Происхождение и история расселения айлинских башкир

Айлинские родо-племенные группы заселяли северо-восточную Башкирию как с востока, из Зауралья, так и с запада. Племена дуван, кошсы и кудей расселялись в древности в западной Баш-

кирии и двигались оттуда в восточном и северно-восточном на­правлениях. История племен сызгы и упей также тесно связаш с западным Приуральем. Племена аи (роды аи, каратавлы, тыр-j наклы, сарт) и мурзалар, напротив, до переселения в долину А* обитали юго-восточнее, за Уралом.

Племена аи и мурзалар. Происхождение племени а! в литературе часто связывается с родо-племенной rpynnoi аялы в составе сибирских татар. Основной (и, кажется, единст­венный) аргумент, которым оперируют авторы этой точки зре­ния,— внешнее сходство этнонимов: аи (эще)—аялы (АхатовЛ 1963, стр. 15—16). Несостоятельность сближения этнонимов ай—\ аялы с позиции тюркских языков убедительно показала Д. Г. Ту-1 машева (1968). Интересной представляется точка зрения! В. Ф. Генинга, считающего, что многие этнонимы башкирских айлинцев находят «объяснение из самодийских и финно-угорских имен» (Генинг, 1967, стр. 66). Древнеугорское, или самодийское, происхождение некоторых айлинских этнонимов в свете историко-этнографических данных может оказаться вполне вероятным, хотя и не всегда обязательно связанным с Западной Сибирью. Но в то же время нет оснований преувеличивать эту линию этнического развития северо-восточных башкир. Заключение о переселении группы айле в Башкирию из Западной Сибири, где «на своей изначальной территории по среднему течению Иртыша» осталась основная часть племени (Генинг, 1967, стр. 65), базиру­ется в основном на том же недоказанном тезисе об идентичности двух этнонимов: башкирского аи {эй, эй?е) и западносибирских татар аялы. Имеющиеся у нас исторические и этнографические материалы рисуют истоки этнической истории айлинцев несколько иначе.

Предания и легенды собственно айлинских родов: аи, тыр-наклы, каратавлы, сарт², а также племени мурзалар содержат рассказы о приходе их предков на Урал с Сырдарьи или с отро­гов уже известных нам «Башкуртских гор» близ Бухары. Преда­ния имеют множество вариантов: отцы и деды потеряли на преж­ней родине «на Сырдарье», «в Башкуртских горах», «в Узбеки­стане» отару овец и в поисках ее, идя по следу, пришли на Урал—на свою новую родину³; один из бухарских биев «за

² Пятый айлинский род— туркмен не является собственно айлинским.
Это потомки туркмен-кудейцев, поселившихся в XV—XVI вв. на айлин-
ской вотчине (Научный архив БФАН СССР, ф. 3, оп. 11, д. 6, стр. 42—44).

³ Полевые записи 1956 г.; стр. 19, 28, 30. Аналогичные предания содер­
жатся в шежере: предок айлинцев Юлбуга из Средней Азии, с отрогов
«Башкуртских гор» пришел в поисках потерявшейся отары овец в мест-

Сырдарьей» потерял косяк лошадей во главе с рогатым жереб­цом, в поисках которого сарт-айлинцы пришли в Башкирию, и т. д.⁴

Наиболее выразительным является следующее айлинское ска­зание, известное также мурзаларцам: «В старину мы назывались сырдарьинскими башкирами. Предки наши жили в местности Каип [Кайеп] на берегу Сыра. У одного из богатых предков потерялись серый конь [бу ат], резвая кобылица [байтал] и кра­савица дочь Гаделбану. На поиски отправились трое юношей. Они долго шли по следу и недалеко от Тургояка нашли девушку. Следы лошадей вели дальше на Урал; юноши прошли верховье Яика и пришли на р. Аи. Здесь они были очарованы красотой и богатством природы: густыми лесами, реками, долинами. Людей в тех местах не было. Юноши одну реку назвали Аи, другую — Узян (т. е. Юрюзань. — Р. К.), гору между ними — Благословен­ной [Квдрэт-тау]. На берегу небольшой речки они нашли обеих лошадей и вернулись на Сырдарью. Юноши рассказали об уви­денных землях и весь род, все сырдарьинские башкиры пересели­лись на Урал. Среди переселившихся был Мырзабек [Мыр?а-бэк] —предок мурзаларцев, Имса — предок тырнаклинцев, его брат Тумса — предок айлинцев» ⁵. Хотя предания заметно варьи­руются, все они называют древней родиной айлинских башкир берега Сырдарьи или другие районы Средней Азии. Лишь в не­которых исторических сказаниях племени мурзалар упоминается о приходе предков с Алтая или из Монголии⁶.

