Тема 19. М.Н. Покровский и его роль в становлении марксистского облика исторической науки в России.

Семинарское занятие:

1.Эволюция общественно-политических, философских и научных взглядов М.Н. Покровского.

2. «Русская история с древнейших времен» М.Н. Покровского, ее научные основания.

3. Концепция «торгового капитализма».

Источники:

Покровский М.Н. Русская история: В 3 т. М., 2002.

Литература:

Брачев В.С. Крестный путь русского ученого. Академик С.Ф.Платонов и его «дело». СПб.2005.

Брачев В.С. Опасная профессия – историк. СПб.2005.

Кобрин В.Б. Кому ты опасен, историк? М., 1992.

Сахаров А.Н. Дискуссии в советской историографии: убитая душа науки.//Советская историография. М.,1996.С.124-161.

История и философия отечественной исторической науки. М., 2007. с.176-254.

Контрольные задания, проблемные вопросы и упражнения:

1.Назовите научные достижения Покровского в дореволюционный период.

2.Как Покровский трактует теорию общественно-экономических формаций?

3.В чем суть теории торгового капитала Покровского?

4.Какова общая схема истории России по Покровскому?

5.Каковы причины и характер Октябрьской революции по концепции Покровского?

6.Согласны ли вы с оценкой данной деятельности Покровского В.Б. Кобриным? «Покровский был блестяще одаренным человеком: его работы написаны ярко и даже местами хлестко, читаются легко и с интересом. В них нередко чувствуется нестандартная живая мысль. Но он никогда не был строгим исследователем: начав как популяризатор, он сразу перешел к созданию концепций, широких обобщений. Да, он очень много прочел, очень много знал, но его эрудиция была эрудицией знатока, а не исследователя. <…> Покровский искал в трудах своих предшественников и в источниках факты, подтверждающие уже сложившиеся у историка концепции. Именно так открывался путь для того, чтобы историк стал не искателем истины, а слугой идеологии и тем самым перестал быть ученым».

Михаил Николаевич Покровский (1868 - 1932)

Краткая биография. Родился в Москве в дворянской семье либерального чиновника. В 1887 г. окончил с золотой медалью Вторую Московскую гимназию и поступил на историко-филологический факультет Московского университета. После окончания университета в 1891 г. был оставлен для подготовки к профессорскому званию, занимался под руководством В. О. Ключевского и П. Г. Виноградова. В 90-х гг. был на общественно-преподавательской деятельности: заведовал семинарской библиотекой университета, читал лекции в Обществе воспитательниц и учительниц, на Педагогических женских курсах, в комиссии по организации домашнего чтения, в Московском педагогическом обществе, сотрудничал в журнале «Русская мысль». В материалах своих лекций нередко использовал нелегальную литературу, имел связи «с лицами политически неблагонадёжными». С 1896 г. начал изучать марксизм.

В 1902 г. примкнул к левому крылу «Союза Освобождения», активно участвовал в земском либеральном движении, по политическим взглядам в это время находился между легальным марксизмом и буржуазным либерализмом. Резкий перелом во взглядах произошёл у Покровского в 1905 г., когда он стал себя позиционировать как марксиста и революционера. В апреле 1905 г. Покровский вступает в большевистскую партию, работает в литературно-лекторской группе МК РСДРП, позже избирается в МК РСДРП, вместе с И. И. Скворцовым-Степановым руководит издательством «Колокол» и редактирует орган МК – газету «Борьба». Во время Декабрьского восстания на его квартире был организован перевязочный пункт для раненных участников баррикадных боёв. На V съезде РСДРП (1907) избран кандидатом в члены ЦК РСДРП, членом редакции «Пролетария» и большевистского центра. В 1907 – 1909 гг., спасаясь от преследований полиции, вынужден был жить в Гельсингфорсе, а затем эмигрировать. За границей он примкнул к ультрареволюционному течению отзовизма, вошёл во фракционную группу «Вперёд» (А. А. Богданов, А. В, Луначарский, Л. Б. Красин, М. Н. Лядов и др.), читал лекции в организованных вперёдовцами партийных школах на о. Капри и в Болонье. В это время он резко расходился во взглядах с В. И. Лениным, был «левее» его. Весной 1911 г. Покровский вышел из фракции «вперёдовцев», став «внефракционным» социал-демократом, а затем примкнул к Л. Д. Троцкому, участвовал в издаваемых им «Правде» и «Борьбе».

