Свобода от догматизма. Ясное мышление.

«Все мы во многих вопросах полагаемся на вбитые в нашу голову при домашнем воспитании авторитеты или на «здравый смысл»; мы боимся поколебать в себе чувство уверенности. Если вы отвергаете это обвинение, то потерпите немного, скоро сами себя на этом поймаете.»

Эрик Роджерс

«Нам требуется наша энергия и наше время целиком и полностью, чтобы победить весь этот идиотизм в себе.»

Дон Хуан

«Что отличает язык науки от языка в обычном понимании этого слова? Как произошло, что научный язык стал интернациональным? Единство научных понятий и научного языка обусловлено тем обстоятельством, что они создаются лучшими умами всех времен и народов. В одиночку и объединенными усилиями они создавали духовное оружие для технических революций, которые в последние столетия преобразили жизнь человечества. Выработанные ими понятия служат путеводной звездой в ошеломляющем хаосе восприятий и учат нас извлекать общие истины из отдельных наблюдений»

Альберт Эйнштейн

Содержание главы:

03-01) Умеем ли мы думать?

03-02) Корректировка мнения

03-03) Что такое догматичность?

03-04) Скорость закрепления догм

03-05) Механизмы перенятия догм

03-06) Неявные догмы

03-07) Зеркальный метод работы с догмами

03-08) Интеллектуальное наслаждение

03-09) Разграничение достижения ясности и смены догм

03-10) Догматические интерпретации

03-11) Дорисовки и вытеснения

03-12) Границы компетентности и следование РЖ

03-13) Термины

03-14) Проклятие аналогий

03-15) Создание удобной терминологии

03-01) Умеем ли мы думать? Каждый человек уверен, что он умеет думать, умеет составлять мнение. Уверен он также и в том, что думает он часто, и что почти каждая его мысль и есть «думание», размышление. Ты тоже в этом уверена. Но уверенность эта глубоко ошибочна, и приводит к печальным последствиям.

Давай сначала определимся – что такое «думать». Это очень просто на самом деле. Допустим, ты хочешь принять решение в какой-то ситуации – как поступить. Для этого ты садишься, выписываешь все варианты, которые тебе кажутся наиболее разумными. Затем ты выписываешь все предполагаемые плюсы и минусы каждого решения, и уже потом задаешь себе вопрос – какой вариант предполагает больше плюсов? Если ты используешь Селекцию восприятий, ты задашь себе еще и второй вопрос – к какому варианту возникает наибольшее предвкушение?

И часто ли ты так делаешь? Из тысяч принятых более или менее важных решений, сколько раз ты поступала таким образом? Я думаю, или два-три раза, или ни одного.

Теперь допустим, тебя попросили создать мнение по какому-то вопросу, ну например: согласна ли ты, чтобы люди имели законное право заниматься открыто, публично сексом. Если ты хочешь сформировать мнение по какому-то вопросу, то что целесообразно сделать? Во-первых, собрать информацию от тех источников, которые ты по тем или иным причинам считаешь достоверными. Во-вторых, проанализировать эту информацию, сопоставить. Затем, на основании и обработанной информации и своего личного опыта ты составляешь некоторое обоснованное мнение – ты «за» или «против».

Часто ли ты так делаешь? Думаю, что очень редко. Или вовсе никогда. Чтобы ответить на заданный вопрос о публичном сексе, ты поступишь именно так? Думаю, что нет. Как же ты тогда создашь свое мнение? Очень просто – на основании а) эмоциональной реакции, и б) повторив чье-нибудь авторитетное мнение.

Есть два простых критерия того, что человек в самом деле создал свое собственное обоснованное мнение – мнение как результат раздумий:

а) прежде чем ответить, он скажет «мне надо подумать». Когда последний раз ты слышала от кого-то эту фразу? Лично я слышу ее очень редко. Тебя никогда не удивляло, что люди всегда имеют готовое мнение практически по любому вопросу? Неужели они потратили такое огромное количество времени, чтобы успеть подумать обо всём? Нет, наоборот, они не имеют привычки думать, и именно поэтому в размышлениях и не нуждаются.

