим (работающим) рычагом, а вторая перестала обращать внимание на свой (неработающий) рычаг.

Итак, обе обезьяны находились в сходных условиях, поскольку получали они одинаковое количество ударов электрическим током. Различие состояло только в том, что одна испытывала чувство ответственности за свою судьбу (ну и, в каком‑то смысле, судьбу своей напарницы), а другая никакой ответственности не несла — на отключение тока она повлиять не могла.

Эксперимент продолжался следующим образом: шесть часов продолжалась «токовая серия», после чего следовал шестичасовой перерыв, во время которого животные не подвергались ударам тока. В период, когда применялся ток, горела красная лампочка, что быстро уяснила «ответственная» обезьяна. Так что если лампочка не горела, то на рычаг она не нажимала, а в тот период, когда эта лампочка была включена, она нажимала на рычаг каждые 15 — 20 секунд, надеясь таким образом предотвратить экзекуцию.

Через 23 дня непрерывного исследования одна из обезьян умерла. Догадываетесь, какая из двух? Разумеется, та, которая находилась в постоянном стрессе «ответственности», на вскрытии же обнаружилось, что смерть последовала вследствие язвенной болезни двенадцатиперстной кишки. Вторую обезьяну экспериментаторы тоже умертвили и исследовали. Что же выяснилось? Выяснилось буквально следующее: желудочно‑кишечный тракт этой второй («безответственной») обезьяны был здоров, как у здорового младенца, — без намека на какой‑либо гастрит или язву!

Страх во всех видах является, безусловно, важнейшим фактором, подрывающим здоровье современного человека, вызывающим у него повышенное артериальное давление, сморщивание почек, ранние инфаркты и другие столь же прекрасные переживания.

Конрад Лоренц

Исследователи на этом не успокоились и провели повторный эксперимент. И в этом случае результаты были точно такими же, с той лишь разницей, что у первой («ответственной») обезьяны теперь развилась еще и язва желудка. Вторая («безответственная») обезьяна и на этот раз была принесена в жертву науке в добром здравии, лишь в целях сравнения: на вскрытии у нее не было обнаружено никаких признаков телесного недуга! Но и это еще не все: исследователи начали мучить крыс подобными же опытами, и точно так же, в условиях угрозы, у крыс возникала язвенная болезнь желудка!

Короче говоря, чувство тревоги, каким бы оно ни было — то ли связанное с исключительным чувством ответственности, то ли с непосредственным стрессом при воздействии тех или иных угроз, — с неизбежностью приводит к развитию гастритов, дуоденитов и язв как желудка, так и двенадцатиперстной кишки.

Можно ли вылечить эти состояния, используя лишь таблетки и другие лечебные жидкости, наподобие обволакивающих средств? Вряд ли. А считать эти болезни неврозом организма? Это — пожалуйста! Так или иначе, язвенники — это обычные невротики, невроз которых, впрочем, проявляется весьма своеобразно.

История «стресса»

Немногим, наверное, известно, что понятие стресса, который мы рассматриваем теперь только как «психологический стресс», было введено в научный обиход, чтобы обозначить именно телесные изменения, которые возникают в организме при неблагоприятных воздействиях — больших нагрузках или угрозе.

Автором теории стресса был Ганс Селье, который обнаружил, что если подвергать стрессу животное, то в желудке у этого существа быстро образуются язвочки, а его иммунная система, ответственная за защиту организма от разнообразных инфекций, быстро летит в тартарары.

Основным механизмом, приводящим к данным изменениям, оказался механизм выработки «гормона тревоги» — хорошо всем известного адреналина. Именно он активно выделяется организмом в момент действия стресса и приводит ко всем характерным изменениям — страданию желудочно‑кишечного тракта, иммунной недостаточности и прочим телесным недугам.

Г. Селье опубликовал свою первую работу о стрессе в 1936 году, однако еще в 1914 г. блистательный американский физиолог Уолтер Кеннон (бывший одним из основоположников учения о мобилизации функций организма, борющегося за существование) описал физиологические аспекты стресса. Именно У. Кеннон определил роль адреналина в реакциях стресса, назвав его «гормоном нападения и бегства».