С началом Первой мировой войны занял пораженческую позицию, однако к большевикам не примкнул. В августе 1917 г. вернулся в Москву и активно участвовал в революционных событиях. В сентябре 1917 г. был восстановлен в большевистской партии, был делегатом Демократического совещания и членом редакции «Известий Моссовета». После Октябрьской революции избран председателем Исполкома Моссовета и был членом советской делегации на мирных переговорах в Брест-Литовске, однако примыкая к группе «левых коммунистов» выступил против заключения мира. В 1918 – 1932 гг. занимал уйму научных и административных постов: был заместителем Наркома просвещения РСФСР, председателем Государственного учёного совета, Центроархива, Истпарта, Общества историков-марксистов, ректором Соцакадемии и Института Красной профессуры, редактировал журналы «Красный архив», «Историк-марксист» и «Борьба классов». Покровский активно участвовал во всех мероприятиях Советской власти на научном и культурном фронте и считался основателем и вождём Советской марксистской исторической науки («школа Покровского»). В 1929 г. избран действительным членом АН СССР. Умер 10 апреля 1932 г. от рака.

Основные труды.

«Русская история с древнейших времен до смутного времени» (1896 - 1899),

«Русская история с древнейших времён» (1910 - 1912),

«Очерк истории русской культуры» (1914 - 1918),

«Русская история в самом сжатом очерке» (1920),

«Очерки русского революционного движения XIX-XX вв.» (1923),

«Борьба классов и русская историческая литература» (1929).

Теоретико-методологические взгляды историка.Философским воззрениям Покровского свойственен определенный эклектизм. С одной стороны, уже в начале своей научной деятельности отказываясь от многих положений позитивизма, он испытал на себе значительное влияние философии неопозитивизма и их русского последователя А. Богданова. Усвоив до первой русской революции философские взгляды эмпириокритицистов, он так и не смог освободиться от некоторых из них до конца жизни. В начале века он считал, что действительность есть только наше представление. Мир есть совокупность наших переживаний, хаос первичных ощущений. В этот период он отрицал марксистскую теорию познания как отражение объективного мира: «Преодолеть хаос можно только одним путем - упрощая его... Из миллионов действительных и возможных впечатлений мы берем два-три, которые нам нужны для практических целей ориентировки».

Уже тогда Покровский критиковал позитивизм с позиций махизма, где основным критерием научности была целесообразность, т.е. научным считалось то, что наиболее быстро и верно ведет к поставленной цели. Понимание того, что действительность определяется субъективным интересом, личным или коллективным привело к выводу, что стержнем истории является борьба интересов группы субъектов или классов. Именно политическая ангажированность марксизма, признание за угнетенными классами и, прежде всего за рабочими прогрессивной исторической роли парадоксальным образом помогли соединению махизма и марксизма в философском мировоззрении Покровского.

Активная общественно-политическая деятельность историка наложила, как ни у какого другого деятеля отечественной историографии отпечаток на его теоретико-методологические и концептуальные позиции. Известная политическая заостренность его взгляда на русскую историю характеризовалась точкой зрения, что история - это политика, опрокинутая в прошлое. Для Покровского это означало, что историческое познание несет в себе в качестве основного системообразующего элемента не подлинное изображение действительности, а ее идеологическое искривление и камуфлирование. Классовые позиции историка могут побудить его изображать факты в неверном свете или даже подделывать их. Но иные классовые позиции могут также побуждать историка искать объективные оценки и стремиться к точному изображению исторических событий и процессов. Все дело заключается в том, заинтересован ли тот или иной класс в объективном понимании исторического развития. При этом Покровский выделил основную задачу историка не только в изучении исторического прошлого страны, но и в разоблачении основной политической, классовой подоплеки всех предыдущих масштабных произведений по русской истории.

Для Покровского свойственно довольно широкое понимание предмета истории. Это для него и прошлое (земли, природы, общества), и настоящее, которое может наблюдать исследователь, и среда, обстановка, в которой совершается классовая борьба, деятельность личности и т.д. Но, прежде всего, это наука всё же о прошлом.

В историческом процессе Покровский видит замену одного общественного строя другим. Смена общественного строя видится как прогрессивный и закономерный процесс. Движение истории в целом представало как сложное переплетение различных составляющих элементов исторического процесса. Совокупность общих и специфических черт определялась им как понятие тип развития.

Покровский отделял процессы завершенные от незавершенных и считал, что подлинно историческими могут считаться процессы завершенные, ибо относительно незавершенных историк может дать только предварительные выводы, которые в дальнейшем могут потребовать значительной корректировки. При этом общественное развитие мыслилось им как процесс диалектический, сложный, скачкообразный, противоречивый, в котором изменения идут не только путем эволюции, но и революционных преобразований.

В обществе он видел не случайное сцепление отдельных частей и различных отношений, а живой единый организм, в котором отдельные компоненты расположены в определенной последовательности и обусловливают существование и развитие друг друга. Общество, по мнению Покровского, развивается, прежде всего, за счет внутренних, ему присущих сил. На каждом последующем этапе развития общественных отношений все меньшей становится их зависимость от природных географических влияний. Однако, природные условия по его мнению влияют на темпы исторического развития той или иной страны. При этом на различных этапах развития влияние природно-географических условий неодинаково. Торговля и промышленность ускоряют развитие хозяйства и делают его менее зависимым от природных условий.

