Выстраивание модели поведения

Важнейшим преимуществом психодрамы является возможность для ее участников заглянуть в свое завтра и опробовать разные модели поведения в будущем без страха быть наказанным за совершенные ошибки.

Репертуар у детей и подростков, переживших жестокое обращение, как правило, беден, поэтому им прежде всего необходима практика принятия некоторых ролей, которые до сих пор были им неведомы. Адам Блатнер (Blatner, 1973) описывает применение техники «символического расстояния» на примере двух детей из неполных и неблагополучных семей. Дети боялись возвращения в семейную атмосферу, ибо имели немало негативных переживаний, связанных с семьей. Однако они с готовностью согласились вообразить в процессе психодрамы атмосферу другой семьи и попробовать в ней побыть. В конце концов они почувствовали себя достаточно уверенными, чтобы определить приемлемый для них тип семьи, в которой они могли бы чувствовать себя спокойно.

Юля уже давно покинула свою семью, но до сих пор не могла объяснить матери, почему она это сделала. Ее отчим насиловал девочку в течение многих лет. С помощью техники «пустого стула» Юля сумела вступить с матерью в разговор, а затем несколько раз проиграла ее роль, прежде чем почувствовала себя готовой встретиться с ней лицом к лицу. Эта встреча оказалась весьма удачной, и девочка успокоилась.

Диляра нашла полезным заглянуть в будущее, потому что она захотела увидеть, как могут складываться ее отношения с мужчинами и со своими детьми. Теперь у нее появилась возможность исследовать эту доселе неведомую и до сих пор приводившую ее в ужас сторону жизни, чтобы принять ее или отвергнуть. В качестве протагониста она смогла представить, как будет влиять на свое будущее, ощутила уверенность в себе.

Для Риты агрессивность была совершенно неприемлемой, но она вполне примирилась с ее проявлениями у окружающих. Она прошла путь от сексуального насилия, совершенного над ней сводным братом, до раннего брака с человеком, который ее «поколачивал». Опробуя модели решительного поведения, девушка постепенно научилась пресекать агрессивность своего мужа. Ему пришлось понять, если он хочет, чтобы Рита осталась с ним, ему придется вести себя совершенно иначе. Отношения с мужем стали значительно лучше, а Рита призналась, что перестала бояться мужчин.

Маленьким детям нужно помочь отличать «хорошие прикосновения» от «плохих». Дети интуитивно чувствуют, что хорошо, а что плохо. Но им говорят, что некоторые прикосновения тоже связаны с «любовью». После таких слов дети начинают сомневаться в своих чувствах. Они только учатся распознавать разные эмоции и эти знания получают преимущественно от взрослых. Если значимый взрослый обманывает ребенка, то тот оказывается в замешательстве. Маленький человечек будет стремиться принять то, что ему говорят.

Подходящей аналогией может служить ситуация, в которой голодному ребенку предлагают кусок хлеба. Но в этом куске хлеба содержится какая-то отрава, например, героин. Ребенок сомневается, можно ли его есть, и спрашивает у взрослого, действительно ли хлеб должен иметь такой вкус. Тот отвечает утвердительно. Ребенок очень голоден, поэтому все-таки этот хлеб съедает. Такова адская смесь, которая предлагается ребенку преследователем, в особенности, если покушение совершается дома.

Обычно во время терапевтического процесса, особенно на той его стадии, когда сцена сексуального принуждения уже воспроизведена и произошла некоторая разрядка чувств, пострадавшие дети стремятся встретиться со своими мучителями. В таком случае для них будет полезен ролевой тренинг, помогающий преодолеть страх. Этот тренинг может быть как индивидуальным, так и в составе группы.

Участие родителей или лиц, заменяющих их, при работе с жертвами насилия в психодраматическом процессе возможно только на одном из его этапов: при выстраивании модели поведения ребенка в будущем. Причем родную или приемную мать следует приглашать, лишь заручившись согласием ребенка.

