Основные положения концепции о. шпенглера

Книга О. Шпенглера «Закат Европы», опубликованная в 1918 г., стала одним из наиболее влиятельных, противоречивых и устойчивых в своей популярности шедевров первой половины XX в. в сфере культурной социологии, философии истории и немецкой философии. Хотя по своему общему характеру «Закат Европы» О. Шпенглера весьма отличается от работы Н. Данилевского «Россия и Европа», тем не менее основные концептуальные положения этих ученых сходны во всех важнейших пунктах.
Как и Н. Данилевский, О. Шпенглер (1880-1936) высмеивает европейское деление истории на древнюю, средневековую и новую как «невероятно наивное и бессмысленное». Совершенный им, по его собственному выражению, «коперниковский переворот» состоит в том, что каждая «высокая культура» является настолько же значимой в схематике истории, как и западная, или «классическая», культура.
Подобно Н. Данилевскому, он рассматривает человеческую историю не как линейное развитие единой культуры, а как «драму, в которой участвует ряд мощных культур, с первобытной силой вырастающих из недр породившей их страны, к которой они строго привязаны на всем протяжении своего жизненного цикла».
«Культуры — это организмы, — утверждает О. Шпенглер, — а мировая история есть их коллективная биография». Они рождаются, растут и, выполнив свое назначение, умирают. Каждая культура проходит в своем развитии через стадии, аналогичные стадиям развития живых организмов: детство, юность, зрелость и старость. Каждая культура имеет душу. Рождение культуры есть пробуждение великой души из протодуховности детского состояния человечества. Когда душа в полной мере реализовала всю совокупность своих потенций в форме народов, языков, учений, искусства, государств, наук, она умирает и возвращается в первоначальное состояние. Когда эти цели достигнуты, культура входит в свою последнюю стадию — стадию цивилизации. Характерными признаками цивилизации являются космополитизм и города-гиганты, приходящие на смену привязанности к дому, родственным отношениям и отечеству, научный атеизм или мертвая метафизика вместо истинной религии, масса вместо народа, деньги вместо плодородия земли и истинных ценностей, лозунг «хлеба и зрелищ» вместо религиозных и народных праздников, секс вместо материнства. Урбанизация, империализм, культ больших величин, синкретизм, жажда власти, классовая борьба, направленность на внешнее действие, а не на углуб-

ленную работу — вот дополнительные характеристики цивилизационной стадии. В этом состоянии агонии или застоя цивилизации могут существовать еще длительное время. Иногда они могут даже переживать то, что А. Тойнби называет «бабылм летом». Но в конце концов они возвращаются, по формулировке Н. Данилевского, в «простой этнографический материал», не имеющий ни истории, ни формы.
Перед смертью цивилизация переживает короткий период второй религиозности, приток новых религиозных течений, мистицизма и гностицизма, таких, как культ Митры, Изиды, Солнца, или христианства (в Древнем Риме). Приход второй волны религиозности отмечает конец жизненного пути культуры, хотя может предвещать и рождение новой культуры.
О. Шпенглер называет всего восемь великих культур: египетскую, вавилонскую, индийскую, китайскую, классическую, или аполлоновскую (греко-римскую), арабскую, или магическую, мексиканскую и западную, или фаустовскую (возникшую около 1000 г. н.э.). Он же указывает на возможность появления великой русской культуры. Из этих культур мексиканская погибла насильственной смертью, арабская и русская претерпели на ранней стадии развития частичное подавление и искажение под мощным влиянием более старых, застойных инородных цивилизаций.
Комментарии. П. Сорокин подчеркивает значительное концептуальное сходство между построениями Н. Данилевского и О. Шпенглера, разделенными временным промежутком в полвека. В самом деле, хотя П. Сорокин приводит некоторые из блестящих шпенглеровских метафор и иллюстраций исторической динамики культур, в его аналитическом изложении это сходство легче уловить, чем при чтении оригинальных текстов. Но конечно, в этом схематичном изложении не могли отразиться в полной мере блестящие интуитивные проникновения О. Шпенглера в символическое своеобразие основных великих культур.
Книга О. Шпенглера «Закат Европы» получила широкую известность и весьма противоречивую оценку как в отношении содержащихся в ней принципов анализа культуры и цивилизации, так и взглядов на судьбы западной культуры или политических взглядов. Критики указывают на то, что автор ее выступал против парламентской демократии и как влиятельный мыслитель способствовал победе правых и поражению Веймарской республики.
К столетию О. Шпенглера в Мюнхене был издан сборник статей «Шпенглер сегодня»*. В нем подытоживается критическое осмысление шпенглеровского наследия, еще раз раскрывается та духовно-историческая традиция, воспреемником, а в какой-то степени и завершителем которой стал Шпенглер. Вместе с тем показан и творческий вклад ученого в расширение горизонтов исторической науки и теории цивилизаций.
Spengler heute. Sechs Essays mit einem Vorwort von Hermann Lubbe. Munchen, 1980. Обзор этой работы, выполненный И.Н. Ионовым, см. в сб. «Современные теории цивилизаций» (М., 1995).

Конечно, нарекания со стороны критиков вызывает свойственная О. Шпенглеру специфическая метафоричность языка, не поддающегося введению в контекст позитивных наук. Как пишет С.С. Аверинцев, «описание первофеноменов производится у Шпенглера с грубоватой односложностью, дающей большую внешнюю четкость, но насилующей факты... Для схватывания внутренней формы культуры Шпенглер требует специфической формы знания, не тождественной с систематическим научным знанием: "физиогномический такт", артистическая чуткость восприятия»*.
Тем не менее, как отмечают авторы этого сборника Г. Люббе и А. Демант, эта метафоричность имеет свое оправдание и прежде всего как выражение творческого воображения, столь важного для выхода за круг накопленных фактов.
В общем не принято и осталось сугубо «шпенглерианским» противопоставление культуры как творческого начала и цивилизации как губительного окостенения культуры, умирающей в технике, избытке интеллектуализма и рациональности. Формативный и застойный периоды равным образом относятся к той «высокой культуре», в которой цивилизация получает свою основу, свою символическую форму и принципы как единства, так и многообразия. Но этим своим противопоставлением О. Шпенглер способствовал осознанию того кризиса «фаустовской культуры», который стал столь насущным для западной общественной мысли на всем протяжении XX в.
Дальнейшую критику О. Шпенглера в работах П. Сорокина см. ниже.