В конкретном же анализе прошлого Покровский предлагал следующую схему: «Прежде всего, конечно, выяснить условия географической среды. Показать, как отразилась она на развитии производительных сил. Показать далее, какие на основе этих последних возникали группировки людей, классовые отношения. Выяснить, как эти отношения отразились на политической надстройке... Наконец, из этой структуры вывести психику общественного человека, показать, как в данных условиях развития производительных сил развивалась в России общественная мысль».

Покровский противопоставлял себя старым представителям отечественной исторической науки на том основании, что для них важнейшей, системообразующей, была идея становления и существования государства, в то время как для марксизма - смены формаций, базирующихся на способе материального производства.

При характеристике роли личности в истории Покровский указывал на сложное сочетание в личности групповых, сословных или классовых интересов и субъективного начал. Исторический процесс действует через личность, и воплощается в нем. Научный анализ личности помогает определить как общие закономерности исторического процесса, так и групповые, классовые интересы, которые в ней выражаются. По мысли Покровского, между объективным и субъективным в историческом процессе нет непреодолимой пропасти, связи носят диалектический характер. Историческая личность является у него одновременно и сознательным деятелем и агентом исторического процесса.

Периодизация истории России. Как и Н. А. Рожков, Покровский находился в числе тех историков, которые ставили своей исследовательской задачей определить закономерные этапы развития истории русского народа, исходя из смены социально-экономической структуры общества. Первоначально, в 1910-1912 гг., когда писалась «Русская история с древнейших времен», Покровский назвал в качестве стадий исторического развития первобытный коммунизм, феодализм, ремесленное хозяйство, торговый капитализм и промышленный капитализм. Однако, уже в 1914 г. (в первой части «Очерков по истории русской культуры») он несколько иначе определил основные стадии экономического развития народов: первобытное коллективное хозяйство, ремесленное хозяйство и хозяйство капиталистическое. Последнюю стадию Покровский при этом подразделял на периоды торгового и промышленного капитализма.

Определяя первый период в экономическом развитии как первобытное коллективное хозяйство, Покровский боролся с теми историками и экономистами, которые доказывали извечность буржуазной собственности, отрицавших наличие общинной собственности на землю, считавших, что община была создана в поздний период и в целях осуществления чисто фискальных задач. Историк настаивал на существовании коллективной собственности у древних славян.

Славяне с его точки зрения были автохтонами на Восточно-европейской равнине, занимавшиеся с незапамятных времен земледелием. Следы первобытнообщинного коллективизма Покровский находил не в общине-марке, а только в большой семье, сохранившейся у славян под именем печища, дворища, задруги или великой кучи. От первобытно-общинного строя был осуществлен переход к феодализму.

Феодализм он определял следующими тремя главными признаками: господством крупного землевладения; связью землевладения и политической власти, столь прочной, что в феодальном обществе нельзя себе представить землевладельца, который не был бы в той или иной степени государем, и государя, который не был бы крупным землевладельцем; иерархией землевладельцев, отношениями вассалитета, образующими феодальную лестницу. Существо феодализма Покровский видел в господстве натурального хозяйства и в росте экономической и личной зависимости крестьян. Начало генезиса феодализма относилось историком к периоду Киевской Руси, а окончательное утверждение - к XIII в. При этом П. утверждал, что до XVI в. государственного права, а следовательно, и государства на Руси не существовало. Так феодальные отношения составляли базис, на котором была воздвигнута монархия Ивана Васильевича. Феодальные черты он находил и в Русском централизованном государстве второй половины XVIII в.

Разложение феодальных отношений под влиянием торгового капитала происходило, по его мнению, с XVI в. Значительную роль в социально-экономическом развитии этого периода он отводил колебанию хлебных цен. В период роста цен интенсифицируется сельское хозяйство, появляется барщина, происходит закрепощение крестьян. В связи с этим опричнина представала как процесс замены крупного вотчинного хозяйства средним в пользу мелкопоместного дворянина опричника. Борьба между боярством, с одной стороны, помещиком и торговым капиталом, с другой привела к торжеству последних и закрепощению крестьян. XVII век - время феодальной реакции и нового феодализма - период развития торгового капитала, интересами которого были обусловлены реформы Петра и внешняя политика. После смерти Петра буржуазная политика потерпела поражение и возобладала дворянская. Период царствования Елизаветы, Петра III, и Екатерины II Покровский называл периодом действительно дворянского управления.

