От «жесткой» новости к фиче
Описанная в предыдущей главе схема «перевернутой пирамиды» была придумана в XIX в. и идеально подходила для передачи новостей в условиях, когда телефонная связь могла в любой момент прерваться и нужно было успеть продиктовать самое важное. Помимо этого, вплоть до 90-х годов прошлого века текст в типографиях набирали вручную, и если его часть в отведенную для него газетную площадь не влезала, последние несколько предложений или абзацев можно было удалить без потери смысла.
Однако в настоящее время телефонная связь стала надежной, а верстка – компьютерной. Исчезли проблемы с потерей части сообщения при его передаче. Программы верстки в свою очередь позволяют оперативно перекраивать полосу, растягивать и сжимать иллюстрации, а также варьировать межстрочное расстояние, что снимает проблему с втискиванием текста в отведенную для него строго фиксированную площадь. Кроме того, появились электронные СМИ, вначале радио, потом телевидение, потом Интернет, которые взяли на себя функцию информирования о новостях. Теперь, если что-то происходит в мире, люди, как правило, впервые узнают об этом через радиоприемник, телевизор и компьютер, а вовсе не через прессу. Если журналистам печатных СМИ и удается о чем-то сообщить первыми, то исключительно благодаря лености и нерасторопности журналистов электронных СМИ. Но в целом уже стало привычным, что ежедневные газеты публикуют вчерашние новости, а еженедельники – новости прошлой недели.
Поэтому классическая схема «перевернутой пирамиды» все меньше устраивает читателей. Ведь, согласно этой схеме, в начале статьи должно находиться самое важное, суть события. Но самое важное читателю, как правило, уже известно из электронных СМИ. Так зачем тогда ему читать об этом в газете или журнале, тем более что электронные СМИ доставляют информацию бесплатно, а за прессу в большинстве случаев приходится платить? Впрочем, этот недостаток журналисты печатных СМИ преодолели. Пресса стала концентрировать внимание не на том, что событие произошло, а на его подробностях, упущенных электронными СМИ, а также на предполагаемых причинах и возможных последствиях, которые журналисты электронных СМИ не успели проанализировать. Однако возникла еще одна проблема. «Перевернутая пирамида», вынося самую важную информацию в начало текста, фактически делала ненужным дальнейшее чтение заметки. Для деловой прессы это еще было приемлемо, так как ее чтение – это часть работы очень занятых людей, и «перевернутая пирамида» позволяет им за 15–20 минут войти в курс событий, просмотрев всю газету или журнал. Но в тех случаях, когда прессу читали на досуге, «перевернутая пирамида» снижала интерес к чтению, так как лишала заметку интриги. Читать «вглубь» теперь нужно было только ради подробностей и дополнительной информации, которые интересовали далеко не всех. Вопрос же: «Что будет дальше?» – который двигал чтение историй, оказывался неприложим к «антиистории», которой по своей сути является «перевернутая пирамида».
В результате уже во второй половине XX в. пресса начала терять читателей. Все больше людей предпочитали узнавать новости из электронных СМИ, а для чтения брать не газеты и журналы, а книги, которые продолжали рассказывать истории – с экспозицией, завязкой, сюжетом, кульминацией и развязкой. И пресса, чтобы вернуть расположение читателей, была вынуждена тоже начать рассказывать истории. К настоящему времени придуманы четыре схемы, которые позволяют сообщить новость в форме повествования. Это «оживленная» новость, «песочные часы», «мягкая» новость и фиче.
«Оживление» новости заключается в добавлении в новостную заметку примеров, которые делают событие наглядным. Журналист не только рассказывает, он показывает, а читатель читает не только абстрактную информацию, но и следит за развитием конкретной истории. Например, новость об открытии Центра помощи изобретателям, чтобы они не изобретали то, что уже изобретено, можно проиллюстрировать историей человека, который несколько лет трудился над изобретением небьющихся стекол для очков, а когда захотел их запатентовать, оказалось, что патент на это изобретение давно выдан. Или новость о новом способе мошенничества в автосалонах, когда клиента просят «по-быстрому» подписать бумаги о кредите, а потом в договоре обнаруживается совершенно не та цена, которую называл продавец, можно рассказать на примере обманутого таким способом человека. Особенность «оживленной» новости заключается в том, что история, какую бы долю статьи она ни занимала, всегда вторична по отношению к новостной информации и служит лишь для демонстрации типичного случая. Если при подготовке статьи подходящей истории не окажется, журналисты и редакторы порой такие истории выдумывают. В данном случае это не будет большим прегрешением, потому что цель истории в «оживленной» новости – не рассказать о конкретной судьбе, к примеру, неудавшегося изобретателя или обманутого покупателя автомобиля, а показать читателю, что бы с ним было, если бы он оказался на месте героев.
