Профессиональная деятельность как фактор формирования личности журналиста

Выше уже говорилось о том, что именно деятельность является главной детерминантой развития личности. Следовательно, анализ личностных качеств журналиста (а это одна из главных задач данной работы) невозможен без предварительного рассмотрения содержания и особенностей журналистской деятельности (как в целом, так и отдельных составляющих ее видов).
Анализ особенностей профессиональной деятельности журналиста следует начать с констатации того, что журналистика выступает как система организаций и учреждений (редакций, студий, издательств и др.) и работающих в них людей, выполняющих определенные более или менее строго обозначенные функции, связанные с удовлетворением различных потребностей, носителями которых являются как отдельные люди, так и социальные группы и большие социальные общности, состоящие из множества групп.
Вопрос об особенностях той системы общественных отношений, в рамках которых формировались представления о журналистской деятельности, оказывающие обратное влияние на саму эту деятельность, является, разумеется, предметом жгучего интереса не только журналистов. Философы, социологи, психологи приложили немало усилий, чтобы выяснить особенности этой системы, сказавшиеся на многих сторонах жизнедеятельности общества в целом, различных социальных групп, каждого конкретного человека.27 Общий вывод может быть сформулирован следующим образом. Организация общества на принципах демократического централизма (в его специфической ленинский интерпретации) привела к созданию системы, основные особенности которой перечислены ниже.
1. Централизация процесса принятия решений. Глубочайшая вера в директиву, инструкцию и требование неукоснительного пунктуального их исполнения на местах.
2. Абсолютная подчиненность каждого работника вышестоящей инстанции. Такое же требование абсолютной подчиненности по отношению к нижестоящим.
3. Вытекающий из принципа централизации решений принцип оценки работника по тому, насколько беззаветно и неистово он исполняет указания верхнего (по отношению к нему) эшелона руководства.
4. Функциональность отношения друг к другу, отстранение каких–бы то ни было личных человеческих моментов. И одновременно сращивание личных отношений с деловыми, оценка работников по принципу личной преданности.
Внутренний порок этой системы – противоречие между ее стремлением к строгой линейной гармоничности отношений и внутренней противоречивостью самой действительности и людей, живущих в этой действительности.
Это противоречие выражалось в совокупности различных частных противоречий, подробно проанализированных в публикациях многих ученых и публицистов.28 Подобная система отношений порождала определенный стиль деятельности и соответствующие методы подбора кадров. Стиль деятельности был ориентирован на безоговорочное, беззаветное выполнение указаний вышестоящих инстанций. Для этого стиля характерно постоянное недоверие к рядовым исполнителям, которых надо проверять и перепроверять, наказывать и "накачивать".
Что касается журналистики, то характерным для административной системы было представление о журналистике как своеобразном придатке управленческого механизма. На уровне практики это выражалось в следующих принципах: 1) централизованный контроль за содержанием и формами коммуникации; 2) четкое разделение ролей руководителей коммуникации, создателей и потребителей информации; 3) доминирование специалистов в системе создателей информации; 4) пассивность потребителя информации, вызываемая его объективно объектной ролью.
В сфере подбора и расстановки кадров, в том числе и идеологических, провозглашались одни лозунги, торжественно именуемые ленинскими принципами кадровой политики, а на практике функционировали совсем иные критерии: лояльность к руководству и исполнительность. От них требовали "не пущать" и они "не пущали". Но при этом каждый был безупречен по части анкет: "Не был... Не участвовал... Не привлекался...".
Сам механизм подбора и расстановки кадров также не имел ничего общего с декларируемым подходом. Закрытый характер обсуждения качеств работника, опора исключительно на анкетные данные и тайно собранную информацию, отсутствие какого–либо механизма анализа действительных способностей и качеств работника – все это было в порядке вещей.
Писатель–сатирик А.Каневский не без сарказма писал об этой системе: "Провалит какой–нибудь чиновник сбор утильсырья или не откроет вовремя погребальную контору – за это его в редакторы: мол, последняя инстанция, не справишься, выгоним, как говорил мой южный приятель, "из везде".29 Этот стиль деятельности и эта система кадровой политики порождали целый спектр типов журналистов и руководителей журналистских коллективов. Один из этих типов, старательно воспевавшийся в течение многих десятилетий – это безупречный в личном плане честнейший, скромный в быту и личной жизни человек, неистово страждущий реализовать все поступающие сверху указания. Для такого человека интересы дела превыше всего.
Другой тип, характерный для этой системы, – бюрократ, умело использующий сложившийся механизм для удовлетворения личных нужд и потребностей.
