Анализ культурно-исторических типов управления
Если управление - культурно-исторический феномен, природу которого необходимо учитывать в современных в системах управления, то имеет смысл рассмотреть основные культурно-исторические типы управления, предшествующие современному типу. Конкретно, речь пойдет о следующей типологии:
- управление как процесс суггестии, в котором важную роль играют знаки и схемы;
- управление как форма властных отношений (здесь нужно учитывать культурные сценарии и картины мира);
- самоуправление как условие, начиная с античной культуры, формирования личности;
- управление, опосредованное личностью, общественными отношениями (социальными общностями), правом, государством и бюрократическими отношениями;
- управление в рамках предпринимательской и партнерской культуры.
При этом мы будем рассматривать, как управление устроено объективно («объективно», то есть, по сути, с современной точки зрения), как оно осознается (концептуализируется) субъектами управления, принадлежащими соответствующей культуре, и каковы условия мыслимости того и другого.
2.1. Управление как процесс суггестии (семиотическое опосредование управления). Это самый первый тип управления, имевший место в архаической культуре. Вождь или шаман на основе языка и анимистических представлений «управляли» первичным коллективом (семьей-племенем-родом). Вспомним приведенный выше пример – архаическое понимание затмения.
«На языке тупи солнечное затмение выражается словами: «ягуар съел солнце». Полный смысл этой фразы до сих пор обнаруживается некоторыми племенами тем, что они стреляют горящими стрелами, чтобы отогнать свирепого зверя от его добычи. На северном материке некоторые дикари верили также в огромную пожирающую солнце собаку, а другие пускали стрелы в небо для защиты своих светил от воображаемых врагов, нападавших на них. Но рядом с этими преобладающими понятиями существуют еще и другие. Караибы, например, представляли себе затмившуюся луну голодной, больной или умирающей…Гуроны считали луну больной и совершали свое обычное шаривари со стрельбой и воем собак для ее исцеления»[567].
Как мы говорили, «ягуар» задан языком, точнее «семиотической схемой» и в этом смысле он существует в сознании архаического человека как психическая и семиотическая реальность[568]. «Управляет» в данном случае, с одной стороны, вождь или шаман, функция которого актуализовать для остальных членов первичного коллектива нужные схемы и представления (здесь большая роль суггестии и авторитета), а также сам язык (знаки и схемы)[569].
2.2. Управление как форма властных отношений. Этот тип управления складывается в следующей культуре – «древних царств». Он предполагал разделение труда и жесткое иерархическое вертикальное управление (цари управляли своими приближенными, те своими и так далее)[570]. Внешне управление выглядело как продуцирование приказаний и их исполнение. Управление уже осознается, но в сакральной форме: бог – это и есть доступное людям того времени осмысление условий разделения труда и иерархического вертикального управления. Действительно, приглядимся к богам древнего Египта, Шумера, Вавилона, древней Индии и Китая. Главная их особенность в том, что они управляют человеком, любым даже царем (фараоном). Другая особенность – каждая профессия и специальность имели своего бога-покровителя. Наконец, еще одно важное свойство языческих богов – они всегда действуют совместно с человеком. Сеет ли он зерно в поле, строит ли свой дом, зачинает ли собственного сына или дочь всегда вместе с ним действуют соответствующие боги, которые направляют человека и помогают ему. Осмысляя перечисленные характеристики богов, можно предположить, что боги – это мифологическое осознание (конституирование) новой социальной реальности – разделения труда и систем управления.
Естественный вопрос, кто же в культуре древних царств управляет. Внешне царь и жрецы. Но как они получили свою власть? Выше (см. параграф о власти) я показываю, что решающую роль здесь играет общество. Управление в культуре древних царств двухслойно: основные решения эпизодически принимает общество в лице властных субъектов, а исполняют их, а также нередко искажают не в пользу общества цари и жрецы, а также их подчиненные.
2.3. Самоуправление как условие формирования личности. На излете культуры древних царств мы встречаем такой текст:
«Он имел заслуги, сам себе выговаривал:
Дела у него шли хорошо...
Он был вне себя, ничего не осуществлял,
Ничего не был достоин: он заслужил только
Унижение и уничтожение»[571].
Обратим внимание на замечательные выражения «сам себе выговаривал», «был вне себя». Нет ли здесь самого первого раздвоения человека: он тот, кто принимает определенное решение, и тот, кто его исполняет. Однако пока это раздвоение функциональное, ролевое. Сейчас я принимаю решение, а потом его исполняю. Человек пытается управлять собой, и это важная предпосылка формирования в следующей античной культуры личности.