Предания юго-восточных башкир о приходе на родину вслед за волком и айлинские предания о переселении на Урал вслед за отарой овец (вороным конем, рогатым жеребцом или косяком лошадей) имеют общие корни. Сюжеты преданий айлинских баш-

ность Миадак на северных отрогах Южного Урала; сарт-айлинцы совер­шили трудное путешествие «изнза Сырдарьи» на Урал вслед за отарой овец, в связи с чем получили название «чернохвостых сартов» — kapakoupok карт (БШ, стр. 66, 218).

⁴ Полевые записи 1953 г., стр. 370—371. В сарт-айлинских преданиях
нередко фигурируют имена предков: Делбахун-би (Дэлбахун) — родом
туркмен — пришел на р. Аи из Хивы; на Урал из Бухары пришел
Малекхужа; у него от старшего сына Каракусюка (караквсвк) было
шесть внуков, от которых разросся род сартов из шести деревень:
алты ауыл карт или алтащар (Полевые записи 1956 г., стр. 23—24;
1959 г., стр. 27). Сарт-айлинские исторические сказания часто связы­
вают переселение в Башкирию предков-мусульман с их миссионерскими
задачами (Научный архив БФАН СССР, ф. 3, оп. 11, д. 6, л. 51; Полевые
записи 1956 г., стр. 19).

⁵ Научный архив БФАН СССР, ф. 3, оп. 11, д. 6, лл. 3—4.

⁶ Полевые записи 1953 г., стр. 157.

кир являются более поздней переработкой в соответствии с изме­нившимися религиозными представлениями древней тотемистиче­ской легенды о волке, как прародителе и путеводителе тюрков. Эта переработка произошла, видимо, в X—XI вв. в Приаралье и южнее, в долине Сырдарьи, под воздействием довольно актив­ного в тот момент исламского влияния на кочевническую пери­ферию. Развитие сюжета предания о переселении на новую ро­дину в среде предков башкир было длительным и сложным. Широкое распространение предания произошло, вероятно, в се­редине I тыс., н. э., когда массовое вторжение кочевников с вос­тока захватило Сырдарью, Приаралье и смежные области. С конца I тыс. н. э., по мере формирования различных племенных объединений и в соответствии с характером воздействия на те или иные этнические группы хозяйственных, политических, тер­риториальных и других факторов, сюжет предания повсюду при­обретает местные, специфические черты. Башкирские племена усерган, тангаур, бурзян (юго-восточная группа), рано покинув­шие Сырдарью и Приаралье, принесли в Восточную Европу наи­более древнюю сюжетную структуру предания, обогащенную, кроме того, некоторыми деталями северокавказского происхож­дения. Те родо-племенные группы (в частности айлинцы), кото­рые еще долгое время оставались на востоке, сохранили в своих сказаниях лишь модификации древних сюжетов. Несмотря на различия, общность основной сюжетной линии юго-восточных и северо-восточных башкирских преданий о переселении на новую родину просматривается отчетливо. Из этого следует, что хотя юго-восточные и айлинские башкиры расселились на Урале в раз­ное время и разными путями, предки тех и других были родствен­ными образованиями и входили в состав печенежско-огузско-кып-чакских племен сырдарьинских и приаральских степей VII— IX вв.

Анализ айлинской родо-племенной этнонимии подтверждает южные этнические связи их предков. Названия бухар, сарт, уз­бек, кызылбаш, туркмен, каракалпак сами по себе хорошо иллю­стрируют это заключение. Но появление перечисленных этнони­мов у айлинских башкир могло по историческим условиям отно­ситься и к сравнительно позднему периоду. Обратимся к этнони­мам, аналогии которым одновременно у нескольких народов ука­зывают на древние связи.

Этноним гш (айле) зафиксирован в формах: айнлы в составе узбеков Туркмении (Винников, 1962, стр. 99), алты-ата-айтам-галы — нуратинских туркмен (Мошкова, 1950, стр. 148), айы — туркмен-нохурли (Васильева, 1954, стр. 91), аи —киргизов (Вин-

ников, 1956, стр. 150). Почти повсюду, где встречается этноним с основой аи, обязательно присутствует и название сарт. У нура­тинских туркмен роды сарт-топи и сарт-айтамгалы входят в со­став племени алты-ата-айтамгалы, у киргизов сарттар — племя б ветви адигине (Абрамзон, 1971, стр. 26).

Непременное сочетание этнонимов аи и сарт в пределах еди­ных родо-племенных образований башкир, нуратинских туркмен и киргизов (при этом, подчеркнем, во всех случаях с одинако­выми тамгами в виде полумесяца — аи) ⁷ доказывает давность исторических, а вероятнее всего, этнических Связей между пред­ками айлинцев и сартов. Связи эти должны были возникнуть на территории, откуда родо-племенные группы аи и сарт могли по­пасть в состав практически всех среднеазиатских народов и, кроме того, на Южный Урал и в Западную Сибирь. Такой тер­риторией были сырдарьинские и приаральские степи.

