Молдавская и валашская литературы 4 страница

На скорбно-аскетическом фоне оккупированной турками материковой Греции особенно яркой представляется литература греческих островов накануне турецкого завоевания. Наибольшее жанровое разнообразие мы находим на Крите. Подлинного расцвета его литература достигает после успешного восстания в 1572 г. греческого населения острова против венецианских правителей, в результате которого греки получили относительную автономию при экономическом контроле и сохранении ключевых позиций венецианцев в портовых городах. Правда, нельзя сказать, что венецианцы сознательно создавали условия для процветания греческой культуры. Она их просто не интересовала. Чтобы ограничить стремление греков к автономии, Венеция запретила православным епископам пребывать на острове. Высших школ на Крите не было. Под названием «академий» существовали литературные кружки в трех крупнейших портовых городах Крита — «страваганти» (Ираклион), «стерили» (Ханья) и «виви» (Рефимно). Их участники собирались в богатых домах, декламировали и обсуждали свои произведения, главным образом на итальянском языке, ставили спектакли. Итальянская образованность преобладала. О слабом знакомстве с греческой графикой свидетельствуют греческие рукописи XVII в., написанные латиницей. Большинство авторов носят итальянские фамилии. Кто они — эллинизованные венецианцы или их челядинцы, до сих пор не установлено. Так или иначе, венецианцы принесли на остров свою культуру, и критяне ее в какой-то мере восприняли, в то же время ощущая и свою связь с Константинополем, как со своей культурной метрополией. Об этом свидетельствуют ктиторские надписи времен венецианского владычества в греческих церквях на Крите.

До XVI в. литературные памятники Крита являются типично византийскими как тематически, так и формально.

Своеобразие критской литературы начинает проявляться только в начале XVII в. Здесь прежде всего надо упомянуть «Пастушку» неизвестного автора (1-е изд. — 1627 г., Венеция). Это единственная на острове пасторальная поэма. Ее жанр, несомненно, перенесен из итальянской литературы. Несвойственным народной традиции пятистопным ямбом Пастух рассказывает, как он с Пастушкой полюбили друг друга, как он отлучился на месяц, но заболел и опоздал к обещанному сроку, как умерла Пастушка, не вынеся разлуки, и заканчивает рассказ безутешным плачем. Поэма перешла в фольклор. Ее отголоски можно найти и в поэме Байрона «Дон Жуан».

Другим свидетельством венецианского влияния была греческая драматургия на Крите. До нас дошли три трагедии: «Царь Родолин» Иоанна Андреа Троила (напечатана в 1647 г., Венеция) на сюжет «Торрисмондо» Торквато Тассо, «Зенон» неизвестного автора (издан в XIX в. по единственной рукописи) с сюжетом из одноименной трагедии Джозефа Саймонса на латинском языке и «Эрофили» Георгия Хортациса из Рефимно (издание 1637 г., Венеция, по-видимому посмертное). Сюжет «Эрофили» заимствован из трагедии Дж. Джиральди Чинцио «Орбекка». Все трагедии представляют образцы «театра ужасов» и завершаются гибелью всех главных героев. Трагедию «Царь Родолин» заключает сонет, который произносит хор. Это первый сонет на греческом языке после кипрского цикла и единственный на Крите.

«Эрофили» считается вершиной критской трагедии. Как и в прочих драматических произведениях,

337

в ее монологах и диалогах звучат привычные для греков семистопные ямбы «политических стихов», а в хорах встречаются терцины. «Эрофили» отличается рамочной конструкцией. В Прологе Харон в образе типично средневековой смерти утверждает свою безграничную власть, а в эпилоге хор женщин скорбит о тщете всего земного, о том, что «жизнь — только тень облака, только пузырьки на воде». В центре произведения — прекрасная и гордая Эрофили. Ее отец обманом занял трон, убив своего брата. Теперь он хочет выдать дочь замуж за подходящего, с его точки зрения, жениха. Но Эрофили отказывается. Она защищает свое право самостоятельно выбрать себе мужа. Она считает, что благородство духа и добродетель предпочтительнее высокого происхождения. В конце концов она уже обвенчана с рыцарем Панаретом тайно, потому что бесполезно было просить у вспыльчивого отца согласия на брак. Разъяренный царь, узнав об этом, убивает Панарета и приносит дочери его отрубленную голову. Эрофили изливает свое горе в типично народном плаче и кончает самоубийством, а возмущенные женщины линчуют царя. Между актами в качестве интермедий использованы переводы отрывков из «Освобожденного Иерусалима» Торквато Тассо.