Третий тип – человек, отвергающий систему, – либо откровенно (диссидент), либо скрыто (внутренняя эмиграция).
Разумеется, пребывание в подобной системе формировало не только специфически мыслящих руководителей, но и у самих журналистов вырабатывало особое профессиональное сознание, которое более или менее мирно уживалось с зазубренными истинами марксистско–ленинского учения.
В сфере теоретического осмысления журналистики сформировалась весьма стройная и целостная система представлений, которая может быть определена как управленческий или социально–кибернетический подход. Выражался этот подход в том, что исследователи изучавшие журналистику, сознательно или неосознанно исходили из иерархически понимаемого системного подхода и рассматривали человека как элемент разнообразных иерархически организованных систем: общества, классов, коллективов, групп.
Такой подход позволил создать стройную и четкую концепцию, основные положения которой могут быть представлены следующим образом.
Во–первых, толчком, первоосновой, первопричиной зарождения и функционирования журналистики в обществе является его (общества) потребность в информации, которая облегчила бы самопознание и регулирование всех процессов в нем происходящих: политических, экономических, социальных и духовных на уровне общества в целом, отдельных классов, различных социальных институтов, коллективов и групп, отдельных личностей.
Во–вторых, хотя аудитория активно участвует в программировании деятельности СМИ и создании социальной информации, все–таки со стороны своих аудиторых интересов, ожиданий от СМИ читатели, слушатели, зрители определенных изданий или программ – это, в основном, потребители информации (в этом своем качестве – объект деятельности средств массовой информации).
В–третьих, СМИ сами по себе являются социальным институтом, входящим в систему субъектов социального управления.
Некоторые исследователи доводили основные положения этого подхода до абсурда. Так, например, можно было прочитать: "Поскольку журналист прежде всего представитель социального института, постольку его деятельность должна определяться потребностями этого института...".30 В ходе происходивших в нашем обществе преобразований менялись и те начала, на которые опирается практическая журналистика трансформировались теоретические представления о роли журналистики, методах ее деятельности, профессиональных качествах журналиста и т.д.
Основной постулат "новой" журналистики заключается в утверждении, что исходный пункт, альфа и омега бытия – не система, не организация, а живой, реальный человек. Все остальное, классы, коллективы, группы – есть модусы его существования. Или, в другой терминологии, – общество, класс, коллектив есть то общее, что существуя объективно, тем не менее, существует лишь как сторона отдельного, лишь в составе отдельного. А в качестве отдельного, интегрирующего в себе и общее, и особенное, и единственное выступает живой, конкретный, единственный человек. Эти живые отдельные индивиды связаны друг с другом разнообразными объективными связями и отношениями, которые в силу их непознанности, выступают в качестве слепых сил, господствующих над индивидом. И, следовательно, исходным пунктом анализа системы массовой коммуникации должен быть (или, по крайней мере, может быть) конкретный индивид со своими конкретными потребностями.
"Новая" журналистика характеризуется тем, что коммуникатор, в принципе, относится к реципиенту не как объекту управления манипуляции, воспитания и т.п., а как живой, сомневающийся, ошибающийся конкретный человек к живому, сомневающемуся ошибающемуся конкретному человеку. При таком подходе сохраняется не просто уважительное отношение коммуникатора к реципиенту а возникает ясное понимание чрезвычайной сложности, неисчерпаемости личности того, к кому обращается коммуникатор, возникает подлинный диалог, направленный на совместный поиск ответа на вопрос "как жить?" Все это позволяет вычленить несколько характерных признаков "новой" журналистики:
1. Отсутствие централизованного контроля за содержанием и формами коммуникации.
2. Социальный контроль с помощью самоорганизации.
3.Ликвидация различий между субъектами коммуникации: каждый приемник является одновременно и передатчиком.
4. Высокий уровень коммуникативной активности каждого члена общества.
Состав и многообразие тех потребностей, для удовлетворения которых создан и развивается социальный институт "журналистика" предопределяют состав и многообразие реализуемых журналистикой функций.
