Павел вновь обличает Петра

Во время Реформации Гус, Лютер, Цвингли, Кальвин и другие могучие церковные лидеры "заново открыли" по­слания Павла. Реформацию можно рассматривать как не­что похожее на то, как Павел вновь встал и обличил Пет­ра за его серьезные ошибки. Теперь уже более пятисот лет протестантская церковь сосредоточивает свое внима­ние в основном на посланиях и учении Павла.

Павел, считающийся величайшим учителем в церков­ной истории, был величайшим поборником свободы, ко­торую Иисус приобрел для каждого верующего. Эти фун­даментальные истины были восстановлены в церкви Ре­формацией, и она снова стала величайшим источником истины, который только знал мир. Церковь Реформации придавала такое важное значение ценности личной веры, что это фактически дало рождение демократической фор­мы правления. Это было очень нужным и, без сомнения, стало благословением для мира. Однако есть еще и третий "столп", и переход в эту третью величайшую фазу цер­кви сейчас уже начался.

Завершающая фаза церковной истории

Точно так же, как апостол Иоанн не занял своего места, пока не выполнили своей миссии два других величайших столпа церкви, так и сейчас в конце Иоанн будет иметь последнее слово.

Когда Иоанн был призван Иисусом, он чинил сети (см. Матфея 4:21), что как будто олицетворяло его дальней­шую цель. Его послания соединяют и завершают посла­ние Нового Завета, точно так же, как книга Откровения связывает и завершает канон Писания. Величайшему от­кровению Иоанну предоставлено последнее слово в кано­не Писания, и точно так же "служение" этого величайше­го столпа церкви будет последним посланием этого цер­ковного века. Не то ли это самое, что имел в виду Господь, когда говорил Петру об Иоанне:"Если Я хочу, чтобы он пребыл, пока прииду, что тебе до того?" (Иоанна 21:22).Все выглядит так, что именно послание Иоанна будет пре­обладать в церкви, когда придет Господь.

Петр был евангелистом; Павел был учителем; Иоанн был пророком. Иоанн остался в стороне от конфликта меж­ду иудейским и языческим христианством и от столкно­вений между Павлом и Петром. Мы должны понимать важность этих конфликтов и их правильное разрешение для всего христианства, но видение Иоанна было за преде­лами доктрины — он был предан не просто словак Гос­пода, но Самому Господу. Иоанн видел Того, Кто был На­чалом, и затем на острове Патмос он увидел Того, Кто был Концом — Иоанна знал Альфу и Омегу.

Служение Иоанна

Иоанн был пророком. Враг достиг успеха в распростра­нении карикатуры на служение, которая сильно отлича­ется от его истинной природы. Общепринятое представ­ление о пророках состоит в том, что они часто впадают в гнев и всегда ищут недостатки в других. Однако Иоанн, который был, вероятно, самым совершенным примером истинной пророческой природы в Век Благодати, очень сильно отличался от этой картины. Он ставил акцент на пребывании в Господе и любви друг к другу. Он не был догматиком и в гораздо большей степени стремился про­возглашать великую идею веры, чем отстаивать доктринальную чистоту.

В то время как Павел обращался к уму Христа, Иоанн положил свою голову на грудь Господу, где он мог слы­шать биение сердца Божьего. Это и есть сущность ис­тинного пророческого служения — близость к Богу. Прежде всего и более всего это будет величайшим вкла­дом пророческого служения в последние дни церкви. То место, которое занимал Иоанн, прислонившись к Его гру­ди, сейчас доступно для каждого, кто его желает. Писа­ние ясно свидетельствует, что мы все настолько близки к Господу, насколько мы этого хотим. Если мы прибли­зимся к Нему, Он приблизится к нам. Завеса разорвана, и мы можем войти в Его присутствие, если мы захотим этого.

Близость к Богу — самая заразительная сила на зем­ле. Иисус — это истинное желание каждого человеческо­го сердца. Когда Он вознесен церковью, Он привлекает всех людей к Себе. Церковь сейчас знает много и много сделала ради Евангелия, но самое последнее и самое вели­кое дело — вхождение в близость к Богу — нам еще пред­стоит сделать. Когда мы приближаемся к Нему, мы стано­вимся, как Он, а это как раз то, что ожидает увидеть мир. Пока мы не станем жить тем, что провозглашаем, у мира будут основания не верить нашим словам.

Кругозор видения Иоанна поднимает людей в духов­ную сферу. Во время своего видения на острове Патмос

Иоанн видел Вавилон из долины, но когда он был возве­ден на "высокую гору", он увидел новый Иерусалим. С земной точки зрения человек охвачен смущением и доктринальными конфликтами Вавилона. Когда же мы вос­хищены на небеса, чтобы увидеть так, как видит Бог, мы не видим смущения и конфликтов в церкви — мы ви­дим Божье строение.