«Эрофили» — во многом явление исключительное для греческой литературы. Свобода героини от сословных предрассудков, ее уверенность в праве самой решать свою судьбу шли наперекор традициям народной греческой поэзии, где женщина не могла ослушаться отца или мужа. Эрофили оставалась одинокой среди греческих героинь вплоть до XX в. Однако в кризисную эпоху борьбы против турецкого нашествия именно непреклонная Эрофили становилась знаменем этой борьбы. Трагедия перешла в фольклор и в устной передаче жила до XX в.

Недавние открытия рукописей в Греции позволили установить, что Г. Хортацис был автором еще двух произведений для театра: пасторальной драмы «Панорья (Гипарис)» на сюжет «Каллисто» Луиджи Грото и комедии «Кацурбо» (изданы полностью только в XX в.). До нас дошли еще две комедии: «Стаф» неизвестного автора (издана в XIX в.) и «Фортунато» Марко Антонио Фосколо. Сюжеты всех этих комедий характерны для итальянской «ученой» комедии XVI в. и восходят к новоаттической комедии с переодеваниями, узнаванием и счастливым концом. Среди персонажей неизменно встречаем одну или две пары влюбленных, ловкого слугу, глупого схоласта, хвастливого воина, сводню и т. п. Для всех комедий характерны живые диалоги и грубоватый народный юмор.

Наиболее народный характер из всех драматических произведений, созданных в эту эпоху на Крите, имеет «Жертвоприношение Авраама», датируемое приблизительно 1635 г. По особенностям языка его приписывают автору «Эротокрита» Винцендзосу Корнаросу. Оно восходит к трагедии Луиджи Грото «Исаак» на известный библейский сюжет. Критское «Жертвоприношение» значительно короче итальянского прототипа (1154 греческих вместо 1626 итальянских стихов). В нем нет пролога и хоровых партий. Отношения Авраама с женой и слугами приведены в соответствие с нормами патриархального критского быта. Современный голландский исследователь В. Баккер предлагает разделить текст на пять актов (в существующих изданиях «Жертвоприношения Авраама» нет деления на акты) и считает это произведение по глубине психологического гуманизма, по совершенной композиции вершиной критской драматургии, достигающей уровня В. Шекспира. Но есть и другая точка зрения, согласно которой критское произведение обратило сюжет итальянской трагедии в народную песню, которой издревле присущ высокий драматизм и свойственны диалоги.

Сюжет «Жертвоприношения Авраама», понимаемый как конфликт долга и чувства, был необычайно популярен в итальянизованном ареале Средиземноморья XVI—XVII вв. Кроме Л. Грото и его критского преломления, тут можно вспомнить боснийца Матию Дивковича и дубровницкого поэта Ветрановича. Критское «Жертвоприношение Авраама» стало, в свою очередь, источником переводов и подражаний. Известны, например, ранний перевод на турецкий язык начала XVII в. и переложение на диалект греков Украины начала XX в. На Крите «Жертвоприношение Авраама» сохранилось до XX в. в устной передаче и выдержало в Греции множество изданий.

Одно из последних по времени и основных по значению произведений критской литературы — поэма «Эротокрит» В. Корнароса, написанная, вероятно, между 1646 и 1669 гг. Это огромная поэма из 10 тысяч рифмованных пятнадцатисложников: в ней сочетаются жанровые признаки как рыцарского романа (ее сюжетный источник — французский рыцарский роман XV в. Пьера де ла Сипеда «Парис и Вена»), так и народного эпоса. Действие поэмы происходит в дохристианскую эпоху. Высшей нравственной ценностью в «Эротокрите» оказывается в соответствии с литературными вкусами времени любовь, не мистическая, а человеческая, земная любовь царевны Аретусы и сына советника Эротокрита. Это прекрасное, возвышенное, обновляющее человека чувство, как и во французском

338

источнике. Однако сюжетные отклонения от прототипа говорят об отличных от французских этических нормах критян второй половины XVII в. Аретуса не бежит с любимым от разгневанного отца, как героиня французского романа. Она остается ждать законного изменения своей участи с терпением христианской мученицы. Эротокрит не хитростью, как французский герой, а в честном поединке побеждает врага, угрожающего существованию государства, которым правит отец Аретусы. В битвах Эротокрит не знает поражений, как Дигенис Акрит, герой византийского народного эпоса. Так же, как Дигенис, он завоевывает сердце Аретусы не победой на турнире, как французский герой, а пением. Критскую поэму отличает от прототипа более тесная связь со сказкой, с фольклором вообще, задушевность тона и насыщенность национально-значительными ассоциациями, которая позволила в наступившую вскоре мрачную эпоху турецкого ига воспринимать Аретусу как символ завоеванной, но непокоренной родины — Греции, Эротокрита — как символ народного мстителя захватчикам и будущего избавителя. Все это обеспечило огромной поэме долгую жизнь в народной памяти. В устной передаче (разумеется, в сокращенном виде) она сохранилась до XX в. В настоящее время множатся переиздания поэмы, создаются все новые музыкальные произведения на ее текст, в театрах идут инсценировки «Эротокрита». В 1978 г. принято решение ЮНЕСКО включить «Эротокрита» в список 300 шедевров мировой культуры.

