Ядерный удар по нам уже произошёл

Алексей Артемьев

Радиация и МЫ

Сегодня население дрессировано так, что впадёт в состояние перепуганного стада при одном упоминании о «ядерной бомбе», не говоря уже о самом взрыве или радиоактивных загрязнениях. Поддерживаются и разные мифы-мороки. Например, о невозможности применения ядерного оружия в современных боевых действиях – вроде как это самоубийство не принесёт никому пользы. И вот, нам уже кажется невозможным планирование массированных ядерных ударов по нашим городам. А такие планы прорабатываются! Ядерные заряды уже применяются в вооружённых конфликтах, и даже против собственного населения (Разрушение «Башен Близнецов»).

Морок, живописующий о страшном воздействии на всё живое остаточной радиации после ядерного взрыва, подавляет волю к сопротивлению. И ещё он исключает из нашего восприятия сами следы применения этого оружия. Мы ведь думаем, что это слишком страшно, чтобы быть реальностью. Да и как такое можно не заметить? Но действует это только на неведающих людей. А вот специалисты-атомщики живут в более реальном мире. Они, как и все мы, не чувствуют радиации, зато твёрдо знают, откуда она берётся, сколько её в конкретном месте, и чем это грозит. Они, как бы, более зрячие люди. Давайте и мы обретём это «особенное зрение», и взглянем на мир более глубоко. Тем более, что для оценки любопытных фактов, приводимых ниже, требуются минимальные базовые знания. Наберитесь терпения на полстраницы, немножко терминов и единиц.

Радиоактивность – это неустойчивость ядер некоторых атомов, проявляется в распаде, сопровождается испусканием ионизирующего излучения или радиацией.

Виды радиации:

Альфа-частицы – относительно тяжёлые, положительно заряженные частицы (ядра гелия).

Бета-частицы – это просто электроны.

Гамма-излучение (близко к рентгеновскому) – имеет ту же природу, что и видимый свет, однако обладает гораздо большей проникающей способностью.

Воздействие радиации на человека называют облучением. Это передача энергии радиации клеткам организма. При больших дозах, облучение взывает нарушения обмена веществ, инфекционные осложнения, лейкоз и злокачественные опухоли, лучевое бесплодие, лучевую катаракту, лучевой ожог, лучевую болезнь. Что же касается генетических мутаций, то таковых ещё ни разу не удалось обнаружить. Даже у 78000 детей тех японцев, что пережили атомную бомбардировку Хиросимы и Нагасаки, не было увеличения случаев наследственных болезней (книга «Жизнь после Чернобыля» шведских ученых С. Кулландера и Б. Ларсона). Следует помнить, что гораздо больший реальный ущерб здоровью людей приносят выбросы предприятий химической и сталелитейной промышленности, не говоря уже о том, что науке пока неизвестен механизм злокачественного перерождения тканей от внешних воздействий.

Мерой радиоактивности служит активность. Измеряется в Беккерелях (Бк), что соответствует 1 распаду в секунду в неком количестве вещества – (Бк/кг) или (Бк/куб.м). То же самое меряет Кюри (Ки). Только это огромная величина: 1 Ки = 37 млрд. Бк. Если вещество имеет некоторую активность, то оно испускает ионизирующее излучение. Мерой воздействия этого излучения на вещество является экспозиционная доза. Единица измерения мощности экспозиционной дозы – мР/час (миллиРентген/час). Если человек 10 часов подвергался излучению 0,150 мР/час, то реальная доза радиации, которую он получил, составит 1,5 мР. Есть ещё мелкие особенности и другие единицы (1 бэр = 0,01 Зиверт(Зв); 1 Зв = 100 Рентген), но для понимания основных процессов этого будет достаточно.

Радиация, это очень распространённое свойство материи. Солнце, это фактически гигантская водородная бомба. Оно излучает не только фотоны в широком диапазоне, но и массу ионов, а также гамма излучение. Космонавтам это хорошо известно. Стенки космического корабля не в силах защитить от мощи нашей звезды даже на таком расстоянии. Сила, подогревающая Землю изнутри, тоже имеет отношение к ядерному распаду тяжёлых трансурановых элементов.

Итак, радиация есть везде (Рис.1). Из космоса проникает до 14% получаемой нами дозы (представьте, сколько вполне реальной радиации мы хватили, когда в 2010-м озоновый слой сократился чуть не в половину); 37% от строительных материалов и радиоактивных газов, поднимающихся из земли (радон); 19% от радиоактивности самой почвы; 17% от наших тел и пищи, и 13% от медицинских процедур. Мы буквально купаемся в радиации с рождения до самой смерти и сами излучаем её. Радиация есть всегда, вопрос только в её насыщенности. В одном городе дозиметр показывает 0,015 мР, в другом 0,150 мР. А сколько он покажет в городе Курчатов, что в 60-ти км от Семипалатинского ядерного полигона? И насколько опасно это для его жителей? Чаще всего в этих случаях, речь идёт о естественном, фоновом уровне. То есть природном, обычном для данной местности. И уже здесь есть подлог. Ведь «обычный для данной местности», вовсе не значит «естественный». Вонь на городской свалке, это вполне обычно и на редкость постоянно, но причём здесь природа? Это человечьих рук дело. К сожалению, для самых чёрных подозрений есть все основания.