В Средней Азии и Казахстане имеются аналогии и другим айлинским родовым названиям: ср. башк. мыр?алар и род мир-загул в составе казахского племени аргын (Семенюк, Моржанов, 1961, стр. 185), подразделение мырзагул — локайского рода эсен-ходжа (Кармышева, 1959, стр. 9). В составе того же локайского рода имеется подразделение алтмыш — очень редкий этноним у тюркских народов, имеющий в данном случае аналогию у ай­линских башкир: алтмыш-колак. Особенно выразительны аналогии айлинской этнонимии с туркменской. Кроме упомянутых, приве­дем следующие примеры. Туркменское племя имрели подразделя­ется на отделы пумлы и даглы (Васильева, 1954, стр. 98). Одно из крупных айлинских подразделений (в прошлом — род или •отделение племени) называется кумлы. Этноним тау, связанный, как уже отмечено, с огузо-кыпчакской средой, хорошо известен и айлинским башкирам (род каратаулы, родовые подразделения тау, таулы). Г. П. Васильева сближает названия айлинских (осо­бенно сарт-айлинских) родовых подразделений тэпеш, абдел и кьЦылбаш с этнонимами туркменского племени тепе, родов абдал и кызыл-баш в составе хорезмских и ставропольских туркмен-иг-дыров; названия этимгэн (вскормленный собакой) и песок (ще­нок) — с этнонимом туркменского племени йомут, название кото­рого в туркменских народных сказаниях трактуется так же, как

⁷ Тамги киргизских племен аи и сарт опубликованы С. М. Абрамзоном (1960, стр. 99, 101; 1971, стр. 32). Тамги нуратинских туркмен В. Г. Мош-кова не публикует, однако этнонимы интересующих нас родо-племен­ных образований — айтамгалы — сами по себе говорят об их формах. Названия тамг (ай-тамга — полумесяц-тамга) во всех приведенных нами случаях также одинаковые.

и у башкир, и родом коджук (щенок) в составе тех же йомутов (Васильева, 1971, стр. 202—203). Естественно, что реальность некоторых из приведенных параллелей нуждается в дополнитель­ной аргументации (прежде всего в лингвистической). Однако возможность тех или иных поправок не меняет общего положе­ния. Огузо-туркменское и в целом среднеазиатское происхождение этнонимов аи (или айле), таулы (или каратаулы), этимгэн (ва­риант — этимгэн-айле), кусюк (варианты — эткусюк, каракусюк) _г алтмыш и других, тем более — бухар, кызылбаш, сарт, туркмен, узбек, каракалпак, зафиксированных в пределах компактной (айлинской) родо-племенной группы, т. е. существовавших комп­лексно и взаимозависимо, сомнений не вызывает.

Кроме преданий и этнонимии, этническая история айлинцев нашла отражение в повествованиях об исторических связях Турк­мении и Башкирии, в генеалогических построениях о происхож­дении айлинцев, а также в некоторых туркмено-башкирских фольклорных параллелях. В одном из старинных башкирских шежере, в котором в подражание арабо-персидской средневеко­вой традиции дана картина происхождения многих народов и пле­мен, приводится следующая генеалогия айлинцев с небольшим сопроводительным текстом:

Тогланыш — был во главе Туркестана

Ф Афлах — предок киргизов (т. е. казаков. —Р. К.), был кочевником

Мард (в другом варианте шежере Морад. — Р. К.)

Туркмен

Кинжя — подчинил Бухару

Иштяк — был башкирским ханом; у Иштяка было много сыновей.
| Древняя его родина на реке Гомод (FoMod-Даръясында).

Бикатун— умер язычником Сарт Тырнаклы

Айле — в стране отца своего, в долине Миасса, после его смерти в тече­ние 50 лет был бием и умер в долине Миасса в 90 лет ⁸.

Несколько вариантов этого шежере записано во время полевых работ, естественно, с различными пропусками или, напротив, с до­полнениями. Независимо от различий, все варианты одинаково ясно показывают представления айлинцев, о своем среднеазиат­ском происхождении. Любопытно перекликается с башкирскими

Умет бае в, 1897, стр. 45.

шежере предание, записанное С. М. Абрамзоном в Киргизии. Со­гласно преданию, «у Бурута были сыновья Кабыран и У сунь; у Кабырана — Эштек и Нуркунан. От Усуня произошли все ка­захи, от Нуркунана — ойгут, кыргыз и джедигер, а от Эштека — башкиры» (Абрамзон, 1971, стр. 64). В приведенных родословной и предании можно видеть различные варианты очень старой ле­генды о происхождении и генеалогическом соотношении различ­ных тюркских племен и народов. Естественно, что в каждой этнической среде, в зависимости от исторических обстоятельств и фольклорных традиций генеалогия народов и племен принимала специфические формы.