Назвав строй, господствовавший в России в послепетровское время, новым феодализмом, П. подчеркивал, что это не классический феодализм. Отход от юридической трактовки феодализма, который встречается в некоторых местах его работы, плохо согласовывался с чисто юридической трактовкой феодализма на других страницах того же труда. И все же следует обратить внимание на заявление, сделанное Покровским в заключительных абзацах главы четырехтомника о феодальных отношениях в Древней Руси. Феодализм, писал историк, гораздо более есть известная система хозяйства, чем система права. Покровский обратил внимание на раннее появление крупного феодального землевладения на Руси. В отличие от большинства дореволюционных историков, он признавал, что крупное боярское землевладение существовало в Киевской Руси уже в Х-XI вв. Покровский значительно острее, чем его предшественники, поставил вопрос о насильственных путях феодализации.

Вопрос о торговом капитализме. Историк в «Очерке истории русской культуры», описывал процесс постепенного охвата торговлей все большего количества районов, превращения купца в настоящего хозяина товара. В таких условиях, ремесленник работает на скупщика, а не непосредственно на потребителя. Последний идет за товаром к купцу, а не прямо к ремесленнику. Но, пояснив своему читателю, как торговой капитал опутывал мелкого производителя, Покровский делал вывод о появлении особого общественного строя - торгового капитализма. Торговый капитал являлся необходимым условием возникновения промышленного капитала, но он не составлял еще достаточного условия для возникновения капиталистического производства.

В «Очерках истории русской культуры» торговый капитализм уже рассматривался им как важнейший двигатель русского исторического процесса. Торговый капитализм датируется в «Очерках» XVII-XIX вв., но зачатки его (вместе с зачатками городского хозяйства) Покровский отыскивал в Киевской Руси. Объединение Руси вокруг Москвы - тоже было, по его мнению, делом надвигающегося торгового капитализма.

Органами господства торгового капитала в политической сфере были самодержавие и бюрократия. Бюрократия была излюбленным орудием торгового капитала не только в России, а и всюду. Что же касается промышленного капитала, то он, по Покровскому, надеялся сам справиться с государственной машиной, не прибегая к услугам вицмундирных людей. Склонность торгового капитализма к тайной самодержавно-бюрократической политике, а промышленной - к явной конституционной он объясняет тем, что результаты промышленной деятельности находятся у всех на виду, их никуда не спрячешь, а торговля любит тайну. Государственные дела велись поэтому в эпоху торгового капитализма, по его мнению, так же, как ведутся дела торговой фирмы в стороне от нескромных глаз. Наоборот, промышленному капитализму не нужна эта секретность, и он стремится непосредственно и открыто, а не только через чиновничество, участвовать в законодательстве и управлении. Торговый капитал действовал методами внеэкономического принуждения, поэтому он нуждался в крепостнической системе и самодержавии. Промышленный капитал действует методами экономического принуждения и нуждается поэтому в отмене крепостного права, в свободных договорных отношении и в конституционном строе.

В «Русской истории в самом сжатом очерке» и в «Очерках революционного движения» теория торгового капитализма была доведена до логического конца. В этих работах Покровский рассматривал самодержавие как политическую организацию торгового капитализма, государство первых Романовых назвал торговым капиталом в мономаховой шапке, а помещиков именовал агентами торгового капитала. В последствии, только в начале 1930-х гг., перед смертью Покровский признал, что мономахова шапка есть феодальное украшение, а не капиталистическое, и признал безграмотным само выражение торговый капитализм.

Тема 20. Евразийская концепция российской истории (Н.С. Трубецкой, П.Н.Савицкий, Г.В. Вернадский и др.)

Семинарское занятие:

1.Евразийство как выражение научных и политических поисков эмиграции.

2.Евразия как месторазвития. Географическое единство. Геополитический взгляд на евразийское пространство.

3. Культурное единство Евразии.

4. Обоснование исторического единства евразийских народов.

5.Петровские реформы и нарушение культурно-исторических традиций.

6.Оценка послереволюционных процессов.

Источники:

Вернадский Г.В. Начертание русской истории. М.,2004.

Вернадский Г.В. История России / в пяти томах/. М.,2002.

Савицкий П.Н. Континент Евразия. М., 2002.

Трубецкой Н.С. Наследие Чингисхана. М, 2000.

Литература:

Малявин С.Н. История русской социально-философской мысли.М.,2003.

Новикова Л.И., Сиземская И.Н. Русская философия истории. М., 1999.

Развитие социологии в России (с момента зарождения до конца ХХ века). Под. Ред. Е.И. Кукушкиной. М., 2004.

Контрольные задания, проблемные вопросы и упражнения:

1.Какие традиционные идеи российской историографии нашли выражение в концепции евразийства?