Именно в античной культуре, где мифологические и религиозные начала сильно ослабевают, а государство имеет ограниченное влияние на человека, впервые складывается самостоятельное поведение человека и, как следствие, первая в истории человечества личность. В теоретическом плане здесь можно говорить о формировании самостоятельного поведения и самодетерминации жизни. С новым мироощущением человека можно познакомиться в текстах Платона. В одной из первых работ его любимый герой Сократ утверждает, что он не простой человек, сам ставит себя на определенное место в жизни и стоит там насмерть. На излете античности Сократу вторит Апулей. В «Апологии или Речи в защиту самого себя от обвинения в магии» он так формулирует кредо своей жизни – «Не на то надо смотреть, где человек родился, а по каким принципам решил он прожить свою жизнь»[572].
Необходимое условие выработки самостоятельного поведения - обнаружение, открытие человеком своего Я, оно неотделимо от формирования им "образа себя", приписывание Я определенных качеств: я такой-то, я жил раньше, буду жить, я видел себя во сне и т.д. По сути, Я человека парадоксально: это тот, кто советует, направляет, управляет, поддерживает и тот, кому адресованы эти советы, управляющие воздействия, поддержка. Я и формирующаяся на его основе личность - это собственно такой тип организации и поведения человека, в котором ведущую роль приобретают "образы себя" и действия с ними: уподобление и регулирование естественного поведения со стороны "образов себя" - сознательное, волевое и целевое поведение; отождествление ранее построенных "образов себя" с теми, которые действуют в настоящее время - воспоминание о прошлой жизни, поддержание "образов себя" - реализация и самоактуализация и т.п. Сам человек обычно не осознает искусственно-семиотический план своего поведения, для него все эти действия с "образом себя" переживаются как естественные, природные состояния, как события, которые он претерпевает.
Необходимо отметить, что становление античной личности происходит одновременно с формированием новых личностно ориентированных практик – античного судопроизводства, театра, собрания философов (академий). И это не случайно. Именно на сцене суда, театра или академии античное общество рассматривает и осмысляет такой странный феномен как человека, живущего не по традиции, а последний объясняет обществу, как он дошел до жизни такой и почему иначе жить нельзя. Но и мышление, как что я показываю в своих работах, возникло в связи с античной личностью. В этих работах проанализированы и другие личностно ориентированные практики – платоническая любовь, античное право, хозяйственная деятельность. Параллельно складывается и новое античное видение действительности и в целом античная культура[573].
Может возникнуть вопрос, кто является зачинателем всех этих процессов: человек или социальные структуры? Думаю, в теоретическом отношении необходимо утверждать, что все указанные составляющие складываются одновременно, взаимно обусловливая друг друга. Становится (прорастает) некоторое распределенное целое, составляющими которого выступают: кризис культуры, самодетерминация человека, новые семиотические средства, новые социальные практики, общество, мышление, новый тип коммуникации, самоорганизация психики и телесности и пр. Именно в рамках этого целого складывается личность, то есть человек, который действует самостоятельно и сам пытается выстраивать свою жизнь, человек, обладающий необходимыми для этого психическими способностями и телесными структурами. Кроме того, личность – это человек в определенной культуре, то есть там, где сложились условия для ее существования (таковы культуры, начиная с античности, но особенно Возрождение и культура нового времени).
Нужно отметить и такой момент: становление античной личности происходит одновременно с процессом ее социализации. Не случайно Сократ отказывается последовать совету своих друзей, которые хотели организовать его побег, призывает афинских граждан соблюдать законы своей страны, объясняет суду свою полезность для афинского общества. Понятно, что самостоятельное поведение, не соотнесенное с социальными требованиями и обычаями, разрушительно. Поэтому практически все «идеологи личности», за редким исключением (Ницше) пытались сформулировать условия, ограничивающие произвол самостоятельного поведения, ставящие его в связь с социальностью.
Платон говорил о богах и разумном продумывание своей жизни. Аристотель о благе и других этических началах, например, порядочности и справедливости, которых должен придерживаться человек. Августин о необходимости следовать Христу. Гуманисты эпохи Возрождения обращали внимание на необходимость учитывать обстоятельства и разумные ограничения. Пико делла Мирондола призывал ориентироваться на ангелов и работать над собственной душой, чтобы «не безумствовал бесстыдный разум». Кант писал о личности, действующей, исходя и из долга и разума.
