Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения. 2 страница

Я четко осознавала, насколько велика надо мною его власть, которой, к счастью для меня, он не торопился воспользоваться.

Не знаю почему, но осознание этой зависимости заставило меня отрезветь. Добавив еще пару капель ехидства в наш диалог.

— Мне тоже надо представляться?

Надеюсь, это будет действенным методом защиты, которая поможет сохранить мой рассудок в некотором здравии. Несмотря на все те чувства, которые я испытывала благодаря этому мужскому совершенству.

— Мне известно твое имя, Валерия.

— Не стоит так напрягаться. Называй просто Лера.

И вновь этот едва заметный наклон головы. И его губы складываются в снисходительную улыбку. А в глазах, как тонкая пленка льда, вновь появляется холод.

Вытягивая наружу все то, что я пыталась спрятать как можно дальше.

— Что тебе от меня нужно, Олейор? — Не знаю как, но мой голос прозвучал достаточно твердо. По крайней мере, мне так показалось.

Но, к сожалению, не ему.

— Я пришел предложить тебе сделку.

И улыбнулся. Да так, что я едва не забыла, как меня зовут. Остатки крови отхлынули от моего лица, и я, от неожиданности, покачнулась. Но он был быстр. Очень быстр.

Я еще не успела прикрыть ресницы, чтобы не видеть выражения его лица, а он уже стоял рядом. Его пальцы грубо приподняли мой подбородок, принуждая смотреть себе глаза, в которых расстилалась снежная пустыня.

— У меня есть выбор. Убить тебя. Или… стать твоим учителем. — Он говорил медленно, сдерживая рвущееся из груди шипение. Заставляя меня ощущать себя даже не пылью под его ногами, а чем-то неизмеримо меньшим. Что посмело встать препятствием на его пути, и не имело ни одного шанса на пощаду. — Я выбрал — второе. Потому что, ты… мне… нужна. И ты будешь жить, до тех пор пока это так.

Чем ярче проявлялась его грубость, тем легче становилось мне найти силы, чтобы сопротивляться ему. И не смотря на всю униженность моего положения, я ответила ему довольно резко.

— Если мне не изменяет память, тебе это не удалось.

Я понимала, что нарываюсь. На то, о чем могу пожалеть. И нарвалась.

Он еще выше поднял руку, заставляя меня приподняться на цыпочки, и замереть, боясь даже дышать, когда холодный металл коснулся моей кожи на шее. Его лицо было абсолютно бесстрастным. Из него исчез так мучающий меня холод. В нем не было высокомерия. В нем не было ярости. В нем не было ничего. Кроме констатации того факта, что он реально может сделать со мной все, что захочет. И я сдалась.

Надеясь, что не навсегда.

Лезвие исчезло едва ли не сразу, как только я начала опускать ресницы, признавая свое поражение.

Отпустив мой подбородок, он вернулся назад на скамейку, окинув меня еще одним пронзительным взглядом.

— Я хочу, чтобы ты поняла сразу. И не заставляла меня больше повторять.

Дождавшись, когда я кивну головой, больше не утруждая себя выражением эмоций, продолжил.

— Ты маг. Необученный, и потому опасный. Таких либо сразу убивают. Либо…

Заметив, как в моих глазах начинает проявляться недоверие, проглотил остаток фразы.

На его ладони, которую он приподнял с колена, вспыхнул огненный шарик. Увеличился до размера теннисного мяча. И продолжая расти, полетел в мою сторону.

Слишком стремительно, чтобы я успела отклониться.

И вновь, как и вчера вечером, стоило ему приблизиться достаточно близко, как вокруг моего тела вспыхнуло радужное сияние. Полностью его поглотив.

Как и второй. Колюче-голубой.

— Тебе нужны еще доказательства?

И я качнула головой.

Нет.

Олейор Д` Тар

Я сидел в своих покоях, и смотрел на огонь, который играл в большом камине.

Ауру отца заметил, как только он подошел к двери. И поэтому даже не повернул головы, когда он вошел.

— Она не сломалась. — Он не задал свой вопрос вслух, но… это был ключевой момент в нашем плане, от которого зависело будущее темных эльфов.

— Разве ты не предполагал этого?

Он прошел за моей спиной к столу, на котором стояла открытая бутылка с вином из его собственных запасов. Я не мог видеть, но точно мог описать выражение удовлетворения, которое мелькало на его лице пока он ее рассматривал.