Для тех, кто связан земным и не имеет видения, такие великие доктрины, как "свободная воля" или "избрание" противоречат друг другу, но с Божьей перспективы они чудесным образом друг друга дополняют. Иоанн никогда бы не стал кальвинистом или арминианцем, но мог бы прекрасно общаться и с теми и с другими, и извлек бы великий смысл из их истин. Также Иоанн не стал бы ка­толиком, протестантом, евангелистом, пятидесятником, харизматом или членом Третьей, Четвертой и Пятой вол­ны — но он любил бы каждого из них.

Иоанн никогда не придерживался человеческих доктринальных разделений. Это было не потому, что он не за­ботился об истине, но потому, что его видение было доста­точно высоким, чтобы увидеть истину такой, какая она есть, и одна истина никогда не противоречит другой исти­не. Иоанн видел в истине не просто факты, но он видел Иисуса как Истину. Иоанн видел нечто за пределами цер­кви — его видение было сосредоточено на прославлен­ном Христе.

Биение сердца Божьего

Как и следовало ожидать, именно Иоанн записал в сво­ем Евангелии величайшую молитву Иисуса перед тем, как Он вошел в Свои крестные муки. Когда встречаешься со смертью, сердце открывается полностью. Именно в тот ве­чер сердце Иисуса стало особенно выразительным в Его молитве к Отцу. В этой ситуации Иисус молился за то, что он ценил больше всего — за Свою церковь.

Сначала Он молился:"Освяти их истиною Твоею: слово Твое есть истина" (Иоанна 17:17). Чтобы быть освящен­ным истиной требуется нечто большее, чем просто вера в нее; требуется, чтобы мы были изменены ею.

Праведность производит вера не разумом, а сердцем (см. Рим. 10:10). Когда мы начинаем верить сердцем в то, во что мы верим разумом, наша жизнь радикально из­меняется и наши слова в конечном итоге приобретают силу. Живые воды текут только из "чрева", и наша пропо­ведь не будет иметь жизни до тех пор, пока она не будет исходить из наших сердец. Это будет пророческое служе­ние в духе Иоанна, оно поможет превратить в повседнев­ный образ жизни те великие истины, которые были даны церкви. Только став жизнью, они произведут единство.

Затем Господь помолился:"Да будут все едино; как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так они да будут в Нас..." (ст. 21). Это не просто доктринальное согласие и не объе­динение вокруг одних и тех же проектов или видений. Иисус молился за Свою церковь, чтобы она имела сверхъ­естественное единство — чтобы мы имели то же самое единство друг с другом, которое Он имел с Отцом!

Этот вид единства может прийти только одним пу­тем — нашим принятием того, о чем Иисус молился за нас:"Да любовь, которою Ты возлюбил Меня, в них бу­дет, и Я в них" (ст. 26). Возможно, это величайшая мысль в Писании и заключается она в пребывании в нас той любви к Иисусу, которую Отец имел к Нему!

Именно Иоанн написал:"И вот, какое дерзновение мы имеем к Нему, что, когда просим чего по воле Его, Он слушает нас; а когда мы знаем, что Он слушает нас во всем, чего бы мы ни просили, — знаем и то, что полу­чаем просимое от Него" (1 Иоанна 5:14-15). Поскольку мы знаем, что Иисус был единомышлен с Отцом и что Он молился только в согласии с Его волей, мы знаем тем самым, что Его воля заключается в том, чтобы у нас была такая же любовь к Сыну, как и у Него. Может ли что-либо более великое возглавлять наш молитвенный список?

Последняя просьба Сына перед Его крестными мука­ми является ключом к исполнению других Его просьб. Когда у нас такая же любовь к Нему, как у Отца, мы освя­щаемся величайшей истиной во вселенной — Божьей лю­бовью, и Он хочет, чтобы мы любили Его Сына так же сильно, как Он Сам. Такая любовь никогда не приводит к действиям, производящим вред или разделение в Его цер­кви. Такая любовь остается чистой, как самая чистая не­веста для своего мужа, которого она обожает.

Слава Божья гораздо ярче золотого света или блестя­щих цветов. Истинная слава Божья открывается в Его природе. В самом высоком смысле любовь Божья наи­лучшим образом проявляется в любви между Отцом и Сыном. Дух Святой — олицетворение этой любви, и Он существует для того, чтобы раскрывать эту великую лю­бовь. Когда Он носился над "безвидной бездной", Он пред­варял работу Иисуса,

Который есть образ Бога невидимого, рожден­ный прежде всякой твари;

Ибо Им создано все, что на небесах и что на земле, видимое и невидимое: престолы ли, господ­ства ли, начальства ли, власти ли, — все им и для Него создано;

И Он есть прежде всего, и все Им стоит. И Он есть глава тела Церкви; Он — начаток, первенец из мертвых, дабы иметь Ему во всем первенство:

Ибо благоугодно было Отцу, чтобы в Нем оби­тала всякая полнота,