Ядерный удар пятидесятых

Никто не отрицает, что в период с 1949 по 1963 год, территории СССР был нанесён ущерб от взрывов 209 ядерных боеприпасов суммарной мощностью порядка 250 Мт (мегатонн). Что не слышали об этом? Странно. А ведь этот реальный удар мы нанесли себе сами, проводя ядерные испытания. Так впрочем, поступили и другие державы – Программная визуализация всех мировых ядерных испытаний. Трудно судить, оправдано ли это было в тех условиях, но главное сейчас – количественная оценка того, что произошло. Мощность взорванных зарядов соответствует 16 600 бомбам, сброшенным на Хиросиму. Такой же вред нашей природе, пожалуй, смогла бы сегодня нанести Англия, выпустив по России весь свой ядерный арсенал в 160 боеголовок. С одним условием – бить не прицельно, только в леса и поля, избегая нарушения инфраструктуры и массовых жертв. Интересно, а мы, как народ России в целом, заметили бы такое событие? При соответствующем прикрытии СМИ, может быть, и нет.

Такое кажется невероятным, но давайте посмотрим, как всё происходило в реальности. У нас испытания были сконцентрированы на 2-х полигонах – Семипалатинск и Новая Земля. Им досталось примерно поровну. Показателен Семипалатинский полигон, ведь это более обитаемый район. В 500 км – Барнаул, в 250 км – Павлодар, Экибастуз и Караганда. Первый ядерный заряд там взорвали в 1949 году. К этому моменту в 60 км от полигона уже 2 года как был основан город Курчатов. А в 1954-м в 80 км был основан и город Чаган. Представьте себе – в 60 км от города всего за несколько лет было взорвано около сотни атмосферных (не подземных) ядерных и термоядерных зарядов разной мощности, от 1 килотонны до нескольких мегатонн, с частотой в среднем раз в месяц. Учитывая радиус кривизны земли, условный наблюдатель в городе Чаган может увидеть всё, что поднимается на полигоне над поверхностью выше 500 метров. Но даже сверхмалый заряд в 1 кт порождает характерный ядерный гриб высотой около 3 км. А 1 мегатонна мощности даёт гриб высотой 19 км. Такое испытывай хоть днём, хоть ночью, всё равно в Чагане видно во всей красе, а в Курчатове и подавно.

Это ужасает, но сухие цифры не так страшны. Наземные ядерные взрывы на Семипалатинском полигоне имели суммарную мощность, очень приблизительно, порядка 100 Мт. Если бы даже они были взорваны за короткий промежуток времени, то зона сплошного разрушения составила бы всего 8500 кв.км. Это квадрат размером 92 на 92 километра. Сплошная зона пожаров ещё квадрат 107 на 107 км (только в пустыне нечему гореть). И всё это вполне в рамках полигона, а вовсе не на полстраны. Если учесть, что испытания разнесены по времени на несколько лет, то в принципе вполне терпимо. Выходит, не такие уж они фанатики, эти учёные ядерщики, чтобы спокойно проживать в славном городе Курчатове.

Есть только одно НО – радиация. Ведь она-то, как нам вещают, и есть самое страшное и вредоносное. Всепроникающий невидимый враг. В нашем случае при одномоментном подрыве средних зарядов указанной суммарной мощности, квадрат территории размером 240 на 240 км получил бы удар излучения смертельной мощности в 30 Зв (Зиверт). Даже человек с дозой 0,05 Зв, уже считается облучённым. Но разнесение взрывов по времени лишает силы и этот поражающий фактор.

Что же касательно радиоактивных изотопов, то нужно сначала понять, откуда они берутся. Само ядерное устройство имеет некоторую массу, содержит уран, плутоний и т.д., но в небольших количествах (десятки килограмм). Когда происходит взрыв, всё это превращается в пар и является носителем изотопов. То, что испарилось, не сгорев в цепной реакции, впоследствии составляет радиоактивное загрязнение. Кроме того, часть заряда, которая вступила в реакцию, распадается на более лёгкие радиоактивные изотопы. Это тоже загрязнение. Наконец, исходящее гамма излучение, прошивая окружающее вещество, бомбардирует его атомы, и часть из них превращает в изотопы. Это наведённая радиоактивность. Следует отметить, что при воздушных ядерных взрывах (более 30…50 м над поверхностью) большая часть радиоактивных изотопов выбрасывается высоко в атмосферу. Они, конечно, рассеиваются и загрязняют, но на огромном пространстве, иногда распределяясь по всей планете. Из стратосферы изотопы вообще выпадают только через несколько лет. Поэтому, учитывая погодные условия, можно работать на полигоне сравнительно безопасно.

Ещё один смягчающий фактор – это конструкция термоядерного заряда. Именно такие преимущественно испытывались. Выброс изотопов там значительно меньше в пересчёте на мощность. И это тоже делается для войны, поскольку грязная территория врагу не нужна. В целом же, представляется реальным, что в результате Семипалатинских испытаний изотопы рассеялись на площади не менее 9 млн. кв.км. Суммарный добавленный радиоактивный фон от взрыва 100 Мт. на этой территории может составить 58,4 Кюри на кв.км, что, в общем-то, не смертельно. Причём, в реальной жизни площадь рассеяния могла оказаться в разы больше.

Для сравнения, выброс при Чернобыльской аварии дал в 10 раз меньшее общее загрязнение, но плотность его была очень неоднородной. На прилегающей территории в нескольких километрах очень высокая активность, а на периферии зоны, которая доходит до Брянска и Пензы, показатели невысокие. Главное отличие в том, что в Чернобыле не было мощного восходящего потока, который образует ядерный гриб и выносит изотопы в верхние слои атмосферы. Большая часть осела в непосредственной близости. Да и напугала всехЧернобыльская авария вовсе не выбросом радиации, а угрозой взрыва критической массы топлива – ощущением конца всего живого на планете.

В общем-то, понятно, что атомщики Курчатовцы-Семипалатинцы вовсе не самоубийцы, хотя и поселились в 60 км от точки ядерных испытаний. Параллельно нам придётся признать, что они реально оценивают ядерную угрозу, потому что больше знают. А мы в своём воображении сильно преувеличиваем поражающие свойства и последствия применения ядерных зарядов.