Начало (пролог) Евангелий телесных (мессианско-человеческая сторона лица Спасителя) и Евангелия духовного (Богочеловечесая сторона лица ИХ)

Первые слова Евангелия

РОДОСЛОВИЕ ХРИСТА (Мф. 1:1-17; ЛК. 3:23-38) «Егда при иде кончина лета, посла Бог Сына Своего рождаемаго от Жены» (Гал. 4:4).

«Такой-то сыном был того, иной другого:

Так движется вперед в ленивых звуках

Тяжелый ряд безжизненных имен.

Родословия ограниченным умом

Неуклюже вплетены в Евангелия

Для суетных женщин и тщеславных юнкеров.

Зачем, взываю я, столь тощий лист

В книге, преисполненной великолепия живых цветов.

Он Божий Сын. Ужель сего вам не довольно?

Так знайте же: из родов знатных и старинных

Является так редко здоровая отваги сила.

Что значит сын Давида?

Законной отраслью народа был Тот,

Кто всех возвел до Бога».

Так судит о родословии Господа Христа западный поэт Ф. Саллет в своей народно-поэтической обработке евангельской истории!. А германский ученый Газе, перелагая эти поэтические строфы в немецкую прозу, говорит: «Какая важность в этих 42 или 70 предках Господа? Его родословное древо свой корень имеет на небе. Его истинный Прародитель и Отец есть Царь в Царстве духов. Как и все очень длинные родословные таблицы доходят в конце концов до рыцарей сомнительной нравственности, так и это царственное родословие не вполне чуждо историй соблазнительных - Руфи, Раавы, Фамари, Вирсавии. Поэтому для меня мало нужды в том, если нельзя доказать происхождение Иисуса от Давида. Истинно аристократическое чувство может успокоиться на известном: «Мой отец, все мои предки были честными крестьянами». Так судит о родословии Господа ученый немецкий теолог, чье религиозное чувство отрешилось от жизненно-исторической правды и витает в области туманно-философских абстракций.

Но если религиозное чувство немецкого теолога не находит в родословии Христа никакой существенной важности для веры христианской, то немецкая научно-критическая мысль совсем отрицает историческую достоверность родословия Христа. «Эти преднамеренные опущения многих родов, эта априорно-искусственная обработка материала по трем эпохам с 14 родами в каждой; это прокрустово ложе, куда влагает генеалогист свой материал, произвольно то удлиняя, то укорачивая его; это несогласие родословий с известиями ветхозаветной Библии и их непримиримые противоречия между собой; наконец невероятность происхождения от Давида, бедного галилейского ремесленника, и возможности хранения родословной назаретского поселянина всё это (по Штрауссу) вовсе не располагает иметь доверие к генеалогистам и заставляет в их длинных таблицах видеть произвольную и преднамеренную фабрикацию, сделанную с целью доказать юридическое право Мессии -Христа на царственно-теократический трон, долженствовавший принадлежать, согласно пророчествам, обетованному потомку Давида».

Формирование веросознания по образцу сознания апостолов, очевидцев Христа, евангелиста.

Задачи православной экзегезы родословий Господа. Значение для нашего веросознания. Родословие Христа, как и все лицо Богочеловека не миф, мечта и утопия, но действительность и история.

Итак, родословия не имеют значения для искупительной веры во Христа-Спасителя во-первых, и родословия недостоверны во-вторых; как типичные выражения типичных представителей западного неверия и полуверия, эти суждения кратко и ясно определяют задачу современной православной экзегезы родословий Господа. Вопреки первому она обязана уяснить то нравственно-религиозное значение, какое в сознании евангелиста имело, а потому и для нашего веросознания должно иметь, как каждое слово евангельское вообще, так и это перечисление предков Господа в частности; восстановить, сколь можно нагляднее, те образы и чувства, какие соединялись с этими именами в душе евангелиста, а потому должны и для нас иметь такое же значение. Вопреки второму он призывается раскрыть, что родословие Христа, как и всё лицо Богочеловека-Спасителя, не миф, мечта и утопия, но действительность и история. На этих двух задачах и сосредоточится наше толкование родословий Господа Христа.

1. Книга бытия Иисуса Христа - Сына Давидова, Сына Авраамова

Начало (пролог) Евангелий телесных (мессианско-человеческая сторона лица Спасителя) и Евангелия духовного (Богочеловечесая сторона лица ИХ)

Сравнивая общий характер и, в частности, начала Евангелий Матфея и Иоанна, древние называли первое (и сходные с ним Марка и Луки) Евангелием ( J телесным, раскрывающим преимущественно (а не исключительно) мессианско-человеческую сторону лица Спасителя; второе - 1t духовным, раскрывающим преимущественно (а не исключительно) Божественную или Богочеловеческую сторону лица нашего Спасителя.