Да, не смотря на его прямой приказ и кучу защитных заклинаний, мне вновь удалось пробраться в его личные подвалы.

Ну не объяснять же каждому, что мы так развлекаемся.

— Но это не значит, что у меня не было сомнений.

За спиной раздалось журчание разливаемой по бокалам жидкости. И я, не оглядываясь, протянул руку, забирая свой.

— Если бы у тебя их не было, вряд ли бы я позволил всему этому случиться.

Я едва заметно хмыкнул. Он очень удачно выразился: позволил.

Не удивлюсь, если все те запреты, на которые я время от времени натыкаюсь, и которые успешно игнорирую, на самом деле являются вот этим самым. Тем, чему он позволяет случиться.

Интересно, мои развлечения в других мирах тоже относятся к тому же.

Спрашивать не буду. Чтобы не лишать себя очарования от возможности сделать что-либо против его воли.

— Так что же тебя тревожит?

Прежде чем ответить сделал глоток. И замер, наблюдая, как отблески огня делают цвет благородного напитка еще многограннее.

Отец ждал. А я… Я не знал, что ответить на его вопрос. Потому что все, все было не совсем так, как я ожидал.

Он правильно понял мое молчание.

Пододвинув второе кресло ближе к огню, и сбросив на пол ножны с парными кинжалами, с которыми он никогда не расставался, присел рядом.

— Ты устал.

Вот только его сочувствия мне не хватало.

И я, позволив ухмылке коснуться моих губ, поднял на него взгляд.

— Мне пришлось подпитать ее своей силой. Иначе она не смогла бы выдержать нахождение во временном коконе.

Он, соглашаясь с правильностью моих действий, на мгновение прикрыл глаза.

— Я прикажу подготовить тебе накопители.

Вместо благодарности отсалютовал ему бокалом. И вновь сделал глоток.

— У нее меняется цвет волос.

Я сделал все, чтобы мой голос прозвучал нейтрально. Никак не выражая моих чувств. И с удовлетворением заметил, как вскинулись его брови. Еще бы. Такие изменения происходят с магом значительно позже. Но никак ни сразу после инициации.

— И что же это будет?

Я пожал плечами. Если с глубокой голубизной глаз все сразу стало понятно. То волосы…

— Стихии их знают. Похоже, что огонь решил поставить свою метку.

Задорный смех, что раздался рядом, заставил меня вздрогнуть. Он смеялся ярко и самозабвенно. Полностью отдаваясь родившейся эмоции.

И я снова пожал плечами. Закончит, скажет, если захочет, что же его так развеселило.

Ну вот, все как я и предполагал. Звук резко оборвался, словно снесенный вопросом.

— Ты не хочешь рассказать про ее меч.

Теперь уже моя бровь удивленно поползла вверх. Насколько я помню, о нем я так ничего и не сказал. Вопросительно посмотрел на отца, который с довольной улыбкой не отводил от меня взгляда. Видимо, я смог поднять ему настроение, потому что он снизошел до объяснения.

— Вряд ли бы одна защита смогла тебя остановить.

Соглашаясь, кивнул. Как всегда прав. Я больше удивился появлению легенды, о которой ни однократно читал в хрониках.

А защита… Пока я пытался нащупать границы, после которых она пойдет в разнос, успел прицепить к ауре заранее заготовленное заклинание. Что должно было помочь найти в ней брешь.

И нашел. Правда, совсем не там, где рассчитывал.

Прежде чем ответить на его просьбу, протянув руку, переставил бутылку со стола на пол. Поближе к нам.

Вставать не охота, а промочить горло придется еще ни раз.

— Если я не ошибаюсь, это — Пронзающий.

Его губы плотно сжались. Выдавая напряжение. Но это длилось всего лишь короткое мгновение. И вновь на его лице — спокойное удовлетворение.

— Двуручник. Выкованный гномами для основателя рода Там` Арин. Серьезная вещь. Я о ней не слышал уже больше пяти веков. Он исчез, если мне не изменяет память, после смерти последнего его владельца.

Я кивнул головой. На память мой предок никогда не жаловался. Тем более, когда дело касалось оружия, имеющего свое имя. Позволив себе лишь добавить:

— И заклятый драконами.

Мелькнувшая мысль заставила мое лицо вытянуться.