Этот этап обычно начинаются тогда, когда, во-первых, терапевт чувствует, что содержание факта насилия уже раскрыто; во-вторых, ребенок способен выражать сильные чувства по отношению к обоим родителям. Приглашение матери необходимо, если ребенок сильно нуждается в материнском внимании и заботе. Потребность в контакте с матерью часто выражается в привязанности к терапевту, а в психодраматической реальности — в стремлении сыграть роль матери и в демонстрации того, как его любит мама.

Поэтому работа по выстраиванию будущих моделей поведения ребенка должна, если это возможно, проводиться в присутствии матери. Во-первых, мать познакомится с осваиваемой ребенком моделью поведения и сможет в дальнейшем стать его союзником и помощником. Во-вторых, появляется удобный случай для восстановления отношений между матерью и ребенком, которые могли быть нарушены после раскрытия факта насилия. Особенно это касается малышей. Например, как только Таня после воспроизведения сцены насилия почувствовала материнское тепло, сразу же возникла перспектива восстановить отношения между матерью и ребенком. Терапевтическая работа с маленькими детьми, как правило, индивидуальна (единственным исключением могут быть сиблинговые группы), но никогда не следует игнорировать мать, ибо именно она будет продолжать терапевтическую работу с ребенком, после того как свое дело сделает терапевт.

Техника «Взгляд в будущее» может оказаться особенно полезной, если ребенка просят разыграть сцену из будущего семьи. Приведем пример из Э. Баннистер.

Сэм накрыл стол для вечернего чая вместе со своим братом. Роли «новой мамы» и «нового папы» играли куклы. Это были его опекуны. Терапевт спросил мальчика, могут ли его родные отец и мать прийти к нему на чай. Тот задумался, затем взял кукол, которые выступали в роли его настоящих родителей, отнес в самый дальний угол комнаты и, посадив их на подушку, произнес: «Они в тюрьме. Так будет лучше». До этого мальчик бросал маму в огонь и рвал папу на части. Теперь же он увидел свое будущее.

В группах подростков выстраиванию моделей будущего поведения следует посвятить несколько сессий. После разогревающей дискуссии о том, какая ситуация могла бы оказаться самой опасной, можно предложить провести социодраму, которая позволила бы отыграть разные страхи и фантазии. Вот ситуации, которые чаще всего повторяются: как поладить со школьным учителем, который необоснованно придирается; как себя вести на дискотеке; что говорить в суде (куда детей вызывают в качестве свидетелей); как реагировать на насмешки других детей.

Социодрама в подростковых группах нередко вместо концентрации на личных проблемах проясняет актуальные для группы темы. Поэтому в данном случае она может оказаться очень уместной. Однако ведущему следует неизменно «держать руку на пульсе» и чувствовать, что происходит в группе. Тогда социодрама часто переходит в центрированную на протагонисте психодраму, и этот переход оказывается весьма полезным для группы в целом.

ШЕРИНГ

Последней частью психодраматической сессии является шеринг. Напомним, что шерингом мы называем безоценочное обсуждение в группе тех или иных психодраматических событий, переживаний. Шеринг вместе с завершающей сценой в максимальной степени выполняет интегративную функцию (Блатнер, 1988). Он служит не для того, чтобы давать советы.

Во время шеринга группа может поделиться с протагонистом чувствами, которые возникли в процессе разыгрывания драмы. Шеринг можно проводить формально, в составе группы, однако особую ценность он представляет для детей, чувствующих себя особенно одинокими и изолированными от окружающего мира после совершенного над ними насилия.

Кроме того, шеринг может считаться частью индивидуальных сессий, так как терапевт делится чувствами гнева и скорби, которые он сам испытывал. Но при работе с маленькими детьми терапевту следует тщательно контролировать свои эмоции, чтобы не испугать малыша.

На сессиях, посвященных ролевому тренингу, вполне уместно высказать свои замечания по отношению к поведению ребенка в конкретной ситуации и выслушать его ответ, ибо только ощущения ребенка являются подлинными. Однако терапевту ни в коем случае нельзя навязывать травмированному ребенку ту или иную линию поведения.

