Соотношение потребностей и деятельности

В настоящей главе анализируются контакты детей раннего возраста в связи с развитием у них потребностно-мотивационной сферы
общения. Исходным положением для такого анализа послужил
марксистский тезис о том, что в основе любой человеческой деятельности лежит потребность, которая побуждает и направляет ее
течение. «Потребность — состояние индивида, создаваемое испытываемой им нуждой в объектах, необходимых для его существования
и развития к выступающее источником его активности» (Краткий...,
1985, с. 253). По определению А. Н. Леонтьева, наличие у субъекта
потребностей — такое же фундаментальное условие его существования, как и обмен веществ (1971). 54

Сказанное не отрицает другого марксистского тезиса, что и сами потребности формируются в деятельности: деятельность и потреб­ность находятся в диалектическом единстве. «Сама удовлетворенная первая потребность, действие удовлетворения и уже приобретенное орудие удовлетворения ведут к новым потребностям, и это порож­дение новых потребностей является первым историческим актом» (К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч., т. 3, с. 27). Применительно к онтогенезу речь идет о формировании социальной сущности индивида в его деятельности (Б. Г. Ананьев, 1980; Л. С. Выготский, 1982; А. В. Запорожец, 1978а; А. Н. Леонтьев, 1972; С. Л. Рубинштейн, 1946).

Сформулированный в марксистской философии принцип пред­метной деятельности позволяет «осуществить генетическую рекон­струкцию многообразных форм человеческой активности, генети­чески «вывести» их из единой основы, которой в марксистском понимании является человеческая чувственно-предметная деятель­ность» (В. А. Лекторский, 1976, с. 60). Выявление и раскрытие социальных основ формирования потребностей — один из путей их анализа.

Каков же механизм формирования новых потребностей? Ответ на этот вопрос связан с выявлением главной характеристики потреб­ностей — их предметности. В концепции А. Н. Леонтьева потреб­ность получает свою позитивную характеристику только в резуль­тате «встречи» с объектом своего «опредмечивания». Развитие потребностей происходит через развитие их объектов. А. Н. Леонтьев указывает, что благодаря деятельности человек вступает в беско­нечно разнообразные связи с действительностью; деятельность, осуществляющаяся для удовлетворения уже имеющихся потреб­ностей, мотивов, оказывается благодаря этому богаче, истиннее, чем то, ради чего она была предпринята человеком. Постоянно расширяющиеся связи человека с миром делают возможным, сдвиг потребности на звенья, опосредующие эти связи. Таков, по мнению А. Н. Леонтьева, механизм порождения новых потребностей. В результате действия этого механизма формируются предметно-функциональные потребности совсем иного типа, нежели изначаль­ные, биологические, происходит их «отвязывание» от объективных потребностных состояний организма.

Конкретизируя соотношение потребностей, и деятельности, Б. С. Братусь и О. В. Лишин (1982) считают, что вне зависимости от того, какой отрезок живой цепи взаимосвязи потребностей и деятельности мы рассматриваем, необходило учитывать, что возникшая в процессе деятельности потребность вызывает иную, видоизмененную по отношению к первоначальной деятельность, протекающую уже в качественно новых психологических условиях, что в свою очередь обогащает потребность и преобразует ее.

Генетическое порождение одних типов деятельности и потреб­ностей из других не означает редукции первых ко вторым, но сопро-

55.

вождается воздействием вышележащих «этажей» потребностей и деятельностей на их генетическую основу и преобразованием основы посредством включения ее в более сложную и развитую систему.

В предыдущей главе представлен обзор работ, в которых об­суждается вопрос о моменте возникновения общения между детьми и содержании их контактов применительно к младенческому возрасту. Мнения ученых на этот счет часто расходятся. Относи­тельно следующего, возрастного этапа — раннего детства — еди­нодушие у исследователей данной проблемы также отсутствует. Одни считают, что разнообразные формы общения ярко проявляются с начала второго года жизни (Е. А. Аркин, 1968; Воспитание детей..., 1960; Р. Я. Сандлер, 1950; М. Holmberg, 1980; G. Melson,
A. Fogel, 1982; С. Eckerman, S. Whatly, 1977); другие настаивают
на том, что до 2 лет встречаются лишь отдельные элементы
социального поведения между детьми (В. С. Мухина, 1975; Б. Уайт,
1982); третьи доказывают, что до 3 лет дети не общаются друг
с другом (А. А. Люблинская, 1971; А. П. Усова, 1976; К- Bridges,
1933; К. Biihler, 1933). .

Причина расхождения во мнениях кроется, на наш взгляд, в том, что многие авторы по-разному оценивают те или иные аспекты пове­дения детей в отношении сверстника. Так, исследователи, ут­верждающие наличие общения между детьми в раннем возрасте, выделяют в качестве его показателей прежде всего эмоции детей (радость при появлении сверстника, заражение его эмоциональным состоянием) и проявления особого интереса к другому малышу и его действиям (разглядывание, наблюдение, физическое обследо­вание, игра рядом, подражания); негативные формы их контактов (ссоры, бесцеремонное обращение друг с другом) отодвигаются на задний план. Ученые, отрицающие факт общения между детьми раннего возраста, делают акцент на то, что большую часть времени малыши заняты индивидуальной игрой, часто ссорятся, не умеют учитывать состояния другого ребенка. Некоторые зарубежные ис­следователи говорят о нежелательности организации взаимодействий детей до трехлетнего возраста из-за таких негативных проявлений (К. Bridges, 1933; Е. Green, 1933).

Спорным остается и вопрос о роли игрушки во взаимодействии сверстников. С одной стороны, отмечается, что в индивидуальной игре дети иногда обмениваются игрушками, подражают действиям с ними сверстников. С другой стороны, указывается, что предметы часто служат источником ссор детей, надолго отбивающих у них желание находиться рядом с ровесниками. К. Эккерман и С. Уотли (С. Eckerman, S. Whatly, 1977) на основании экспериментального исследования делают вывод о том, что в раннем возрасте привязанность ребенка к игрушке перекрывает его интерес к сверстнику и поэтому тормозит детские контакты. М. Левис и его соавторы (М. Lewis, G. Young, Y. Brooks-, L. Michalson, 1975) высказывают 56

более категоричное мнение: роль игрушки в общении сверстников минимальна, а контакты детей концентрируются в социальном из­мерении, в ситуации, когда они находятся лицом к лицу, без каких-либо предметов. Е. Мюллер и А. Бренер (Е. Mueller, U. Bren­ner, 1977), напротив, утверждают, что основные социальные навы­ки формируются именно в ходе взаимодействий детей по поводу предметов, и для развития социальности советуют увеличивать количество игровых групп, в которых должен участвовать каждый ребенок.

Выше рассмотрены результаты исследования контактов младен­цев со сверстниками. По данным Л. М. Царегородцевой, многообраз­ные контакты между детьми первого года жизни, которые нередко ученые определяют как общение, не являются таковым. Потреб­ность в общении с ровесниками, а следовательно, и коммуникатив­ная деятельность с ними находятся лишь в стадии становления и не оформляются к концу младенческого возраста в соответствии с выдвинутыми критериями их развития. В данной главе психологи­ческому анализу подвергаются взаимодействия детей со сверстни­ками на следующем возрастном этапе — от 1 года до 3 лет. В экспе­рименте участвовали 75 детей, посещавших ясли.