Если попытаться синтезировать изложенные выше материалы, правомерным будет вывод о том, что ранняя этническая история собственно айлинских родов развивалась на Сырдарье и в При-аралье. Следовательно, этнические взаимосвязи айлинских башкир с каракалпаками и туркменами в золотоордынскую и последую­щие эпохи были лишь инерцией более ранних процессов. Проис­хождение же айлинцев было связано с огузами. В генеалогиче­ской структуре древних огузов, составленной Рашид ад-дином, племена яраз, дукер, дургэ и яирлы объединяются в отделение аи — луна (или полумесяц), получившего название по имени второго сына Огуза (Рашид ад-дин, 1952, I, стр. 76, 86). Тамга-полумесяц (ай-тамга), характерная для родо-племенных образо­ваний аи и сарт-ай в составе ряда народов, также, вероятно, яв­ляется древнеогузской. С. П. Толстов, например, считает ай-тамгу тотемом туркменского племени али-эли, к которому восходит про­исхождение рода айы (Толстов, 1935, стр. 8). Следовательно, пле­мена (или роды) аи в составе всех тюркских народов имеют в ос­нове огузское происхождение. В случае с башкирами это под­тверждается еще одной параллелью: одним из внуков Огуз-хана был Кумы (Кононов, 1958, стр. 51); это имя сохранилось в на­званиях айлинского рода (БШ, стр. 168), а также шести родовых подразделений (комый — кумый). Имеет значение в наших дока­зательствах и такой момент: наиболее близки совпадения в родо­вых названиях башкирских айлинцев с нуратинскими туркме­нами, происхождение которых от сырдарьинских огузов доказала В. Г. Мошкова: ср. алты-ата-айтамгалы — у нуратинцев и алтау-$ар — у башкир; соответственно тогуз и тугыз. Этноним тутъц, тугъцак распространен почти во всей айлинской группе. Кроме башкир и нуратинских туркмен, этноним тогуз известен тубала-рам (тогус — Потапов, 1972, стр. 53, 64), киргизам (тогузак, то­гуз уул —Абрамзон, 1960, стр. 130), каракалпакам (тогызак — Жданко, 1950, стр. 167), ногайцам (токуз); в форме Топуз этно-

ним зафиксирован также в географической номенклатуре Причер­номорья— в области расселения гагаузов (Баскаков, 1964_? стр. 49). Н. А. Баскаков установил на основе лингвистического анализа преемственность тубаларского этнонима Тогус с тогуз-огузами орхонских надписей (Баскаков, 1958, стр. 28). Этот вы­вод, очевидно, можно распространить с соответствующими коррек­тивами, учитывающими историю расселения тюркских племен, на этнонимы токуз у других народов, в том числе у айлинских башкир.

Принадлежность башкирских айлинцев к огузскому этниче­скому миру на Сырдарье не означает, однако, что все айлинские роды имели огузское происхождение, тем более, что этническая история самих огузов была тесно связана с Семиречьем, Алтаем и Центральной Азией. На Сырдарью и в Приаралье в последних веках I тыс. н. э. были направлены маршруты многих кочевников Востока. В составе объединения аи могли оказаться группы при­шельцев из восточных областей: кыпчаков, тюркизированнык монголов и др. Что этническая ситуация была именно такой, го­ворят предания мурзаларцев о Монголии как о родине их далеких предков, родовое подразделение мангол в их составе, распростра­ненность этнонима токуз от Алтая до Дуная, сказания тырна-клинцев и каратавлинцев о сравнительно недавних связях с ро­дичами на Алтае и т. д.⁹ В. Г. Мошкова, анализируя этническую историю нуратинцев, приходит к еще более определенному вы­воду: племя ай-тамгалы — «брахицефалы, ярко выраженного мон­голоидного типа» — было «инородной группой» среди потомков сырдарьинских огузов (Мошкова, 1950, стр. 151).

Племена аи, которые мы можем теперь применительно к VII— IX вв. рассматривать в этническом отношении как смешанные с преобладанием огузо-печенежского компонента, на Сырдарье и в северном Приаралье какое-то время находились в контактах и с уграми — северными соседями тюркских кочевников. Есть осно­вания полагать, что в этом районе во второй половине I тыс. н. э_ произошло смешение части угров в тюркской среде, в частности в составе предков башкир. Второе название башкир — истяк, иш-тяк — связано как раз с этими событиями. В Башкирию это на­звание принесли айлинские башкиры, хотя оно было известно и некоторым «древнебашкирским» племенам: усерганам и тамьян-цам (БШ, стр. 174-175).

Во многих шежере и преданиях Айле, Сарт, Тырнаклы как легендарные основатели соответствующих родов показаны потом-

⁹ Научный архив БФАН СССР, ф. 3, оп. 11, д. 6, л. 147.