2. Что такое Евразия? Почему этот концепт стал основополагающим в концепции истории?

3. В чем состоит новизна и оригинальность евразийской концепции российской истории?

4. Сравните взгляды евразийцев на единство географического исторического и культурного развития Евразии с взглядами Ф. Броделя изложенными в его труде «Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху Филиппа II? Сформулируйте выводы по результатам сравнения?

5. Как евразийцы обосновывают историческое единство евразийских народов?

6. Оцените с позиций евразийства петровский, послепетровский, советский и постсоветский период существования евразийских народов?

7. Как, по вашему мнению, соотносятся европоцентристские и евразийские концепции отечественной истории?

Возникновение и распространение евразийства. Начало евразийству как новому направлению в российской социально-исторической мысли положила, вышедшая в 1921 г. в Софии книга «Исход к Востоку». Авторы этой книги:

Николай Сергеевич Трубецкой (1890 – 1938) – сын известного русского философа С.Н. Трубецкого, лингвист.

Петр Николаевич Савицкий (1895 – 1968) – географ, экономист, философ.

Георгий Васильевич Флоровский (1893 – 1979) – историк русской церкви, философ, теолог.

Петр Петрович Сувчинский (1892 – 1985) – историк культуры.

Все работы книги имели различную тематику от культорологической до географической. Их объединяла одна идея – « Россия есть не только Запад, но и Восток, не только Европа, но и Азия, и даже вовсе не Европа, но Евразия» (Савицкий).

Авторы поставили старые вопросы, поднятые еще славянофилами: в чем особенность России; каковы ее социальные, исторические, политические, культурные, религиозные отличия; каково ее место в историческом процессе? Однако их предлагали рассмотреть с нетрадиционной точки зрения на геополитическом уровне.

Идея евразийства быстро овладели умами представителей русской эмиграции и приобрела масштабы своеобразного идейно-теоретического движения.

В разное время к нему примыкали:

Лев Платонович Карсавин (1896 – 1952) – философ, историк

Георгий Владимирович Вернадский (1887 – 1973) – историк

Мстислав Вениаминович Шахматов (1888 – 1943) – историк и юрист

Роман Осипович Якобсон (1896 – 1982) – лингвист и многие другие.

Возникло множество центров в европейских городах, появляются свои издательства. Особенно бурно евразийство развивалось в середине – конце 20 – гг. прошлого века.

Евразия как месторазвития. Понятие месторазвитие выдвинул Вернадский в предисловии к работе «Начертание русской истории» (1927). «Месторазвитие есть «слияние социально-исторической среды и географической обстановки», это органический синтез территории и народа, проживающего на ней. История развития государства, согласно евразийству, есть история приспособления к своему ландшафту, создает свое месторазвитие. До евразийцев считалось, что развитие Российского государства происходит на территориях Европы и Азии. Евразийцы полагали, что месторазвитием России является особое географическое пространство – континент Евразия, подобно тому, как для Германии месторазвитие – Европа, для Японии – Азия. Существует некий континент Евразия со своими географическими границами, культурно- историческими традициями и социально-политическим содержанием.

Географическое единство. Особое внимание географическому аспекту уделял Савицкий. Он обосновал концепцию географических особенностей Евразии, согласно которой она является целостным континентом. Уральский хребет, разделяющий Европу и Азию, объединяет Евразию. Западная граница Евразии совпадает с Пулковским меридианом, восточная пролегает по Берингову проливу, на севере Евразия ограничена Северным Ледовитым океаном, а ее южная граница совпадает с государственной границей Российской империи.

На всем пространстве континента наблюдается южно-северная симметрия, т. е. безлесной тундре на севере соответствует безлесная пустыня на юге. В промежутке между тундрой и пустыней четко прослеживается смена почвенно-ботанических полос, пропорциональных географической широте. Так тундра сменяется лесной зоной, за ней следует лесостепь, еще южнее простирается степь, а на самом юге Евразии расположена пустыня. Все великие реки Евразии ориентированы в южно-северном направлении. Ничего подобного нельзя наблюдать западнее Пулковского меридиана. Западная Европа и Евразия суть два различных географических пространства, а территорию Европы следовало бы ограничить не Уральским хребтом, а Пулковским меридианом.

Евразийцы доказывали факт взаимного влияния географического ландшафта на культурный и социальный ландшафт. При этом они развивали новую дисциплину – геополитику.

Историческое единство. В обосновании исторического единства евразийцы сходились в том, что история Евразии есть история ее объединения и становления на едином пространстве Российского государства. Евразия как единый континент как бы предзадана для образования единого государства.

Г.В. Вернадский в работе «Начертание русской истории» выделил пять периодов истории России в составе евразийского геополитического пространства. Вся история сводится им к символической борьбе «леса» и «степи». Понятия «степи» и «леса» употребляются здесь уже не в почвенно-ботаническом их значении, а в совокупности их природного и историко-культурного значения.

