Б. Исследование мышления Классификация предметов

1. Метод предметной классификации является одним из основных, ис­пользуемых почти при каждом психологическом исследовании больного. Метод применяется для исследования процессов обобщения и абстраги­рования, но дает также возможность анализа последовательности умозак­лючений, критичности и обдуманности действий больных, особенностей памяти, объема и устойчивости их внимания, личностных реакций боль­ных на свои достижения и неудачи. Предложен К. Гольдштейном, видоиз­менен Л. С. Выготским и Б. В. Зейгарник.

2. Для проведения опыта необходимо иметь колоду из 70 карточек, на которых изображены разнообразные предметы и живые существа. В пси­хологических лабораториях всех психоневрологических учреждений (ин­ститутов, больниц, учебных заведении) нашей страны принята единая пред­метная классификация, разработанная в лаборатории экспериментальной патопсихологии Института психиатрии Министерства здравоохранения РСФСР. Подбор предметов, особенности художественного оформления каждой карточки (подбор красок, штриховка, форма предмета, даже бу­мага, на которой она выполнена) — все это имеет определенное, существенное для эксперимента, значение. Поэтому пользоваться самостоятельно кустарно изготовленными карточками или наборами картинок из лото не рекомендуется. При таком кустарном подборе карточек часто возникают артефакты. Кроме того, данные, полученные с помощью этой методики, очень важны. При публикациях различных исследований возможность сопоставления экспериментальных дан­ных, полученных разными авторами, будет обеспечена лишь в том случае, если они будут пользоваться одинаковыми методическими пособиями.

Метод классификации применим для исследования детей и взрослых любого образовательного уровня. Однако при исследовании детей дошкольного возрас­та и малограмотных взрослых часть карточек следует исключить (измеритель­ные приборы, учебные пособия).

3. В некоторых случаях до начала работы нужно дать больному какую-либо мотивировку задания, характеристику его смысла. Это делается по-разному в зависимости от психического состояния и настроенности больного. Так, напри­мер, больному 50 лет, со средним образованием, страдающему склерозом сосу­дов головного мозга, можно сказать: «Эта работа по проверке внимания, с виду она легкая — детская игра, а на самом деле она предназначена для проверки внимания людей с высшим образованием». При исследовании подростка 7-го класса можно сказать, что «это для десятиклассников». При исследовании ипохондричного или аггравирующего при экспертизе больного, жалующегося на утомляемость и забывчивость, можно сказать: «Читать вам было бы трудно — сделаем эту легкую работу. Тут рисунки, крупные, ясные, и работа легкая, нуж­но лишь делать ее внимательно».

В большинстве же случаев такие «предисловия» не нужны. Перед на­чалом опыта экспериментатор тщательно перетасовывает всю колоду кар­точек и сверху выкладывает 6-7 карточек, облегчающих начало классифи­кации (например, овца, стол, груша, коза, шкаф, лошадь, яблоко). Затем он подает всю колоду больному кверху рисунками, а не тыльной сторо­ной, как держат игральные карты) и говорит: «разложите эти карточки на столе — что к чему подходит».

Это 1, так называемый «глухой» этап инструкции (всего инструкция дается в три приема, на трех разных этапах выполнения задания)¹. Если больной задает вопросы о том, как надо раскладывать, ему отвечают на этом первом этапе уклончиво: «Начните работать и сами увидите, как надо». Но записать эти воп­росы в протокол необходимо.

Вообще с самого начала экспериментатор записывает действия и выс­казывания больного в протокол. На первом этапе важно записать, как боль­ной пытался ориентироваться в новом задании, сам ли он понял задачу. Начал ли он сразу объединять предметы по «сортам», либо стал класть рядом то, что в жизни часто бывает рядом (например, одежду в шкаф, морковь в кастрюлю, стакан на стол и т.д.), либо просто в недоумении выкладывает все карточки по одной.

