Часть третья. В которой я заставляю питомца вымыться. А дальше отдых, игры и любование природой.

Импровизированный душ представлял из себя элементарнейшую конструкцию. На расстоянии двух метров от угла, образованного железобетонными стенками с двух сторон оградившими наш лагерь, в грунт вбит шест. Сверху, за опорной стеной, в землю вбиты еще три колышка. На натянутой между шестом и колышками толстой леске висят две шторки, образуя со стеной квадратную кабинку. По диагонали висит еще одна шторка, разделяющая кабинку на непосредственно душ, с уложенным на землю деревянным поддоном, и туалет с привезенным с собой биотуалетом. Вот собственно и все.

Наверняка редко можно встретить таких уникумов, которые в палаточном лагере буду заморачиваться с душем. Но со мной питомец. Сам я смогу обойтись пару дней на жаре без душа, во всяком случае, надеюсь. А вот с затянутым в амуницию и латекс питомцем, к тому же вынужденным в сорокоградусную жару еще и выкладываться на полосе препятствий, все значительно сложнее. Тем более что ночевать его под небом голубым не оставишь, а в палатке находиться с таким вонючкой тоже не вариант. Хлопотно конечно это все, но содержание питомца ни когда не было простым делом. Боишься хлопот - не заводи питомца.

В душевой, я освободил питомца от всей амуниции и помог стянуть насквозь провонявшую потом и почти постоянно сочащейся спермой латексную одежду. Завел его на поддон, задернул шторки и, обойдя лагерь, поднялся на подпорную стену, подойдя к душевой сверху. Тут же за деревьями стояли пять заранее заготовленных тридцатилитровых канистр воды, хорошенько нагревшихся на летнем солнышке.

- В этом кейсе, - присев на краешек стены, указал я балдеющему от свободы питомцу на герметичный пластиковый ящик, - лежит мешок для грязной одежды, все твои туалетные принадлежности, чистые полотенца и три комплекта свежей одежды. Сходи в туалет и приведи себя в порядок. Как только нужна будет вода, дай знать и я полью, но помни, ее количество весьма ограничено, поэтому побалдеть особо не получится. Потерпи уже до дома. Короче, как будешь готов, дай знать.

Спустя полчаса, довольный жизнью и сверкающий чистым латексом, на фоне запыленной амуниции, питомец наслаждался уже остывшим, но от этого не менее вкусным шашлыком.

***

Не мешая питомцу, я развалился в кресле и, любуясь открывающимся видом, с удовольствием слушал концерт. Это все-таки кайф, не толпиться там внизу перед сценой, среди полупьяной многотысячной толпы, а вот так наслаждаться отдыхом.

Первые шесть лет я был завсегдатаем этого мероприятия. Первые два или три шоу там действительно было на что посмотреть и, в свое удовольствие, послушать хорошую музыку. Стоимость билетов, мягко говоря, кусалась, что само по себе сразу ограничивало круг лиц имеющих возможность посетить шоу. И это действительно было байк-шоу с большой буквы. Сотни, если не тысячи, мотоциклов с номерами со всей Европы и стран бывшего Союза. Территория байк-шоу выглядела как один огромный палаточный лагерь с припаркованными среди палаток мотоциклами. Приезжая на шоу ты окунался в мотоциклетный мир. Десяти шагов невозможно было пройти, что бы не наткнуться на какой ни будь эксклюзивный байк или экстравагантного байкера. Один только огромный сверкающий Голвингер с московскими номерами и сухенькой старушкой лет семидесяти за рулем чего стоил. Приехав на байк-шоу, компания из десяти человек абсолютно спокойно могла разместиться за столом, одной из многочисленных закусочных. И всем хватало места.

Однако с каждым годом то, что задумывалось как байк-шоу, все больше превращалось фарс. Не более чем способ срубить бабла для безбедного существования организаторов. Количество собственно байкеров и их железных коней неуклонно сокращалось. Билеты дешевели и толпа, соответственно становилась все более разношерстная и неуправляемая. В результате, байк-шоу превратилось просто в шоу. Причем в самом плохом смысле этого слова: десятка два - три мотоциклов за забором чуть ли не из колючей проволоки и океан абсолютно разношерстного озлобленного народа. Для приблизительного понимания, достаточно представить вагон метро в час-пик, забитый пьяными пассажирами и разросшийся до нескольких гектаров. Не то, что в закусочной посидеть, из собственного рюкзака банку пива достать затруднительно.

От размышлений меня отвлек незаметно подошедший питомец. Усердно виляя хвостом, и нетерпеливо переминаясь с лапы на лапу, он звал меня поиграть.

