В той же полемике между К. Д. Кавелиным и И. М. Сеченовым поминалась известная книга Сеченова «Рефлексы головного мозга», пользовавшаяся

В те годы большой популярностью. «Рефлексами головного мозга» оправдал себя Облонский, когда он неуместно «совершенно невольно вдруг улыбнулся» во время объяснения с оскорбленной женой (стр. 8).

В связи с вышедшей в 1871 г. книгой Дарвина «Происхождение человека и половой отбор» в журналах семидесятых годов печатались статьи о теории Дарвина. Такие-то статьи «о происхождении человека как животного» Левин «встречал в журналах» (стр. 26).

В кабинете Каренина лежала «начатая французская книга о евгюбических надписях» (стр. 243). В 1444 г. в умбрийском городе Gibbio (Италия) были найдены семь бронзовых досок с надписями, относящимися к религиозным обрядам. В ноябрьском номере журнала «Revue de Deux Mondes» за 1875 г. напечатана статья французского филолога Мишеля Бреаля об «евгюбических таблицах» («Les tables Eugubines»). Ее, по-видимому, и читал Каренин.

В 1874 г. в журнале «Знание» № 1 напечатана статья английского социолога Герберта Спенсера «Наше воспитание как препятствие к правильному пониманию общественных явлений». Мысли из этой статьи приводит Свияжский в беседе с Левиным (стр. 287).

Анна Каренина читает «новую книгу Тэна» (стр. 559). В черновой редакции еще точнее: Анна «занималась чтением не романов, ... а модных серьезных книг» — и среди авторов назван Тэн. В 1876 г. вышла книга Тэна «L’ancien régime» — это первая часть задуманной им истории происхождения современной Франции. Поскольку над шестой частью романа Толстой работал в конце 1876 г. (на одной из рукописей помета: 10 декабря 1876 г.), вернее всего, Толстой имел в виду именно эту «новую книгу Тэна».

Даже когда Каренин в связи с предстоящей поездкой по делу ревизии «стал соображать маршрут путешествия» (стр. 346), Толстой дал ему в руки недавно вышедший справочник Фрума «Путеводитель по России. Расписание пассажирских железнодорожных и пароходных сообщений», издававшийся с конца 1860-х годов.

В споре с Песцовым «о достоинствах и недостатках Вагнеровского направления в искусстве» Левин, выражая в сущности мысли самого Толстого, доказывал, что художественной ошибкой программной музыки является то, что «музыка хочет переходить в область чужого искусства», и как пример подобной ошибки искусства он упоминает «скульптора, который вздумал высекать из мрамора тени поэтических образов, восстающие вокруг фигуры поэта на пьедестале» (стр. 574). В 1875 г. в Академии художеств на конкурсе проектов памятника Пушкину была выставлена работа М. М. Антокольского: Пушкин изображен сидящим на скале, а по уступам скалы к нему поднимаются герои его произведений. Об этом памятнике говорит Левин.

Между Левиным и Анной идет беседа о «французском искусстве теперь», о новой иллюстрации Библии французским художником (стр. 584). Это иллюстрации Гюстава Дорэ, выполненные им в 1864 г.

В отрывистый разговор Вронского с Кити во время кадрили тоже вошла современная тема «о будущем общественном театре» (стр. 73). Это отклик на поднятый в московском обществе и печати вопрос о создании общественного театра в отличие от императорских. Идея эта возникла еще в конце шестидесятых годов, а в 1872 г. при Политехнической выставке в Москве был такой общественный театр.

В романе упоминаются певицы, успешно гастролировавшие в России в семидесятых годах: шведская певица Христина Нильсон — о ней беседуют в гостиной Бетси Тверской (стр. 113); итальянская певица Карлотта Патти — в оперу слушать Патти едет Анна, пренебрегая отношением к ней петербургского света. (Из черновиков узнаем, что это было «первое представление „Дон Жуана“ с Патти», и театр «был полон цветом петербургского общества» (т. 20, стр. 376). «Об особенности таланта» певицы Паулины Лукка рассуждают в салоне графини Боль (стр. 575).

Не забыл писатель иллюстрировать яркими примерами праздную жизнь светского общества. Тут и модное увлечение спиритизмом, и пирушки у банкиров, украшавших свои приемы присутствием аристократии, и гипнотический сеанс у графини Лидии Ивановны, послуживший Каренину основанием для отказа в разводе. Все это самое злободневное для первой половины семидесятых годов. Этот мир Толстой хорошо знал и неумолимо обличал57.

Казалось бы, освещены все грани жизни в современном романе, но нельзя не заметить, что забыта очень важная подробность. Толстой не отразил в «Анне Карениной» революционного движения. Как раз в годы создания этого произведения действовали кружки чайковцев и долгушинцев. 1874 год — зенит хождения в народ, в конце 1876 г. организовалась «Земля и воля». В первые же годы десятилетия начался бурный рост стачек на фабриках и заводах. В романе революционное движение представлено одним только типом разночинца в сцене у Николая Левина, а темы рабочего класса вообще нет. «В России не может быть вопроса рабочего. В России вопрос отношения рабочего народа к земле», — утверждал Левин.

Такова точка зрения и самого автора. Его приверженность к земле как первооснове человеческих отношений дала возможность правильно усмотреть исторический процесс в сфере земледелия и землевладения, но лишила его возможности понять исторический процесс в целом. Он ограничил себя сферой отдельных его проявлений и частных обобщений.