После того как больной выкладывает на стол 15-20 карточек, дается вторая инструкция и начинается второй этап работы. Он начинается с положительной оценки или критических замечаний по поводу того, что больной уже сделал. Экспериментатор говорит: «Правильно, вот вы положили вместе мебель, так и надо объединять все по сортам так, чтобы в каждой группе лежали предметы одного сорта, чтобы их можно было назвать одним названием» — или, если больной кладет карточки ошибочно: «Нет, это не имеет значения, что одежда висит в шкафу, класть надо вместе предметы одного сорта так, чтобы их можно было назвать одним названием, мебель нужно положить с мебелью, одежду с одеждой».

Второй этап самый продолжительный. Экспериментатор записывает в про­токол действия больного и время от времени спрашивает его, почему он поло­жил те или иные карточки вместе, как можно назвать ту или иную группу. Не обязательно спрашивать о названии каждой группы, особенно если видно, что больной классифицирует правильно. Но даже при безупречной работе больно­го о названиях нескольких групп спросить необходимо. Не следует спрашивать больного (как это часто ошибочно делают неопытные экспериментаторы) толь­ко о тех группах, которые сложены ошибочно. Если экспериментатор замечает ошибку или непонятную группировку, он должен спросить больного об 1-2 правильно собранных группах, а затем, не меняя тона, о той группе, в которой допущена ошибка или имеет место непонятно мотивированная раскладка. Иногда целесообразно вообще не замечать допущенные больным ошибки, для того что­бы проследить, не обнаружит ли ее сам больной, или для того, чтобы вернуться к этой ошибке в конце работы и тогда обсудить ее.

Если больной спрашивает, нужно ли классифицировать подробно или мож­но сразу устанавливать крупные группы, экспериментатор отвечает уклончиво, т.е. говорит больному: «Как вам это кажется лучше, как вы сами хотите». Некоторые больные пытаются пересмотреть раньше все карточки, начинают понемно­гу перебирать их, держа колоду под столом, на коленях, как бы пряча ее от экспе­риментатора и убирая просмотренную карточку в конец колоды, вниз. Такую попытку следует занести в протокол, но разрешать этого нельзя; следует попро­сить больного сразу выкладывать каждую карточку на стол, сразу находить ей место.

Второй этап закончен тогда, когда с большей или меньшей помощью экспе­риментатора установлены основные группы: мебель, посуда, одежда, инстру­менты, транспорт, люди, фрукты, птицы, овощи, животные, измерительные при­боры, насекомые, учебные пособия. Не будет ошибкой, если больной сразу объе­динит всех животных, но хорошо также, если он разделит их на домашних и диких зверей.

Когда эти группы собраны и названы, переходят к 3 этапу. Больному говорят: «Первую часть работы вы выполнили хорошо. Теперь нужно сделать вторую часть работы. Раньше вы соединяли в группы карточки с карточкой, а теперь нужно соединить группу с группой так, чтобы групп стало как можно меньше, но чтобы можно было дать каждой группе какое-либо название». Далее, на при­мере каких-то 2-3 групп экспериментатор показывает, как можно начать это объе­динение. Следует при этом учесть, что объединить растения легче всего, а объе­динить вместе все неодушевленные предметы - труднее. Поэтому одним боль­ным помогают объединить измерительные приборы и инструменты, а другим — цветы и фрукты. По мере того как больной производит укрупнение групп, экс­периментатор просит делать их все меньше и меньше. Иногда, если больной с трудом производит укрупнение, ему говорят: «Должно получиться всего три группы (подразумевается: растения, живые существа, неодушевленные предметы)».