На одном из своих докладов У. Кеннон сообщил, что благодаря мобилизационному эффекту, который оказывает адреналин в условиях сильных эмоций, в крови увеличивается количество сахара, поступающего таким образом к мышцам. На следующий день после этого выступления У. Кеннона газеты пестрели заголовками: «Разгневанные мужчины становятся слаще!».

Интересно, что уже в 1916 г. между И. П. Павловым и У. Кенноном завязалась переписка, а потом — и многолетняя дружба, которая, надо думать, оказала значительное влияние на дальнейшее развитие научных представлений обоих исследователей.

Депрессия под «маской»

Впрочем, есть еще один очень примечательный случай «болезни от нервов» — это депрессия, спрятавшаяся за маской какого‑нибудь телесного недомогания. У больного гипертонией непрофессиональный взгляд не заметит повышенной раздражительности, у больного с язвенной болезнью желудка он не заметит и страха, скрывающегося за повышенной ответственностью и радением за дело. У пациента с «маскированной депрессией» только психотерапевт увидит саму депрессию, больной же всегда уверен в том, что у него не психическая проблема, вызванная недостатком серотонина — «гормона радости», как его называют, — а телесное заболевание.

Осознание своей болезни и готовность лечиться есть уже начало излечения.

М. Сервантес

Эти пациенты предъявляют самые разнообразные жалобы, которые заставляют врачей думать то о том, то о другом телесном недуге. Впрочем, жалобы пациентов с «маскированной депрессией», как правило, не укладываются в рамки ни одного из возможных телесных заболеваний, не обнаруживаются при обследовании пациента и объективные данные, способные объяснить его симптомы.

Этих пациентов часто мучают странные боли — какое‑то «крайне тягостное», «мучительное», «изнуряющее», «выматывающее» «жжение», «зудение», «выкручивание», «сдавливание», «щекотание». Эти ощущения могут быть «звенящими», «рвущимися», «скоблящими», «ерзающими» и т.п. Загадочной выглядит и локализация этих ощущений: они никак не соответствуют местоположению определенных, способных болеть органов. Они могут находиться, например, на «внутренней стороне щек», в «середине прямой кишки», «в ногтевых фалангах», «под кожей затылка» и т.д. Боли эти не исчезают после приема анальгетиков и появляются, когда им вздумается, без определенной, характерной для «нормальных» болезней динамики.

Иногда у таких пациентов, особенно в запущенных случаях, проступают, наконец, и типичные симптомы депрессии: нарушения сна, тяжелее больными переносится первая половина дня, отмечается некоторая заторможенность, снижается либидо, возникают ощущения «упадка сил», чувства тоски, уныния, подавленности, которые, впрочем, рассматриваются этими больными как «естественная реакция» на соматическое страдание и на безрезультатность его лечения и т.п. Наконец, у пациентов постепенно возникает желание покончить с собой.

Врачи используют самые разнообразные способы помочь таким пациентам, но все попытки оказываются тщетными до тех пор, пока врачу не приходит в голову назначить такому больному антидепрессант — препарат, способный повысить количество «гормона радости», т.е. серотонина, в веществе мозга. И тут, о чудо, все симптомы телесного недомогания проходят, словно бы их и не было вовсе! Человек, который зачастую мучается какими‑то болезненными состояниями на протяжении пяти, а то и десяти лет, обошел уже десятки врачей, вдруг в считанные дни оказывается совершенно здоров! Как же такое может быть?..

Вы, наверное, знаете, что такое «фантомные боли». Это когда у человека болит, например, правая нога, которой по тем или иным причинам нет, ампутировали ее после травмы или какой‑то болезни. Понятное дело, что отсутствующая нога болеть не может, равно как и чесаться или двигаться, но все эти ощущения возникают, что только лишний раз свидетельствует: наша нервная система — кудесник почище самого Дэвида Копперфильда.

Так вот, этот «кудесник» может запрятать депрессию так глубоко, что и с собаками не разыщешь. Вместо тоски и уныния, свойственных депрессии, он предлагает нам мучительные боли в различных частях тела, до неприличия тягостные ощущения жжения, растяжения, покалывания и т.п. Все это способно сбить с толку кого угодно!

