Основные этапы антропогенеза, их черты, основные виды ископаемых предков человека

Антропогенез

Критерии человека. Вопрос о сущности человека, о том, что от­личает его от всего живого и что противопоставляет его остальному мирозданию, т. е. в конечном счете о критериях, с помощью которых могут быть обозначены наиболее фундаментальные особенности че­ловека, волновал мыслителей про­шлого начиная с самых истоков возникновения философии и нау­ки. Разные школы античной фило­софии подчеркивали мыслитель­ные функции человеческой лично­сти, мысль и дух как основные свойства, отличающие человека от других существ. Человек представляет собою венец творения - в этом состоял смысл христианской доктрины , не уточнявшей далее, в чем же это проявляется: человек был создан Богом последним в ряду других существ и после того, как было создано все сущее, - сама по­следовательность его возникнове­ния говорит о его высшей сущ­ности.

Христианское учение о челове­ке как о венце творения во многом предопределило отношение евро­пейской науки к проблеме человека на долгие столетия. Философы касались этой проблемы, пытаясь на уровне умозрительного подхода вскрыть особенности человеческого мышления и процесса познания человеком природных и общественных явлений, в идеалистической философии самый примат духа над материей автоматически приводил к возвеличению человека над всей остальной природой, но и в додиалектической материалистической философии особое надприродное место человека, чаще всего в угоду господствующей христианской доктрине, не подвергалось сомнению. Что же касается научного рас­смотрения этой проблемы, то его начало датируется не ранее чем серединой ХIХ столетия.

Параллельно с разнообразными попытками оценить деятельность че­ловечества в масштабе планеты после появления упомянутой книги Дарвин­ на шла разработка сравнительно­ анатомической проблемы места человека и его предков в животном мире в целом и внутри отряда при матов, в частности уровня морфоло­гического своеобразия человека и его предков и оценки этого уровня в масштабе зоологической классифи­кации. При этом речь идет не о трудовой деятельности предков человека и коллективов древних и современных людей, а лишь о строении тела и его функциях.

На заре истории физический тип становящихся людей во многом еще определял их возможности и поэтому выступал в качестве могущественного фактора исторического развития. Поэтому же история древнейших этапов развития трудовой деятельности и формирования социальной организации неотделима от биологической истории самого человека.

Общепринятой классификации приматов нет до сих пор. Разные схемы различаются не только по числу выделенных видов, но и по их группировке. Нет полной договоренности и по вопросу о более крупных подразделениях отряда. Но общим моментом для всех классификаций является выделение в качестве самостоятельного семейства человеко­образных, или антропоморфных, обезьян. Еще Дарвин, видов в них ближайших родственников человека, подчеркивал в то же время, что ввиду крайней специализации ни один ныне живущий представитель семейства не может рассматриваться в качестве предковой формы для человека. Современные взгляды базируются на его точке зрения. Любопытно отметить, что он оказался прав и в оценке сходства той или иной антропоморфной обезьяны с человеком: изучение тонких генетических механизмов с помощью новейших методов показало наибольшее сходство с человеком шимпанзе.

Наряду с семейством антропоморфных во всех классификациях отряда приматов выделяется семейство гоминид, объединяющее со­временного человека и его ближайших предков. Для всех представи­телей этого семейства характерны большой мозг, по сложности своего строения превышающий мозг других приматов, выпрямленное поло­жение тела и походка на двух конечностях, подвижная и способная к тонкому манипулированию кисть с развитым большим пальцем, резко противопоставляющимся всем остальным. Таким образом, даже с анатомической точки зрения современный человек и его непосредст­венные предки характеризуются значительным своеобразием, отделя­ющим их от других приматов, даже человекообразных, и оправдывающим их выделение в качестве семейства.

Состав семейства гоминид по-разному понимается различными исследователями. Во многих работах отечественных и западноевропей­ских специалистов выделяется в составе семейства один род - собст­венно человека, род Ноmо, включающий все ископаемые формы и современного человека. Эта точка зрения является, однако, далеко не общепринятой. В пределах рода Ноmо обычно выделяют два вида - человек современного вида, или человек разумный, Ноmо sapiens, и ископаемые находки, объединяемые в один вид ископаемого, или примитивного, человека, Ноmо primigenius, или erectus.