Эти примеры можно продолжать, но думаю, мысль уже ясна: нормальное развитие личности предполагает не только установку на самостоятельное поведение и самодетерминацию, но и ограничение самостоятельности человека такими принципами, которые делают его поведение социально приемлемым и полезным, что в свою очередь предполагает и нравственное поведение.
2.4. Управление, опосредованное личностью, общественными отношениями, правом, государством, бюрократическими отношениями (институциональное опосредование). Формирование личности, начиная с античности, ведет как к трансформации общества, которое вынуждено учитывать самостоятельное поведение своих граждан (это изменение отражают представление о «справедливости», «благе», «праве» и др.), так и институтов власти. Последние демократизируются (законодательство, выборные должности, периодический контроль со стороны общества) и профессионализируются. В ситуациях, когда исполнительные органы переставали подчиняться обществу, оно создавало дополнительные институты, призванные ограничить поползновения на власть собственных органов управления. Примером указанных новаций является формирование в античной культуре права и государства.
Известно, что право формируется в античной культуре (древняя Греция, Рим), когда складывается судопроизводство и решение вопроса о санкциях опосредуется, с одной стороны, выслушиванием сторон и свидетелей, с другой - изучением обстоятельств дела. Излагая и уясняя обстоятельства дела, стороны, свидетели и судьи строили рассуждения на идеальных объектах, причем отсутствие правил, регулирующих эти рассуждения, а также определенного видения действительности приводили к судебным ошибкам и несправедливости. В результате ценились те судьи, которые слыли справедливыми.
«Потому-то,- пишет Аристотель,- люди, когда спорят о чем-либо, прибегают к судье, идти в суд значит обратиться к справедливости, ибо судья желает быть как бы олицетворенною справедливостью; к тому же люди ищут беспристрастного судью, и кое где судей называют "посредниками", чтоб этим обозначить, что люди, достигнув справедливого решения, станут держаться средины»[574]. Что же Аристотель понимает, говоря о справедливости? С одной стороны, "следование закону", с другой - "середину ущерба и выгоды". "Несправедливым,- пишет Аристотель,- называют, как нарушающего закон, так и берущего лишнее с других, и человека не равно относящегося к другим людям...Если человек, преступающий законы, несправедлив, а держащийся законов - справедлив, то ясно, что все, установленное законом, в известном смысле справедливо"[575].
Тем не менее, последнего шага - сформулировать идею права Аристотель сделать так и не смог. Весьма близко к этой идеи его представление о политической справедливости, которая, как пишет Аристотель, «имеет место между людьми, принадлежащими к одному общению, и имеет целью самоудовлетворенность их, притом между людьми свободными и равными в смысле или пропорциональности, или числа вообще»[576]. Другими словами, речь идет о личности. Здесь важна и мысль Аристотеля о том, что справедливость может быть гарантирована в рамках общины, устанавливающей определенную конвенцию, договор, а также, что необходимое условие справедливости - равенство и свобода субъектов.
В данном случае Аристотель рефлексирует складывающуюся античную практику, что хорошо видно на примере формирования «законов XII таблиц» в ранний республиканский период. Начиная с середины 5 века до н. э. в римском обществе осознается потребность в нормах, которые бы ограничили произвол власти (патрицианских магистратов), и народные трибуны не раз выступали с предложением создания таких норм (законов) по греческому (законы Солона) и южноиталийскому образцу.
«Наконец, в 451 г. сенат согласился выбрать специальную коммисию из 10 человек, облеченных неограниченными полномочиями, для записи существующих обычаев и кодификации гражданского права ( decemviri consulari imperio legibus scribundis)». В составленных законах, записанных на 12 досках, «родовые обычаи заменялись законом (lex), распространявшихся одинаково на партициев и плебеев (что, заметим, возможно было лишь в обществе, допускавшем личность и определенное равенство. – В.Р.), в замене кровной мести денежным штрафом, вмешательстве закона в отношения между отцом и сыном, мужем и женой, патроном и его клиентом и, наконец, в признании права обращения к народу (provocatio ad populum), то есть к центуриатным комициям как к высшему государственному органу»[577].
Нам здесь важно обратить внимание на то, что именно общество санкционировало и необходимость разработки законов и их характер, причем одной из основных задач создания этих законов было стремление ограничить произвол назначаемой обществом исполнительной власти.