Кого угодно, только не замечательных русских ученых. Феномен «маскированной депрессии» открыл в 1927 году профессор Д. Д. Плетнев. Однако исследовать эту проблему в должной мере он не успел, поскольку уже в 1937 году его обвинили в нелепом уголовном преступлении — «убийстве» В. В. Куйбышева и А. М. Горького, — после чего последовала традиционная для этого исторического периода смерть ученого в застенках НКВД. Его труды были изъяты из библиотек, да и само его имя запрещалось упоминать.

Пусты слова того философа, который не врачует никакое страдание человека. Как от медицины нет никакой пользы, если она не изгоняет болезней из тела, так и от философии, если она не изгоняет болезней души.

Эпикур

Впрочем, упавшее было знамя исследования «маскированной депрессии» поднял другой русский ученый — П. К. Анохин, один из лучших учеников И. П. Павлова и А. А. Ухтомского. Здесь, к сожалению, нет места для обстоятельного изложения научного наследия П. К. Анохина, однако один иллюстративный эксперимент многое сможет прояснить.

Трудно представить себе, что наш мозг — самодвижущееся существо, способное буквально на любые фокусы. Нас не сильно удивляет тот факт, что в голове могут «звучать голоса», что «внутренним взором» можно видеть картины мировой трагедии и т.п. Все эти и многие другие экзерсисы психического списываются нами на болезнь (шизофрению), а потому мы думаем, что в этом нет ничего странного. Но все‑таки задумываемся: поразительно!

Впрочем, пока дело касается психического, кажется, что можно найти какие‑то «логичные» объяснения всем этим несуразностям и справиться с удивлением. Но когда на сцене появляются «физические ощущения», в нас все‑таки рождается благородный ропот: «Не может быть!». В подобном случае ничего более не остается, как перейти к экспериментальным данным.

Суть опыта, принадлежащего П. К. Анохину, состояла в следующем. У всех млекопитающих нервная система с помощью соответствующих нервов руководит работой как мышц, так и внутренних органов. П. К. Анохин сделал следующее: он пересек у собаки два нерва — один, который иннервировал лапу, а другой, который иннервировал легкие и желудок. После этого он зашил их обратно, но как бы меняя местами. Теперь нерв, который шел к лапе, оказывался связанным с той зоной мозга, которая отвечала за работу легких и желудка. А тот нерв, который шел к легким и желудку, напротив, сообщался с той частью мозга, которая до сих пор отвечала за работу мышц и чувствительность кожи лапы собаки.

Человек есть, конечно, система (грубее говоря — машина), как и всякая другая в природе, подчиняющаяся неизбежным и единым для всей природы законам; но система, в горизонте нашего современного научного видения, единственная по высочайшему саморегулированию. Во мне остается возможность, а отсюда и обязанность для меня, знать себя и постоянно, пользуясь этим знанием, держать себя на высоте моих средств.

И. П. Павлов

Что получилось в результате этой операции? Без преувеличения, произошло чудо! Легкое почесывание кожи прооперированной лапы этой собаки стало вызывать у животного неукротимый кашель, который временами, при настойчивом раздражении, переходил в гортанный хрип. Если же, предупреждая возможность раздражения кожи, животному давили на мышцу, то у собаки возникала неукротимая рвота! То есть, мозг продолжал думать, что эти раздражения приходят от легких и желудка, тогда как на самом деле, вследствие проведенной операции, эти раздражения шли от мышц и кожи лапы. П.К. Анохин назвал эти реакции «химерами».

Однако за первым чудом, помедлив, последовало и второе, куда более впечатляющее: уже через несколько месяцев ни тот, ни другой феномен не мог быть воспроизведен. «Химеры» исчезли! Что же произошло?! Упрощая, можно сказать, что мозг в буквальном смысле этого слова перестроился. Поскольку подобные реакции — кашель и рвота в ответ на раздражение лапы — не имели никакой приспособительной цели, более того, были очевидно вредны для организма, по нейрофизиологичесским путям, благодаря новым связям, произошла полная функциональная перестройка соответствующих отделов центральной нервной системы, и она вернулась в исходное!

Но коли так, то ничто не мешает ей же — центральной нервной системе — из этого «исходного состояния» и выйти. Добавим сюда стрессы, конфликты между сознанием и подсознанием, а также генетические дефекты, и мы получим доказанную возможность формирования «маскированной депрессии» — состояния, при котором подавленное настроение проявляется не слезами, а разнообразными болевыми ощущениями. Что ж, если даже и этот эксперимент не убеждает нас в поразительных возможностях нашей психической организации, то уже, наверное, ничто не сможет убедить, кроме, разве что, эффективности использования антидепрессантов при маскированных депрессиях, а ведь они помогают…

Глава 2.