Из этого подразделения видно, что морфологические различия между современным человеком, с одной стороны, и его непосредст­венными предками - с другой, больше, чем между последними. Имен­но из этого факта исходили отечественные исследователи, выдвинувшие в 30-х годах положение о двух скачках в процессе антропогенеза: одном - при формировании семейства гоминид, дру­гом - при формировании человека современного вида. Их значение в процессе антропогенеза, разумеется, неодинаково. Первый скачок совпадает с появлением отличительных человеческих особенностей в сфере морфологии и ознаменован появлением мышления и языка, формированием зачатков социальной организации и т. д., одним словом, появлением самого человека. Второй скачок отражает лишь образование «готовых» людей из людей «формирующихся и связан со значительными, но все же гораздо меньшими по масштабу преобразо­ваниями в области морфологии и культуры. Эту точку зрения разделяет большинство наших антропологов. Некоторые ученые считают, одна­ко, что морфологические различия между древнейшими и древними гоминидами -питекантропами и синантропами, с одной стороны, и неандертальцами - с другой, не меньшие, чем между неандертальцами и современными людьми. Соответственно количество скачков увели­чивается до трех.

Движущие силы процесса антропогенеза. Распространяя на процесс происхождения человека действие биологических закономерностей, Дарвин придавал наибольшее значение половому отбору. Согласно его теории, своеобразие физической организации человека по сравнению с приматами заключается в наличии морфологических особенностей, которые образовались в результате отбора женщинами индивидуумов, выделявшихся определенными преимуществами. Поэтому в процессе размножения такие мужчины оставляли наиболее многочисленное потомство, оказывая решающее влияние на развитие человеческого рода. Дарвин объяснял этим резкий половой диморфизм у современ­ного человека, почти полное отсутствие волосяного покрова на теле и т. д. Однако, не говоря уже о неясности того, почему именно те, а не иные признаки подвергались действию полового отбора, с помощью теории полового отбора трудно было объяснить изменения в таких особенностях, как объем мозга, подвижность кисти руки, пропорции тела, т. е. те признаки, которые с трудом фиксируются визуально. А ведь они-то как раз и придают человеку анатомическое своеобразие. С трудом поддается объяснению, с точки зрения теории Дарвина, возникновение и усовершенствование членораздельной речи. Это от­части понимал сам Дарвин, считавший свою теорию лишь первым приближением к истине, одной из вероятных гипотез.

В последующие годы не было недостатка в теориях, пытавшихся объяснить своеобразие и выявить движущие силы человеческой эво­люции. Многие ученые указывали на прямохождение как на решающий шаг при переходе от обезьяны к человеку, оказавший значительное воздействие на преобразование человеческой морфологии и непроходимой пропастью отделивший человека от животного мира. Другие приписывали решающую роль руке, справедливо считая, что обладание последней открывает перед человеком огромные перспективы в пере­делке окружающей природы. Наконец, третья группа гипотез придавала основное значение развитию мозга. Помимо выдвижения на первый план в процессе антропогенеза различных морфологических структур делались попытки распространить на человека некоторые результаты сравнительно-морфологических исследований над животными. Так возникли такие гипотезы антропогенеза, как, например, гипотеза «помолодения», согласно которой своеобразие физического типа со­временного человека является следствием ускорения роста, а совре­менный взрослый человек напоминает детеныша человекообразной обезьяны. Все эти гипотезы не учитывают полностью всех фактов, страдают односторонностью в освещении проблемы антропогенеза в целом и, что самое главное, основываются только на морфологических данных, и оставляют без внимания общественную природу человека.

Социальному фактору в происхождении человека придается реша­ющее значение в трудовой теории антропогенеза, сформулированной Ф. Энгельсом в 1873-1876 гг. в работе «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека", написанной в качестве одной из глав его незаконченного труда «Диалектика природы». Тщательное изучение этой работы, дальнейшее раз­витие трудовой теории антропогенеза и конкретное выявление того значения, которое имеет эта теория для решения кардинальных проблем происхождения человека, являются значительной заслу­гой отечественной антропологии.

