Возвращение в гобеаеновую комнату 3 страница

Д.: Это иллюстрация. У тебя нет тела, но ты связан с этим местом то, очевидно, однажды ты был вынужден поки­нуть то место. Давай оставим эту сцену; я хочу, чтобы ты перенёсся в то время, когда ты покинул место, которое счита­ешь домом.

Дэн: У меня просто возникла потребность в переме­нах. Просто пришло время. Не знаю почему.

Д.: Не было никакого несчастного случая или чего-то по­добного?

Дэн: Вы когда-либо пылесосили ткань? (/\а) Это то, как если бы смотришь и — «вжжжж» — всё исчезает в тру­бе. Словно моя энергия высасывается. Поэтому я не уве­рен, был ли это сознательный выбор. Теперь мне хочется плакать, потому что это больно. Всё это просто больно. Разделение.

Д.; Это хорошо, потому что, когда появляются эмоции, это значит, что мы нащупали нечто важное. Но ты ска­зал, что это напоминало высасывание энергии. То есть, из того места?

Дэн: Да. Если бы мне нужно было описать то, что я вижу, то я бы сказал, что я смотрел на свои милые колон­ны и прекрасное море, и затем вдруг я больше не был там.

Я не чувствую, чтобы делался выбор. Я вижу Галактики и удивительные сцены, которые всегда рассматривал в кни­гах. Рассматривал и рассматривал, и удивлялся.

Д.: Они такие красивые.

Дэн: Да. Они слишком красивые. Когда я пытаюсь ду­мать о том, как я покинул то место, я вижу всё это. И я знаю, что эти видения верны, потому что это похоже на воспо­минания. Как будто я — парящий самолёт, или скорее орёл, потому что не слышно звука. Но я вижу те колонны и чув­ствую себя хорошо, я говорю: «Вот я снова здесь». Превос­ходно. И тогда я просто жду следующего раза, когда я сюда вернусь. Но когда я говорил о высасывании? Я чувствовал себя неуютно, это осознание того, что я не вернусь, и... я не уверен, где окажусь.

Д.: Но мы знаем, что это место существует, и ты мо­жешь посещать его, когда захочешь, с помощью своего ума.

Дэн: Да, но это не помогает. (Всхлипывает)

Д.: Ты говорил, что чувствовал, словно что-то высасы­вает энергию, тебя самого. И в этот раз ты знаешь, что не вернёшься. Давай исследуем это чувство.

Тогда Дэн попытался сопротивляться смене картинки. Он действительно не хотел снова покидать это место после того, как долго его не видел. Наконец, после применения установок, он расслабился и оказался в необычной жизни. Он предполо­жил, что это был Египет, потому что увидел здания в форме пирамид, являвшиеся частью оживлённого города. Это мог­ла быть и значительно более древняя цивилизация. Он жил в огромной пирамиде с множеством больших комнат, под­земными ходами и тоннелями. Он чувствовал одиночество и скуку, поскольку жил один в этом большом здании и лишь иногда выглядывал из окна или двери и наблюдал за людьми. Он не был пленником, но чувствовал себя изолированным и пойманным в ловушку этого существования. Я перенесла его вперёд, чтобы увидеть, чем он занимался. Он был советником какого-то человека, и ему было скучно, потому что этого че­ловека часто не было на месте. Остальную часть времени ему было нечем заняться. Он чувствовал, что работает с универ­сальными энергиями и использует жесты для фокусирования своих мыслей.

Дэн: Он постоянно отсутствует. Я вижу большой шар света. Вижу, как он перемещается в пространстве и мы пре­бываем в прямом контакте. Я не знаю, о чём мы говорим.

Я даже не знаю, для чего мы это говорим. Но, возможно, я даю ему советы или рассказываю о происходящем или о новостях.

Д.: О Земле, или о том месте, где ты находишься?