I период - «попытка объединения леса и степи» с VI в. по 972 г. Охватывает этап продвижения гуннов по Европе, расселение и борьбу раннеславянских племен с аварами и хазарами, начало варяго-славянского государства с первыми князьями – Олегом, Игорем, Ольгой.

II период – «борьба леса и степи» от 972 до 1238 гг., соответствует княжению Владимира и Ярослава вплоть до нашествия монголов.

III период – «победа степи над лесом» (1238 – 1452- год основания зависимого от Москвы Касимовского татарского царства), включает монгольское иго и собирание земель вокруг Москвы.

IV период - условно 1452 – 1696: наступление русского Севера на монголо-турецкий Юг и Восток; обозначается решительная «победа леса над степью»: происходит завоевание Казани, Астрахани, Сибири и, после многовекового перерыва, овладение вновь устьями Дона (взятие Азова Петром Великим в 1696 г.).

V период - условно 1696 – 1917: распространение Российского государства почти до естественных пределов Евразии: «объединение леса и степи».

Н.С.Трубецкой вработе «Наследие Чингисхана» рассмотрел русскую историю не с Запада, а с Востока. Он представил Россию не как преемницу европейской цивилизации, а как наследницу империи Чингисхана. Территория современного СССР (1925 г.), отмечает он, соответствует области, завоеванной и удерживаемой Чингисханом, Батыем и их приемниках. Именно этим объясняется легкое отделение Финляндии, Польши, Латвии, Эстонии, Литвы от бывшей Российской империи в 1918 г. Народы этих государств не восприняли особую субкультуру, объединяющую все пространство Евразии. Чингисхан покорил также территорию Китая и Ирана, не входящих в состав современной Евразии. Эти государства имели иную культуру, определяемую собственным, азиатским месторазвитием, отличным от евразийского.

На покоренном пространстве, по Трубецкому, сформировался особый культурно-психологический тип, совершенно несхожий с европейским. Его формированию способствовали два фактора, личностного и общественно-политического характера. К первому относится принцип формирования личности кочевника. Свободный кочевник чужд идее землевладения. Все его богатство в скоте, который пасется на ничейной земле. Кочевое хозяйство не предполагает развитие собственнических инстинктов. Кочевник предпочитает жить в составе большой семьи (прообразе общины) и делится результатами труда с сородичами. Быт степняков ориентирует личность на готовность к перемене места, к столкновению и военному конфликту за лучшие пастбища. Смелость, мужество, честность, преданность становятся важными качествами личности. Свободный и смелый кочевник имеет только один страх – Божий. Он уважает старшего и религию других народов. Он ничего не боится, повинуется хану и следует собственному опыту.

В Европе ему противостоит тип оседлого раба, дрожащего за имущество, лживого и трусливого, полагающегося на защиту свыше. Этот психологический тип вырабатывается с европейцев вследствие специфической формы собственности на землю и вассально-сеньоральных отношений. Раб не знает ничего кроме своего страха перед господином, одновременно он имущественно зависит от него.

Особенности личности и быта кочевников в результате сформировали своеобразное общественно-политическое устройство. Чингисхан опирался не на классовые, а на родовые принципы и особый тип религиозности с лояльностью к иноверию. Степняки в отличие от европейцев не знали сословного деления. Высшее место в сословной иерархии принадлежит хану. Все прочие члены сообщества были его подчиненными. Все подчиненные были равны между собой в правовом и политическом аспектах. Единственным различием было экономическое неравенство, которое сводилось лишь к количеству скота, величине обоза и завоеванной добыче.

Татаро-монгольское иго, отмечает Трубецкой, сыграло в истории России положительную роль:

1. Благодаря ему сформировалось общинное хозяйство со специфическим субъектом хозяйственной деятельности – свободным общинником;

2. Русь заимствовала от империи Чингисхана устройство государственного и военного аппарата, ямскую повинность, почту;

3. Она заимствовала так же некоторые основы экономики степняков, доказательством чему служит введение татарских терминов: казна, деньга, таможня, алтын и д.р.

Однако иго имело и отрицательную сторону. Оно способствовало нравственному падению и распространению низкопоклонничества.

С целью противостояния татаро-монголам, Россия обратилась к Византии, при это ей требовалась не столько фактическая помощь, сколько идейная и политическая поддержка. После падения ига начинает строиться Московское государство по эталонам Византийской империи. Оно опирается на христианские корни, однако одновременно в государстве присутствует татарский элемент и играет в этом процессе весьма значительную роль. В итоге формирования Московского государства может быть представлено как результат синтеза черт византизма и империи Чингисхана.