Сущность трудовой теории антропогенеза можно сформулировать одной фразой самого Энгельса: труд создал са­мого человека. Действительно, труд, тру­довая деятельность людей, направленная на удовлетворение их потребностей, в первую очередь в пище и в защите от врагов, явились тем могущественным стимулом, который преобразовывал об­лик человека на протяжении четвертич­ного периода и создал общество. Непосредственные предки человека - антропоморфные обезьяны конца тре­тичного периода были наподобие боль­шинства современных приматов обще­ственными животными. Они совместно собирали пищу и оборонялись от хищников. Но воздействие их на окружающую природу принципиально не отличалось от воздействия других млекопитающих. Весьма вероятно, что для охоты на мелких животных, выкапывания съедобных корней, сбивания с деревьев фруктов и плодов и защиты от насекомых они пользовались случайно подобранными камнями, палками и ветвями деревьев подобно тому, как это делают современные шимпанзе. Но это явление еще нельзя назвать настоящей трудовой деятельностью. По­следняя началась тогда, когда возникла целеполагающая деятельность по изготовлению орудий из камня, кости и дерева, вероятно, чаще всего с помощью того же камня. К. Маркс различал употребление и создание средств труда, свойственное в зародышевой форме некоторым видам животных, и сознательное, заранее намеченное, целеполагающее изменение предмета труда. Возможно, сознательной трудовой деятель­ности древнейших людей предшествовала условнорефлекторная, животнообразная орудийная деятельность их непосредственных предков. Но эта точка зрения не общепринята. Часть ученых считает, что уже с первыми искусственными орудиями труда на Земле появился человек.

Постоянное употребление орудий открыло перед первобытным человеком возможность значительно более активного использования природных ресурсов для удовлетворения своих потребностей, в частности, в огромной степени расширило его пищевую базу, а также значительно увеличило силу первобытных коллективов в борьбе с хищниками. При этом постоянные совместные поиски пищи, коллек­тивная охота и коллективная защита от врагов, совместное производство и потребление, иными словами, совместная трудовая деятельность, сплачивали первобытный коллектив, вызывали образо­вание связей отдельных его членов в процессе производства. В конце концов усложнение общественной жизни и производственных навыков привело к необходимости обмена производственным опытом и пере­дачи его следующему поколению. Таким образом, возникновение языка произошло в процессе труда и есть следствие трудовой деятель­ности.

Ближайшие предки человека, время и место очеловечивания. В настоящее время известно большое количество сделанных в различных областях Старого Света находок ископаемых человекообразных обезь­ян конца третичного периода. К сожалению, большинство их плохо сохранилось, и поэтому суждение о многих находках основывается лишь на исследовании отдельных частей скелета. Все же методы исследования, разработанные палеонтологией и сравнительной мор­фологией, часто дают возможность по фрагментам скелета составить представление о морфологии животного в целом и даже о его образе жизни.

Наиболее близкой к человеку оказывается группа так называемых дриопитековых обезьян. Остатки дриопитеков обнаружены в позднетретичных слоях различных областей Западной Европы, Африки и Азии. Среди них выделяется несколько видов, обнаруживающих, однако, отчетливое морфологическое своеобразие, позволяющее объединять их в систематическую категорию более высокого порядка - подсемейство или семейство. Дриопитеки представляли собой приматов, по размерам в среднем напоминавших современных павианов и шимпан­зе. Из характерных морфологических признаков всей группы, важных для определения ее систематического положения, следует отметить некоторое уменьшение клыков и диастемы -промежутка между резцом и клыком. Диастема, как и сильное развитие клыков,-неоть-емлемая особенность строения приматов. В то же время и диастема, и сильно развитые клыки отсутствуют у человека. Таким образом, в морфологии дриопитеков можно отметить заметный сдвиг в сторону приближения к человекообразному типу. Сходные формы антропомор­фных приматов найдены также в позднетретичных слоях богатых палеонтологических местонахождений Западной Индии и Грузии. Так же как для дриопитеков для них характерны некоторые черты, указывающие на прогрессивное развитие по пути выработки человеческих особенностей.