Дэн: Об этом месте. Это не Земля. Теперь я уверен в этом. Здесь всё слишком большое. На Земле есть боль­шие вещи, но это место намного больше. Я рассказы­ваю ему о происходящем и, возможно, о том, что нам нужно делать. Но у меня всё ещё присутствует это невы­носимое чувство незавершённости. Честно говоря, мне кажется, то что я делаю, не имеет никакого значения, и это так скучно.

Д.: Но этот большой шар света иногда бывает в той ком­нате?

Дэн: Да, думаю, это возможно. А теперь я вижу чело­века крепкого сложения. Он большой и сильный. Когда я смотрю на себя, я могу сказать, что я середнячок, а он

— огромный. Мне кажется, он более важный, чем я. Ду­маю, он управляет этой местностью.

Д.: Но когда он приходит туда, он похож на тебя?

Дэн; Да, но он больше. Думаю, что я вряд ли кому-то особо нравлюсь. Не думаю, чтобы он обращался со мной с каким-либо уважением. Я что-то вроде слуги. Никакой учтивости. Я чувствую себя здесь таким одиноким, такое же чувство, как и на Земле. Я просто хочу уйти, чтоб это закончилось. Я чувствую себя в ловушке, но я не заточён здесь. У меня хорошее положение, но я словно прислужи­ваю этой важной персоне. Я обо всём ему рассказываю, и если кто-то хочет его увидеть, то это возможно только через меня, я говорю им, могут ли они его увидеть. Это просто скучно.

Вдруг в дверь гостиничного номера кто-то постучал. Я по­весила на дверь табличку «Не беспокоить», и для горничной уже было слишком поздно. Но стучать не перестали, поэтому я дала Дэну указания, чтобы он сделал паузу, и чтобы его не беспокоили никакие звуки. Я вышла посмотреть, кто пришёл. Это был директор конференции со своей женой. Они хотели забрать свой багаж. Им нужно было освободить номер, ина­че пришлось бы заплатить ещё за один день. Я не подумала об этом, когда планировала этот сеанс, поэтому оказалась в затруднительном положении. Я попросила их прийти через пятнадцать минут, чтоб я смогла вывести Дэна из транса. Мне это действительно не нравилось, потому что мы не успели рассмотреть его проблемы, но не оставалось ничего другого, как вернуть его к сознанию.

Я направила личность Дэна обратно в его тело и вернула его в настоящий день. Мне казалось, что лучше вернуть его к сознанию, чем пытаться спешить и выполнить задачу неэф­фективно, поэтому я дала его подсознанию установки, чтобы оно помогло ему научиться жить с человеческими чувствами. Однако я знала, что мне нужно больше времени, чтобы уста­новки были более эффективными, особенно ввиду того, что я не определила причину его проблем, я чувствовала, что подвожу Дэна. Я знала, если бы в нашем распоряжении было время, мы бы смогли найти ответ.

Я разбудила его как раз вовремя, потому что они уже вер­нулись и снова постучали в дверь. Он был так же недоволен, как и я, потому что тоже чувствовал, что не нашёл ответов и не завершил сеанс. Мы спустились в зал конференции, где моя дочь Нэнси продавала мои книги. Мы знали, что у нас не было другого выбора, кроме как провести ещё один сеанс, чтобы довести до конца начатое. Я знала, что была перед ним в долгу и не могла требовать денег за дополнительный сеанс, потому что чувствовала себя ответственной за то, как всё получилось. Поэтому я разрешила ему приехать ко мне домой в Арканзас, где я никогда не принимала незнакомых людей.

Я сказала Дэну, чтобы он мне позвонил, когда будет поб­лизости, и мы его встретим и отведём на гору к моему дому. Я предпочитаю, чтоб мои читатели или поклонники не зна­ли, где я живу, потому что иначе у меня бы не было личной жизни. Но моя интуиция подсказывала, что он был хорошим молодым человеком, к тому же он проехал полсвета, чтобы поработать со мной. Он останавливался в хостелах, которые были достаточно недорогими в сравнении с отелями, однако в Хантсвилле подобных мест не было.