б) он потратит определенное время, более или менее значительное, на размышления

в) когда он выскажет в итоге свое мнение, он обязательно (!) захочет тебе рассказать о том – почему он пришел к такому мнению, какой у него был ход мысли, какие наиболее значимые аргументы «за» и «против» он рассмотрел – просто потому, что это интересно, приятно, рассказывать об этом. Ну а если ты задашь ему вопрос «а почему ты так считаешь», то он с особенным удовольствием и тщательностью расскажет тебе и о ходе своих размышлений. Рассуждать - это приятно, это доставляет удовольствие, и ему будет приятно поделиться своим удовольствием с тобой. И наоборот – если человек высказал мнение необдуманно, а под влиянием эмоций или авторитетов, как это почти всегда и бывает, то в ответ на вопрос «почему ты пришел к такому мнению» несмотря на всё разнообразие личностей людей почти каждый испытает хорошо видимый всплеск раздражения, недовольства.

Ты можешь провести сколько угодно опытов такого рода и обнаружить, что люди никогда не думают. И после этого, возможно, у тебя хватит искренности признать, что это касается также и тебя.

Получается удивительная ситуация. С одной стороны, мы уверены, что являемся людьми разумными, то есть в нашей жизни рассудок, разумное и последовательное мышление играет достойную роль. С другой стороны, это совершенно не так. И это приводит к очень печальным последствиям. Представь себе, что заболевший человек принимает по ошибке вместо лекарства какую-то пустышку. Если его состояние не улучшается, если самочувствие становится все хуже и хуже, то всякий посоветует ему принимать лекарства, да и сам он прекрасно понимает, что раз организм сам не справляется, нужна медикаментозная поддержка. Но ведь он уже уверен, что делает это! А значит, он приходит к выводу, что и лекарства не помогают. То же самое и с рассудком. Люди в своих поступках почти никогда не руководствуются здравым смыслом, и более того – никогда вообще никак его не используют, а значит они уверены, что те несчастья, с которыми они сталкиваются, неизбежны, тут рассудок уже не поможет, ведь они итак уже «применяют» его. Таким образом, этот самообман приводит к тому, что люди и не пытаются даже применять здравый смысл к решению своих проблем. Несчастные, они мечутся между решениями, мотивированными эмоциями, и решениями, мотивированными догмами, и, не находя выхода, уверяются, что его и нет и быть не может. В их мышлении – хаос, сплошь противоречия и несостыковки, и постепенно они уверяются, что иначе и не бывает, преисполняясь скепсиса и, в конечном счете, отказываясь даже от попыток самостоятельно подумать.

Иногда кажется, что люди думают хотя бы на работе. Иначе как мог бы существовать наш мир, построенный на технологиях? Но и это не так. Даже в работе ученых, где, казалось бы, без раздумий не сделать ни шагу, люди размышляют крайне мало, попросту следуя установленным правилам, алгоритмам. По сути, на работе люди чаще всего следуют инструкциям, которые кто-то когда-то сделал, хорошо подумав, а в остальном поступают точно так же, как и в быту – следуя эмоциям и догмам.

Так что ответ на вопрос «умеем ли мы думать» такой: умеем. Но не пользуемся этим умением почти нигде, кроме как на работе, да и там почти не пользуемся. И напрасно.

И в школах думать не учат.

03-02) Еще один признак думающего человека состоит в том, что такой человек время от времени свои мнения корректирует, а иногда и вовсе меняет. Это ведь совершенно неизбежный процесс. Мы никогда не можем обладать всей полнотой информации по всем вопросам. Жизнь постоянно приносит новую информацию, которая может дополнять уже имеющуюся, а иногда и опровергать её, причем это касается абсолютно всех областей – астрономия, генетика, физика, фармакология, физиология, экономика и т.д.

То же самое касается простых бытовых ситуаций, в которых мы постоянно создаем какие-то мнения. Высказать один раз свое мнение и затем стоять на нем любой ценой – это считается чуть ли не признаком сильного, умного человека, а разве это так? Это признак не умного, а догматичного и гордого человека, который отвергает всю вновь поступающую информацию и относится к своему мнению как к сверхценности, которую отныне он должен защищать. Такая позиция попросту опасна, так как делает человека неспособным адаптироваться к изменяющимся внешним условиям.