Трубецкой полагает, что не было как такового свержения ига. Имел место факт перенесения центра политической активности из Орды в Москву. В результате татарский элемент уступил место русскому. Золотая Орда пала не под ударами русских войск, а по причине внутреннего распада, чему способствовало, прежде всего, отсутствие истинной веры у степняков. Будучи язычниками, они столкнулись с мировыми религиями и приняли одну из них. Ислам был опасен для Чингисидов, т.к. во главе ислама стоял Халиф – потомок Мухаммеда. Чингисхан не имел никакого отношения к арабскому этносу, поэтому, приняв ислам, его наследники оказались на второстепенных позициях в исламском мире. Буддизм также не подходил для кочевников, ибо проповедовал вегетарианство.

Оставалась христианская Россия, с которой у наследников Чингисхана были давние и тесные связи. В итоге кочевники все же приняли ислам, но территориально, политически и экономически тяготели к России, став, в конце концов, ее составной частью.

Московское государство строилось не по классовому признаку, характерному для всей Европы традиции, а по тем принципам, которые были заимствованы у степняков. В нем слабо прослеживается социальное разделение, сословность не играла главной роли. Основными признаками в социальной иерархии являлись древность рода и продолжительность служения государю. Чужестранец определялся не по национальному признаку, а по религиозному. Опора быта основывалась на вере. Отсутствие привязанности к земным благам расценивалось как добродетель. Принципы эти столь сильно укоренились в народном сознании и народном быте, что в период смутного времени от Московского государства не отошла ни одна часть. Разоренная смутой, обнищавшая в результате Левонской войны, затравленная опричниной, захваченная Польшей, Россия, тем не менее, не ступила на путь европеизации. Она собрала ополчение, освободила Москву, возвела на престол новую династию Романовых и продолжила собственный путь развития.

Петр I нарушил старинную традицию. В результате его преобразований исчезло патриархальное царство, появилось чиновничье государство, понизилась роль царя, развились чинопочитание, карьеризм. Его преобразования обернулись потерями. Россия утратила историческую сущность, обратилась к национализму. После Петра I уже ничего нельзя было изменить (в оценке петровских преобразований близок к славянофилам).

Смысл русской истории периода XVIII-XIX .в. сводится к нарушению культурно-исторических традиций, сформировавшихся в Московском государстве, которые в свою очередь явились результатом синтеза русского и степного этнографических материалов.

Неоднозначно характеризует послереволюционные процессы. На первый взгляд, Россия, благодаря коммунистическому правительству возвратилась на свои исконные пути развития. Во внешнеполитической деятельности она отказалась от панславистской националистической идеологии и обратилась в сторону Азии и там ищет себе союзников в борьбе с капиталистической Европой. Во внутренней политике она разрешает классовый конфликт, освободившись от сословного деления, отказалась от политики русификации окраин. Однако с другой стороны, нельзя не замечать знакомых черт империи. Во внешней политике СССР проводит идею главенства роли пролетариата и навязывает ее близлежащим европейским странам. Третий интернационал по своему влиянию близок политическому влиянию Священного союза. Во внутренней политике наблюдаются процессы схожие с теми, которые имели место при Петре I. Идет массовое «воспитание» населения, в армии и на флоте превалируют латыши. Возможны два варианта развития советской России:

европейский он же имперский;

евразийский национальный.

Коммунисты пробуют идти по первому пути, однако «монгольская рожа прет со всех щелей».

Аналогичную концепцию представил П.Н. Савицкий. Он рассматривает Россию как составную часть Золотой Орды. Россия в XIII-XIV веках есть «провинция большого государства». Однако геополитическое единство России уходит корнями значительно глубже чем собственно монгольское нашествие. Единство Евразии существовало задолго до того, как на ее пространстве появились Русь и Орда. Геополитическое единство России прошло проверку в период образования Московского государства и его борьбы с княжествами Литовским и Польским. Центром объединения стала Москва, а не Вильно, потому что она было центром Евразии, а не европейской культуры. Польша и Литва несли чуждое евразийству латинство и не могли встать во главе объединительных процессов. Русскость оказалась несовместимой с латинством. А латинство, в свою очередь, оказалось несовместимым с осуществлением объединительной роли в пределах евразийского мира.

Борьба за создание централизованного государства проходила между Москвой и наследниками Орды. Но в этой борьбе на евразийском континенте победила Россия. Победа выразилась в постепенном проникновении и присоединении земель, находящихся к югу от средней полосы. В XVI-XVII вв. Россия утвердила свое господство в пределах лесостепи, в XVIII- первой половине XIX вв. в пределах ковыльной и полынной степи, и наконец-то, в середине XIX в. в пустыне. Степь и лес символизировали два полюса евразийского культурного типа. Победа леса не имела самодовлеющего смысла. Суть происходящих процессов заключалась в объединении, а не преобладании той или иной из враждебных сторон.