Дэн на несколько дней остался в Чикаго, чтобы посмотреть достопримечательности, а затем отправился в Арканзас. Он прибыл в самый худший день, какой только можно предста­вить. Накануне в Озарке прошёл один из тех ливней, после которых горные ручейки превращаются в бушующие реки. Он позвонил из города и сообщил, что провёл ночь в палатке на берегу Бобрового озера. Ночью гроза была настолько силь­ной, что он проснулся и обнаружил в своей палатке несколько дюймов воды. Оказалось, что палатка не была водонепрони­цаемой. Он купил новую палатку и отправился в наш неболь­шой городок Хантсвилл.

Когда он позвонил, я уже успела забыть, что он должен при­быть так скоро. Нас больше беспокоила погода. Я сказала ему, что из-за подъёма уровня воды основной путь к нашему дому подтоплен. Понадобилось бы некоторое время, чтобы кто-то смог спуститься в город и отвести его на гору по просёлочной дороге. Это единственный путь к моему дому, когда вода под­нимается, и по нему ехать примерно на час больше. Он сказал, что подождёт в небольшом магазинчике, пока кто-нибудь не придёт. В итоге ему пришлось ждать два часа, пока мы до него добрались. На обратном пути к моему дому Нэнси ехала в моей машине, а я села к нему, чтобы по дороге показывать местные достопримечательности. Это достаточно изолированная об­ласть, где в основном лишь природа и сельская местность, но мне нравится уединение, потому что я очень много времени провожу в путешествиях с лекциями в больших городах, где меня постоянно окружает много людей. Дома я наслаждаюсь одиночеством.

я разрешила ему переночевать в свободной комнате, но он настаивал на том, чтобы разложить палатку во дворе, чтобы проверить палатку на водонепроницаемость. Он поужинал с нами, и лишь поздно ночью мы смогли приступить к сеансу. Он был расслаблен, поэтому погрузить его в транс оказалось легко. Он сразу вернулся в ту же сцену,

Дэн: Я смотрю на вход в мою комнату. На стенах нет никаких украшений. Они вполне обыкновенные, из камня, И я также чувствую камень под ногами. Прохлад­но и хорошо. Там есть нечто вроде фонарей. Мне кажет­ся, они производят свет, но не огонь. Какой-то химиче­ский процесс, просто приятный свет. Он не вреден для глаз.

Д.: Он необычный, но не похож на пламя?

Дэн: Нет, это точно не огонь. Я сейчас смотрю прямо на него. И это похоже на... Хочу сказать флуоресцент­ный свет, но это не так. Он мягкий. Длинная золотая трубка с сияющей стеклянной, похожей на кристалл, штукой вверху. Насколько я понимаю, свет производится химическим способом. Не думаю, что используется мно­го энергии, и нет никаких проводов. Да, это моя комната.

То же окно, и ничто не преграждает вид, только справа за окном видна пирамида. Слева есть пирамида поменьше.

И рядом с ней ещё поменьше.

Д.; Значит, их всего три?

Дэн: Четыре, если считать мою. Ближайшая намно­го больше моей. И моя пирамида связана с этой боль­шой и двумя другими. Чтобы попасть туда, мне нужно спуститься из своей комнаты в тоннель, освещённый этими фонарями, Я пытаюсь представить, как это про­исходит. Похоже, вертикальные шахты, но я не вижу лестниц,

Д.: Но ты попадаешь под землю,

Дэн: Да. Всё это место кажется каким-то нарочитым.

Д.: Нарочитым, Что ты имеешь в виду?

Дэн: Здесь не обязательно жить. Это своего рода кре­пости, фокусирующие.., точка фокусировки энергии.

И я вспоминаю, что тот важный человек, о котором мы говорили, путешествует в виде энергии, если можно так сказать. Он способен превращаться в чистую энергию.

Я выхожу из своей комнаты на платформу, и это нечто вроде лифта. Я вижу вспышки света. Спуск происходит очень быстро.

Д.: Ты говорил, что сообщаешь этому человеку информа­цию.

