Причины появления новых слов

Возникший вместе с новым предметом, вещью, понятием неологизм не сразу входит в активный состав словаря. После того как новое слово становится общеупотребительным, общедоступным, оно перестает быть неологизмом. Такой путь прошли, например, слова советский, коллективизация, колхоз, звеньевая, тракторист, комсомолец, пионер, мичуринец, метростроевец, целинник, лунник, космонавт и многие другие.

Следовательно, в силу непрерывного исторического развития лексического состава языка многие слова, еще в XIX в. воспринимавшиеся как неологизмы с отвлеченным значением (например, беллетристика, вольность, действительность, гражданственность, гуманизм - гуманность, идея, общественный, равенство и др.), в современном языке входят в состав активного запаса словаря.

А некоторые слова, возникнув совсем недавно (продналог, продразверстка, уком, нэпман, комчванство, партмаксимум, партминимум, нарком и др.), успели перейти в разряд устаревших.

Причины появления новых слов:

1) В повседневной речи мы создаем новые слова в следующих целях:

1. С помощью нового слова мы именуем новые предметы и явления: сапоги-дутики, сорт пшеницы «днепрянка».

2. Однако мы можем создать название и для явления хорошо извест­ного, но не имеющего словесного обозначения в языке. Например, совсем не нов уход зрителей из зала, когда фильм им не нравится, но мы не обоз­начаем это явление особым словом. А вот один свердловчанин обозначил: «Зал ногоплескал».

3. Создаются слова и тогда, когда нам хочется ярче обозначить явление, имеющее название, вместо затейливый о тюрингском фарфоре сказано финтифлюшистый, герметик назван прилепончиком.

4. Можно играть словами. Это охотно делают дети, осваивающие язык, но взрослые не прочь иногда забавы ради сочинить какое-нибудь словцо: «Раз есть авторучка, должна быть и автоножка. Здесь нет ни нового предмета, ни старого явления, лишенного названия. Здесь есть словотворчество ради шутки, развлечения.

2) То, что наблюдается в повседневной речи, происходит в художественной или публицистической речи. Здесь получают новые имена новые предметы, созданные воображением художника: киберы у Стругацких, наилучшесть у В. Зорина и др.

Новые слова делятся на две группы в зависимости от причин появления в языке. Неологизмы - это новые слова, созданные для обозначения новых явлений. Все остальные - окказионализмы.

Кроме неологизмов, являющихся достоянием общенародного языка, выделяются новые слова, образованные тем или иным автором. Одни из них вошли в литературный язык, например, чертеж, рудник, маятник, насос, притяжение, созвездие и др. (у М. Ломоносова), промышленность, влюбленность, рассе­янность, трогательный (у Карамзина), стушеваться (у Ф. Достоев­ского) и т.д.

Другие остаются в составе так называемых окказио­нальных авторских образований. Они выполняют изобразительно-выразительные функции только в условиях индивидуального контекста и, как правило, создаются на основе существующих словообразовательных моделей, например, мандолинить, разулыбить, серпастый, молоткастый, чемберленье и многие другие (у В. Ма­яковского); буревал, пересуматошить (у Б. Пастернака), мохнатинки, страна Муравия и Муравская страна (у А. Твардовского), магичествовать, целлофанированные (у А. Вознесенского), бокас­тый, незнакомость, надмирье, несгибинка и другие (у Е. Евтушенко) и т.п.

Источники новых слов

Источниками новых слов являются: словообразование и за­имствование из другого языка. Поскольку о заимствованиях речь идет в 3.2, здесь скажем о словообразовании неологизмов и окказионализмов.

Общий источник новых слов - это образование по активным словооб­разовательным моделям или образцам: дутые сапожки – дутики, вареный - варенка «джинсовая ткань, цвет которой изменен в процессе кипячения - варки». Ср.: дубленый полушубок - дубленка; дутики - вероятно, как ходики, трусики, хотя это разные модели словообразования.

Окказионализмы также создаются по активным словообразователь­ным моделям, такие образования называют потенциальными словами: Там гадалка повозилась с обедом, гревшимся на керосинке «Грец», по-кухарочьи вытерла руки о передник, взяла ведро с отколовшейся местами эмалью и вышла во двор за водой» (И. Ильф, Е. Петров. Двенадцать стульев).

Наречие по-кухарочьи образовано по продуктивной модели «по- + прилагательное + -и». Мы можем по ней образовать большое число слов типа: по-поварски, по-студенчески, по-журналистски, по-водительски и прочее в зависимости от нашей фантазии. Модель открыта. Образования, которые мы получаем, в одних случаях кажутся малоприемлемыми, вроде пo-поварски, в других - как будто даже и существующими, нормативными. Это и есть свойство продуктивной модели, у которой граница между формативными и окказиональными образованиями размыта за счет единиц, которые существуют как бы на кончике пера, так что невозможно сказать, выбрали ли мы их из нашего словарного запаса или только что создали в связи с возникшей потребностью выражения мысли.

