Пропавший Мьёлльнир. Песнь о Трюме

Не только боги добывали блага в стране великанов. Ётуны тоже не оставляли надежд поживиться сокровищами Асгарда. Некогда могучий строитель города богов, чуть было не добыл себе Фрейю. И другой раз князь великанов был близок к той же цели, обезоружив защитника Асгарда.

Однажды Тор, пробудившись от сна, обнаружил, что пропал его молот. Разъяренный бог поведал эту страшную тайну только хитроумному Локи — земля и небо стали беззащитными. Тогда боги пошли к Фрейе, чтобы та одолжила принадлежавший ей чудесный наряд из перьев. Получивший крылатый наряд Локи помчался по воздуху в землю ётунов, где увидел их конунга Трюма, сидевшего на кургане (на курганах предков сидели конунги — законные правители) и осматривавшего свои стада.

Трюм сделал вид, что удивлен появлением Локи. Вежливости ради он спросил, что слышно у асов и у альвов, а потом уже задал вопрос о том, почему Локи явился в Ётунхейм один: мы помним, как Локи путешествовал с Тором, и вопрос великана звучал не без злорадства. Имя Трюм означает «Грохот», и великан выступал как бы дублером Тора в Утгарде.

Локи вынужден был ответить, что неладно у асов и альвов — пропал Мьёлльнир; не Трюм ли запрятал молот?

Великан тут же признался, что он упрятал оружие громовника глубоко в землю — на восемь поприщ — и отдаст Мьёлльнир лишь в обмен на Фрейю.

Локи помчался назад, к жилищу асов, где его ждал громовник. С не лучшей вестью отправились боги к жилищу Фрейи: они поведали богине, что ей придется облачиться в свадебный наряд, чтобы ехать в Ётунхейм.

Норманнская богиня красоты была сродни богатырским девам — валькириям (даром что поэты именуют ее «прекрасной в слезах богиней»); она разгневалась так, что затряслись палаты асов. Ее следовало бы назвать распутной, если она согласится на замужество в Стране великанов.

Пришлось всем асам собираться на тинг и думать, как вернуть молот. Тут провидец Хеймдалль и дал добрый совет: невестой надо нарядить самого Тора, украсив его принадлежавшим Фрейе чудесным ожерельем Брисингов, привесив на пояс ключи, как следует хозяйке, и скрыв колени силача под женским платьем.

Для громовержца это испытание было тяжелее битвы с ройском великанов: ведь для героя нарядиться женщиной — большой позор, и асы могли назвать Тора женовидным.

Но Локи напоминает, что сейчас не до соблюдения обычных норм чести: ётуны готовы захватить Асгард! Сам Локи готов прикинуться доброй служанкой, чтобы не оставлять Тора одного.

Громовник запряг своих козлов, и брачный поезд с грохотом отправился в Ётунхейм. Обрадованный Трюм велит застилать скамьи и встречать дочь Ньёрда — у него много сокровищ, и не хватает лишь Фрейи.

Путники поспели к ужину, и тут «невеста» показала недюжинный аппетит: она съела быка, восемь лососей и все, что было припасено для женщин, а запила все это тремя бочками меда.

Трюм изумился — и в Стране великанов он не видывал таких прожорливых невест. Тут и пригодилась разумная служанка, которая поведала, что Фрейя не ела восемь дней — так не терпелось ей отправиться к турсам.

Тогда пылкий жених откинул покрывало и хотел было поцеловать невесту, но отпрянул, испугавшись того, с какой яростью она на него посмотрела — пламя сверкало в ее глазах! Опять Локи приходит на выручку и говорит, что восемь ночей Фрейя провела без сна, мечтая о поездке к турсам.

Тут явилась сестра жениха и потребовала себе положенных подарков — золотых браслетов в обмен на дружбу и любовь новых родичей.

Неизвестно, чем закончилось бы дело, но сам Трюм повелел принести Мьёлльнир, чтобы положить его на колени невесте и освятить союз «десницей Вар».

Можно вспомнить, что молот громовника был не только оружием — Тор воскрешал своих козлов, освящая их шкуры Мьёлльниром. Оказывается, молот освящал и брачные узы: вар — это союз или договор (от этого слова происходит и обозначение скандинавских наемников — варяги).

Но получивший молот Тор, конечно, не собирался освящать им брачный союз: первым от удара громовника пал сам Трюм, за ним его жадная до подарков сестра и все войско исполинов.

Так Тор вернул себе молот.