Дэн: Да, такова моя работа. Теперь всё более понят­но. Я общаюсь с людьми, которые относятся к нему, как к божеству, - но я знаю, что он не божество. Я знаю, что он такая же часть Вселенной, как и любой из нас. Возможно, я просто забыл, как делать то, что делает он.

Я иногда вижу этот большой шар света. И людей — мне не хочется говорить «простых» людей, — но, если можно так выразиться, это люди, не знающие секретов. Они ему поклоняются. Они думают, что он бог, а я знаю, что он не бог. Но я ничего не могу поделать, потому что я за­был некоторые секреты, и он вряд ли мне их расскажет. Это связано с властью. Передо мной сейчас мелькают сцены споров. Я говорю, что это неправильно, но он меня не слушает.

Д.: То есть, неправильно то, что они ему поклоняются?

Дэн: Да, потому что все во Вселенной равны. Но по­скольку он может делать то, чего они не могут, то они думают, что он бог. Я хочу уйти из этой ситуации. У меня нехорошее чувство. Иногда подумываю о том, что­бы сбежать, но мне не хватает решительности, я боюсь, и думаю, что мне некуда пойти.

Д.: Тогда ты мог бы пойти?

Дэн; В том-то и дело. Я не представляю, куда бы я по­шёл. Я уверен, что я единственный, кто знает, что ему не нужно поклоняться, и его секретами необходимо де­литься как возвышенными идеалами, а не использовать их для доказательства своего превосходства. Мне кажет­ся, он берёт у людей энергию. Не уверен, что я правиль­но всё объясняю, но это связано с эго. «Посмотрите. По­смотрите, что я могу делать, Я такой. Поэтому я лучше». Думаю, он из другого пространства. Он как будто раз­работал идею об универсальной... трудно передать это словами. Давайте просто будем говорить об универсаль­ной энергии. И находясь в этом потоке, можно делать хо­рошо, можно делать плохо, а можно вообще не делать. И он делал плохо, потому что он прыгнул в поток. Это дало ему эти силы, и, глядя на него, можно сказать: «Ох, ух ты, это потрясающе. Нужно быть богом, чтоб такое делать».

И, вместо того чтобы использовать эту силу, которая по­рождена Сознанием и Бытием, чтобы скромно делать это, он совершенно эгоистичен. И вот я, знающий, что обладаю похожей силой, или просто понимающий силы Вселенной и Сознания, говорю ему, что это не хорошо. И он меня за это унижает. Ему это нравится.

Д.; Но ты говорил, что он не всё время находится там. Он приходит и уходит.

Дэн: Ему не нужно всё время быть там. Он может путе­шествовать туда, куда захочет. Это для него пуст яки. Когда ты понимаешь принцип Вселенной, ничто не может по­мешать тебе быть где угодно и когда угодно. Это фунда­ментальная материя и энергия. И, насколько я понимаю, между ними нет различия,

Д.: Если только мы не накладываем на себя ограничения. Дэн: Мы можем придать материи ограниченную фор­му, но между материей и энергией нет различия. Если ты понимаешь, что Сознание - фактор, разделяющий все формы, то, когда это Сознание достигает пространства, где оно способно контролировать эти формы, есть ли

различие между какими-либо формами? Нет. Это всего лишь энергия, помещённая в физическую материю.

Д.: Ты сказал способно или не способно контролировать?

Дэн: Способно. Если понимать.

Д.: Если понимать, что ты можешь контролировать энергию?