03-03) Что я имею в виду, когда говорю о догматичности? Догма - это механически перенятый набор мнений, в отношении которого человек отказывается проводить какой-либо анализ, агрессивно его защищая от любых попыток разбора, от любой конструктивной критики. «Перенятый механически» - значит перенятый или с помощью слепого подражания, бездумно, без собственных рассуждений, без собственного поиска оснований в виде экспериментальных данных, или под влиянием НЭ (например ЧСУ, неловкости, страха негативного отношения к себе, страха изоляции и пр.). То есть на веру принимается какое-либо утверждение, и далее человек живет так, словно оно является безусловно истинным.

В этом описании легко узнаются многие люди, которых ты знаешь, правда ведь? Но узнаешь ли ты в этом себя?:)

Механически перенятое мнение не является само по себе догмой. Догмой оно становится именно тогда, когда человек начинает агрессивно защищать это мнение от любой конструктивной критики, от корректировок, для чего приходится вытеснять факты, подавлять логику, подавлять и даже ненавидеть сам источник критики.

Необходимо понимать, что этот механический, подражательный способ перенятия мнений является неизбежным при развитии человека! Ведь каждый человек с самого раннего детства и далее, по мере своего взросления, по мере того, как растет сфера его соприкосновения с окружающим миром, сталкивается с огромным количеством самых разнообразных явлений, которые он совершенно неспособен сам проанализировать в силу отсутствия опыта мышления, и главное – в силу отсутствия жизненного опыта, на который можно опереться. Единственный адекватный подход, который в данном случае эффективен – это механическое перенятие мнений тех людей, которым он доверяет. И делать это необходимо как можно скорее, чтобы как можно скорее адаптироваться к новым вызовам. И здесь человек незаметно для себя формирует удивительную способность – способность управлять уверенностью.

Дело в том, что чем более твёрдо ты будешь уверен в безусловной справедливости тех или иных взглядов, тем быстрее ты будешь реагировать на возникающие обстоятельства в соответствии с этими взглядами. Отсюда понятно, что человек должен не просто «перенять взгляды», а более того – он должен уверовать в них с почти религиозной верой. Он должен создать и укрепить в себе непоколебимую уверенность в справедливости предлагаемых ему к усвоению мнений. Тот, кто не преуспеет в этом, начнет проигрывать тем, кто быстро этому научится – просто потому, что вполне убежденный человек действует быстрее, цельнее и последовательнее того, кто сомневается или не до конца уверен.

Более того. Чему в первые месяцы или годы учат детей родители? Самым простым бытовым навыкам поведения, которые, конечно же, гарантируют ребенку возможность совершать целесообразные действия и быстро получать результаты. Хочешь поесть – открой холодильник, открой йогурт, возьми ложку. Ребенок, который перенимает от родителей множество такого рода бытовых навыков, начинает искренне веровать в их непогрешимость во всём и везде. Родители и вообще воспитатели превращаются в источники непогрешимых знаний. Именно поэтому дети так тяжело переживают ситуации, в которых их родители проявляют лживость, неискренность, слабость, глупость. Именно поэтому дети с пеной у рта будут отстаивать любую глупость и тупость родителей вопреки любому здравому смыслу, вопреки любому, самому очевидному насилию, которое те же родители творят так часто над теми же детьми. И именно поэтому, когда и если в конце концов совокупный вес неприятных, тупых, агрессивных проявлений родителей пересекает некую границу, то наступает тотальный слом доверия к ним, и дети бросаются в другую крайность – тотального отторжения от родителей. Упавшие на землю боги усердно затаптываются в грязь, поскольку в глазах верующего являются предателями, самозванцами, оскорбившими религиозные чувства.

Таким образом, можно погрустить, конечно, по тому поводу, что все дети с самого раннего возраста вырастают по сути религиозными фанатиками, но необходимо понимать, что это неизбежный и даже необходимый этап их взросления, который, впрочем, успешно и почти безболезненно может быть преодолен.

03-04) Представим себе, что мать, застав ребенка за игрой со своей писькой, вся сморщится, выразит брезгливость, или возмущение, или агрессию. Ребенок, видя яркую эмоциональную реакцию авторитетного для него человека, перенимает не только саму эмоциональную окраску этой реакции, но и корректирует свою картину мира так, чтобы эта эмоциональная реакция оказывалась справедливой. В этот самый момент ребенок мгновенно принимает как истину, что его писька – это плохо, а играть с ней – очень плохо. Скорость, с которой перенимаются ребенком эти догмы, поистине фантастическая, невероятная. Дети невероятно быстро перенимают всё от своих родителей и других авторитетных для них людей. Достаточно, чтобы описанная мною история случилась всего лишь один единственный раз! И уже спустя несколько секунд испытанные ребенком стыд и страх приводят к тому, что уверенность, соответствующая этой новой догме, твёрдо закрепляется. После этого можно сколько угодно обсуждать эту тему с ребенком, сколь угодно убедительно доказывать ему, что нет ничего позорного в мастурбации – бесполезно. Здесь работает своего рода «догматический импринтинг»: самая первая в данной смысловой нише догма закрепляется там невероятно прочно. В подавляющем большинстве случаев – навсегда.