Для «оживления» новости можно также использовать репортажную зарисовку. Например, заметка о подписании договора об упрощенном порядке пересечения границы между двумя странами может начинаться с короткого репортажа об огромной очереди на пропускном пункте. Но репортаж, как и истории в приведенных выше примерах, здесь вторичен. Он служит лишь для того, чтобы сделать проблему наглядной. На месте этой очереди на этом пропускном пункте с таким же успехом могла бы быть другая очередь на другом пропускном пункте. Журналист мог поехать на пропускной пункт в другой день, поговорить с совершенно другими людьми, но суть заметки это не изменило бы, потому что она посвящена не стоянию людей и машин в очереди на границе, а подписанию договора.
«Оживляющий» элемент в новостной заметке обычно появляется дважды – в начале, в первом или втором абзаце, и в конце, как правило, в последнем абзаце. С одной стороны, это позволяет проследить развитие истории, с другой – является дополнительным мотиватором для чтения статьи до конца.
Схему «песочные часы» очень легко понять, если соединить вершинами два треугольника, как показано на рисунке:
Верхний треугольник – это описанная в предыдущей главе «перевернутая пирамида», рассказ о событии от самого важного к менее важному. Нижний треугольник – это повествование, рассказ о событии в том порядке, как оно происходило. Схема «песочные часы» особенно хорошо подходит к сообщениям о чрезвычайных происшествиях. Заметка начинается с краткого пересказа сути события, чтобы удовлетворить спешащего читателя. Затем следует «переход» – фраза «По словам очевидцев (спасателей, милиционеров) события развивались так:». Дальше идет подробный рассказ с соблюдением хронологии события, чтобы дать возможность читателям не только узнать о случившемся, но и наблюдать, как событие происходило. Например, «Сказка о рыбаке и рыбке», рассказанная по схеме «песочных часов», выглядела бы следующим образом: «Неудачей закончилась попытка старухи разбогатеть за счет золотой рыбки. Получив в подарок новый дом, а также побывав дворянкой и царицей, старуха из-за неуемной жадности и стремления властвовать лишилась всего и оказалась у разбитого корыта. По словам очевидцев, началось все с того, что жили старик со старухой у самого синего моря в ветхой землянке тридцать лет и три года. Старик ловил неводом рыбу, старуха пряла свою пряжу. Раз он в море закинул невод…» При этом если верхняя часть «песочных часов» обычно ограничивается двумя-тремя короткими абзацами, то нижняя может занять до нескольких страниц.
Если от «песочных часов» убрать верхний треугольник и оставить только нижний, получится так называемая «мягкая» новость – рассказ о событии в хронологическом порядке в противоположность «жесткой» новости, когда о событии рассказывают, начиная с самого важного и кончая наименее важным. Схему «мягкой» новости используют для описания ярких и курьезных событий, в которых наиболее интересным для читателя является не суть события (как правило, новостная ценность таких событий невелика), а процесс, описание того, как событие происходило. Например, новость о котенке, который полез на дерево охотиться за птицами, а потом не смог слезть обратно, и его хозяевам пришлось вызывать спасателей, чтобы снять животное с дерева, лучше рассказать, начиная с того, как котенок увидел птицу, как она села на дерево, как он вскарабкался вслед за ней, как птица улетела, а котенок попытался слезть, но не смог, и начал кричать от страха. Вот еще пример «мягкой» новости – сообщение об ограблении артиста в поезде:
На минорной ноте закончились последние гастроли Сергея Лазарева. Популярного певца ограбили глубокой ночью в спальном вагоне поезда Новый Уренгой – Москва. Слух о том, что в 10-м вагоне едет Сергей Лазарев, распространился по железнодорожному составу с молниеносной скоростью. Всю дорогу Сергея донимали поклонники, стучась в двери его СВ то за автографом, то за совместной фотографией на память. Порядком подуставший от такого пристального внимания к своей персоне Сергей закрыл двери купе на замок и специальный предохранитель и лег спать, потому как наутро ему предстояли репетиции и съемки программы «Цирк со звездами». Ночью певец проснулся от странной возни в его купе.