Дэн: (Вздыхает) Я говорю «контролировать», но это не совсем то слово, потому что это лишь то, что мы понима­ем. Но скорее вы просто есть энергия. Вы являетесь ей, вы можете быть ей. Форма физической материи - это всего лишь физическая энергия. Время - это энергия. Мы есть энергия. Сознание — это энергия. И мы можем направить её в форму. Если поместить её в её чистый источник, источ­ник Сознания, то её можно перенаправить куда угодно. Это не обязательно должно быть одно место. Это может быть что угодно. Если захотеть, можно существовать вечность, присутствуя в каждом мгновении. Я вижу картинку растя­гивания эластичной ленты. (Делает движения руками) Вы держите один конец пальцами, чтобы растягивание на него не влияло. Затем вы тяните за другой конец, и он становит­ся тоньше, но тот конец, который вы держите пальцами, не меняется, а другой - выглядит как длинная тонкая растяну­тая резинка. Я пытаюсь сказать, что наше Сознание непре­рывно. И мы можем толкать, тянуть, манипулировать. Мы можем манипулировать, говоря; «Я существую в этой части ленты. Я существую в той части ленты. Я могу оставаться в этой части вечность. Я могу прожить в этой части миллисе-кундр. Но с точки зрения ленты различия нет, это всё та же физическая материя. Она просто деформирована, растяну­та, разделена.

Д.: Это всё (ЛОЖНО. Значит ли это, что в этой форме нет необходимости в теле?

Дэн: Всё сводится к идее о том, что я могу существо­вать в виде травинки и быть частью этой энергии и од­новременно быть энергетическим существом из чистого света в другом времени-пространстве. Различие между этими двумя энергиями в моём Сознании.

Д.: Здесь мы возвращаемся к идее о том, что времени не существует, и что всё происходит одновременно?

Дэн: Время - это всего лишь вращающаяся энергия. Это пульсация материи. Насколько это тело способно понять, это наиболее верное описание, это путешествие материи, физической материи. Поэтому времени как та­кового на самом деле не существует, но оно существует на каузальном плане, - я даже не знаю, что это значит,

— но оно существует каузально. Если есть материя, то есть и время. Если есть энергия, то есть время. Если есть Сознание, то времени нет, потому что мы создаём свой физический мир из Сознания.

Д.; Из Сознания, Значит, если нет Сознания, то нет и времени? Это то, что ты видишь?

Дэн: Нет. Есть Сознание, нет времени. Время матери­ально. У меня перед глазами — большой вращающийся газовый шар, Я не совсем уверен, какое отношение он ко всему этому имеет, но всё моё тело дрожит, словно лист.

Вероятно, это были внутренние ощущения, потому что его физическое тело не проявляло ничего, кроме расслабленности.

Дэн: Эту концепцию трудно передать. Наше вооб­ражение может её только ограничить, но у неё нет ни­каких границ. Но чтобы попытаться понять, мы можем лишь вообразить - а значит, ограничить своё пред­ставление. Итак, мы - в нём. Времени как такового нет. Поэтому мы можем существовать. Попробуйте матери­ализовать сознательную мысль - только сознательную. Других слов нет. «Мысль» — неверное слово, потому что мысль — тоже энергия. Сознание — это то место, где Все­ленная, по крайней мере, наша Вселенная — определя­ется перед тем, как произойти. То есть, мы думаем, что должно произойти. Сознание определяет, что должно произойти.

Д.: Что должно произойти. Но Сознание — это та энер­гия, о которой ты говоришь. Ты это имеешь в виду?

Дэн: Сознание определяет энергию, если можно так выразиться.

Д.: Но это не означает физическое Сознание, Это скорее энергетическое Сознание?

Дэн: Мысль — это энергия. Но у кого есть мысль? Я задал этот вопрос, потому что пытаюсь проиллюстри­ровать это. Мы говорим: «Мысль — это энергия. Но кто порождает эту мысль?» И я пытаюсь сказать, что это тело верит или чувствует, что эту мысль порождает Со­знание. Что Сознание является движущей силой всего известного нам творения. Метафизического, духовного, энергетического, физического, материального. Все эти вещи порождаются Сознанием. Эти вещи существуют благодаря Осознанию потребности в познании или в существовании. Это подобно подбрасыванию монеты. Одна сторона монеты не может существовать без дру­гой. И теперь я опять вижу газовый шар, который вра­щается, генерируя силу. Эта сила уплотняется и стано­вится тем, что мы понимаем, или, по крайней мере, что я понимаю, потому что мой сознательный ум сейчас на меня кричит, и я пытаюсь его игнорировать, но это становится всё сложнее. Я вижу, как он вращается. Вижу созидание. Чтобы была материя, она должна некоторое время существовать. Некоторое время? Она должна су­ществовать. Мы цепляемся за концепцию времени, по­тому что мы ограничены? (Он не был уверен в этом слове)

Д.: Это логично. Мы ограничены в наших физических те­лах, пока находимся на Земле, в этом измерении.