ками или сыновьями «Иштяка — башкирского хана» (БШ,* стр. 171). Этноним иштяк возник в эпоху раннего средневековья на Сырдарье, в Приаралье и прилегающих степях. Отсюда это название в качестве родо-племенных этнонимов или имен пред­ков в генеалогиях попало к башкирам, каракалпакам (иштек, естек — род племени кыпчак; ДАХХ, стр. 127,293, 307), киргизам (эштек — Абрамзон, 1960, стр. 137) и впоследствии к тобольским и барабинским татарам (Strahlenberg, 1730, стр. 321). У киргизов Иштяк — дядя легендарного Манаса по материнской линии (по Ч. Валиханову — Истяк, С. М. Абрамзону — Эштек) — является, согласно генеалогиям, родоначальником племени солто, в состав которого, кстати, входят роды ай-туу (рождающаяся луна?) и * сарт. Еще более поразительно совпадение тамг: все солтинские роды имеют ай-тамгу (Абрамзон, 1960, стр. 24, 27; 1971, стр. 364). В совокупности с приведенным выше преданием в записи С. М. Абрамзона эти факты свидетельствуют о несомненной связи; в прошлом башкирских и киргизских этнонимов иштяк (эштек), аи, сарт и их носителей. То обстоятельство, что в состав истяков башкирские источники наряду с айлинцами включают и юго-вое-: точные племена усерган и тамьян (БШ, стр. 174), говорит о древ­ности как самого названия, так и башкиро-угорских связей. От­сюда следует еще одно заключение: предки айлинцев на Сыр­дарье и в Приаралье находились в составе или в тесных контак­тах с группой племен, которую арабо-персидские источники называли «бад^кгард», а в более позднее время некоторые средне­азиатские писатели (Насир-эд-дин ар-Рабгузи, Абу-л-Гази) — «иштяк» ¹⁰.

После ухода баджгардов и бурджан на запад предки айлинцев, в том числе сартов¹¹, некоторое время оставались на Сырдарье

¹⁰ Специально от этнониме истяк (иштяк) см.: Кузеев, 1968, стр. 241—248.

¹¹ Происхождение этнонима сарт имеет некоторые особенности, затраги­
вающие этническую историю сарт-айлинцев. Значение слова «сарт»
менялось в зависимости от времени и географических широт. Не вда­
ваясь в специальный анализ этого вопроса (литературу см.: Кармы-
шева, 1960), обратим, однако, внимание на то, что точка зрения, со­
гласно которой термин «сарт» означает оседлых жителей городов пре­
имущественно северных районов Средней Азии (Гребенкин, 1872,
стр. 2—3), совершенно верная применительно к XIX в., едва ли исчер­
пывает существо вопроса в целом. В. В. Бартольд пишет, что слово
«сарт» (в формах сартагул, сартаул или сартол) в монгольских и тибет­
ских сочинениях употреблялось первоначально для обозначения турке-
станцев вообще, а позднее — всех туркестанских мусульман независимо
от этнической принадлежности. Это последнее значение распространи­
лось в X—XII вв., и к началу монгольских завоеваний, по словам
В. В. Бартольда, «было окончательно установлено» (Бартолъд, 1964в,

и в Приаралье. Уже тогда они включились, вероятно, в цикл ко­чевания, с давних пор сложившийся на этой территории: зимой стада содержались в малоснежных степях за Сырдарьей и в Приаралье, а на лето отгонялись далеко на север — на Тургояк, Тобол, Уй и в предгорья Урала. Когда обстановка в Дешт-и-Кип-чаке осложнилась, часть айлинских родов уже по знакомым ко­чевым путям направилась на Южный Урал, который стал их новой родиной.

История расселения племен аи и мурзалар. Характер постоянных этнокультурных и хозяйственных связей Южного Урала и Приаралья был таким, что установление кон­кретной даты переселения айлинских башкир — задача чрезвычайно трудная. На хозяйственные и этнические связи Хорезма и Дву­речья с Зауральем еще в скифо-сарматскую эпоху не раз обра­щали внимание многие исследователи (Толстов, 1948; Сальни­ков, 1952). Движение тюркских кочевников в последующие эпохи (примерно с середины I тыс. н. э.) было продолжением и расши­рением древних связей. При этом Арало-Уральский цикл кочева­ния, когда, по словам Абу-л-Гази, лето кочевники проводили «при вершине Яика, а зиму при устье Сыра», вскоре стал для них хозяйственной необходимостью. Исследованные памятники кочев­ников с азиатскими чертами культуры на Южном Урале датиру-