Экспериментатор	Действия испытуемого	Высказывания и объяснения испытуемого
1 этап (инструкция обычная) Начните выкладывать — сами поймете... 2 этап (инструкция обычная) Да, правильно... Нет — это не сов- сем так: штангенциркулем не производят работы, ведь это измерительный прибор, а пила — инструмент или орудие труда. Глобус для чего служит? Не должно оставаться по одной, карточки все надо сгруппировать 3 этап (инструкция обычная) А нельзя ли со- брать три группы?	Рассматривает первые карточки, не начиная выкладывать Выкладывает по одной, затем вопросительно глядя на экспериментатора, кладет морковь со свеклой, овцу с козой Мебель + овощи +животные домашние + Многие карточки кладет по одной, не замечая того, что их можно объединить. К штангенциркулю прибавляет пилу Откладывает пилу от штангенциркуля, затем к пиле добавляет лопату и ножницы. К штангенциркулю подкладывает часы, весы и сантиметр Транспорт +(только телега осталась одна) Рыба + Насекомые + Кладет глобус к книгам и тетради. Все карточки разложены правильно, но многие остались необъединенными - по одной. Ищет глазами карточки, лежащие по одной и соединяет их правильно - телегу к транспорту, ребенка к людям. Объединяет все растения, всех животных, часть вещей (мебель, вещи одежду, посуду). Объединяет транспорт, измерительные приборы и инструменты. Осталось пять групп Объединяет людей с животными, все неодушевленные предметы вместе. Остаются три группы	А их надо группировать? По две? Можно овощи с овощами, животные с животными? Начинает сам комментировать свои действия: «Это будут профессии... а это...» Это инструменты А-а - понял! Это инструменты Измерительные приборы А глобус куда? Это все для учения. Bce! Он маленький, но тоже человек — это будут «люди» Это будут домашние вещи Это что-то техническое Называет группы: «растения, живые существа, неодушевленные предметы»

Приведем образец протокола эксперимента по методике «Классифи­кация предметов» (см. табл. на стр. 53). Исследован психически здоро­вый взрослый испытуемый с образованием 6 классов.

Из протокола видно, что задача обобщения оказалась для испытуе­мого не очень легкой, но все же доступной. Суждения его были в меру конкретны, помощь экспериментатора использовал легко, быстро.

Следует заметить, что помощь-подсказка в виде объяснения того, что собой представляет штангенциркуль — почти обязательна. Для того и введен в набор именно этот измерительный прибор.

Анализ экспериментальных данных, полученных с помощью такого эксперимента, представляет значительную трудность. Прежде всего, сле­дует учесть, что анализ и оценка тех или иных действий и высказываний не может производиться безотносительно к этапу выполнения задания. Одна и та же ошибка, допущенная на 1, 2 или 3 этапе, имеет разное значение и должна быть по-разному истолкована.

Ошибки больного на 1 этапе работы не дают еще права для отрица­тельной оценки его мышления; он мог и не так истолковать задачу. Вот если больной с малым образованием сразу начинает правильно обоб­щать, - это можно расценить как признак быстрой ориентировки в новом материале, хорошей сообразительности.

Иная оценка может быть дана таким же действиям больного на 2 этапе. После второй инструкции интеллектуально полноценный человек без труда обычно устанавливает группы домашних животных, зверей, мебели, посуды, одежды, фруктов, овощей и т. д. Даже олигофрены справ­ляются обычно с такой группировкой, испытывая, правда, некоторые зат­руднения при объединении более сложных групп (транспорта, людей). Наибольшую трудность на 2 этапе представляет объединение группы измерительных приборов (термометр, весы, штангенциркуль, часы, сан­тиметр). Если больной самостоятельно объединил эту группу и назвал ее, такой экспериментальный факт свидетельствует о том, что ему дос­тупны сложные обобщения. Этого не встречается при олигофрении. На втором месте по трудности объединение группы людей (так как в данной классификации люди изображены как представители разных видов деятель­ности).

Если на 2 этапе работы больной продолжает устанавливать конкрет­ные ситуационные группы, например объединяет бабочку с цветком, так как бабочки садятся на цветы, или объединяет моряка с пароходом, ребенка с книжкой или с платьицем и т.д., - это свидетельствует о склон­ности больного к конкретному мышлению (особенно, если такие ошибки повторяются, несмотря на критические замечания экспериментатора).