Дэн: Не обязательно, но, думаю, да.

Д.: Но в других состояниях мы не ограничены?

Дэн: В сознательном состоянии нет ограничений. Это похоже — за неимением лучшего слова — на игровую груп­пу. Знаю, это кажется тривиальным, но мы всегда совер­шенны. Однако есть уроки, которые нам нужно выучить. Сознание порождает рост или «проявление», — но я думаю, что верное понятие где-то посередине. Сознание порож­дает нечто среднее между ростом и проявлением, будучи

игривым, креативным, энергичным. И чтобы оно поняло себя, мы создаём другие вещи, отличные от того, чем оно является. Теперь я переношусь обратно на планету, откуда меня высасывало, словно пылесосом. И мне не нужно соз­давать новые вещи, чтобы расти. Чтобы стать более креа­тивным, я существовал там - «вечность»,

Д.: Ты существовала там в той же энергетической фор­ме, что и тот другой человек? Так?

Дэн: Я чувствую, что то существо, о котором мы говорим, то эгоистичное - мы сейчас к нему вернулись,—оно близко к состоянию совершенной сущности, но

всё ещё является скорее таким же индивидуумом, как вы или я. Оно не существует всецело так, как существовал

я на той планете с эффектом высасывания. Я чувствую себя индивидуальностью, но больше энергией, Намного, намного больше. Но я пытаюсь дать вам определе­ние того индивидуума.

Д.: Но он ведь иногда формирует тело, не так ли?

Дэн: Да, он вполне может это делать. Это своего рода магия.

Д.: Но когда ты находился на той другой планете, где ты чувствовал себя частью всего, был ли ты такой же энергией, какой он является сейчас, или более совершенной?

Дэн: Мне хочется сказать: более простой. Не было интеллекта. Не было никаких суждений. Я словно был младенцем. Всё было не таким сложным. Я даже не понимал идею о физическом мире как таковом, о матери­альном теле.

Д.: Это было нечто, чего ты никогда не испытывал?

Дэн: Никогда, Но тот, мне кажется, прогрессировал до этой стадии, от гуманоида, человека, до этой идеи об энергетических уровнях души, и ему ещё есть куда ра­сти,

Д.: Значит, он не был на том же уровне, что и ты,

Дэн: Думаю, это две разные вещи. Думаю, речь идёт О простейшей форме жизни, которую только можно представить, наивной, капризной, игривой, кроткой. С его слов это напоминало элементальную энергию. Ею ли он был на той планете? Простейшей формой энергии?

Дэн: Первый существует и всегда существовал толь­ко в таком виде. Он там. А другой прошёл такой длин­ный путь физической эволюции, что стал теряться в силах, которые предлагает сознательная Вселенная. И он становится настолько осознанным, что может ис­пользовать их. Есть и другие подобные существа.

Д.: Значит, именно поэтому он стая эгоистичным.

Дэн: Думаю, это то, что происходит.

Д.: У них много власти и они наслаждаются ею, им нра­вится, когда им поклоняются.

Дэн: Конечно! Мне бы это тоже нравилось. Если бы я умел летать и сверкать, то я бы хотел важничать, петь и щеголять,

Д.: Почему ты был вынужден оставить существование на той другой планете, если оно было таким простым и незамыс­ловатым?

Дэн: Думаю, это как-то связано с ростом. Мы понима­ем, что цель - существовать в этих формах, где мы явля­емся лишь чистой энергией, и мы можем быть дивными и восхитительными. Но для творческого развития Со­знания мы должны созидать. Позвольте мне для иллю­страции задать вопрос: «Что я созидал, помимо опыта?»