310). С проникновением мусульманства в среду кочевников племена, принявшие новую религию, стали называться сартами, по крайней мере, со стороны тех тюрков, которые оставались верными древним религиозным культам. Это не означает, что в ту весьма нестабильную эпоху отдельные группы оседлого населения — сартов — не могли быть увлеченными сильными миграционными потоками в далекие путеше­ствия. Обилие элемента «сарт» не только в башкирской этнонимии, но и в топонимии (деревни Сарты, Сарт-Батраково, Сарт-Смирново, Сарт-Чишма, Сарт-Наурузово, Сарт-баш, Сарт-Лобово и т. д.) как раз говорит о возможности различных вариантов. Однако ничто не доказывает, что предки сарт-айлинского рода были «оседлыми горожанами». Этногра­фические наблюдения над айлинцами в XVIII—XIX вв. также не дали таких материалов. Башкиры в верховьях и среднем течении Ая еще в конце XVIII в. были скотоводами-полукочевниками (Лепехин, 1822, стр. 243). Напротив, имеются сведения, хотя и косвенные, что сарт-айлинцы были принявшими ислам тюрками-кочевниками: в цитирован­ном выше шежере сказано, что Бикатун, отец Айле, «умер язычником»/ а брат его Сарт был мусульманином. Следовательно, предки сарт-айлин-цев, судя по аналогиям в этнонимии разных народов, этногенетичееким сказаниям и тамгам те же айлинцы или близкая им другая тюркская кочевая группа, одна из первых среди кочевников принявшая ислам. Отголосками этого обстоятельства являются значительно позднее офор­мившиеся в преданиях мотивы о миссионерских функциях далеких предков, включение в генеалогию мусульманского вероучителя Сайда и т. п.

ются археологами VIII—IX вв. (Мажитов, 1964; 1966). Однако у нас нет оснований именно этими веками определять время мас­совой миграции айлинцев, хотя проникновение отдельных групп кочевников могло иметь место уже тогда. Наиболее активные и массовые передвижения кочевников с Приаралья на запад и ча­стично-на север имели место в IX—XII вв., когда в связи с пере­движениями печенегов, огузов и кыпчаков быстро менялась этно­графическая карта целых областей. В диапазоне этих веков, ско­рее всего во второй половине периода, произошло перемещение основной, «базовой» территории башкирских айлинцев с Сыр-дарьи на Урал, хотя в зависимости от обстановки в степях они продолжали свои зимние перекочевки на юг. Миграция айлинцев не могла произойти позже, так как в их преданиях и сказаниях совершенно не фигурируют обязательные в таких случаях имена Чингизхана или его сыновей и сподвижников. Невозможно также и слишком удревнять дату, так как этноним сарт и исламская религия едва ли могли утвердиться хотя бы среди части при-аральских кочевников намного ранее X в.

Племена аи и мурзалар первоначально заняли на Южном Урале территорию водораздела рек Аи, Белая, Яик, Уй и Миасс (карта 7). Характер расселения древнебашкирских кочевников в суровой для скотоводов зауральской Башкирии также нахо­дился в тесной зависимости от физико-географических условий осваиваемой страны. Степные и предгорные возвышенности, со склонов которых раньше стаивал снег и в пределах которых не было широких разливов, а пастбища из-за малоснежности были удобны для зимней тебеневки и уже ранней весной покрывались травой, стали первыми и основными местами зимовок древних башкир, когда далекие традиционные передвижения кочевников на Сырдарью и в Приаралье были ограничены или временами вовсе прекращались.

Из района водораздела территория айлинцев простиралась к югу по верхнему течению Урала. В нынешнем Абзелиловском районе БАССР недалеко от дер. Ярлыкапово есть гора Айлегэн (дщегдн). По преданию, именно сюда впервые пришел «айлинский народ»; на вершине горы якобы было кладбище, где айлинцы хо­ронили своих батыров ¹². С уральских вершин айлинцы продвига­лись к северу «в долину реки Миач [Миасс]» и далее на Аи. «У истока реки Аи есть горы, — рассказывает летописец. — На той горе была ставка Сейдаш-хаыа» (БШ, стр. 171). Сарт-айлинцы и мурзаларцы кочевали на той же территории. Еще в XVIII в. к вос-

¹² Полевые записи 1958 г., тетрадь 3, стр. 60.

токуот Урала, где-то в верховьях Миасса, была «Сартинская во­лость (Паллас, 1788, стр. 18). Мурзаларские предания помещают старинные земли предков поблизости от табынской дер. Тунга-тар, также в верховьях р. Урал.