Кроме выявления того, в какой мере доступны больному простые обобщения, на 2 этапе классификации возникает возможность выявле­ния ряда других особенностей мышления больных. Так, некоторые боль­ные устанавливают очень дробные, чрезмерно детальные группировки: посуда чайная и посуда кухонная, птицы лесные и птицы домашние, ме­бель, годная для спанья, и остальная и т.д. Отделяя домашних живот­ных (козу, овцу, лошадь) от зверей (лисы, медведя, волка), такие боль­ные испытывают затруднения, не зная, куда отнести кошку, так как она, хотя и домашнее животное, но не такое, как овца... Подобная склон­ность больных к детализации наблюдается часто при эпилепсии в неко­торых случаях - при ремиссии шизофрении. Типично для этих больных и то, что когда экспериментатор предлагает им укрупнить группы, например, объединить всех птиц, они не соглашаются с этим, возражают или соглашаются с большой неохотой. Как правило, однако, эксперимен­татор на 2 этапе не дает никаких указаний по поводу того, какие группы устанавливать — широко обобщенные или дробные.

От излишней детализации в классификации следует отличать такое выполнение задания, при котором групп тоже очень много, но это обилие обусловлено не дроблением, а наличием одноименных групп. Так, на­пример, больной начал объединять в одну группу животных - разных животных: и домашних, и диких. Затем, когда ему встретилось еще одно животное, больной забыл о том, что у него уже начата такая группа, не находит ее взором на столе и кладет это животное в другое место. Так возникают в разных местах ничем не отличающиеся группы, т. е. одно­именные (люди в одном месте и люди в другом, мебель в одном и ме­бель в другом и т. д.). Наличие одноименных групп свидетельствует о рассеянности, забывчивости больных, о сужении объема их внимания (не видят всего, что лежит у них перед глазами). Такие особенности свойственны больным с сосудистыми и иными органическими пораже­ниями мозга. На 2 этапе классификации больные иногда складывают одни группы чрезвычайно обобщенно, а другие — чрезмерно детально. Такая непоследовательность мышления наблюдается при самых разно­образных заболеваниях—иногда при шизофрении, иногда при органи­ческих заболеваниях, но обычно в период какого-то легкою неблагопо­лучия.

И, наконец, последнее, что выявляется иногда на 2 этапе классифика­ции, - это разноплановость, причудливость рассуждений больных. Так, например, больной раскладывает по обобщенным группам мебель, по­суду, людей, транспорт, а рядом с этим устанавливает группы железных и деревянных предметов и еще рядом же -группу предметов синего цвета и черных. Эти ошибочные, разноплановые группировки не явля­ются случайными, так как после недоумения или критической реплики экспериментатора больные не исправляют их, как бы «спохватившись», а пытаются это логически обосновать. Иногда наряду с обобщением сложных групп, таких, например, как группа измерительных приборов, больной откладывает группу предметов, которые он любит, а рядом та­кие, которые имеют острые окончания.

Так, мальчик, страдающий шизофренией, правилы4Ообъединиввгруп-пы все живые существа, измерительные приборы и инструменты, поло­жил в отдельную группу глобус и часы, дав этому следующее объяснение: «Когда вращается глобус, происходит смена суток, а эту смену более подробно показывают часы». Затем, после того как экспериментатор по­мог мальчику отнести глобус к учебным пособиям, он правильно объе­динил все растения и соединил их с учебными пособиями, объяснив, что «все растения растут на земном шаре (показал глобус), а в книжках написано о том, как эти растения нужно выращивать, и школьники это изу­чают».

Эти данные свидетельствуют о том, что мальчику были доступны обобщенные суждения, но вместе с тем он допускал ошибки, вызван­ные растекаемостью, непоследовательностью мышления.