– Я открыл глаза и увидел, что около столика стоит мужчина, – вспоминает Лазарев. – Я спросонья ничего не понял. Первая мысль, которая пришла в голову, что это какой-то особо ретивый поклонник забрался ко мне в купе. Я его окликнул. Незнакомец вздрогнул и, извинившись, улизнул в коридор. В тот же момент я бросился к сумке и вытащил свой кошелек... Он был пуст.
У певца украли всю наличность – около 13 тысяч рублей и 200 долларов. Дорогой телефон, который лежал на столике, застигнутый врасплох вор либо не заметил, либо просто не успел прихватить с собой. Через минуту Лазарев и его директор Михаил Дворецкий в неглиже выскочили в коридор вагона и бросились будить проводников.
– Двери вагона с обеих сторон были заблокированы. В ту же секунду, как мы подняли панику, кто-то сорвал стоп-кран (это было где-то под Ковровом) и мы увидели из окна, как трое мужчин торопливо выскочили из соседнего вагона и, оглядываясь, скрылись в лесополосе.
Проводница вагона спала мирным сном до того момента, пока не услышала топот обворованного. –- Я с Сережей не общалась, только наблюдала, как его атакуют поклонники, – рассказала проводница Светлана. – Даже если бы я увидела, что в купе Лазарева кто-то прошел, это не вызвало бы никаких подозрений: мало ли что...
С показным равнодушием спустя несколько часов в Москве проводница проводила звезду из вагона, оставшись довольной своей непричастностью к неприятному инциденту. Позже милиционеры, которых вызвал бригадир поезда во время стоянки во Владимире, сообщили певцу, что именно на этом маршруте орудует шайка воров и что Лазарев не первый, кто пострадал от их злодеяний.
(Бедняжка Сережка // Твой день. 2007. 19 марта.)
Сравните его с приведенным в предыдущей главе образцом «жесткой» новости, также описывающей преступление («Застрелен начальник внутренней безопасности нефтехимической компании»). В каком из случаев событие описано наглядней? Насколько пострадает каждая из заметок, если у них отрезать последнюю треть или половину текста?
Если «мягкую» новость дополнить литературными приемами изложения, то получится фиче (от англ. Feature – характерная черта) – жанр эмоциональной публицистики, не претендующий на объективный рассказ о событии, но позволяющий читателю это событие пережить. Если новость отвечает на вопрос: «Что и как произошло?» – то фиче – на вопрос: «Каково было участникам события в тот момент, когда оно происходило?» Повествование в фиче ведется от третьего лица, то есть журналист не передает факты с указанием источника и цитаты действующих лиц, а описывает сцены, действия, диалоги. Диалоги отличаются от цитат тем, что цитата – это слова, сказанные журналисту, а диалог – это общение персонажей между собой. В фиче также допускается писать не только о том, что персонаж говорил и делал, но и о том, что он в этот момент думал и чувствовал. При этом известно, что журналист на месте события не присутствовал, реальных диалогов не слышал, что думали и чувствовали участники события, – он в принципе знать не может, и статья представляет собой реконструкцию события, сделанную на основе бесед с участниками и домыслов самого журналиста. Внешне фиче напоминает произведение художественной литературы, однако, в отличие от литературы, в фиче описываются реальные события. Вот фрагмент фиче:
31 мая в выставочном комплексе «Ленэкспо» открывался форум журналистов Северо-Запада России «Сезам». Директор Агентства журналистских расследований (АЖУР) Андрей Константинов, рассеянно глядя на сцену, думал о чем-то своем и даже не обратил внимания на противную трель мобильного телефона, зазвучавшую где-то совсем рядом. Константинов обернулся и поймал на себе недовольный взгляд сидевшего позади полпреда президента в Северо-Западном округе Ильи Клебанова, который тоже явно искал источник неприятного звука и, судя по всему, начинал подозревать, что звук исходит именно от Константинова. «Андрюш, ну возьми же трубку», – вдруг попросила декан журфака СПбГУ Марина Шишкина, сидевшая рядом с Константиновым, и он сразу вспомнил, что как раз сегодня, собираясь на форум, захватил с собой мобильный, которым обычно пользовался дежурный по агентству. Константинов попросил секретаршу называть этот номер каждому, кто позвонит и спросит директора. Накануне агентство выпустило заявление, в котором говорилось, что оно готово выплатить 100 тысяч долларов любому, кто сообщит какие-либо сведения о Саше и Диме Бородулиных. Объявление было адресовано свидетелям – любым. Может быть, кто-нибудь видел, как детей сажают в машину; может быть, кто-то слышал детский голос из-за дверей давно пустовавшей квартиры. На отклик самих похитителей Константинов не рассчитывал, ста тысячами этих людей не соблазнишь. Он знал, что уже на следующий день после похищения неизвестные позвонили родителям и потребовали выплатить им 10 миллионов евро.