Более того. Попытки со стороны окружающих разрушить эту уверенность воспринимаются человеком с этого самого момента как акты агрессии, направленные против него лично, на разрушение его мира. Лишь исключительно деликатный, крайне осторожный подход может привести к возникновению сомнений у человека в этой изначальной догме.

Существует лишь два способа ослабить впоследствии эту чудовищную силу импринтной уверенности:

*) массовое и длительное поведение окружающих людей, противоречащее этой догме. В этом случае человек начинает сомневаться в справедливости своей догмы, когда видит, что сотни, тысячи людей ежедневно поступают вопреки его слепой уверенности. Такое может случиться при переезде из одной страны в другую. Например, женщина, которая из Саудовской Аравии, Сомали или Брунея переехала жить в Европу, может начать испытывать сомнения в том, что публичное обнажение коленок в самом деле должно караться забиванием камнями до смерти.

*) длительное проявление искренности (в том числе мотивированное крайне деликатным «подкопом» под догму со стороны близкого человека). Если человек усомнился в своей догме и сам, своими усилиями пытается разобраться в этом вопросе, то высокая степень искренности, применение логики и здравого смысла способно ослабить исходную слепую уверенность, питающую некую догму.

Полное освобождение от какой-либо догмы в любом случае требует проявления высокой степени искренности, решимости добиться ясности, и обычно сопровождается яркими, незабываемыми всплесками восторга, счастья от переживания новой степени свободы.

Из этого факта молниеносного перенятия догм следует масса крайне любопытных и острых выводов и вопросов, касающихся в том числе и разумности существования почти что безраздельного и исключительного права родителей на контроль за общением с рожденным ими ребенком, причем независимо от личных особенностей этих родителей.

03-05) Перечислю основные механизмы, с помощью которых люди перенимают друг от друга догмы.

*) «эмоциональный» - он описан в предыдущем параграфе и особенно активен в раннем детстве, постепенно уступая лидерство другим механизмам

*) «авторитарный». Если некто «уважаемый» или «старший» или «умный» с важным видом безапелляционно что-то утверждает, то привыкший к догматизму человек часто слепо принимают на веру это утверждение, ведь не может же такой «умный» и «уважаемый» человек говорить глупости.

*) «мимикрирующий». Попав в определенное сообщество, человек инстинктивно старается не оказаться изгоем, не вызывать к себе группового пренебрежения или осуждения. Поэтому, часто незаметно для себя, он идет на одну уступку за другой в своих воззрениях, мотивируя это для самого себя соображениями безопасности и целесообразности. Но, как ни удивительно, даже ограниченное соглашательство и даже молчаливое отсутствие возражений неумолимо приводит к тому, что человек начинает разделять догмы этого сообщества. Мне кажется, что значимость этого явления сильно недооценена, так как повально распространено ложное убеждение, что если я просто промолчал, никак не выразил своего несогласия с групповой догмой, групповой моралью, то это значит, что я все-таки остался при своем – просто не афиширую своего несогласия. Это совершенно не так. Соглашательство и позиция невыражения несогласия очень быстро приводит к полному перенятию групповых догм и групповой системы ценностей. В условиях массового распространения позиции молчаливого невыражения несогласия, это крайне важно понимать. В противном случае в моменты пробуждения искренности ты можешь оказаться в крайне неприятной ситуации, обнаружив, что совершаешь аморальные с твоей точки зрения поступки и уже давно превратился в нечто, сильно неприятное самому себе и симпатичным тебе людям.

*) «угрожающий». Если человек подвергается угрозам и оскорблениям, он может перенять навязываемые ему догмы просто для того, чтобы облегчить свою жизнь, чтобы прекратилось насилие над ним. Такая ситуация сплошь и рядом встречается в общении родителей и детей, а также в сообществах с жесткой иерархией и жестокими методами социальной борьбы.