ОБЩИЕ КОММЕНТАРИИ

Терапевту очень важно определить уровень развития ребенка.

При индивидуальной работе это должно быть сделано на первой же сессии. При групповой — перед первой сессией. Если во время первого интервью возникают хотя бы малейшие сомнения в соответствии интелекта возрасту, следует пользоваться только самыми простыми игрушками и самыми элементарными вспомогательными средствами. В противном случае дети приходят в замешательство, пытаясь что-то сделать с игрушками, которые оказались для них либо сложными, либо не соответствующими возрасту. Это только усиливает у детей ощущение бесполезности и неполноценности.

Стоит позаботиться о том, чтобы в группе можно было поиграть в такие игры, в которых необходимо что-то записывать. Многие дети охотно занимаются рисованием или лепкой из пластилина, поэтому все эти возможности стоит использовать при разогреве, восстанавливающем доверие, или в воспроизведении сцен из прошлого. Какое удовлетворение получает ребенок, швырнув куском пластилина в прикрепленный к стене нарисованный им портрет насильника!

Кроме того, необходимо принимать во внимание степень утомляемости ребенка. Большинство детей до 11 лет могут выдержать сессию, которая длится не более часа. Все дети в течение сессии нуждаются в перерыве, иначе они будут делать его сами. Кто-нибудь из них начнет время от времени подходить к окну и смотреть на улицу, а потом возвращаться к своим кубикам. Некоторые даже могут вздремнуть несколько минут, свернувшись калачиком на кушетке. Другие захотят пить или будут проситься в туалет до или после перерыва.

Тем не менее все-таки следует ввести самые простые правила, связанные с перерывом на питье и с посещением туалета. Это легко сделать при работе с детьми школьного возраста, которые привыкли к школьным перерывам между занятиями и будут пользоваться туалетом до или после сессии.

Работать с детишками младше пяти лет куда сложнее, но для ребенка, который легко может прийти в замешательство и потерять контроль, исключительно важно установить определенные ограничения. Подросткам вполне достаточно возможности «помыть руки» до или после сессии, а групповое давление со стороны товарищей будет препятствовать перерывам, нарушающим терапевтический процесс.

Работа с группой подростков должна продолжаться более часа. Двух часов, включая время, отведенное на перерыв, вполне достаточно. Хотя продолжительность психодраматической сессии в группе взрослых обычно составляет около трех часов, для большинства молодых людей такая сессия слишком утомительна. Терапевтический эффект от группы, которая регулярно собирается раз в неделю или раз в две недели, для подростков вполне ощутим, но для маленьких детей неделя — очень большой срок, поэтому встречи два раза в неделю принесут им гораздо больше пользы.

В случаях, если сексуальное принуждение совершилось вне семьи и о нем стало известно родителям достаточно быстро, вероятнее всего, для ребенка будет достаточно одной или двух терапевтических сессий. После этого обычно хватает поддержки со стороны близкого человека, прежде всего матери. Если же и мать пережила сексуальное посягательство, ей будет трудно оказывать поддержку ребенку, ибо она сама испытывает в ней потребность. В таких случаях ребенок нуждается в терапевтической помощи в течение нескольких недель или даже месяцев. Для каждого маленького пациента необходимо как можно точнее определить время завершения терапии и тщательно подготовиться к этому событию.

Само собой разумеется, что в зависимости от степени зрелости ребенка, он каждый раз в состоянии «обучиться» ровно настолько, насколько может. Если его отношения с терапевтом оказываются нормальными (теплыми и продуктивными), тогда и ребенок и терапевт будут знать, когда они приближаются к завершению определенного этапа работы. Первому следует раскрыть все, что он может восстановить в памяти, и воспроизвести, выразить свои чувства скорби, гнева, страха, грусти и замешательства. Ребенок должен найти возможность возложить ответственность за насилие на человека, который его совершил. Затем нужно найти и «разучить» новый способ поведения в будущем. Ребенок должен быть абсолютно уверен в том, что у него есть сильный союзник, которого при необходимости он может позвать на помощь.