И вновь услышать задорный смех эльфийского Правителя.

Правда, теперь мы уже смеялись вместе. Над собственной глупостью.

Не долго.

— Может…

Я ответил не задумываясь.

— Не стоит. Я справлюсь. Тем более… — я вспомнил, как опустились ее ресницы, признавая поражение, не успев скрыть вспыхнувшую в зрачках ярость — с ней интересно играть.

Теперь уже отец, соглашаясь, кивнул. И, как мне кажется, я его понимал. Наверное, так чувствует себя застоявшийся в стойле скакун. А ему было от чего заскучать.

Все его приказы выполнялись раньше, чем он успевал их произнести. А если не выполнялись… Но такого уже давно не было.

Разве только я. Правда, со мной разговор особый. Сколько себя помню, он делал все, чтобы привить мне даже не самостоятельность. Самодостаточность.

Так что…

Наши взаимоотношения с ним — только его заслуга. Потому что даже сейчас, когда я позволяю себе общаться с ним на равных, ни на мгновение не допускаю сомнений в его праве повелевать. В том числе и мной.

— Когда ты собираешься забрать ее сюда.

Пришлось поправить.

— Их. Она никуда не пойдет без своего сына.

Его бровь опять замерла в удивлении.

— Ты будешь ей потакать?

Я, улыбнувшись, кивнул.

— Буду. И не только в этом.

От моего заявления он даже привстал с кресла. Пришлось слегка его успокоить.

— Не сейчас. Позже. Когда закончатся все изменения.

По тому, как он покачал головой, было понятно, что такой поворот событий его не совсем радует. Но… его планов не нарушает.

— Месяца через четыре мне понадобится парочка кристаллов возврата. С временной петлей. Я могу рассчитывать на такую щедрость со стороны моего Повелителя?

Вот ведь как задумался. Даже пропустил мой излюбленный прием доведения его до легкого контролируемого бешенства. Еще одной нашей излюбленной затеи.

— Путешествие?

В его глазах мелькнули искорки неподдельного интереса. Да, такого поворота событий он явно не ожидал.

А ведь интересная может получиться картинка. Если все это правильно устроить.

— Под нашей защитой.

И мы, одновременно, подняли бокалы. В предвкушении новой забавы.

Глава 3

Бросив взгляд на часы, резко оторвалась от созерцания в зеркале своей экзотической внешности. Рыжеволосая бестия с голубыми глазами.

И… опоздала. Поднявшись с кресла буквально на мгновение позже, чем он вошел в комнату. Как всегда, забыв постучать. Чувствуя себя в моем доме хозяином. Правда, надо отметить, заботливым хозяином. Все, что теперь окружало меня, можно было назвать одним словом: лучшее.

Самый красивый мужчина.

Мне завидовали поголовно все, кому не посчастливилось видеть нас вместе.

Самые лучшие вещи. Чтобы получить их не приходилось даже ходить по магазинам. Их приносил либо он сам, либо те люди, которых он коротко называл, охрана. Не заморачиваясь такими сложностями, как представление по именам.

Самые лучшие клубы, в которые он водил меня.

Чтобы развлекаться самому. Оставляя меня звереть, наблюдая за тем, как очередная красотка вешается на его шею.

И неизменно появляясь словно ниоткуда, стоило кому-нибудь из по праву носящих брюки появиться в поле моего внимания.

А когда в моей внешности начали проявляться изменения, что накладывало на меня дальнейшее общение с собственными способностями, в списке самого лучшего появился еще и миф о лучших хирургах-косметологах, которые со мной такое сотворили.

Не уверена, что если бы у меня была возможность решать, добровольно отдалась таким умельцам, как он.

И… лучший друг. Вот только не для меня. Для моего сына Сашки, с которым они быстро нашли общий язык. Даже не смотря на то, что наставниками у него были другие маги, а с Олейором он общался только у нас дома. Правда, довольно часто. Каждый раз, когда тот притаскивал меня на своем плече после очередной тренировки.

— Время.

Слава стихиям, успела опустить глаза, не давая ему проникнуть в глубину моих зрачков. Где в клубок свивались два чувства, которые я к нему испытывала.

— Извини.

В моем голосе он не услышит ничего, кроме искреннего раскаяния.

И даже аура не взметнется волной ярости.