Избыточная масса тела

Откройте любой женский журнал, да и мужской, впрочем, тоже можете открыть, и вы все непременно обнаружите там какую‑нибудь милую статейку о том, как бороться с лишним весом. Возможно, вам посоветуют сесть на специальную диету, приобрести сверхсовременное лекарство, пищевую добавку или устройство для массажа. Короче говоря, вам расскажут и предложат, но вы уже и сами знаете, что толку от этого, мягко говоря, никакого, если не считать, конечно, нескольких новых килограммов к тем, что вы и так уже, вкупе с отчаянием, носите…

Почему же все эти безумные диеты и способы похудания не помогают? К сожалению, ответ слишком прост: вас обманывают, поскольку проблема не в том, что и как вы едите, а почему вы едите больше, чем это необходимо вашему организму. А едите вы больше нужного по психическим, точнее, по невротическим причинам.

Единственный способ

В США от ожирения страдает более половины взрослого населения, впрочем, и дети в этом отношении у них также под угрозой. Однако же именно там, на этом давно уже не диком вроде бы Западе, и разрабатываются по максимуму бесчисленные способы борьбы с излишним весом. Что же они не помогают?! Парадокс?.. Отнюдь! Когда проблему решают не с того конца, решиться она не может.

Если чрезмерное и исключительное увлечение едой есть животность, то и высокомерное невнимание к еде есть неблагоразумие, и истина здесь, как и всюду, лежит в середине: не увлекайся, но оказывай должное внимание.

И. П. Павлов

Конечно, причины ожирения могут быть разными. Иногда, что бы человек ни делал, значительно свою массу тела он снизить не может. В этом случае в первую очередь речь идет об эндокринных расстройствах, которые могут только лечиться, хотя, признаем это, лечатся из рук вон плохо. Но нельзя же допустить, что 52% американцев страдает эндокринными расстройствами, предполагающими ожирение! Конечно, львиная доля как их, так и наших толстяков оказались заложниками своего образа жизни, а не болящими страдальцами.

Наверное, я не открою большого секрета: единственный способ похудеть — это меньше есть и больше двигаться. И то и другое относится не к области медицины, а к области психологии и поведения. Иными словами, таблетками в этом деле не поможешь, как бы их ни рекламировали. Нужно действительно меньше есть и больше двигаться.

Впрочем, что значит меньше есть? Примерно то и значит. Если вы добавите к своему обычному рациону на каждый день всего один обычный кусочек хлеба, то за год ваша масса увеличится примерно на пять кило. А как его заметишь, этот один кусочек?! С движением то же самое: оказалась у вас работа ближе к дому на 200 метров — глядишь, за год килограмм и находишь, точнее говоря, не находишь, чтобы не было этого килограмма. Мелочь, казалось бы… А вот ведь как выходит!

Боремся с тревогой

Итак, проблема в нашем образе жизни, в нашем поведении. Много едят, мало двигаются… Действительно, приятнее перекусить, чем круги наматывать. Тем более, что ходить особенно некуда, а есть иногда хочется очень. Вот в этом «очень хочется есть» вся и проблема. Думать, что толстяк хочет есть от голода, по крайней мере, странно. В нем еды на всю наполеоновскую армию! Так откуда же это желание?

Чтобы ответить на этот архиважный вопрос, необходимо обратиться к физиологии. Внутренние органы и системы нашего организма регулируются вегетативной нервной системой, которая состоит из двух систем‑антагонистов. Одна отвечает за мобилизацию организма — это для случая опасности; другая — за отдых и пищеварение — это для соответствующих случаев. Когда активизируется первая, вторая подавляется, активизируется вторая — подавляется первая. В этом весь их антагонизм и состоит.

Мы, сами того не сознавая, находимся в состоянии постоянной, хронической тревоги. Из‑за этой постоянности мы ее и не замечаем. Поэтому у всех цивилизованных людей, страдающих тревогой по полной программе, перенапряжена первая из двух перечисленных систем. Часть людей, испытывающих тревогу, так подавляют свой отдых и свое пищеварение, что или не едят вовсе, или все в них сгорает, как в доменной печи. Про таких говорят, что, мол, не в коня корм. Действительно, и на коней они похожи, и массу не набирают.