Дальнейшее движение айлинских родов миграцией можно на­зывать лишь условно. Это было постепенное перемещение центра айлинской территории в долину р. Аи, т. е. на соседние земли. Их уход с верховьев Яика и Миасса был вызван давлением, осо­бенно сильным с конца XIV в., более многолюдных и сильных та-бынских родов. Сарт-айлинцы некоторое время оставались на та­бынской земле. Лишь в XV в. часть сартов направилась вслед за другими айлинскими родами на р. Аи. К этому времени вся до­лина реки была уже довольно плотно заселена. Сарты заняли не­большую территорию на западных пределах айлинских земель и оказались зажатыми между ранее пришедшими айлинскими ро­дами, дуванцами и мурзаларцами. Сарты, оставшиеся на Урале, были постепенно вытеснены в зауральские степи¹³. Небольшие группы сартов кочевали в приозерных степях между Тоболом, Миассом и р. Уй уже в XVI в. Однако большинство зауральских сарт-айлинцев переселилось туда лишь в XVIII в. С переселением сартов в Зауралье ^и образовался второй центр их расселения. Не­большая часть сартов по-прежнему оставалась в верховьях Яика, но она этнически полностью растворилась в среде табынцев. Впрочем, сарты, которые ушли в долину Ая или в Зауралье, также оказались сильно смешанными с табынцами. Длительное взаимодействие сартов (и вообще айлинцев) с табынцами и, ви­димо, политическая зависимость от них не прошли бесследно. К этой эпохе относится формирование некоторой общности матери­альной культуры, а также говора айлинских и табынских баш­кир (Руденко, 1955, стр. 157—199; Киекбаев, 1958, стр. 55—57). Многие сарты даже заимствовали табынскую тамгу. Своеобраз­ным памятником принадлежности сартов к племени аи и к сыр-дарьинскому этническому миру до сих пор остается на табынской

¹³ Подробно об истории заселения башкирами Зауралья см.: Кузеев, 1962,
стр. 180—202.

¹⁴ Пребывание сартов в Зауралье послужило причиной для их отожде­
ствления с бухарцами, появившимися в Западной Сибири в XVII в.
(«Народ, называемый сарты, название сие берет от бухарских купцов,
которые с 80 лет вышли из Бухары в Башкирию»; ЦГАДА, разряд XVI,
д. 932, л. 100). Однако бухарцы в XVII—XVIII вв. в Западной Сибири
были настолько малочисленны, что не могли образовать многолюдный
род, члены которого расселялись бы, как сарт-айлинцы, в шести дерев­
нях по Аю и в семи — в Зауралье. Невозможность отождествления сар­
тов с западносибирскими бухарцами отмечал Г. Ф. Миллер (1937,
стр. 201).

территории дер. Сарт-Наурузово, в составе которой родовое под-. разделение тубал сохранило старинную сарт-айлинскую ай-тамгу.

В XVI—XVIII вв. в Зауралье переселилась и значительная часть айлинцев с верховьев р. Аи. В XVIII в. поток айлинцев в Зауралье усилился в связи с башкирскими восстаниями и их последствиями. Особенно широкие масштабы приняло переселение айлинцев на восток в связи с изъятием огромных площадей их земель под горнозаводское строительство (Даллас, 1788, стр. 114). В Зауралье айлинцы заняли преимущественно верховья Миасса и междуречье Миасса и Течи. Здесь они образовали две группы: северную и южную, которые различаются временем переселения и незначительными вариациями тамги. Северные айлинцы при­шли позже южных и вынуждены были расселиться в качестве припущенников на табынских землях; обычно их называют этэм-бэй-эйре, т. е. малоземельные айлинцы¹⁵. Южные айлинцы более многочисленны; они в основном расселились на древних айлин-ских землях и в ряде случаев сумели закрепить свои вотчинные права. Эту часть айлинцев называют асаба-эЩе, т. е. айлинцы-вотчииники. В середине XVIII в. начинается отлив части айлин­цев дальше на восток, в приуйские и притобольские степи. Там они расселились рядом с катайцами, а частично — на землях сар­тов в одних с ними деревнях.

Начиная с конца XVI в. небольшие группы айлинцев (осо­бенно сарт-айлинцев) проникли и в западную Башкирию. Группы сартов осели на левобережье среднего течения р. Белой (карта 7); именно там зафиксировано наибольшее число «сартских топони­мов» (Киекбаев, 1956, стр. 234). Часть сартов направилась дальше на запад, в район устья р. Ик, где они были отмечены в «Сарт-Минской» волости источниками XVIII в. Среди сарт-айлинцев на р. Аи существуют предания, что «в Мензелинском уезде» есть старинное кладбище сартов ¹⁶.

Айлинцы в западной Башкирии поселились по р. Деме и вер­ховьям Усени. В начале XVIII в. айлинские поселения появились даже «на Казанской дороге в Енейской волости», куда они «сошли жить... по некоторому разорению», т. е. бежали с Айской долины в связи с подавлением башкирских восстаний (МИБ, 1955, стр. 325).

Племя кудей (происхождение и расселение). В кудейских этногенетических сказаниях выделяются три темы. Первая из них ведет происхождение племени кудей на Кавказ. «Наши предки, —

¹⁵ Научный архив БФАН СССР, ф. 3, оп. 21, д. 9, стр. 269.

¹⁶ Полевые записи 1959 г., тетрадь 1, стр. 52.