Не было любви. Не было приключений. Мне было лю­бопытно, потому что я чувствовал, что мне придётся пу­тешествовать и увидеть другие места и испытать их среду.

Но я тосковал по своей зоне комфорта - именно так.

Д.: И поэтому то место казалось домом.

Дэн: Всегда. Теперь я начинаю видеть всё более объ­ективно, а не под влиянием эмоций, как в прошлый раз,

У меня появилось такое ощущение, будто я был там очень долго. Я не могу выразить это цифрами. Это было слиш­ком долго. Возможно, мне была предоставлена возмож­ность уйти по собственной воле. А я говорил: «Ох, я на самом деле не хочу уходить», И тогда, мне кажется, решение вдруг было принято за меня. Мне говорят, что мне было трудно это забыть.

Д.: И поэтому ты чувствовал себя чужим и хотел отправиться домой, потому что у тебя сохранялись эти воспоминания. (Да) И когда ты был с тем другим существом, ты вспоминая, что когда-то ты мог делать больше, чем он.

Дэн: Почти. Но я не представлял, как осуществлять физическое воплощение. А он знал всё. Он мог прийти как ветер и принять форму. Бот его нет - а через секунду он уже здесь. И я был свидетелем этого, я вижу мерцание света и то, как из этого света образуется тело. И оттуда выходит он. Что-то говорит мне: пирамиды просто вспы­хивают. Возможно, дело в расположении пирамид и их порядке. Большая, немного поменьше, ещё поменьше и ещё поменьше, они стоят полукругом. Возможно, это по­могало ему понять, где он должен оказаться. Я не уверен,

Д,: Всё дело в их расположении?

Дэн: Да, пирамиды помогали,

Д.: Ты говорил, что это было нечто вроде точки фоку­сировки энергии? Значит, он мог как-то это использовать?

Дэн; Думаю, да. Он всегда материализовался в своей пирамиде, но в моей и других - никогда.

Д.: Какая из них была его?

Дэн; Самая большая. И люди восхищались им, а меня от этого воротило.

Д.: То есть, когда он появлялся—это было словно возвра­щение бога. (Да) Ты должен был поклоняться ему вместе с остальными.

Дэн: Он понимал, что я знаю, и думаю, поэтому я и был его советником, что обладал какими-то силами. И, я полагаю, при достижении его уровня можно видеть ауру как нечто обычное. И также можно видеть людей насквозь, поэтому ими проще управлять. И этим запро­сто можно злоупотреблять. Вместо того чтобы уважать индивидуальность человека в его путешествии.

Вскоре та другая сущность перестала появляться. Никаких объяснений не было, и Дэн просто сидел и ждал, скучая и не зная, что дальше делать. Люди стали приходить к нему за со­ветом, но он не мог ничего им посоветовать.

Дэн: Я был в замешательстве. Он исчез, и они стали спрашивать у меня об этом божестве, Я сказал: «Ну, управ­ляйте всем сами». Им такая идея не понравилась. Поэтому я в этой большой пирамиде прячусь от всех людей и знаю, что никто до меня не доберётся. Если только никто их не проведёт в этот комплекс, они не будут знать, как туда по­пасть. Им был нужен Бог. Л я не хотел быть лицемером. После того как я многие годы повторял этому парню, что он не должен быть таким, я не хотел сам становиться им, пусть даже у меня не было его сил и я начинал стареть.

Но в то же время я чувствую, что я не делал ничего, что­бы помочь, и это меня расстраивало. Я просто не знаю, что делать. Им нужно это божество. Я нахожусь в системе фокусировки энергии этих пирамид. Мне кажется, что это может помочь, может усилить энергию, у меня такое чув­ство, будто я кричу сам себе в уши. «Где ты? Когда ты нам поможешь? Пусть произойдёт то, что должно произойти».

Д.: Они хотели, чтобы он помог решить все их проблемы.

Дэн: Да. И, возможно, его уровень позволял ему делать это. Я помню, как он стоял и творил чудеса. Я был совер­шенно один. Когда он исчез, никого не осталось. (Сильный вздох) У меня такое чувство, что я не извлекаю из этого мак­симальную пользу.