Индивидуум имеет в себе способность понять факторы своей жизни, которые приносят ему несчастье и боль, и реорганизовать себя таким образом, чтобы преодолеть эти факторы.

К. Роджерс

Другие же приспособились иначе. Их организм начинает защищаться от тревоги старым, проверенным способом — пускает в ход вторую из перечисленных систем, которая подавляет первую, а с ней и тревогу. Если сильно набить себе желудок, то рефлекторно усилится действие второй системы, а потому первая — ответственная за тревогу — действие свое снизит, снизится и тревога. Кровь, что называется, отольет к желудку, в голове возникнет приятная дурнота, а на теле появятся еще несколько дополнительных граммов‑килограммов.

Вечерком к холодильнику…

Ничто на земле не только не проходит бесследно, но и не появляется ниоткуда. Если у человека, да тем более толстого, появляется жор, значит, есть тому причина. И причина эта состоит в том, что подобным образом неосознанно, т.е. сами того не понимая, эти «счастливчики» снижают собственное чувство тревоги. Тревогу снижают, а вес наращивают. Многие из вас знают: лучший способ справиться с душевным расстройством — это конкретно, душевно, так сказать, перекусить чего‑нибудь вкусненького, да побольше, побольше!

Чем эффективнее работает этот способ борьбы с тревогой, тем менее осознается тревожащимся его внутреннее напряжение, а потому отправляется он за помощью не к психотерапевту, что следовало бы сделать в первую очередь, поскольку именно он и знает, что с тревогой делать, а к диетологам, косметологам, массажистам и культуристам. Неверной дорогой идете, товарищи! Неверной…

Тревога — стресс для организма пренеприятнейший: это нагрузка на сердце и сосуды, на другие органы. А потому если мы сами не умеем справляться с чувством тревоги, то организм делает это за нас, и делает, как умеет. Самый простой способ — прийти с работы, сесть у холодильника и поглотить все, что в нем есть. Вот вам и «меньше есть» и «больше двигаться»: нате‑ка, выкусите!

Один мой друг имел обыкновение делить свое тело на три этажа: голова, грудь и живот. И он часто желал, чтобы обитатели верхнего и нижнего этажей ладили между собою лучше.

Лихтенберг

Боюсь, что, когда мы поймем, что голова — всему голова, включая и излишний вес, будет уже слишком поздно. Психологическая культура в обществе нашем граничит с полной безграмотностью. Когда мы возьмемся за голову? Вопрос, остающийся без ответа. Однако одно понятно: пока мы не возьмемся за голову, придется хвататься за складки на животе.

Новомодные диеты

Парадоксальным является следующее обстоятельство: чем менее приемлемы для человеческого организма диеты, предлагаемые на рынке, тем более активно их на этом рынке предлагают. В питании важно все: с одной стороны, и объем потребляемого продукта, и качество его приготовления, и химический состав пищи, и регулярность приема; с другой стороны, важны возраст человека, состояние его здоровья и т.д. Этого рекламируемые диеты, как правило, вовсе не учитывают, а результат плачевен: если обменные процессы были только нарушены, теперь они и вовсе превращаются в наемных убийц, приводя незаслуженный приговор в исполнение.

Вегетарианские диеты , например, хороши лишь с идеологических позиций, а утверждение, что белок — это всегда белок, вне зависимости от его происхождения (животный он или растительный), — чистой воды профанация! Здесь есть огромное количество нюансов, которые неспециалистам неизвестны, а люди оказываются заложниками банальной игры слов. Белок белку — рознь, и соя никогда не заменит мяса, для организма это два разных белка, из которых последний более важен, нежели первый. И вот еще пример из «идеологии вегетарианства». Знаете, где больше всего белка? Правильно, в грибах. Только есть один нюанс: этот белок вообще, т.е. никаким образом, не усваивается организмом — считай, что в грибах белка нет вовсе.