14 Р. Г. Кузеев 209

рассказывает предание шайтан-кудейцев, — ушли с Кавказа, где была большая борьба», и прикочевали на эти земли, где «никого не было»¹⁷. Вторая тема чаще развивается туркмен-кудейцами, считавшими своей родиной Среднюю Азию. Вариант этого преда­ния был записан Н. Малиевым, которому почти 100-летний ста­рик из дер. Нижние Лемезы рассказал, что они «выходцы из Сред­ней Азии, из степей Туркмении» (Малиев, 1901, стр. 127). При этом туркмен-кудейцы, как, впрочем, и все кудейцы, резко отли­чают себя от соседей — куваканцев и мурзаларцев, которые, по их мнению, «пришли из Сибири».

Третья группа преданий, наиболее древняя, считает кудейцек пришельцами из западной Башкирии: «из Белебея», «из Мензе-линского уезда», «с р. Ик» и т. п.¹⁸ Подразделение ювэй в составе рода туркмен переселилось «со стороны Казани». К этому циклу примыкает сказание, записанное у урман-кудейцев: «...наши предки были марийцами и пришли сюда охотиться со стороны Казани». Первыми добрались сюда якобы три брата — Тэкэш, Туйыш и Кутуш, по именам которых до сих пор называются са­мые старинные урман-кудейские деревни.

Различные и противоречивые сюжеты кудейских сказаний от­ражают пестроту этнического состава племени. Это хорошо под­тверждается и сложностью этнографической характеристики ку-дейцев. На глубокие скотоводческие и лесные различия в хозяй­стве и быту соответственно туркмен-кудейцев и урман-кудейцев обращали внимание еще Ф.-Л. Берхгольц (1893) и Н. Малиев (1901). Смешанность племени кудей, многочисленные наслоения в историческом фольклоре и культуре сами по себе свидетель­ствуют о длительности формирования этнического состава пле­мени и древности происхождения, по крайней мере, основных кудейских родов. С ранней миграцией в Башкирию надо связы­вать отсутствие параллелей кудеиским этнонимам в составе тюрк-

¹⁷ Полевые записи 1953 г., стр. 150.

¹⁸ Полевые записи 1961 г., тетрадь 1, стр. 47; Научный архив БФАН СССР_Г
ф. 3, оп. 11, д. 6, л. 78. Ниже приводится полный текст одного из пре­
даний урман-кудейцев: «Нашим предком был Урман (вариант — Юрман);
его отца звали Кукан, а деда Кокбуре (т. е. Голубой или Сивый волк).
Урман со своим родом в древности кочевал далеко от Урала, в мест­
ности Кысындык. Но там началась большая борьба. Урман вместе со
стариком Калманом перекочевал на р. Мензелю. Там они жили долго.
Однажды башкир по имени Кыдрас по пути в Казань, увидев белые
юрты Урмана и его родичей, гостил у них. Кыдрас сообщил Урману,
что его соплеменники живут далеко на Урале. Вскоре Урман со своим
родом перекочевал на Асылы-куль, а оттуда на Сим» (Полевые записи
1955 г., стр. 62).

ских народов Средней Азии и Восточной Европы. Известны лишь две аналогии: на крайнем востоке Средней Азии, в составе кир­гизского племени бугу род кедей (Абрамзон, 1960, стр. 17) и на Алтае, в Хемчикском тувинском хошуне подразделение кеде (кеде оорчак — Потапов, 1969а, стр. 48). Киргизское племя буту, в которое входит род кедей, С. М. Абрамзон относит «к кругу древнетюрских и раннесредневековых племен», формирование и развитие которых датируется им VI—XI вв. (Абрамзон, 1971, стр. 38). Отпочкование башкирских кудейцев от древнекудейской (кедейской) общности произошло, очевидно, в Саяно-Алтайском регионе еще в ранний период миграции тюрских кочевников на запад. Такая предпосылка, сопоставленная с этнонимическими аналогиями у тувинцев и'киргизов, с преданиями о приходе пле­мени с Кавказа, а также с другими данными, свидетельствую­щими о восточных и южных связях кудейцев (имена предков — Голубой или Сивый Волк; наблюдения о ярко выраженных пон-тийских чертах в антропологическом типе горно-лесных башкир; Малиев, 1891), подводит к следующему заключению: собственно кудейцы принадлежали к древнетюркскому миру, они прошли, как и баджгарды (или в их составе), путь от Алтая до Северного Кавказа. Из южных степей в Волго-Камье кудейцы двигались в общем потоке баджгардо-бурджанских племен. Здесь они посе­лились в Приуралье или, как указывают предания, на реках Ик, Мензеля, позднее — на Асылы-куле (карта 8;. В Приуралье ку­дейцы, сохранив древнее племенное наименование, пережили су­щественную этническую метаморфозу. Продолжалось смешение с составлявшими основу башкирского объединения племенами усерган, тангаур и бурзян. Это отчетливо отложилось в этнони­мах кудейских родовых подразделений: сураш, волк (буре), тама, тау и др. Вероятно, кудейцы попали в такие условия на Ике и Мензеле, в которых проникновение в их среду угорских (возможно, древнемадьярск