Бога ждало еще одно брачное испытание, но в этом мифе жених является в дом самого громовника и сватается к его дочери, а бог оказывается отнюдь не простоватым силачом и может потягаться в хитрости с существами иных миров.

Это не великан, а карлик, и имя ему Альвис, что значит «Всеведущий». Воспользовавшись частым отсутствием Тора, он сватается к его дочери (ее имя Труд) и даже готов забрать ее в свой хтонический мир, но тут является отец невесты.

Тор видит, что лик жениха бледен — ведь он житель преисподней, а значит, не годится в мужья. Но спор в мифах выигрывает мудрейший, и карлик, называя свое имя и признавая, что его жилище — под камнем, готов пойти на брачное испытание.

Тор обещает любовь девы, если Альвис поведает правду обо всем, что есть во всех мирах. Альвис берется отвечать на вопросы громовника и перечисляет, как называется все в мире людей, у асов, у ванов, у турсов, у карликов: земля, небо, месяц, солнце, дождь, ветер, море, огонь, лес, ночь, жито, пиво…

Тор изумляется действительному всеведению карлика, но бог перехитрил хтоническое создание: пока Альвис показывал всю свою мудрость, взошло солнце, и непрошеный жених превратился в камень.

Кажется странным, почему силач громовник, сразивший строителя Асгарда, не расправился с каким-то карликом в собственном доме. Понять действия мифологических персонажей можно, если знать о жизни рассказывающих эти мифы людей больше, чем говорится в самих их рассказах. Так, мы можем догадаться, почему карлик опасен людям и богам, даже силачам, и особенно их дочерям, из древнеанглийского заговора против карлика-дворфа (дверга или цверга у скандинавов). Это существо является к девушкам в виде паука или другого кошмарного создания и может мучить их по ночам, как средневековый инкуб, лишает их здоровья. Чтобы избавить девушку от незваного любовника, нужно прочесть заговор с упоминанием зари, которая изгоняет ночные кошмары. Неслучайно и Альвис является ночью, собираясь забрать «невесту» с собой — на тот свет. Избавиться от него можно, лишь «заговорив» нечистую силу.

Этому сюжету посвящена специальная песнь «Эдды» — «Речи Альвиса», но ее суть не сводится, конечно, к прославлению находчивости громовника (который не всегда ею отличался) или заговору против выходца из преисподней. Песнь содержит целый учебник поэтического и мифологического языка, без овладения которым человек не мог постигнуть ни мира, ни поэзии.

Битвы с великанами

Главные подвиги Тора — спасение Асгарда и богов от вторгшихся в Мидгард великанов, как было со строителем Асгарда. Не один раз приходилось Тору спешить на выручку богам из Етунхейма. Однажды сам Один стал тому виною. Об этом в «Младшей Эдде» (в разделе «Язык поэзии») поведал морскому великану Эгиру сам бог скальдов Браги.

Когда Тор уехал на восток бить великанов, Один также отправился верхом на Слейпнире в Ётунхейм. Великан Хрунгнир (его имя означает «Шум») удивился, что за всадник в золотом шлеме скачет по водам и по воздуху к его жилищу. «Конь его на диво хорош», — признался великан. Тут Один, привычный к состязаниям и распрям, говорит, что готов заложить свою голову, если в Ётунхейме отыщется такой скакун. Хрунгнир, конечно, вступает в спор и говорит, что ноги его коня, прозванного Золотая Грива, длиннее. Он бросается верхом за Одином и, хотя бог тут же скрылся из глаз, влетел за ограду Асгарда.

Хоть и незваный гость появился в палатах богов, его нужно было встречать: боги поднесли ему пива. Рассвирепевший великан одним духом выпил чаши, из которых пил сам Тор, и, захмелев, стал похваляться. Он в силах унести Вальхаллу в Ётунхейм, утопить в пучине Асгард и перебить богов, кроме Фрейи и жены Тора златовласой Сив: их он заберет с собой. Фрейя все подливала ему пива, а великан продолжал похваляться и говорил, что выпьет у богов все пиво.

Явно наставала пора звать Тора. Бог тут же явился в чертог и изумился — кому пришло в голову поить в Вальхалле великана и почему Фрейя подносит ему чашу, будто она прислуживает на пиру богов? Сам Один, отвечает великан, пригласил его в Асгард. Разгневанный громовник говорит, что Хрунгниру придется пожалеть об этом, прежде чем великан выйдет из Асгарда. Но великан знает обычаи богов и людей — Тор покроет себя позором, если убьет его безоружным. Вот если бы он не оставил дома оружия, сетует Хрунгнир, громовник мог бы попытать свое мужество в поединке.