В теоретико–журналистских работах, выходивших в 70–х и 80–х годах, выделялись функции, которые так или иначе были связаны с необходимостью воздействия на сознание и поведение людей и деятельность социальных институтов. Для примера можно указать на подходы двух известных ученых – Б.А.Грушина и Е.П.Прохорова. Б.А.Грушин в те годы полагал, что функции средств массовой информации сводятся к следующим пяти "элементарным": информированию (увеличению объема и/или изменению состава знаний аудитории); воспитанию (формированию или изменению системы нравственных представлений); организации поведения (прекращению изменению или инспирированию каких–либо действий); созданию определенного эмоционально–психологического тонуса; коммуникации (усилению, поддержанию, ослаблению связей между представителями аудитории, между органами управления и аудиторией).31 В работах Е.П.Прохорова выделялись такие целевые функции средств массовой информации, как: непосредственно– организаторские идеологические (социально–ориентирующие), культурно–рекреативные.32 Во второй половине 80–х годов вышли работы, авторы которых констатировали появление новых функций. Так, например И.Д.Фомичева выделяла функции информационного обеспечения разносторонней активности личности; ценностного ориентирования; обеспечения участия личности в процессах управления; установления социальных контактов личности; психической регуляции и др.33 В последней по времени работе Е.П.Прохорова – учебном пособии "Введение в теорию журналистики" 1995 года издания – выделяются коммуникативные, непосредственно–организаторские, идеологические, культурно–образовательные и рекреативные функции.34 Очевидно, речь должна идти не просто о разном видении одного и того же объекта, а о том, что журналистика как общественная подсистема меняла свою функциональную направленность в связи с преобразованиями в фундаменте общественного устройства.
Функциональная структура прежней журналистики, являвшейся элементом управленческой системы, формировалась в условиях всеобщей веры в безусловную прогрессивность планово–директивной формы управления. Кроме того, говоря о любом социальном институте – и журналистике в том числе – следует иметь в виду, что у него есть функции органичные, естественные, во имя реализации которых этот институт возник или был создан (их можно назвать первичными), и функции вторичные, которые этот институт вынужден был реализовывать в силу давления тех или иных социальных сил в определенной исторической обстановке.
До тех пор, пока соотношение первичных и вторичных функций не переходит какой–то меры, мы имеем дело с социальным институтом который еще соответствует "своему понятию". Если же вторичные функции начинают доминировать над первичными, мы имеем дело с "институтом–оборотнем". Если же подобное перевертывание в соотношении первичных и вторичных функций происходит у всех институтов, то мы имеем дело с обществом, где действительность, не переставая быть действительностью, одновременно становится абсурдом, где извращаются все понятия, где царствует интеллектуальный и нравственный хаос.
Советская журналистика была явлением весьма своеобразным. Она брала на себя обязанности, изначально к журналистике не имевшие отношения, и реализовывала в течение многих лет функции других общественных институтов – государственных идеологических, экономических, политических, которые, в силу разных обстоятельств, этими функциями пренебрегали или не могли их осуществлять. Довольно часто журналистика формулировала программу деятельности этих институтов, иногда решала за них некоторые вопросы и даже просто выполняла их обязанности.
Особенностью профессиональной идеологии сотрудников средств массовой информации в нашей стране было смешение функций журналистики и публицистики при подавляющем господстве последней. Публицистика объявлялась главным, основным содержанием средств массовой информации, а журналистика – деятельностью по обслуживанию публицистики.
В плоть и кровь советской журналистики вошло ленинское определение: "Газета не только коллективный пропагандист и коллективный агитатор, но и коллективный организатор".
Эту особенность советской журналистики надо иметь в виду при анализе как современной журналистской практики, так и представлений российских журналистов о своей социальной роли.
Отказ от планово–директивного управления с помощью иерархических структур и переход к управлению через механизм рыночного саморегулирования с широким использованием всего спектра товарно–денежных отношений потребовали пересмотра не только форм, но и сущности журналистской деятельности.
"Гласность изменила не только содержание газет, но и их место, и роль в обществе. Прежде, когда средства массовой информации были составной частью административно–командной системы, ее неделимым имуществом и важнейшим инструментом, отдельные звенья системы воспринимали каждое газетное выступление чуть ли не как изъявление высшей воли. А раз так, то и реагировать требовалось обязательно. И чаще всего то ли деловито, то ли формально, но те, кому положено, реагировали.
Нынче же, когда печать из инструмента административной системы превращается в орудие борьбы с ней, когда она все больше переходит в руки общественного мнения, чиновный люд вспоминает о плюрализме мнений, и свое несогласие или раздражение выражает молчанием. Газета считает нужным осветить вопрос таким образом, а мы, мол, считаем, что об этом вообще говорить не стоит", – писали еще в 1989 году известинские журналисты.35 Но меняются не только функции. Меняется отношение журналиста к своей деятельности, которая теперь рассматривается не как реализация неких безличных функций, а как личностно осмысленная социально–профессиональная роль, добровольно избранная и осуществляемая журналистом.