Следующий шаг и логически и исторически делают римляне. Именно в Риме складывается идея права: под ней понимается гарантированная для человека властью и законом справедливость. Столкнувшись, очевидно, с несправедливыми решениями судей, римские граждане - люди свободные и не чуждые власти и в тоже время заинтересованные в поддержке общины (римского народа), начали через голову суда обращаться прямо к властям (конкретно, к преторам, переизбираемым чиновникам). В этой ситуации власть идет, так сказать, навстречу запросам населения. С одной стороны, она старается упорядочить саму процедуру судопроизводства, введя в нее чиновников, вносивших в протоколы заявления сторон о сущности разбираемого конфликта, иногда чиновники выясняли и ряд обстоятельств дела, на которые ссылались стороны, кроме того, регламентируется на основе правил процедура ведения судебного разбирательства. С другой стороны, преторы создают для судей собственные описания конфликтных ситуаций (формулы), включающие и возможные в этих случаях санкции.
С появлением новой системы судопроизводства стало возможным расширение базы законов. Если на предыдущей стадии власти просто гарантировали соблюдение законов и меру справедливости, то теперь претор предписывал
«судьям (или судам) вести разбирательство в основном не на строгом соблюдении гражданского права (jus civile), а в соответствии с ex fide bona, т.е. согласно тем требованиям, которые отвечали бы принципам справедливости и законности»[578]. Пользуясь своей власть, «претор получил возможность признавать новые отношения развивающейся жизни или, наоборот, оставлять порой без защиты отношения, формально отвечающие закону, но по существу отмирающие вместе с этим законом, отказывая в подобного рода случаях в выдаче истцу формулы иска»[579].
Но каким образом римские власти устанавливали меру и характер справедливости, то есть как они справились с той задачей, которую не смог решить великий Аристотель? Анализ важнейших институтов римского права подсказывает гипотезу о том, что такая мера и характер задавались идеей власти: то есть именно властным субъектам в первую очередь гарантировалась справедливость, а мера справедливости задавалась подтверждением опять же властями тех или иных властных отношений. Например, обладая абсолютной властью в семье отец семейства получает по римским законам соответствующие права (sui iuris - самостоятельного отца семейства); в соответствии с этим правом отец обладал большой властью над своей женой и особенно детьми (последних он мог продать даже в рабство). Поскольку рабы не имели никакой власти, то они в римском обществе и не обладали правами; раб - это категория наиболее необходимых в хозяйстве вещей. Вероятно, на основе властных отношений далее устанавливаются и другие, гарантированные законом меры справедливости, например, право владения. "Для владения в юридическом смысле,- пишет И.Б.Новицкий,- была необходима воля обладать вещью самостоятельно, не признавая над собой власти другого лица, воля относиться к вещи как своей" (выделено мной. – В.Р.)[580]. Теперь об античном государстве.
Хотя исследователи постоянно пишут о государствах культуры древних царств, такой социальный институт в этой культуре еще не сложился. Государство, понимаемое прежде всего как особая организация власти, формируется только в античности. Оно понадобилось обществу, защищавшему себя от произвола власти, несмотря на то, что чаще всего эту власть общество ставило и санкционировало само. Но, получив рычаги управления, власть нередко узурпировала права граждан и общества, порабощала их, начинала использовать свое положение для собственных целей, ничего общего не имеющих с общественными. В «Политике» Аристотель описывает много таких случаев. Не меньше дает и история древнего Рима.
Например, Луция Корнелия Суллу в качестве диктатора римский сенат и комиции в ситуации глубокого социального кризиса выбрали сами, но дальше события развивались совсем по-другому недемократическому сценарию.
«Сулланские учреждения – сенат, комиции и магистраты, - отмечает Сергеев, - оставаясь по форме и по названию республиканскими учреждениями, по сути дела являлись уже императорскими административно-бюрократическими органами: сенат – государственный совет, состоявший в значительной степени из фаворитов Суллы, магистраты – чиновники, подчиненные сенату, войско – профессиональная армия, зависимая от своего вождя (императора), от него же зависела и большая часть оптиматов и всадников, занимавших в армии посты интендантов, обслуживающих армию. «О законе, голосовании или жеребьевке теперь уже не было и речи, после того как все оцепенели от ужаса, замкнулись в себе и молчали…Теперь римляне, наконец, поняли, что у них уже не существует свободного, законного голосования и что вообще ведение дел уже не в их власти. В этом чрезвычайно сомнительном положении даже тень народного голосования казалась желанной как эмблема свободы. Они голосуют и избирают Суллу неограниченным государем на срок, какой ему будет угодно. Правда, и прежние диктаторские полномочия были беспредельны, но важным ограничением была краткость срока. Теперь же, когда впервые отпало ограничение и во времени, власть диктатора превратилась в настоящий произвол – тиранию»[581].