Это было первое, чему я научилась. Еще до того, как освоилась с заклинаниями, позволяющими мне терпеть боль. От тех ран и ссадин, которыми усеян мой путь в магии.

Хотя надо признать, учителем он был отменным. Его терпение, особенно в начале моего обучения, было безграничным.

И… он всегда был.

Он был рядом, когда сорвав последние преграды, неконтролируемые стихии скручивали мое тело в бараний рог, заставляя орать от невыносимого ужаса.

Он удерживал меня ниточкой своего взгляда, когда сдвинулось пространство, вынеся меня на последнем этапе инициации на край пропасти.

Он, точнее, те чувства, которые я к нему испытывала, дали мне силы, сделать шаг вперед. Закрыв за собой дверь в старый мир. Чтобы открыть в новый.

Он делился своим теплом, когда я замерзала. Он разминал, едва не морщась от брезгливости, мои уставшие мышцы.

Он подносил стакан с водой. Он поддерживал стремя, помогая вскочить в седло.

Он стоял в стойке рядом, когда я впервые сжала ладони на рукоятях выбранных им же парных клинков.

Он…

Он был всем. В течение всех этих четырех месяцев, пока вытягивал из меня все, что было заложено моими предками. Помогая, утешая, повторяя из раза в раз то, что я не могла понять.

Не переставая быть при этом все таким же холодным и чужим.

И он же научил меня прятать свои мысли и чувства. Насмешкой или жестким взглядом выжигая любое проявление моих эмоций.

Единственное чего он не смог, это заставить меня не любить себя. И вытравить из моей души огромное желание. Нет, не отомстить. Мне не за что было ему мстить. Хотя бы по той причине, что я не могла подойти к его отношению ко мне с теми же мерками, что и к другим людям.

Человеком он не был.

Все, что я желала доказать ему: что достойна любого другого чувства. Кроме презрения. Что не смотря ни на какие мои успехи, читалось в его глазах.

Он дождался, пока я возьму в руки крошечную дамскую сумочку. Осмотрел внимательным взглядом, не пропуская ни одной мелочи.

Удовлетворенно кивнул головой.

— Ты хорошо выглядишь. — Без единой эмоции в голосе. Лишь опущенные ресницы, да легкая, едва ощутимая улыбка, могли подтвердить, что увиденное действительно его устраивает.

И… отступил на шаг. Пропуская меня вперед.

Сегодня мне предстоит не самый легкий вечер. Хотя вряд ли за то время, что прошло с момента нашей первой встречи, хоть одна минута была для меня легкой.

Но похоже, на этот раз он приготовил особо феерическую гадость.

Не зря же с такой тщательностью он подбирал наряд, в котором я буду его сопровождать в очередной, правда, особо элитный ночной клуб.

Да еще и несколько вскользь брошенных намеков, на сдачу очередного зачета, которые он громко именует испытаниями. А по мне, как это не называй… Заканчивается все это примерно одинаково. Едва сдерживаемыми слезами, до тех пор пока его не устроит полученный результат.

Иначе бывает лишь тогда, когда дело касается боевой магии, к которой у меня открылась большая склонность. Да мечного боя.

Но тут уж постарались те, кто озаботился такой хорошей штукой, как передаваемая по наследству память.

Так что мне оставалось лишь вспоминать и закреплять все то, что они умели.

Жаль только, что у меня не было нескольких сотен лет, чтобы отшлифовать эти умения до уровня моего мучителя. А о его возрасте, как и о его положении, которое он занимает у эльфов, мне рассказал сын. А ему, под большим секретом, его учителя. Теперь хоть стало понятно, откуда в этом представителе длинноухого племени столько высокомерия. Если бы еще не заставляло задуматься. Зачем наследному принцу могла понадобиться моя скромная особа. Даже одаренная такими специфическими талантами. Сомневаюсь, что только возникшие трудности с моим убиением, подвигли его на столь бескорыстный поступок, как мое обучение.

Ну, ну… Других у него забот нет.

Мы вышли из портала, как раз напротив дверей того заведения, куда и направлялись. Защитные заклинания, в виде легкого морока, с которого соскальзывал взгляд любого, кто на него натыкался, поддерживала я.

Впрочем, и портал в пределах этого города был мне тоже уже доступен.

Все оказалось не так сложно, как это описывалось в фэнтезийных книгах. Которые я раньше любила. До нашей злополучной встречи.