Особой популярностью у населения пользуется так называемое раздельное питание. Суть этой экзекуции сводится к следующему: белки, жиры и углеводы следует употреблять отдельно. Грубо говоря: утром — хлеб, днем — масло, вечером — рыбу. Все это кажется очень логичным, особенно если ничего не понимаешь в том, как функционирует желудочно‑кишечный тракт.

Дальновидный человек должен определить место для каждого из своих желаний и затем осуществлять их по порядку. Наша жадность часто нарушает этот порядок и заставляет нас преследовать одновременно такое множество целей, что в погоне за пустяками мы упускаем существенное.

Ф. Ларошфуко

На деле же все обстоит следующим образом: при поступлении в организм любой пищи желудочно‑кишечный тракт реагирует на это выделением ферментов, необходимых для ее расщепления и усвоения. Поскольку же наш желудочно‑кишечный тракт является существом несознательным, то выделяемые им ферменты готовы к работе сразу со всеми возможными питательными веществами, т.е. и с белками, и с жирами, и с углеводами.

Можно думать, что ты ешь углеводы, а остальное оставляешь на обед и ужин, но желудочно‑кишечный тракт все равно выделяет все виды ферментов. Куда, в таком случае, если мы едим, например, углеводы, идут ферменты, призванные расщеплять белки и жиры? Они‑таки находят себе белки и жиры, благо сам желудочно‑кишечный тракт большей своей частью состоит именно из этих веществ.

Таким образом, благодаря раздельному питанию мы отдаем себя себе же на съедение! Чем все это кончается? Визитом к гастроэнтерологу… Можно, конечно, в один день заправлять машину бензином, в другой — заливать масло, а через месяц — тормозную жидкость, но боюсь, что поездка на подобном транспорте не покажется вам приятной.

Впрочем, вегетарианство и раздельное питание — это только полбеды. Вторая половина беды — это «чистка», «очистка организма». Господи, чего тут только не рассказывают, уму непостижимо! Мне, например, приходилось слышать такие пассажи: «Кишечник подобен канализационным трубам. Со временем канализационные трубы засоряются, их стенки покрываются наростами. То же самое происходит и с кишечником. Наша диета позволяет очистить кишечник от подобных наростов и шлаков!». Подобным дельцам следовало бы прочистить головной мозг, причем в местах не столь отдаленных. Но ведь у нас, кроме врачей, никто за здоровье людей ответственности не несет, а на неведении зарабатывать — занятие перспективное.

Мне довелось немного попутешествовать: я видел смертных, намного уступающих нам, видел и намного нас превосходящих, но никогда не видел таких, чьи желания были бы ограничены истинными нуждами, а нужды — возможностью их удовлетворения.

Вольтер

В действительности, кишечник — это часть живого организма, его стенки состоят из клеток, которые живут очень недолго, отмирают и покидают желудочно‑кишечный тракт, освобождая место для своих новых, молодых собратьев. Эта «ротация» кадров происходит постоянно, как и на коже, что вы хорошо знаете по эффекту загара: на юг съездил — загорел, через месяц, глядь — белый, как снег. Почему? «Ротация кадров» — загоревшие клетки кожи состарились и сошли, а новые, которые не загорали, их заменили.

Теперь представьте себе, какие бы в нашем городе были хорошие канализационные трубы, если бы они не стояли на своих местах с царствования г‑на Гороха, а каждую неделю самообновлялись? Пришлось бы их чистить? Вряд ли. А какой тогда прок от «чистки» кишечника? Никакого! Ну и совершенной загадкой выглядят предложения по очистке суставов, лимфы, мочеполовой системы и т.п.

Глава 3.

Остеохондроз

Остеохондроз — это заболевание, которым мы расплачиваемся за блага, дарованные нам цивилизацией. Мы ходим на двух ногах, а не на четырех, как наши сородичи, мы высвободили руки для иных занятий, сделавших нас людьми. Но позвоночнику не объяснишь, что, мол, извини, теперь нагрузка перераспределилась, вся масса тела повисла на тебе, как зимняя одежда на вешалке, надо потерпеть. Терпеть он не хочет и не терпит, а потому и оказывается буквально самым слабым звеном человеческого организма. Однако, как показывают исследования, если бы проблема заключалась только в этом, то страдающих остеохондрозом было бы на порядок меньше! Оказывается, психический фактор играет чуть ли не главную роль в возникновении, и особенно в проявлениях остеохондроза.