Большое значение для создания отчетливого представления о не­ посредственных предках семейства гоминид имеют многочисленные и хорошо сохранившиеся находки в Южной Африке (первая была сде­лана Раймондом Дартом в 1924 г., число их продолжает увеличиваться). Сейчас в Южной и Восточной Африке открыто несколько ископаемых видов антропоморфных обезьян, которые объединяются в три рода - австралопитеков, парантропов и плезиантропов,- выделяются в подсемейство или семейство австралопитековых. Часть исследователей включает эти формы в семейство гоминид. По-видимому, они не отличались по росту от дриопитековыx обезьян, но характеризовались относительно крупным мозгом (550-600 см^з) и двуногой локомоцией, т. е. передвижением на задних конечностях. Последняя особенность, как полагают многие приматологи и антропологи, являлась приспо­соблением к жизни в открытой местности. Исследования фауны, найденной вместе с австралопитековыми обезьянами, показывают, что они вели хищнический образ жизни и охотились на мелких животных. Таким образом, изучение австралопитековых подтверждает предполо­жение о большой роли мясной пищи в становлении человека и указывает на то, что охота на мелких животных занимала преоблада­ющее место у предков гоминид.

Вместе с австралопитековыми найдено большое количество чере­пов, рогов и расколотых трубчатых костей травоядных животных, а также расколотые черепа павианов. Предполагается, что австралопитеки охотились на павианов и черепа их раскалывали с помощью острых камней. Вместе с камнями в качестве орудий могли использоваться деревянные палки и палицы, а также рога и трубчатые кости крупных травоядных животных. Спорным является вопрос о знакомстве австралопитековых с огнем, на чем настаивают некоторые южноафрикан­ские и английские специалисты.

Произведенные за последнее время определения геологического возраста австралопитековых позволили датировать их эпохой нижнего плейстоцена. Возможно, что некоторые находки относятся к началу среднего плейстоцена. Это обстоятельство вместе с некоторыми мор­фологическими особенностями позволило ряду исследователей выска­зать предположение, что австралопитековые не были прямыми предками семейства гоминид, а представляли собой специализирован­ную ветвь антропоморфного ствола, законсервировавшуюся в условиях относительной изоляции Африканского материка и дожившую до эпохи появления гоминид. Однако как бы ни решался вопрос о генеалогической связи австралопитеков с гоминидами, которого мы еще коснемся, ясно, что их изучение проливает свет на строение и образ жизни непосредственных предков человека.

Проблема наиболее ранних орудий труда и морфологического типа создавшей их формы получила разрешение благодаря находке в Олдувейских горах в 1960 г. костных остатков так называемого человека умелого - Ноmо habilis, но в слоях несколько более ранних, чем находка зинджантропа. Поэтому новая форма была названа презинд­жантропом. Ее выделение в качестве особого рода не находит поддер­жки в морфологических особенностях найденных фрагментов скелета, но наличие многих человеческих черт в строении черепа и мозга несомненно. Эти прогрессивные особенности подтверждают и обна­руженные в том же слое, непосредственно вместе с костными остат­ками, грубые рубящие орудия, которые в данном случае, очевидно, могут быть определенно увязаны с соответствующей морфологической формой. Хронологический возраст презинджантропа -1 850 000 лет.

Однако и эта находка не древнейшая. С 1967 г. начала работать большая международная экспедиция в долине р. Омо в Эфиопии. За 35 лет ею открыты костные остатки более чем десяти индивидуумов. Правда, они еще не описаны настолько, чтобы о них можно было судить подробно, но авторы предварительных отчетов -авторитетные палеоантропологи безоговорочно относят новые находки к австралопитековым. Их хронологический возраст, установленный с помощью калий-аргонового метода, -от 4 до 2 млн. лет, что вдвое превышает древность презинджантропов. Исключительно важен факт обнаруже­ния rалечных орудий в тех же слоях, что и находки костей австралопитеков. Древнейшие из них происходят из слоя, датируемого 2,1 млн. лет, т. е. немного древнее, чем орудия, обнаруженные с презинджантропом.