Наибольший интерес на2этапе классификации представляет обсуж­дение совершаемых действий. Экспериментатор спрашивает у больно­го, почему он положил карточку в ту или иную группу и как теперь мож­но эту группу назвать. Ответы и доводы больного, исправления, кото­рые он вносит в работу под влиянием замечаний экспериментатора,— вот наиболее ценный материал для анализа особенностей его мышле­ния. Умение ставить вопросы и делать замечания — это особое искус­ство экспериментатора. Его реплики, замечания и вопросы обязательно должны быть скупыми и односложными; они должны быть занесены в протокол. Недопустимо, если экспериментатор слишком много говорит и спрашивает. Следует, разумеется, записать и подвергнуть анализу ответы больного и те названия, которые больной дает разным группам. При умственном недоразвитии больные не могут иногда найти общее понятие для обозначения группы, которая правильно ими собрана. Боль­ные шизофренией придумывают иногда причудливые, а грамматичные названия групп. Так, например, группу карточек, изображающих разную посуду, больной-студент называет «средства помещения объемов». От подобной причудливости названий, свойственной больным шизофрени­ей, следует отличать претенциозность выражений, присущую обычно малокультурным, но желающим произвести впечатление психопатам. Например, группу посуды такой больной называет «принадлежность куль­турного быта для принятия пиши».

На 3 этапе выявляется, доступно ли больному понимание сложных обобщений. Люди без образования иногда затрудняются на 3 этапе, но при небольшой помощи экспериментатора, при наводящих вопросах достигают правильного решения.

Если больной самостоятельно или при небольшой помощи экспери­ментатора доводит объединение групп до трех (живые существа, рас­тения, неодушевленные предметы), то экспериментатор вправе записать в заключении, что больному доступно понимание сложных обобщений. При оценке допускаемых больным ошибок следует учитывать образо­вательный уровень; так, например, если больной с высшим образовани­ем, на 3 этапе хочет объединить группу людей с одеждой или вообще с вещами, которыми человек пользуется, то это можно расценить как при­знак некоторого интеллектуального снижения, как тенденцию к конкрет­ности мышления. Такая же ошибка, если она допущена больным с низ­шим образованием, может быть оставлена без внимания.

Интерес представляет соотношение между достижениями больных на 2 и 3 этапе. При конкретности мышления, затрудненности процессов абстрагирования больные могут успешно справиться со 2 этапом и не справляются самостоятельно с 3. При интеллектуальной сохранности, но сужении объема внимания и снижении работоспособности больных затрудняет обилие карточек на 2 этапе и они неожиданно лучше, уверен­нее, более четко справляются с работой на 3 этапе, где материала мень­ше, а необходимость абстрагирования больше.

Сходное соотношение между трудностью 2 и 3 этапа наблюдается у больных шизофренией, но по другим причинам: обилие деталей на мно­гих картинках провоцирует у них причудливые ассоциации и разноплано­вые суждения; между тем сложные обобщения меньше затрудняют этих больных. Случается, что именно больные шизофренией с самого пер­вого этапа классификации делят карточки на две группы: живую и нежи­вую материю.

Наибольшее значение в пробе на классификацию предметов имеет то, как больной принимает помощь и подсказ экспериментатора. Иногда он кладет в группу предмет, совершенно к ней неподходящий. Стоит, однако, экспериментатору спросить у больного, «что в этой группе ле­жит?» или «как группа называется?», как больной сразу же замечает и исправляет свою ошибку. Следовательно, это ошибка его внимания, а не его суждения. Если же в ответ на вопрос экспериментатора больной не исправляет своей ошибки, а пытается ее обосновать — значит это ошибка суждения.

Иногда больной оспаривает прямое указание экспериментатора на ошибку, не соглашается с ним, продолжает доказывать свою правоту. Такая реакция больного свидетельствует о снижении критики, потому что при любой убежденности больной должен был бы понять, что экс­периментатор в данном вопросе лучше разбирается. Такого типа некри­тичность встречается у больных шизофренией. Иные проявления некритичности наблюдаются при паралитических и псевдопаралитичес­ких синдромах у органиков. Им все равно, куда положить карточку — могут легко исправить свою ошибку после замечания экспериментато­ра, и снова допустить аналогичную ошибку. У этих больных нет заинте­ресованности в достижении правильных результатов и в оценке.