Победа над латинством была значительно важнее, чем победа над Ордой, так как последняя являлась частью евразийского пространства.

Культурное единство. Помимо географического и исторического единства Евразии, евразийцы доказывали на широком материале от лингвистического до этического наличие культурного единства.

Лингвистическое единство евразийских языков доказывал Якобсон, при этом он опирался свою теорию фонологических языковых союзов. Суть ее заключается в том, что чередование согласных и так называемых «светлых» звуков является устойчивым признаком конкретного языка. Частота повторения тех и других указывает на исходную общность языков. Для подтверждения гипотезы о родственности языков на евразийском пространстве он делал фонологическое картографирование.

Он приходит к убеждению о наличии евразийского языкового союза. Так феномен наличия твердых и мягких согласных (мат-мать, мел-мель) не встречается в европейских языках, т. к. в них отсутствует согласной в конце слова (например, кров и кровь созвучны одинаково). Данный феномен повсеместно наблюдался на всем евразийском пространстве: от самоедов на Севере до киргизов на юге и от прикарпатских наречий на западе до монгольских диалектов на Востоке. Якобсон нанес на карту Старого Света районы с употреблением мягких согласных. Они совпадали с границами Евразии. Другим доказательством единства евразийских языков обладание евразийских языков «пафосом телеологической устремленности». Для них вопрос «Куда?» более ценен и значим чем вопрос «Откуда?». Факт наличия телеологической устремленности можно обнаружить в ходе текстологического анализа русских летописей.

Единство евразийской культуры и одновременное отличие ее от западной культуры доказывал Флоровский. Согласно его наблюдениям европейская культура полна пессимизма. В ней логика вытеснила интуицию. Она космополитична и эгоцентрична. Капитализм принес в нее материализм и вещепоклонство, а вместо реализма в нее пришли романтики Гете, Ницше, Шопенгауэр, Гартман, Ибсен. Большую роль в становлении западной культуры сыграла католическая церковь с ее внешней обрядностью. В отличие от нее для Евразии не свойственны эти начала, ее культура тяготеет к интуитивизму, целостности восприятия, духовности выражения. Русская церковь сохранила первичное внутреннее единство и служит охранительным барьером русской культуры.

Концепция миграции культур была предложена Савицким. Он исследовал закономерность распространения мировых культур в зависимости от изменения климата.

Первые царства древнего мира во II-I тыс. до н.э. возникли в климатических поясах, где среднегодовая температура превышает + 20ºС (например в Вавилоне + 23,3ºС.

В период с 1000 г. до н.э. до начала новой эры центры культур располагались в поясах со среднегодовой температурой ок. +15ºС (Афины + 17,3ºС, Рим + 15ºС). Тенденции снижения среднегодовых температур сохраняется и далее.

В период от начала новой эры до 1000 г. среднегодовая температура средневековых центров культуры колебалась в пределах + 10ºС (Париж + 10,3ºС).

С 1000 г. до начала ХХ в. в пределах +5º С ( Эдинбург +8,2º С).

Приведенные данные свидетельствуют о том, что по мере развития мировой цивилизации центр мировых культур сдвигается все более к северу. Холод является катализатором культур. При сохранении указанной тенденции и центр культуры продолжит сдвигаться еще более к северу, то открывается следующая перспектива температурных режимов: Москва +3,9ºС, Казань +2,9ºС, Екатеринбург +0,5ºС, Красноярск +0,3ºС, Иркутск + 0,1ºС.

Между прочим, не только Евразия, но и Северная Америка претендует на первенство. Среднегодовая температура в штате Миннесота составляет +3ºС. Евразийский центр более предпочтителен, так как мировая культура развивалась на протяжении нескольких тысячелетий в Азии и Европе.

Интересные суждения о единстве евразийской культуры приводит Трубецкой. Он анализирует пласт народной культуры и находит, что в обрядовых танцах, песнях, сказках, орнаменте есть определенные закономерности. Значительная часть великорусских народных песен составлена в мажорном звукоряде с пропуском четвертой и седьмой ступени. Ничего подобного не наблюдается ни у германских, ни у романских народов. В народных танцах у Романо-германцев обязательно наличие пары, каждый член которой делает одинаковые па. Для евразийских народов пара необязательна, а ритмические движения могут производиться как руками, так и ногами. К тому же в европейском танце преобладает сексуальный элемент, а в евразийском – состязание в ловкости.

Еще одним аргументом в пользу наличия доминантной, самостоятельной и специфической евразийской культуры является факт неудачных попыток сблизить верхний пласт культуры, который со времен Петра I испытывал сильное европейское влияние и нижний пласт народной культуры.