Образуются окказионализмы и по слову-образцу. В «Газетных порт­ретах» В. Коняхина создан такой ряд слов: «Самые работящие, самые беззаветные патриоты своей газеты и своего города получаются из бывших рабкоров, инженеркоров, селькоров, военкоров, юнкоров и домохозяйкокоров. Особое их достоинство - отличное знание географии и демографии вcex предприятий и династий города».

Слова «инженеркоры» и «домохозяйкокоры» созданы по образцу соседних слов. При желании этот ряд опять можно продолжить, ведь профессий много: учителекор, врачкор.

Окказионализм может быть получен за счет смыслового преобразования существующей модели. Например, в романе Ю. Бондарева «Берег» использованы такие наречия: «Мансарда краснела черепицей в горячих лу чах солнца, вблизи - сосны, утренне высвеченные на одной стороне стволов»; «Снежно цвела сирень»; «Старший сержант Зыкин в угрюмой замкнутости каменно уставился на огонек плошки»; «...жестяно звеневший на ветру будылье кукурузы».

Наречия с помощью суффиксов -о/-е образуются от качественных прилагательных и обозначают признак, отнесенный к действию: хорошее письмо - хорошо писать. Здесь же наречия образованы от относительных прилагательных: утренний, снежный, каменный, жестяной. Изменился ли общий смысл полученных наречий? Конечно. Они обозначают
признак действия через сравнение: стволы высвечены солнцем так, как
это бывает утром; сирень цвела, как снег; уставился неподвижно, как камень; будылья звенели, как жесть. И вновь мы можем пополнить ряд подобных образований: кирпично краснели, деревянно шагал, небесно улыбался.

Иногда окказионализм представляет собой словообразовательный синоним существующего слова. Например, вместо нормативного говорильня В. Коняхин в «Газетных портретах» употребляет следующее: «Он не обидится, потому что принципиально не ходит на эти говориловки».

Корень у окказионализма тот же, что и у нормативной лексической единицы, но словообразующий элемент сменился: вместо суффикса –льн- использован суффикс -ловк-. Здесь простор для нашей фантазии значительно сократился, мы можем только примерить к данному корню два-три суффикса: говорилка, говорильство, говорилище, и уж совсем
странно звучит «говореж». Надо сказать, что эти новообразования гораздо менее естественны, чем то, которое использовано писателем, и, следовательно, если бы мы задумали включить их в свой текст, скорее всего панадобилась бы какая-то оправдательная оговорка, пояснение, оценка, вобщем - извинение перед читателем за неуклюжее творение. Или же надо было бы создать особый контекст, который оправдал бы наше образование.
Например: «Вокруг стоял не галдеж, а скорее говореж - все разбились на группки и говорили, говорили, говорили о своих делах».

Наконец, окказионализм может быть создан автором, так сказать, по оригинальному проекту, в результате оригинального сочетания морфем. Например, С. Кирсанов в поэме «Макс-Емельян» создал от глаголов «yснуть» и «проснуться» два существительных: от уснявин до проснявин. Такой модели у существительных нет, этот способ объединения морфем принадлежит поэту.

До сих пор рассматривались окказионализмы, которые строились из реального морфемного материала: существующих корней, суффиксов, интерфиксов, приставок. Однако ранее уже были показаны случаи, когда слово строилось автором прямо из звуков, вспомним маршаковский «алинон». Там же в «Умных вещах» есть меч зинг-зенг - слово тоже составлено из звуков, а не из морфем. Случаи эти редки и всегда художественно обоснованы, например, как эксперимент. Вот стихотворение В. Хлебникова «Гроза»:

Моа, Моа,

Миа, еву.

Вей, вай, эву!

Взи зоцерн. Вэ-церци.

Вравра, вравра!

Врап, врап, врап!

Гугога. Гак. Гакри.

Вивавэво...

цирцици!

Кому-то дано, кому-то не дано услышать в этом наборе звуков рокот грозы и дробь дождя. Для нашей темы важен сам факт попытки написать картину не музыкальными, а языковыми звуками. Это крайний случай сотворчества. И для полноты описания упомянуть о нем необходимо.

1.6.3 Контрольные вопросы для закрепления материала

1. На какие группы делится словарный состав общена­родного языка?

2. Какие слова относятся к активному словарному запасу языка? Приведите примеры.

3. Какие слова относятся к пассивному словарному запасу языка? Приведите примеры.

4. Каковы особенности процесса утраты слов языком?

5. На какие группы делятся устаревшие слова? Расскажите о каждой подробно. Приведите примеры.

6. Каким образом можно использовать устаревшие слова?

7. Каковы способы объяснения устаревших слов в тексте?

8. Какие слова называются неологизмами?

9. Каковы причины появления новых слов?

10. Каковы источники новых слов?

11. Что включает в себя понятие «авторские неологизмы»?

12. Поясните понятие «окказиональные авторские образования». Приведите примеры.