Достаточно было четко держать в матрице заклинания привязку к началу и концу туннеля. И иметь способности к пространственной магии. Да только, в этом деле он мне не доверял. Свою персону. И правильно, кстати, делал. А то бы я его… куда-нибудь… Что б мои глаза его не видели.

Мы вошли внутрь. Пройдя фейс-контроль.

Без проблем.

Да при одном взгляде на моего спутника, любые возражения или желания его притормозить, добровольно отдавали концы. А если он еще и свой взгляд пускал в дело…

Сколько времени уже прошло, а я так и не научилась спокойно реагировать на то ощущение пыли на его обуви, которое всякий раз возникало, стоило ему так на меня посмотреть.

В зале царил полумрак. В преддверии концертной программы, негромко звучала музыка. На танцевальной площадке несколько пар переступали с ноги на ногу под медленную композицию.

Столики и мягкие зоны, что обрамляли паркет, были заняты не полностью. Но большинство из тех, кто присутствовал в зале, оборачивались нам вслед, пока мы проходили к своему, стоящему у самой сцены.

И не надо быть эмпатом, чтобы ощутить их мысли.

То- то у моего спутника начинает трепетать краешек губы, сдерживая ехидную улыбку.

Знает же, что теперь не только его, но и моя внешность вызывает повышенный интерес. Так еще и обрядил меня в черное, обтягивающее как вторая кожа, длинное платье. С разрезами по бокам, начинающимися всего на пол сантиметра ниже того места, где проходила кружевная каемка чулка.

Сделав заказ (бутылку шампанского, которое он так же, как и я, любил, и фрукты), откинулся на спинку мягкого дивана. Прошелся взглядом по залу, продолжая нагнетать мое напряжение едва сдерживаемой улыбкой. Пусть рассказывает кому другому, что не может скрыть плещущиеся эмоции. Да его самообладанию может позавидовать даже охотящийся крокодил.

Так что…

Все, что я сейчас вижу, рассчитано на публику. В моем единственном лице.

Хотя в последнее время, он начал позволять себе становиться чуть заметно, но… более живым.

И, к моему огромному сожалению, более желанным.

— Ты опять меня не слушаешь.

Ну вот, опять. Не смотря на то, что губы изображают одно, в глазах — лед.

Он — только учитель. А я — вынужденная обуза, которой он вынужден уделять кусок своей жизни. Вот только у меня, под действием царящей в зале атмосферы, уже начал гулять адреналин в крови. И я встречаю его взгляд, выпустив на ресницы совсем безобидное заклинание, позволяющее ему прочесть те мысли, которые роятся сейчас в моей голове. О том, что бы я сделала, если бы на моих запястьях не было ограничителей. И движением указательного пальца показала на ту стеночку, под которой он мог бы валяться после общения с боевыми матрицами ветра. Которые, по его же словам, получаются у меня лучше всего.

И пусть скажет спасибо, что у меня достаточно выдержки, чтобы не сорвать со своих рук эти тоненькие цепочки, и не выполнить свою угрозу прямо сейчас.

— Я тебя внимательно слушаю.

Думаете то, что я дала ему возможность узнать, его удивило.

Ни сколько.

О моем отношении к себе он прекрасно знает.

Хорошо еще, что у него хватает человеколюбия в отношении моей персоны, чтобы этим знанием не пользоваться. А то бы он из меня любые веревки вил.

— Твое задание: мужчина из вон той парочки. — И он, слегка повел подбородком. — Ты должна его очаровать. Никаких приворотных заклинаний и гламура. Только чары. Ну и… возможно, иллюзии. Как только он выйдет за тобой из зала — испытание окончено. И тебя ждет подарок. — Он на мгновение задумался, видно не зная, стоит или нет афишировать мое вознаграждение. — Всю следующую неделю ты будешь отдыхать от моего присутствия.

Да… За это стоит побороться.

Не торопясь, чтобы не привлечь к себе лишнего внимания, оглянулась.

За что?!

Лишь почувствовав, как на моей ладони самовольно начинает формироваться огненный шарик, взяла себя в руки и, повернулась к Олейору.

— Почему именно он? — Может, если я не буду столь ярко демонстрировать свое отношение именно к этому субъекту, он поменяет его на кого-нибудь другого.

— А чем он плох? Достаточно привлекателен как мужчина, чтобы такая женщина, как ты, обратила на него свое внимание.