*) «глупый». Человек, который не любит и не хочет рассуждать, тем не менее испытывает потребность в том, чтобы иметь те или иные уверенности относительно разных аспектов окружающего его мира, так как это или дает ему уверенность в безопасности, или повышает его чувство собственной важности и статус. В этом случае любая полученная им информация немедленно формирует догму. Достаточно такому человеку прочесть статью про Землю, летящую на небесную ось, и вот он уже железобетонно уверен в десятках разных абсурдных вещей.

*) «защитно-отупляющий». Человек стремится изо всех сил защищать имеющиеся у него догмы, чтобы поддерживать свою картину мира, но зачастую это возможно только тогда, когда он проявляет вопиющую неискренность, вытесняет множество фактов или додумывает несуществующие, принимая новые догмы, служащие «подпоркой» для имеющихся. Для рассуждений, характерных при создании новой догмы из такой мотивации, характерны безумные прыжки в рассуждениях с помощью фраз «очевидно, что…», «всем известно, что…», «ученые давно открыли, что…» (при этом, разумеется, нет никаких конкретных ссылок на конкретные заявления ученых, сопоставлений с другими мнениями) и т.п.

03-06) Среди догм можно выделить явные и неявные. Явными догмами я называю такие, которые вполне осознаются самим их носителем: он легко может сформулировать их смысл, рассказывает о них другим людям и т.д. Обычно, когда говорят о догматичности, имеют в виду именно явные догмы.

Однако существует и другой класс догм – класс «неявных догм», который нередко даже более обширен, чем первый. Характерная особенность неявных догм заключается в том, что человек не отдает себе отчета в том, что он их разделяет, не формулирует, не выражает их вслух, и при этом эти догмы всё же оказывают огромное влияние на его восприятия, на его мотивы при выборе тех или иных поступков.

Есть спросить человека - возможно ли прекратить испытывать НЭ, то он конечно же скажет «нет», но это не значит, что он думал когда-либо над этим, рассматривал чьи-то доводы или свидетельства, сам пытался прилагать усилия и получал свой опыт в этой области. Ему такие мысли попросту не приходили в голову, и до того, как ему задали этот вопрос, он вовсе и не знал, что ответит таким образом. Он и не знал, что у него есть такое убеждение и соответствующая ему уверенность. И если бы ему предложили перечислить в явном виде свои представления о мире, то эта догма о невозможности перестать испытывать НЭ даже и не появилась бы в его списке.

Любая догма является словесным выражением определенной «слепой уверенности». Обычно это словесное выражение носит характер законченной мысли: «изменять мужу – плохо», «огорчать маму, не слушаясь её – плохо». Неявная догма также является выражением слепой уверенности, но в силу различных причин это не носит характера четко сформулированной мысли, точки зрения, а проявляется в виде отрывистых, бессвязных обрывков мыслей.

У этого есть несколько последствий:

*) когда человек в результате своих поступков приходит к неудовлетворительному состоянию, он не может понять, что причиной этого явилась та слепая уверенность, которая лежит в основе соответствующей неявной догмы. Например, мать требует, чтобы дочка приходила домой до девяти вечера. Дочка подчиняется – и чувствует себя отравленной, раздавленной. В следующий раз она не подчиняется… с тем же в точности результатом! В первый раз она подавила свои РЖ – отсюда и чувство раздавленности. Во второй раз она поступила так, как хотела, но при этом пошла наперекор слепой догме «не слушаться маму и огорчать ее таким образом – плохо», и отсюда - чувство вины, стыда, самобичевание. Так в людях и вырастает жизненная позиция: «делай как хочешь – всё равно пожалеешь».

Бороться с неявными догмами особенно трудно, потому что прежде, чем с ними бороться, их сначала необходимо выявить. Но всё-таки эта сложность не непреодолима. Неявные догмы можно обнаруживать в себе одну за другой. Сначала проще всего это делать, читая интересные тебе книги, общаясь с интересными тебе людьми, сталкиваясь с новыми идеями, неожиданными точками зрения. Нет необходимости сразу, немедленно найти и устранить все неявные догмы. Здесь тоже эффективно двигаться шаг за шагом. С каждой новой обнаруженной и устраненной неявной догмой вся совокупность слепых уверенностей, все множество догматических убеждений становится более уязвимым для здравого смысла и искренности, и процесс этого постепенного продвижения к ясности ужасно интересен.