Эмоциональные реакции больных на похвалу и порицание экспери­ментатора вообще представляют интерес. Так, например, аггравирующие при психиатрической экспертизе больные очень огорчаются при всяком одобрении их работы и после одобрения начинают часто рабо­тать хуже. В процессе классификации они нередко работают так: уста­навливают правильные обобщенные группы, а затем в каждую такую группу подкладывают совершенно несоответствующие карточки. Если экспериментатор хвалит их, число ошибок увеличивается, а иногда боль­ные перестают вдруг узнавать картинки, которые до того узнавали пра­вильно, или даже начинают класть карточки картинкой книзу. До 3 этапа классификации эти больные редко добираются.

Напротив, больные психопатизированные или просто психопаты об­наруживают способность мобилизовать все свои психические ресурсы при похвале экспериментатора, если они понимают, что опыт направлен на испытание их умственных способностей. Если экспериментатор хва­лит их, они оказываются в эксперименте лучше, чем в жизни; было бы ошибочно полагать, что они в профессиональном труде могут так же разумно и точно действовать, как они рассуждают в этих условиях при классификации предметов.

Все время, пока больной производит классификацию, эксперимента­тор ведет как можно более полный протокол по следующей схеме.

Инструкции, этапы, вопросы и указания	Действия больного	Высказывания и объяснения больного

Свою инструкцию экспериментатор обозначает, только проставляя в левой графе порядковый номер этапа (1, 2 и 3). Он должен следить за собой, чтобы своевременно проставлять этот номер, так как толкование ошибки зависит от того, на каком этапе она допущена. В этой же графе записывают вкратце соб­ственные вопросы и указания. Было бы нереально рассчитывать на то, что экс­периментатор успеет записать во второй графе все без исключения действия больного. Поэтому во второй графе запись делается сразу в частично обобщен­ном виде. Так, например, экспериментатор пишет: одежда +, мебель +, животные +. Такая запись означает, что данные группы начаты и образованы в основном правильно, хотя, возможно, еще не все представители данной группы уже отнесены в нее. Далее экспериментатор может записать: «Излишняя детализация: посуда из металла и посуда из стекла отдель­но». Может быть, в других группах тоже была допущена детализация, например, транспорт крупный с двигателями и транспорт без двигате­лей был также разделен, но экспериментатор мог не успеть записать все виды детализации; он выхватывает в виде примера для иллюстра­ции 1—2 дробления. Также может быть сделана запись: «Много одно­именных; фрукты и овощи в двух местах», или запись может гласить: «Забывчив: транспорт +, сверху телега, лопата, а к ней весь инструмент». Это означает, что больной допустил следующую ошибку. Правильно собрав разнообразной транспорт, он положил сверху телегу, затем, за­быв, что лежит в этой группе, добавил к телеге лопату (конкретность), а потом к лопате стал уже, правильно обобщая, прибавлять различные инструменты. Если в дальнейшем больной сам спохватится и ошибку свою исправит, досадуя на нее, то такую ошибку следует истолковать как проявление забывчивости, колебания внимания, а не расстройств мыш­ления. Относительно всяких странных необычных группировок экспери­ментатор обязательно расспрашивает больного и записывает в прото­кол как весь состав карточек в группе, так и объяснения больного. В таких случаях не следует спешить. Если больной сам раскладывает слиш­ком быстро, его следует остановить, записать все, а затем продолжать работу.

В третьей графе могут быть записи описательного характера (например: «зат­рудняется в названиях групп» или «все время рассуждает вслух, диктует себе порядок раскладки», или «по поводу каждой карточки приговаривает что-то, комментирует их»). Лучше, однако, если в этой третьей 1рафе удается записать дословно высказывания и формулировки больных. Дословно записанные образ­цы высказываний следует брать в кавычки. Для того чтобы облегчить толкование ошибок больных в классификации, приведем несколько типичных выдержек из разных протоколов исследований и их истолкование.

Пример 1

Эксперимен­татор	Действия больного	Высказывания и объяснения больного
2 этап	После разъяснения инструкции с помощью экспериментатора собраны группы зверей, овощей, мебели. В группу мебели добавле­ны предметы одежды и велосипед	Одежда должна висеть в шкафу, все это обста­новка комнаты и вело­сипед часто приходится держать в комнате