Характеризуя современную российскую журналистику с этой точки зрения, следует обратить внимание на две важные тенденции. Одна из них связана с расширением репертуара социально–профессиональных ролей, исполняемых журналистами, вторая – с изменением иерархии тех ролей, которые исполнялись в течение десятилетий. Если раньше основными социальными ролями, исполнению которых придавалось особое значение, были для журналистики такие, как организатор, агитатор, пропагандист (перед средствами массовой информации ставились задачи целенаправленного влияния на аудиторию, формирования знаний, политических идеалов, ценностных ориентаций, моральных представлений; печать, телевидение и радиовещание были призваны формировать убеждения людей и направлять их поведение), то в последние годы на первый план выходят такие роли, как выразитель общественного мнения, генератор идей, критик, защитник и т.д.36 Обеспечение функционирования журналистики, как специфического социального института, предполагает профессиональное осуществление комплекса различных видов деятельности. Можно выделить несколько устойчивых, относительно самостоятельных видов деятельности, входящих в состав журналистики. Прежде всего речь идет, естественно, о литературно–публицистической деятельности обеспечивающей создание тех текстов, которые и несут читателю, зрителю, слушателю необходимую ему информацию. Затем выделяется деятельность, которую можно назвать информационным маркетингом. Специалист, занимающийся этим видом деятельности изучает сам (или с помощью ученых) потребности и запросы аудитории и формирует из имеющихся в его распоряжении (или специально заказываемых) текстов такой информационный поток, который соответствовал бы потребностям и интересам аудитории, с одной стороны требованиям и установкам органов, руководящих (прямо или косвенно) деятельностью данного издания, с другой.
Третий вид деятельности, входящий в состав журналистики, связан с определением основных требований к функционированию средств массовой информации в целом или какого–либо конкретного органа, созданием благоприятных условий для решения редакционными коллективами и отдельными сотрудниками тех задач, которые перед ними поставлены. Одним словом, речь идет о деятельности редакторов и других руководящих работников.
Разумеется, все эти виды деятельности тесно связаны. И обычно редактор может смакетировать номер и сам написать материал в любом жанре. Вместе с тем, это особые виды деятельности, подчиняющиеся собственным внутренним закономерностям, нарушение которых является наиболее частой причиной неэффективности работы журналиста.
В свою очередь, внутри каждого из названных выше видов профессиональной деятельности также можно выделить устойчивые группы действий. Речь идет, прежде всего, о познавательной деятельности. Чем бы ни занимался журналист, если он не владеет методами и способами получения и осмысления социальной информации, результаты его деятельности будут малополезными. Затем выделяется так называемая проективная деятельность, овладение закономерностями которой позволяет журналисту разрабатывать (как для самого себя так и для других) эффективные образы разумного действия. Наконец, можно выделить так называемую коммуникативную деятельность обеспечивающую перевод образов, идей, проектов и других мыслительных конструкций, возникающих в сознании автора, на язык доступный и понятный широким массам.
Можно предложить еще одну классификацию действий, которые приходится выполнять любому журналисту. Это – действия, связанные с постановкой, формулированием целей; действия, направленные на достижения целей; действия, обеспечивающие контроль за соответствием используемых средств поставленной цели, а также за мерой совпадения получаемых результатов и поставленных целей.
Разумеется, чаще всего журналист сам себе ставит цель, сам подбирает средства для ее достижения, сам выполняет все необходимые для достижения этой цели действия и сам проверяет качество своей работы. Однако достаточно часто встречаются случаи когда цели формулируют и ставят одни работники, реализуют их другие, а контроль за качеством результатов осуществляют третьи. Все это позволяет считать эти группы действий относительно самостоятельными.37 Очевидно, что реализация разных социально–профессиональных ролей, осуществление различных видов деятельности требует от журналиста особых способностей, специфической мотивации и других так называемых личностных качеств. С другой стороны особенности журналистской деятельности накладывают четкий отпечаток на личностные качества журналиста. Происходит как бы "естественный отбор": после некоторого опыта работы человек либо начинает понимать свою ошибку в выборе профессии и уходит, либо старается приспособить свою личность к требованиям дела, корректирует характер, тренирует способности.
Конечно, этот процесс не всегда происходит сознательно и не всегда он удается, но полученные в ходе проведенного нами социопсихологического изучения журналистов (результаты которого будут изложены ниже), данные свидетельствуют о высокой степени совпадения личностных качеств журналистов, занимающих примерно одинаковую профессионально–творческую позицию, хотя и работающих в разных (по месту расположения) редакциях. И наоборот, личностные качества журналистов, работающих в одной редакции, но занимающих разные профессионально–должностные позиции и придерживающихся разных творческих ориентаций значительно отличаются