Еще более сенсационные открытия были сделаны Луисом, а затем его сыном Робертом Лики (начиная с 1965 г.) в районе оз. Рудольфа на севере Кении. Среди многочисленных остатков австралопитековых имеется фрагмент нижней челюсти, возраст которой 5-5,5 млн. лет. В тех же отложениях найдены галечные орудия, более древние (древнее на 500 000 лет), чем в долине р. Омо,- им 2,6 млн. лет. Все эти находки значительно удревняют родословную древнейшего человечества.

Важнейшие для понимания эво­люции морфологического типа древнейших гоминин открытия были сделаны начиная с 1927 г. в северном Китае, недалеко от Пекина в пещере Чжоукоудянь. Раскопки обнаружен­ного там лагеря древнейших охотни­ков доставили огромный археологи­ческий материал и костные остатки более чем 40 индивидуумов - муж­чин, женщин и детей. Как по разви­тию культуры, так и по своему морфологическому облику эти люди оказались несколько более продви­нувшимися на пути приближения к современному человеку, чем питекантропы. Они относятся к более поздней эпохе, чем питекантропы, и были выделены в самостоятель­ный род и вид Sinanthropus pekinensis - пекинский обезьяночеловек. Сохранность костного материала дала возможность почти полностью исследовать строение скелета синантропа и тем восполнить пробелы в наших знаниях, обусловленные фрагментарностью находок питекант­ропа и других древнейших гоминин.

Синантроп, как и питекантроп, был существом среднего роста и плотного телосложения. Объем мозга превышал объем мозга питекан­тропа и колебался у разных индивидуумов от 900 до 1200 см^з, составляя в среднем 1050 см^з. Тем не менее в строении черепа еще наблюдалось много примитивных признаков, сближающих синантропа с человеко­образными обезьянами: малая высота черепной коробки, резко выра­женный надбровный валик, отсутствие подбородочного выступа, величина и строение зубов. На внутренней полости черепной коробки синантропа отмечено вздутие в задней части височной доли и в пограничной височно-теменнозатылочной области. Разрастание этих областей дает возможность судить о развитии соответствующих мозго­вых структур и может быть истолко­вано как свидетельство в пользу на­личия у синантропа членораздельной речи.

Косвенным аргументом в защиту этого заключения может служить сравнительно высокий уровень тру­довой деятельности синантропов. Орудия разнообразны, хотя и не име­ют полностью устойчивой формы. Двусторонне обработанныx орудий, так называемых ручных рубил, мало, и они также не отличаются типоло­гическим единообразием. Синантроп уже убивал таких крупных животных, как олени, газели, дикие лошади и даже носороги. Он имел постоянные места обитания в пеще­рах. Раскопки доставили бесспорное доказательство широкого использо­вания синантропом огня - слой зо­лы в пещере достигает нескольких метров.

Огонь сыграл огромную роль в жизни первобытного человека. Использование его означало овладение чрезвычайно мощной силой природы, во много раз расширявшей человеческие возможности. Огонь давал тепло, использовался для приготовления пищи, многие виды которой после такой обработки значительно лучше усваивались организмом, широко применялся при загонной охоте, для отпугивания хищников, для обжигания рабочих частей деревянных орудий и т. п. Разумеется, первобытный человек научился добывать огонь не сразу. Скорее всего его сначала подбирали на лесных пожарищах, приносили в пещеру и там постоянно поддер­живали. Во время длительных перекочевок тлеющие головни перено­сили с места на место, подобно тому, как это и сейчас делают некоторые отставшие в своем развитии племена. Искусственное добывание огня, вероятно, было связано с простейшими операциями по выделке ору­дий. При оббивании одного камня другим, например кремня и пирита, летели искры, от которых могли воспламениться сухой мох, трава и листья. При изготовлении деревянных орудий дерево могло самовозгораться от трения. Именно эти способы добывания огня - высекание и трение - широко распространены в наиболее отсталых известных этнологии обществах.