Тор, конечно принимает вызов, и Хрунгнир мчится назад в Ётунхейм за странным вооружением: помимо щита, он берет свое каменное точило. Среди великанов же разносится слава о поездке Хрунгнира, пировавшего в самой Вальхалле да еще вызвавшего громовержца на бой. Этот бой был судьбоносным для великанов — ведь Хрунгнир слыл сильнейшим из них.

Поединок должен был состояться у неких Каменных Дворов на границе Мидгарда и Утгарда. Там великаны пошли на хитрость и слепили в помощь Хрунгниру глиняного гиганта Мёккуркальви, девяти поприщ ростом и в три поприща обхватом. Но великана нужно было оживить, и в грудь ему вложили сердце кобылы. Конечно, оно затрепетало, когда появился Тор: глиняный колосс даже обмочился при виде громовержца. Но у Хрунгнира было каменное сердце с тремя выступами, каменной была и его голова, а толстый щит также был из камня. На плече же он держал свое оружие — точило.

Хитроумный Тьяльви сопровождал Тора. Когда он увидел, что великан прикрылся щитом, то подбежал к Хрунгниру и дал ему коварный совет. Дескать, бог видел, как собирается защищаться великан, и хочет напасть на него снизу, из-под земли. Тогда Хрунгнир бросил щит и встал на него. Тут великан увидел громовержца, приближающегося сверху — по небу в блеске молний. Тор издали метнул в противника Мьёлльнир, великан же бросил навстречу свое точило. Молот расколол каменный оселок, и части его попадали на землю — из них получились скалы. Но другой кусок вонзился Тору в голову, так что бог рухнул на землю. Молот же Тора раскрошил череп Хрунгниру, и тот упал на Тора так, что одна нога придавила богу шею. Тем временем Тьяльви напал на Мёккуркальви, и трусливый гигант бесславно погиб.

Тут Тьяльви попробовал выручить Тора и поднять ногу Хрунгнира. На помощь ему пришли все асы, но их усилия были бесполезны. Тогда подоспел Магни, сын Тора: ему было всего три дня, но он был сам рожден от великанши Ярнсаксы (значит, и Тор не брезговал «невестами» из Утгарда). Младенец недаром звался «Сильный» — Магни спихнул ногу великана и посетовал, что опоздал — не то он загнал бы Хрунгнира в Хель одним кулаком. Поднявшийся на ноги Тор, конечно предрек своему отпрыску богатырское будущее. Он даже подарил было коня Золотая Грива выручившему его сыну, да тут вмешался завистливый дед: Один сказал, что не пристало отдавать такого коня сыну великанши и обходить подарком родного отца.

Тор же вернулся в свой Трудвангар, но обломок точила все еще торчал в его голове. Пришлось вызвать вёльву — провидицу — по имени Гроа, жену некоего Аурвандиля Смелого. Мы видим, что вёльвы не только замогильные пророчицы, но и ведуньи: Гроа стала говорить заклинания, чтобы вытащить точило из мощного черепа громовержца. Точило уже стало качаться, и обрадованный Тор решил отплатить вещунье, сообщив ей хорошую новость. Ведь Аурвандиль был с ним в Ётунхейме, и, переправляясь через поток Эливагар, Тор нес его в корзине за спиной. Это была истинная правда, уверял вёльву Тор, потому что ее муж высунул из корзины палец ноги и совсем его отморозил: ведь Эливагар — та ледяная река, из брызг которой возник первый инеистый великан Имир. Тор отломил отмороженный палец и забросил на небо, там он превратился в звезду, которую может теперь видеть и Гроа, ожидая скорого возвращения мужа. Палец показался знахарке небольшой потерей в сравнении с известием о возвращении супруга, и она настолько обрадовалась, что забыла все заклинания (нечего отвлекать врачей беседами!). Точило же так и торчит в голове у громовника. Поэтому существует примета: нельзя бросать оселок поперек пола — точило начинает шевелиться в голове Тора, причиняя беспокойство громовнику.

Читатель видит, что опять древний быт вторгается в мифологическое повествование; мы не можем до конца понять мифа, не зная смысла приметы, смысл же приметы, как обычно, не раскрывается. Почему Хрунгнир имел столь необычное оружие и почему его обломку суждено торчать в голове громовержца — из мифа неясно. Понятно лишь, что Тор должен был сокрушать каменные столпы, щиты и преграды, и эти события могли относиться к эпохе первотворения — ведь из обломков гигантского точила получились скалы. Оселок же был священным предметом у германцев, и это не случайно — ведь от точила зависела острота оружия, и оселок имел отношение к кузнечному искусству, родственному колдовству, козням. Но кроме того, оселок мог высекать огонь, и это имеет уже непосредственное отношение к культу громовержца, который также высекает огонь — молнию.