Однако это вовсе не означает окончательную интеграцию травматического переживания и отсутствие необходимости в дальнейшей работе. Как только дети сталкиваются с другими ситуациями в жизни, связанными с острыми переживаниями (пубертат, смерть или уход из семьи кого-то из родителей, отделение старшего брата или сестры), прежняя боль дает о себе знать, и тогда для таких детей снова может быть необходимой психотерапия. Даже став взрослыми, они могут испытывать немало затруднений, особенно в браке или после рождения ребенка. Однако первичная терапия является необходимой базой, на основе которой успешно разрешаются трудности, которые могут возникнуть в будущем.

Терапевту, решившему работать по методу психодрамы, было бы очень полезно познакомиться с работами Вирджинии Экслайн (Axline, 1969; 1971) и Вайолет Оклендер (Oaklander, 1978). Личностная работа с «внутренним ребенком» поможет ему войти в мир ребенка и посмотреть на все происходящее вокруг его глазами. Психодрама, драмотерапия, гештальт-терапия и трансактный анализ могут помочь будущему детскому терапевту разобраться со своими неисполненными желаниями, а также понять огромную потребность в любви, переполняющую душу любого ребенка. Нам кажется вполне понятным, что «голодному» малышу не следует брать «взрослый» хлеб, которым он обязательно отравится, но не так-то легко осознать, что «любовь», включающая в себя насилие, вообще не является любовью, ибо служит лишь вознаграждением насильнику.

Терапевту, работающему с детьми, ставшими жертвами сексуального злоупотребления, следует поддерживать в своей работе необходимый баланс, периодически оказывая терапевтическую помощь членам семьи пострадавшего ребенка и иногда работая с самими насильниками. Разумеется, один и тот же человек не может оказывать поддержку изнасилованному ребенку и его насильнику: такие отношения нельзя считать терапевтическими. В подобной ситуации нельзя ожидать от ребенка никакого доверия, за исключением тех случаев, когда уже закончилась последняя стадия индивидуальной терапии. Как правило, психотерапевту, никогда не работавшему с насильниками, трудно понять мощную рационализацию, которую они используют, и тогда психотерапевт может недооценить силу связи, возникающей между насильником и его жертвой.

Сюзанна Лонг в главе «Сексуальное злоупотребление в отношении маленьких детей» (MacFarlane and Waterman, 1986) рекомендует хорошо разобраться в теории системной терапии. Она цитирует Г. Джиаретто и А. Джиаретто (Giarretto, H. and Giarretto, А. 1982), которые обращают внимание на исключительную важность для успеха в детской терапии понимания взаимоотношений в диаде мать—ребенок.

Однако еще важнее взглянуть на ребенка его собственными глазами. На языке американских индейцев это означает «пройтись в мокасинах другого человека».

В процессе психодраматического действия протагонист выбирает тех или иных людей на роли вспомогательных лиц в своей драме, так как они чем-то напоминают ему родителей, знакомых или кого-то еще из участников события, которое он захотел вывести на сцену. Нередко случается так, что члены группы, играющие вспомогательные роли, делятся с остальными своими переживаниями «из роли», поскольку в ней оказалось нечто, с чем они смогли идентифицироваться, — то, что затронуло их собственные проблемы.

Точно так же для исполнения роли самого себя в драме ребенок может выбрать любую куклу. Один мальчик выбрал собаку. Она очень верила своему хозяину (отцу) и во всем его слушалась, но если собака сразу не откликалась на зов, ее били. (Этого мальчика действительно бил его отец.) Собака долго глядела на своего хозяина, стараясь угадать его малейшее желание, чтобы избежать побоев. В конце концов хозяин велел ей встать перед ним на четвереньки, а сам «стал пихать в нее палку». Малыш очень точно описал все, что делал с ним отец, и все эти факты подтвердились позже, во время медицинской экспертизы.

Таким образом, применение психодраматического метода может существенно упростить достижение нужного результата и помочь человеку научиться жить сначала.

ПРИЛОЖЕНИЕ

УПРАЖНЕНИЯ ДЛЯ РАЗОГРЕВА