Было очевидно, что так мы ни к чему не придём. Не было ни­какой новой информации. Поэтому я перенесла Дэна в послед­ний день той его жизни.

Д.: Что ты делаешь теперь, и что ты видишь?

Дэн: Я просто лежу в постели, умираю в одиноче­стве, И тайны умирают вместе со мной. Люди не смо­гут использовать то, что было у меня в этих пирамидах.

потому что я ничего им не показал. Или я никого не обучил. Я просто одинок. И это всё. Мои глаза закрыты.

Д.: От чего ты умираешь?

Дэн: Я просто стар. У меня чувство сожаления, оди­ночества и глубокая грусть. Теперь я смотрю на своё лицо, в моих глазах несколько слезинок и они просто закрываются. И я будто не понимаю, что происходит. Всё могло быть лучше.

Д.; Что ты имеешь в виду под глубокой грустью?

Дэн: Как будто всё это было напрасно. Будто вся твоя сущность говорит: «Ты мог сделать это лучше». Или: «Я хотел бы, чтобы всё было по-другому». И тебя перепол­няет грусть. Это то, что я вижу в своих глазах, когда смо­трю, как они закрываются.

Тогда я перенесла его в момент после смерти и попросила взглянуть на всю жизнь и попытаться увидеть, какой урок он может извлечь.

Дэн: Нужно что-то делать. Оптимально использо­вать любую созданную тобой ситуацию. Люди такие, какие есть. А ты должен быть таким, какой ты есть. Ты либо берёшь на себя всю ответственность, либо никог­да ничего не сделаешь. А так ты ничего не добьёшься. Хуже всего — ничего не делать, когда знаешь, что мо­жешь сделать. Думаю, это очень важно в моей нынеш­ней жизни. Каждый должен делать своё дело. И ты мо­жешь быть сокрушён и можешь ничего не делать. Если ты будешь смотреть на каждый свой изъян, то это не избавит тебя от необходимости делать своё дело и ока­зывать ту помощь, которую от тебя ждут. Хуже всего — когда ты даже не пытаешься что-нибудь сделать.

После этого я поработала с Дэном и с его Подсознанием, чтобы обнаружить источник его проблем и найти способ их решения. Остальная часть сеанса была очень успешной.

Затем я вернула Дэна к полному сознанию. Мы немного по­ говорили, и Дэн пошёл в свою палатку, где крепко проспал до утра. После завтрака он отправился путешествовать по индей­ским территориям Нью-Мексико и Аризоны, после чего вер­нулся в Лос-Анджелес, где он брал машину напрокат, и оттуда вылетел в Австралию.

Через несколько недель он написал мне о том, что сеанс был успешным и произвёл существенные изменения в его жизни. Теперь он больше не боялся своего будущего. Наша странная встреча также дала мне интересную информацию о месте, которое он считал своим «домом».

Когда я искала в своих архивах случаи, которые стоит вклю­чить в эту книгу, я наткнулась на запись одного сеанса от 1990 года. Тогда я не понимала его значения, но теперь вижу, что это ещё одно звено мозаики «Звёздных Детей», Многим моим материалам приходится ждать годы, пока для них не найдётся место, Роберт был симпатичным мужчиной лет сорока. Он ветеран Вьетнама, и у него было много проблем, которые он связывал с войной. После войны он не мог работать и получал пособие по инвалидности. Он провёл много времени в больнице для ве­теранов, где врачи обнаружили, что его физические проблемы (главным образом с желудком и кишечником, а также с нерва­ми) были вызваны проблемами психическими (или психосо­матическими). Они пытались выяснить, был ли их причиной какой-то конкретный эпизод Вьетнамской войны. Это не увен­чалось успехом, потому что он отказывался говорить о каких бы то ни было событиях войны. Они пробовали использовать гипноз, но и это ничего не дало. Им ничего не оставалось, как давать ему сильнодействующие препараты.