Но труднее всего пришлось Тору, когда он должен был сам и в собственном обличье отправиться в Ётунхейм без молота, Пояса Силы и железных рукавиц. И виноват в том был Локи. Этот ас так же, как Один и Тор, появлялся в Стране великанов, но не для того, чтобы добыть там блага и не для сражений. Однажды Локи просто забавлялся, летая в соколином оперении, которое он одолжил у Фригг (богини и валькирии — существа небесного мира — имели эти птичьи наряды). Из любопытства он залетел на двор великана Гейррёда (мы помним, что так звался и воспитанник Одина, потом наказанный самим богом). Локи увидел высокие палаты, спустился к ним и заглянул в окно. Тут и Гейррёд увидел чудную птицу и велел поймать ее. Стена была высока, и слуга с трудом карабкался за добычей, а Локи со злорадством наблюдал, как выбивается из сил бедный малый. Когда слуга великана был рядом, Локи расправил уж было крылья и собрался улететь, но оказалось, что ноги его пристали к кровле. Тогда-то Локи схватили, и Гейррёд по глазам понял, что перед ним оборотень, а не птица.

Великан велел пойманному отвечать, кто он такой, но Локи молчал. Тогда Гейррёд велел запереть его в сундук и морил Локи голодом три месяца (как его тезка держал Одина без еды и питья). Локи вынужден был признаться, кто он такой, и великан потребовал, чтобы в обмен на свободу этот ас поклялся, что приведет к нему Тора, но без молота и Пояса Силы.

Клятву не могли нарушить ни Локи, ни Тор — ведь они были одного рода. Боги отправились в Ётунхейм. По дороге Тор остановился у великанши Грид, матери аса Видура. Она и рассказала, насколько хитроумен великан и что трудно будет с ним справиться. Но как и всякая мудрая советчица, которая встречается богатырям по дороге в иное царство, Грид не только дала совет, но и снабдила Тора волшебными предметами. Она одолжила ему свой собственный Пояс Силы и свои железные рукавицы, а также посох.

Тор же направился дальше и дошел до Вимура — величайшей из рек, текущих между Мидгардом и Ётунхеймом. Пришлось богу опоясаться волшебным поясом, а посох воткнуть ниже по течению, чтобы переправиться через великанскую реку. Локи же уцепился за Пояс Силы и последовал за Тором. Но тут вода в реке стала прибывать, захлестывая Тора по плечи. Бог произнес вису-заклинание, призывая воду спадать, — иначе до небес будет расти его богатырская сила. Но тут выяснилось, что не колдовство было виной этому наводнению: гигантская дочь Гейррёда, упираясь в оба берега реки ногами, мочилась в воду. Пришлось Тору схватить огромный камень и бросить в великаншу, пошутив при этом: «Будет в устье запруда!» Камень вовремя попал в цель — Тор едва не погрузился в поток, и, только ухватившись за рябину, росшую у берега, выбрался на сушу (у исландцев с тех пор есть поговорка о рябине, спасшей Тора, похожая на русскую пословицу про тонущего, хватающегося за соломинку).

Но на этом козни Гейррёда и его семейства не кончились. Когда путники пришли к великану, им отвели не самое почетное место для ночлега — козий хлев. Там стояла скамья, на которую и уселся громовник. Тут он чувствует, что скамья под ним поднимается к самой крыше. Тогда Тор уперся в стропила посохом Грид что было силы и услышал хруст костей и крики тех, кто забрался под скамью — это были еще две дочери коварного великана.

Настал черед встретиться с самим великаном. Тот велел позвать Тора в палату позабавиться играми, и забава оказалась нешуточной. Во всей палате горели костры, и на одном из них был раскален железный брус. Гейррёд ухватил этот брус и метнул его в Тора; тут-то и пригодились громовнику его железные рукавицы, а великан сам невольно вооружил громовника привычным ему метательным оружием. Когда Тор поймал на лету раскаленное железо, Гейррёд спрятался за железный столб, но было поздно: Тор метнул свой снаряд с такой силой, что он пробил столб, великана, стену его жилища и затем ушел в землю.

Тору суждено погибнуть от яда своего извечного врага — Мирового змея — в конце времен. Но пока он сам охраняет границы Мидгарда и вторгается в Утгард, сдерживая чудовищ хаоса и отдаляя день Гибели богов.