Здесь видно, что узурпации власти способствуют не только чрезвычайные обстоятельства и наклонности властвующей личности, но и профессионализация и бюрократизация власти. Так или иначе, но в подобных ситуациях общество стало искать средства, позволяющие контролировать власть, ориентировать власть на общество и человека, блокировать возможность переключения власти на решение собственных, а не общественных задач. Таким средством и выступило государство, которое в античности понималось прежде всего как устройство власти (организация управления), работающая на общество. При этом одновременно выяснилось, что и человек, отвечающий поставленной задаче, должен быть особый: соблюдать законы, участвовать в политической жизни; именно такой человек и получил название «гражданина».
В «Политике» Аристотель обобщает основные характеристики государства как социального института и гражданина как части государства.
«Но если бы даже кто-нибудь установил умеренную собственность для всех, пользы от этого не было бы никакой, потому что скорее уж следует уравнивать человеческие вожделения, а не собственность. А это возможно достигнуть лишь в том случае, когда граждане будут надлежащим образом воспитаны посредством закона… Лучше всего безусловное понятие гражданина может быть определено через участие в суде и власти…Государственное устройство (politeia) – это распорядок в области организации государственных должностей вообще, и в первую очередь верховной власти…Государственное устройство означает то же, что и порядок государственного управления, последнее же олицетворяется верховной властью в государстве, и верховная власть непременно находится в руках либо одного, либо немногих, либо большинства. И когда один ли человек, или немногие, или большинство правят, руководствуясь общественной пользой, естественно, такие виды государственного устройства являются правильными, а те, при которых имеются в виду выгоды либо одного лица, либо немногих, либо большинства, являются отклонениями. Ведь нужно признать одно из двух: либо граждане, участвующие в государственном общении не граждане, либо они должны все быть причастны к общей пользе.Государственным благом является справедливость, то есть то, что служит общей пользе. По общему представлению справедливость есть некое равенство…а такое равномерно правильное имеет в виду выгоду всего государства и общее благо граждан» (курсив наш. – В.Р.)[582].
Продумывание этих и многих других исторических примеров формирования права, государства и его институтов, позволяет утверждать, что переход к демократическим формам управления (решает общество, учитывающее, в частности, права и потребности личности, исполняет государство; общество контролирует государство с помощью специально созданных процедур и форм организации, например, выборов и сената), потребовал создание новых социальных институтов, а также воспитание граждан[583]. В целом постепенно складывался новый социальный организм, жизнедеятельность которого в плане функционирования обеспечивали демократические формы управления.
2.5. Управление в рамках предпринимательской и партнерской культуры. Выше мы рассмотрели некоторые особенности такого типа управления, анализируя развитие менеджмента. К сказанному стоит добавить следующее. На этапе развития предпринимательства общество регулировало отношения между предпринимателями и наемными работниками с помощью законов, парламента и общественных организаций (партий, профессиональных союзов, прессы). Затем с развитием менеджмента общественные отношения стали встраиваться непосредственно в предприятия (фирмы, компании). В связи с этим управление становится трехслойным: в нем участвует общество в целом (парламентские слушания и обсуждения, статьи в прессе, действия партий и общественных организаций), сообщество самого предприятия, наконец, его хозяева и руководители. Понятно, что в разных социально-экономических ситуациях и типах предприятий соотношение этих трех управляющих воздействие весьма различно. В современных крупных корпорациях в силу того, что корпорация сама создает для себя нужную среду, определяет свою миссию, и главное, в ней складывается достаточно самостоятельная социальная жизнь, управление в значительной мере сосредотачивается в руках лидеров корпоративного сообщества.
Поскольку современные предприятия и корпорации все больше становятся самостоятельными социальными организмами в социуме разворачиваются два противоположно направленных процесса: с одной стороны, усиливается конкуренция предприятий, призванная обеспечить выживание и доминирование, с другой - складываются все новые и новые формы кооперации и сотрудничества даже в среде конкурирующих предприятий. Как одно из следствий – интенсивное развитие сетей и сетевых предприятий, другое – новые формы управления (см. исследования Кастальса).
Приведенный здесь материал – это всего лишь набросок анализа исторических форм управления. Тем не менее, он позволяет сформулировать ряд положений.
- Последующие типы управления включают в себя, очевидно, на новых условиях, предыдущие. Например, язык и суггестия используются во всех типах. Значение личности в системах управления только возрастало.
- Каждый тип управления предполагает действие своих культурных установок, специфических форм организации, определенную антропологию.
- Имеет смысл различать «устройство» управления на разных этапах развития, а также формы концептуализации управления (сакральное истолкование, рациональное, разные концепции управления).