03-07) Некоторые догмы кажутся очевидно бессмысленными, а слепая уверенность в том, что они справедливы, может, тем не менее, сохраняться. Если девочка считала себя долгое время некрасивой, то даже тогда, когда она изменила свое мнение в результате того, что в нее стали влюбляться мальчики, а также в результате трезвой оценки своей внешности, всё равно слепая уверенность ещё долго может оставаться, вызывая неуместное и неожиданное чувство собственной ущербности.

Если человек под влиянием аргументов согласился, что существование некой сущности, обозначаемой тремя буквами «б о г», ничем не подтверждено, то еще долгое время в нем может оставаться слепая уверенность, вызывая специфическую тревожность от грядущего ада и прочих видов садистских наказаний, так широко и подробно описанных в «священных» текстах.

Необходимо отдавать себе в этом отчет и, по мере желания, продолжать ослаблять свои слепые уверенности.

В качестве одного из способов для достижения этой цели я предлагаю «зеркальный метод». Это очень просто. Допустим, я сформулировал догму: «бог есть». Теперь я формулирую противоположное ей по смыслу утверждение: «бога нет». Такое утверждение можно обозначить как «антидогма». Есть ли какой-то способ доказать одну из этих фраз? Нет. Они совершенно равноправны, поскольку ты просто не имеешь представления о том, что обозначают эти три буквы. То есть можно сказать всё, что угодно со словом «бог», и нет ни малейшего способа обосновать или даже понять ни одно из этих утверждений – просто в силу того факта, что речь идет непонятно о чем. Отсюда и возникает ясность в том, что любое из этих утверждений бессмысленно.

Такой подход можно использовать в том числе и к таким догмам, которые оперируют понятными, казалось бы, словами типа «хорошо» и «плохо». Например: «мастурбировать – это плохо». Формируешь антидогму: «мастурбировать – хорошо». Как доказать то или иное утверждение? Да никак, и по той же причине – слова «плохо» и «хорошо» не имеют, на самом деле, никакого смысла, кроме выражения личного негативного или позитивного отношения. Отказавшись от обоих зеркальных утверждений в силу невозможности доказать ни одно из них, ты формулируешь нечто совершенно другое, понятное, например: «мастурбировать приятно и я буду это делать».

Это же касается слов «надо» и «не надо», ведь эти слова – тоже всего лишь просто таблички, которые каждый вешает куда захочет. Вместо слова «надо» попробуй подставить такое, которое имеет смысл, например: «целесообразно», и фраза «надо вставать из постели сразу после пробуждения» превращается в «целесообразно вставать из постели сразу после пробуждения» - совсем другое дело! Совсем другое, потому что тут же возникают вопросы – «что это за цель», «кем она поставлена», «нужна ли мне эта цель», «почему это действие считается целесообразным для достижения этой цели» и т.д.

Слово «надо» можно также попробовать заменить на «эффективно», и возникают все те же вопросы: «откуда известно, что это эффективно», «эффективно для достижения какой цели», «кто поставил эту цель» и т.д.

В результате и возникает управление своей жизнью на основании здравого смысла, РЖ, понимания своих потребностей.

Иногда освобождение от догм происходит спонтанно в результате накопления жизненного опыта. Ты можешь тридцать лет жить и общаться с родственниками, потому что «так надо», «так заведено», а не с теми, с кем этого действительно радостно хочется. Тридцать лет ты можешь здороваться с соседями, поддерживать разговоры о погоде и работе, потому что «неловко отказать». И в какой-то момент отравление от этой лжи, от вечного страха негативного отношения к себе станет таким явным, кризис настолько назреет, что будет достаточно лишь мельком услышать антидогму, и нарыв прорвется ясностью: «Да ведь можно жить иначе! Можно не насиловать себя общением с теми, с кем общаться не нравится!» Набухшая лавина срывается.

Как часто слова - бессмысленные или попросту неопределённые, понимаемые каждым по своему, встречаются в нашей речи? Слишком часто. «Вечность», «порядочность», «добро», «нравственно», «космический порядок», «справедливость», «бог», «совесть» тесно перемешаны со словами, обозначающими вполне конкретные восприятия, запреты и побуждения. Например – «если у меня есть совесть, я не могу отказать этому человеку». Что такое «совесть» – никому непонятно, а что такое «нельзя отказать» - очень даже понятно, и в результате мы видим человека, который занимается самоизнасилованием, уничтожением насыщенности своей жизни, подавлением своих РЖ из-за бессмысленных догматических конструкций, принятых на веру.