- Принеси влажные салфетки, - приказал я, - в палатке у входа должны лежать.

Метнувшись в сторону палатки, питомец вскоре сидел передо мной с упаковкой в зубах. Однако едва я протянул руку к салфеткам, питомец отскочил от в сторону и пригнул голову, озорно глядя в мне в глаза.

- Салфетки дай, - спокойно произнес я.

Увидев на моих губах след улыбки, пес изо всех сил завилял хвостом, но с места не сдвинулся.

Сделав вид, что не понял его намека, я вновь откинулся в кресле. Выждав пару секунд, пес осторожно приблизился на расстояние вытянутой руки и замер, готовый в любой момент отпрыгнуть назад. Я усиленно делал вид, что не замечаю его. Прошло еще несколько секунд. Терпение у питомца закончилось и, приблизившись, он попытался обратить на себя внимание, дотронувшись передней лапой до моего колена. В этот момент я рывком вырвал у него из пасти салфетки. Вскочив на задние лапы и поставив передние на мое колено и подлокотник кресла, пес попытался забрать упаковку. Под его массой мы чуть не рухнули вместе с креслом на землю.

- Да отстань ты, неугомонный, - не выдержал я и рассмеялся. - Вот что значит - весь день продрых. Даже десять кругов полосы и пораненная лапа тебе нипочем.

Питомец не оставляя попыток завладеть салфетками все же свалил меня вместе с креслом на землю.

- Отстань, говорю. - пропыхтел я, насилу отбиваясь от разошедшегося питомца. - Давай лучше вытрем морду, а то ты весь в шашлыке. И пойдем гулять, пока светло. Интересно небось по окрестности посмотреть?

Услышав предложение, пес послушно замер на месте, подставив перепачканную морду. Хорошенько оттерев питомца, я поднялся на ноги, пытаясь хоть как то отряхнуться.

- Ну, вот и все, - проговорил я, - Ищи свой поводок, я а пока палатку закрою.

Спустя пару минут мы уже продирались сквозь низкий кустарник по еле заметной тропинке. Достав телефон, я сверился со временем, минут через тридцать мы должны быть у входа в объект. Специально уведя питомца подальше от лагеря, благо что засидевшийся во дворе и будке питомец неподдельно радовался свободе, я наконец услышал то что ожидал: к западному входу к ЗКП подъехал автомобиль и буквально сразу развернувшись уехал. Питомец же не обратил на это внимание. Я бы тоже не обратил, если бы не ожидал.

***

Спустя несколько минут я вывел питомца к ЗКП. Увидев среди леса большое бетонное пятиэтажное строение с нарисованными оконными проемами, питомец на несколько мгновений застыл в нерешительности и удивленно оглянулся на меня.

- Обычный заброшенный военный объект, - пожал я плечами, - Хочешь заглянуть внутрь?

По поведению пса я понял, что в нем боролись крайнее любопытство и страх.

- Да ты не бойся, - присел я рядом, поглаживая его по спине и рассматривая здание, - Там нет ни его страшного. Наверное.

Наконец, решившись, питомец осторожно двинулся к строению. Зайдя в ближайший вход, и, повернув налево, мы оказались в довольно широком коридоре, который вел через все здание и оканчивался подобным же входом с другой стороны. По центру коридора виднелось единственное ответвление, которое уводило в глубину горы. Оттуда на нас взглянула абсолютная тьма. Больше в этом огромном здании ни чего не оказалось. Такая себе железобетонная громадина.

- Подожди меня тут, - сказал я, привязывая поводок питомца к торчащей из стены арматуре. - Я схожу в лагерь за фонариками.

Испугано заскулив, питомец попытался сорвать поводок с арматуры. Я присел рядом с ним.

- Чего ты испугался? Ты же видишь, тут ни кого нет, а до лагеря буквально триста метров. Ты и оглянуться не успеешь, как я уже буду с тобой.

Поставив лапы мне на плечи питомец принялся вылизывать мое лицо, уговаривая не оставлять его тут. Я попытался оттолкнуть его и с удивлением почувствовал под гладкой поверхностью латекса мелкую дрожь, неподдельно сотрясавшую питомца

- Ты что, серьезно боишься? - искренне удивился я, - Ну ладно, пойдем. Подождешь меня у входа.

Выведя питомца на улицу, я привязал поводок к торчащим из бетона остаткам дверной петли.

- Я скоро.

Лишь заворачивая за небольшой поросший холм, я бросил взгляд на питомца. Он сидел, не сводя с меня глаз.