Услышав в телефоне вкрадчивое «Андрей, я по поводу детей», Константинов посмотрел на сцену (там кому-то вручали очередную грамоту), потом еще раз оглянулся на Илью Клебанова (тот снова нахмурился) и, стараясь говорить как можно тише, зачем-то попросил:
– Перезвоните мне через полчаса, я сейчас занят.
– Перезвонить не могу, – ответил незнакомец и добавил: – Дети у нас. Мы хотим миллион. Если вы обратитесь в милицию, детей больше никто не увидит. Мы готовы предоставить доказательства, что дети живы.
(Кашин О. Открытый финал // Большой город. 2007. 1 авг.)
Для создания драматизма в фиче используют такие приемы, как проспекция, ретроспекция и ретардация. Проспекция – это «забегание вперед», когда читателю сообщается информация, которая ему непонятна и которая провоцирует вопрос «Что это?», например описывается сцена ареста, но не сообщается, кого арестовали, чтобы побудить читателя продвигаться в глубь текста.
Ретроспекция – это, наоборот, «возвращение назад», информация о прошлом, которая позволяет совершенно по-другому понять настоящее, например лесник задерживает мужчину за незаконную порубку дерева и готовится сдать его в милицию, чтобы там его оштрафовали. Вроде бы рядовое событие. Но в этот момент журналист сообщает, что мужчина – преступник, который бежал из тюрьмы и которому попадать снова в милицию никак нельзя. Читатель узнает об опасности, которая грозит ничего не подозревающему леснику, и это подстегивает чтение.
Схематично проспекцию и ретроспекцию можно представить следующим образом. Если реальная последовательность событий – 1, 2, 3, 4, 5, то формула проспекции – 3, 1, 2, 4, 5, а формула ретроспекции – 2, 3, 1, 4, 5.
Ретардация – это задержка действия при помощи рассуждений или параллельного сюжета. Например, рассказ о летчике, терпящем катастрофу, перебивается рассуждением о самолетах или описанием происходившего в этот момент на земле, что провоцирует нетерпение читателя, желание поскорее узнать, что же произошло дальше. Схемы ретардации: событие – рассуждение – событие – рассуждение или событие 1 – событие 2 – событие 1 – событие 2.
Написать фиче гораздо сложнее, чем заметку в любом из новостных жанров. Если расширенную новостную заметку профессиональный журналист может написать за 2–3 часа, пообщавшись с участниками события по телефону, то при подготовке фиче только на сбор материала может уйти несколько дней. Сбор материала для фиче предусматривает длительные (до нескольких часов) беседы с участниками событий, выяснение максимального количества подробностей, а также по возможности посещение журналистом места события. То есть себестоимость фиче для издания значительно выше, чем себестоимость статьи любого другого жанра, тем более что пишут фиче более опытные, а следовательно, более высокооплачиваемые журналисты.
Однако эти расходы будут вознаграждены, так как заметка, написанная в форме фиче, прочитывается с гораздо большим интересом, чем статья на ту же тему в любом из новостных жанров. В исследовании, проведенном в США, людям предложили в одном случае прочесть новость в форме «перевернутой пирамиды», в другом та же самая информация была изложена в форме фиче. Первую заметку признали интересной 57% опрошенных, вторую – 86%, то есть преобразование «перевернутой пирамиды» в фиче автоматически повысило интерес к материалу в полтора раза.