Какое огромное количество бытовых догм влияют на нашу жизнь, уничтожая удовольствие от неё шаг за шагом? «Белье в шкафу должно быть чистым», «на полу нельзя кушать», «надо вставать рано утром и не валяться допоздна», «обязательно надо работать и зарабатывать больше денег», «надо уважать старших», «надо экономить деньги», «надо бережно относиться к вещам», «нужно иметь ясную цель в жизни и стремиться к ней», «надо закончить любое начатое дело», «надо позвонить маме», «надо кушать сначала первое, а потом второе», «я должен стать юристом», «я не должна сидеть без дела», «я должна общаться», «пора рожать», «пора жениться» и так далее и тому подобное – десятки, сотни, а то и тысячи самых разнообразных регламентов, опутывающих дикой несвободой всю нашу жизнь.

За всеми этими установлениями и правилами теряется главное – удовольствие от жизни. Человек, по сути, всю жизнь мечтает когда-нибудь «пожить для себя», но само по себе это никогда не приходит. Изменения, если они и происходят в жизни такого человека, ничего не меняют в этой безрадостности и не вызывают предвкушения, поскольку вызваны не РЖ, а желаниями механическими, то есть мотивированными теми или иными догмами. Фактически, человек переходит из камеры в камеру, сменяя один образ жизни, малоприятный и может быть даже мучительный, на другой такой же. К таким людям полностью применим совет: «делай что хочешь, все равно пожалеешь».

Чтобы выйти из этого замкнутого круга, придется побороться – прежде всего, с самим собой, со своими догмами.

Догмы заставляют человека непрерывно крутиться в колесе надуманных дел и обязанностей, и наступает момент, когда свободное время становится уже обременительным, ведь это означает мучительное столкновение с проблемой: «чем себя занять», «почему моя жизнь такая пустая», поэтому начинается спазматический поиск того, чем можно «убить время». И если человек на какое-то время остается вне деятельности, то он ощущает, как мир вокруг него несется куда-то, он чувствует себя на обочине, вскакивает в первое попавшееся седло и несется вслед. Так проносятся они, и то взметнется, то осядет поднятая ими пыль.

03-08) Мы все привыкли к словосочетаниям типа «интеллектуальное удовольствие», «интеллектуальное наслаждение», и понимаем их, разумеется, в некоем переносном смысле – совсем не таком, как мы понимаем, к примеру, наслаждение от еды или от секса. И совершенно напрасно.

Конечно, существует эдакое специфическое интеллектуальное удовольствие, которое испытываешь, читая красивую мысль, разбираясь в красивой задаче. Слово «красивое» здесь понимается, опять-таки, в специфическом смысле – «интеллектуально красивое», а не такое красивое, какой бывает красивая девушка.

Между тем, добиваясь рассудочной ясности в чем-либо, и, особенно, добиваясь освобождения от какой-либо догмы, человек может испытывать самое что ни на есть настоящее наслаждение – наслаждение в теле, так же, как при занятии сексом. Это кажется совершенно удивительным и даже мистическим, но, тем не менее, это неоспоримый факт, в справедливости которого убедиться может абсолютно каждый на своем опыте. Наслаждение это испытывается не в половых органах, как при сексе, а в области сердца, в центре груди и в горле, тем не менее я бы не стал проводить резкую границу между этими двумя видами наслаждения, так как испытывая наслаждение от ясности, легко заметить, что оно в точности то же самое, какое иногда нам удается испытывать и во время секса, ласк, особенно сопровождаемых яркими переживанием нежности, влюбленности, открытости.

Это открытие подтверждает, что и секс, и переживание озаренных восприятий, и освобождение от догм и достижение рассудочной ясности – всё это равноправные участники эволюции человека, движения человека к развитию, к расширению спектра привлекательных восприятий.

03-09) Необходимо тщательно разграничивать достижение ясности и смену догм. Если человек перешел из иудаизма в христианство – означает ли это, что он освободился от догм? Если бывший коммунист становится христианином? Если христианин становится коммунистом?