— С чьей точки зрения ты судишь? — Сделать заинтересованное лицо. И не допустить, чтобы язвительность проникла в голос. Иначе…

Не получилось. Сквозь тень иллюзии в оскале мелькнули клыки. Да так, что их сумел заметить подошедший официант.

А не надо доводить женщин до такого состояния. Знает ведь, мне до его выдержки ой как далеко.

— У тебя есть выбор. Или ты отрабатываешь действия чар на нем. Либо… — он опустил ресницы, пряча от меня свои глаза, в которых, что поделать, успела я заметить вспыхнувшее торжество — на мне.

Разве я чего-нибудь другого ожидала? Нет.

Одно интересно, как ему удалось притащить в этот зал моего бывшего мужчину. С той самой блондинкой, при одном взгляде на которую у меня возникает неконтролируемое желание сделать ей депиляцию на голове. Ручным способом. Вырывая по одному волоску собственными руками.

Правда, теперь уже не за то, что увела у меня того, с кем мне было тепло и уютно.

Зачем он это сделал? Вопрос снимается как особо тупой. Если бы только потрепать мне нервы, я бы могла предоставить ему достаточно возможностей сделать это.

Он в очередной раз пытался продемонстрировать свою власть надо мною. Весьма, кстати, успешно.

Не знаю, какое наказание он придумает в случае моего отказа. Но то, что это будет весьма изощренная пытка для моего самолюбия, сомневаться не приходится.

Вот только… А ведь это… Шанс.

И я, принимая его условия, киваю головой.

Олейор Д` Тар

— Отведите ее домой. И…

Этого объяснять моей охране не надо было. Если с ней что случится, смерть будет для них самым простым способом избавиться от моего гнева.

А сам, выставив в матрице перехода координаты гостиной отца, шагнул в туннель, начав давиться смехом еще в сером тумане.

Взгляд Правителя, когда я вывалился из портала и сполз на пол, уже не сдерживая рвущихся из груди эмоций, был бесстрастным.

Он, понаблюдав, как я корчусь не в силах взять себя в руки, сдернул со стола кувшин с водой и плеснул ею на меня. Заставив вздрогнуть если не от неожиданности, то от кардинальности действий, которые потребовались для того, чтобы вернуть меня в нормальное состояние.

— Извини. — Я хоть и сумел подняться, отряхиваясь от стекающих по моему лицу капель, но продолжал всхлипывать.

— Да нет… Все нормально. Может, поделишься. И я смогу разделить с тобой твое веселье.

Зря он это сказал. Я не успел еще сделать попытки произнести первое слово, как вновь скатился в безудержный хохот.

Умудрившись расслышать тихий шепот.

— Похоже, не обойтись без лекаря.

И прежде, чем кинжал, пущенный его умелой рукой, стремительно полетел в мою сторону, поднял боевые щиты.

Молниеносно придя в себя.

— Вина? — Он, словно ничего и не произошло, поднял со стола темную бутылку, показывая ее мне.

— Не откажусь. И… побольше. — И вновь на моем лице появилась бесшабашная улыбка.

Заставив отца приподнять в удивлении брови и насмешливо ухмыльнуться.

Ладно, посмотрим, как ты будешь вести себя после того, как я расскажу обо всем, что вытворила моя ученица.

Я, проходя к своему любимому креслу, есть такое в его покоях, принял бокал, из протянувшей мне его руки. Прихватив второй со стола тарелку. С выложенным на нее сыром и гроздью винограда.

Моей любимой закуской, к которой я приучил и отца. Притаскивая эти лакомства из своих набегов на Землю.

— Я дал ей выбор. Очаровать или своего бывшего любовника или… меня.

Самое главное, точно рассчитать. Произнеся ключевое словно именно тогда, когда первые капли живительной влаги попадут на его язык. И подождать, пока он будет отфыркиваться. Наслаждаясь небольшой местью за вылитую на мою голову воду. И не реагировать на вспыхнувший в его глазах огонь.

Видели. И… неоднократно.

— Она выбрала тебя?

Жаль. Теперь он будет настороже. Но… У меня впереди еще много весьма пикантных моментов.

Если бы…

И в моем взгляде, который я, надеюсь, успел спрятать от его пристального внимания, вновь мелькнуло то мгновение, когда она вернулась в зал.