Человек сегодня может истово верить в то, что холестерин вреден для здоровья, а завтра так же истово он может уверовать в противоположное. Смена догм и целых догматических систем – обычное дело, но всё это не имеет никакого отношения к достижению рассудочной ясности, к здравому смыслу, к трезвому мышлению. Смена точки зрения происходит в результате размышлений, а не в результате волевого акта смены догмы одной на другую.

Человек, достигший ясности и сменивший догму на ту или иную точку зрения, прекрасно отдает себе отчет в следующем:

1. он понимает - какие аргументы привели к тому, что сейчас он имеет именно эту точку зрения

2. он понимает, что его точка зрения вполне может поменяться в будущем, если он обнаружит новые факты, имеющие отношение к рассматриваемому вопросу, или новые соображения, позволяющие иначе взглянуть на имеющиеся факты

3. рассказывая о своей точке зрения, он не преподносит ее как истину, а показывает её именно как результат размышлений, покоящихся на тех или иных основаниях в виде а) фактов, наблюдаемых им непосредственно, б) свидетельств о наблюдениях, исходящих из источников, которые он считает авторитетными, и в) логических суждений.

(Опора на авторитетные источники зачастую необходима, поскольку каждый конкретный человек не в состоянии провести, к примеру, опыты на ядерном реакторе, и он вынужден доверять сообщениям о результатах таких опытах, верифицированным научными сообществами, отдавая себе отчет в том, что и ученые могут заблуждаться, чего-то не учитывать, и что наука постоянно движется вперед).

4. столкнувшись с необходимостью пересмотреть свою точку зрения, такой человек не впадает ни в панику, ни в огульное отрицание. Более того, чаще всего такой человек испытает удовольствие, чувство тайны, предвкушение, и, приняв во внимание новые факторы, скорректирует свою точку зрения или даже полностью ее изменит, или обоснованно сохранит неизменной.

03-10) Догматическими могут быть и интерпретации. Одну и ту же ситуацию разные люди интерпретируют существенно по-разному. Грубо говоря, один видит стакан полупустым, а другой – наполовину полным. В реальной жизни различия в интерпретации одних и тех же явлений заходят очень и очень далеко, вплоть до непримиримых противоречий. Одни в рисунке видят безобидную карикатуру, а другие – оскорбление, смываемое только кровью. Муж видит в поцелуях с подругой милый флирт и дружественность, а его жена – подлую измену.

Догматизм как способ выстраивать свою картину мира обуславливает возникновение всех этих противоречий в интерпретациях, порождая тем самым нескончаемую вражду и неспособность к сотрудничеству, к мирному и созидательному сосуществованию.

Человек, у которого возникла догматическая интерпретация, не понимает этого. Ему кажется, что он видит «как оно на самом деле есть». «Муж целуется с другой девушкой – о чем тут рассуждать?», воскликнет его жена. Она уверена, что видит не поцелуй, а измену. Интерпретации подменяют собой реальность, становятся реальностью сами по себе, что делает очень трудным процесс освобождения из-под их слепой власти. Мужчина нежно обнял ребенка, а глазам окружающих предстает картина педофилического изнасилования. Ребенок отказывается кушать – мать видит опасное для жизни ребенка истощение. Художник нарисовал забавную картинку – верующий видит акт вандализма, кощунства, заслуживающий уголовного преследования или даже смерти.

Мы не сильно преувеличим, если скажем, что люди никогда (!) не живут в реальном мире. Вся жизнь человека проходит, словно в компьютерной игре – среди порожденных его нездоровым и неумелым сознанием фантомов, среди которых бессмысленно искать какие-то закономерности и здравый смысл. Фантомы, в отличие от реальной материи, никаким физическим и социальным законам не подвержены – они совершенно хаотичны, и этот хаос внушает людям чувство глубокой тревоги, чувство тотальной неспособности разобраться в окружающем мире, неспособности сделать свою жизнь счастливей. Как мало нужно сделать для того, чтобы стать хозяином своей жизни – всего лишь избавиться от слепых, догматических интерпретаций и фиксировать происходящие явление как они есть! Но насколько сложно сделать этот простой шаг, мы видим по тому ничтожному количеству людей, которые захотели это сделать и, тем более, сделали. Ведь если бы муж, «видя измену», остановился бы и расспросил свою жену – почему она целует другого парня, что она испытывает к нему, а что к тому парню, то возможно причина для конф<