Накрыв иллюзией лишь платье, в которое я ее заставил влезть.

Тонкая белая ткань, словно языки неведомого пламени, колыхалась вокруг ее тела. Не стесняя стремительных движений.

Не скрывая ее тела, но… не давая глазу, ни за что зацепиться. Надежно защищая ее от нескромных взоров.

Я чуть печальнее, чем стоило, чтобы не дать отцу пищу для размышлений, улыбнулся.

— Да. Она выбрала меня.

— Ты хотел другого?

Вот ведь любит он задавать правильные вопросы. Если бы я еще знал такие же правильные ответы.

Ее взгляд… Он был растерян. Напуган. Решителен. И беззащитен.

Он звал. Рождал желание защитить. И не принимал помощи.

Он… Он заставлял чувствовать себя чудовищем. Которое с ней это все сделало.

И при этом никаких чар. Только она сама, с отражением души в глубине зрачков. И иллюзия платья эльфийских невест, в котором они подходят к алтарю для того, чтобы произнести слова священных клятв.

И золото прядей. Стекающих сверкающим потоком на обнаженные плечи.

Его бокал звонко скользнул по моему, вырывая меня из свежего воспоминания.

— Ты все еще считаешь, что это не ошибка?

Я хорошо понимал его опасения. Тем более что свое отношение к той игре, которую я затеял, он высказал сразу. Но позволил мне настоять на своем.

Да только… Как ему объяснить, что последние четыре месяца были самыми живыми за всю мою жизнь.

Из того непонятного существа, с которым я встретился морозным вечером, получается очень хороший маг. И… не менее сильный воин.

Так что, все ради чего это затевалось, практически выполнено.

Она не может не видеть, того чувства привязанности, которое испытывает ко мне ее сын. Кстати, весьма взаимно. Из этого парня получится толк. И в нашем мире, ему найдется достойное место. Рядом с темноэльфийским Правителем.

Что же касается Леры… В отличие от него, она уже вполне сформировавшаяся личность. И так просто с ней было нельзя.

— Нет. Все идет, как я планировал. А те небольшие отступления… — Я растерялся. Когда, не дойдя до нашего столика несколько шагов, она свернула к другому. — Лишь добавляют остроты. Нашему поединку.

— Ты признаешь ее своим противником?!

Я твердо встретил удивленный взгляд отца. Похоже, мне удалось ввести в заблуждение даже его.

— У меня никогда не было сомнений в этом.

И я сделал большой глоток. Ощутив, как легкая терпкость заиграла на моем языке, заставив зажмуриться от неожиданного удовольствия.

— Я не помню у тебя такого изысканного напитка.

Отец с достоинством принял заслуженную похвалу.

— Это подарок светлых. Вчера прибыли с делегацией.

И молчит… Я едва сдержался, чтобы не зарычать. Оказывается, тут такие дела крутятся, а он мои бредни слушает.

— У них какие-то к нам претензии?

Хотя, если они расщедрились на подарок Правителю…

Он, задумчиво рассматривая что-то внутри бокала, играющего в лучах солнца, что прочертили дорожку в комнату через цветные витражи, покачал головой.

— Пришли за помощью.

Мои брови ошарашено взлетели вверх, только подчеркивая то удивление, что плескалось в глазах.

Оценив выражение моего лица, отец, чуть заметно, улыбнулся.

— У Правителя Ксандриэля пропала младшая дочь.

— Надеюсь…

И вновь его пристальный взгляд направлен внутрь темной жидкости.

— Нет. Там действовал кто-то из светлых магов.

— И ты…

— Обещал помочь.

И наши взгляды встретились. Без слов понимая, в какую авантюру мы ввязываемся.

— Мои кристаллы готовы?

Вместо ответа — довольная улыбка. Во все лицо. И ехидство. Переливается через край изумрудных глаз.

— Так ей удалось?

Я, сделав попытку убрать все эмоции со своего лица, задумчиво окинул взором ту картину, участником которой удостоился стать.

И ведь нашла, кого выбрать.

Он среагировал на нее именно так, и именно в той последовательности, в которой мог бы это сделать я.

На ее растерянную нерешительность — твердой уверенностью. На спрятавшуюся в глубине глаз беззащитность, желанием уничтожить каждого, кто посмеет коснуться ее хотя бы дурным словом.

Его плечи расправились, когда он поднялся, чтобы предложить ей руку.