Подводя итоги почти столетнему развитию критской литературы, можно отметить следующие ее особенности. Почти все произведения критской литературы XVII в. сюжетно и формально связаны с итальянской литературой XVI в. Итальянским влиянием объясняется и расширение метрических возможностей в поэзии: наряду с пятнадцатисложником появляются излюбленный размер итальянских трагедий — одиннадцатисложник, а на Кипре и такие изысканные метрические формы, как сонеты, баллады и октавы. Итальянская литература как будто учила критскую правилам, что и как надо писать.

Но при переводе происходит своеобразная жанровая и тематическая фильтрация этих правил. Отбираются жанры, уже успевшие пустить корни в национальной культуре. Например, жанр новеллы, столь разработанный в Италии, не привился на Крите, потому что он был чужд греческой традиции. Отбираются темы, в какой-то мере созвучные интересам и тревогам критян. Переводится, например, хроника «Осада Мальты» при близкой угрозе осады Крита. Из мотивов мифологических или литературных отбираются те, которые близки собственному фольклору или древнегреческой литературе. Популярности «Эрофили» могли способствовать и отмеченные многими исследователями параллели «Антигоне» Софокла. При переходе сюжета на критскую почву авторитетной, достойной воспроизведения ощущается как общая композиционная схема, так — по возможности — и метрическая схема. «Пастушка», например, написана несвойственным фольклорным традициям одиннадцатисложником. Поэтому та же поэма бытует в устной передаче уже в пересказе привычными пятнадцатисложниками. Более или менее близкая передача собственных имен не считается обязательной. Поэтому так трудно было, в частности, найти прототип «Эротокрита». Воспроизведение характеров действующих лиц или ситуаций оригинала не только не обязательно, но и невозможно. Перенос сюжета происходит по правилам перевода с языка одной культуры на соответствующий язык другой, так что одной типичной ситуации из итальянской литературы соответствует освященная традициями ситуация из быта критского; идеальному или типичному герою итальянской литературы соответствует аналогичный персонаж критского фольклора. Энергичная, зачастую командующая мужем Сарра итальянской трагедии превращается, скажем, в исполненную достоинства, но не помышляющую перечить мужу критскую крестьянку. Галантный рыцарь Парис становится богатырем Эротокритом. А французский рыцарский роман с его индивидуалистической моралью обращается в национальный эпос. То, что не удалось Петрарке («Африка» была задумана как национальный эпос), смогло появиться на Крите ввиду неотвратимой турецкой опасности.

Критская литература еще не разорвала своей связи с фольклором. Поэтому из двух форм бытования византийской литературы она продолжает только одну, народную, на народном языке. Это обусловливалось также тем, что было мало людей, знавших древнегреческий язык, которые могли бы продолжать «ученую» византийскую литературу. О фольклорной стадии развития критской литературы говорит и ее анонимность. Авторы даже самых популярных произведений известны нам в лучшем случае по их именам. Поэзия преобладает над прозой: даже французский прозаический роман «Парис и Вена» на Крите превращается в поэму «Эротокрит».

Эти обстоятельства не умаляют художественной ценности критской литературы, напротив, они сообщают ей особую прелесть. И в зловещей обстановке приближения турецких полчищ в блеске критской поэзии было нечто отчаянное,

339

сродни веселью пира во время чумы. Захват и разграбление Крита в 1669 г. на несколько столетий задержали развитие его литературы.

Беглецы из Крита искали убежища на Ионических островах и в Италии. Но немного было образованных людей на Ионических островах, чтобы дать возможность развиваться национальной литературе. Греческая образованность была сосредоточена в греческих колониях Италии. Там и создавалась «ученая» греческая литература XVII в. Главными направлениями этой литературы были педагогическое и нравоучительное. Герасим Влахос (1607—1685) составил четырехъязычный словарь — первое значительное достижение новогреческой лексикографии. Франческо Скуфо (конец XVII в.), профессор и автор знаменитой для той эпохи «Риторики», дал образцы составления на народном языке проповедей, поучений и молитвословий. Его «Риторика» произвела глубокое впечатление на греческий мир и послужила образцом для сочинений И. Миниата.

Для развития греческой культуры в Италии огромное значение имела деятельность меценатов. Так, Фома Флангин в 1648 г., умирая, завещал свое состояние на учреждение в Венеции коллегиума для греческого юношества. На средства меценатов были учреждены типографии в Венеции и других городах Италии.

Предпочтение, отдаваемое народному языку даже в «ученой» литературе греческих колоний в Италии XVII в., отчасти объясняется влиянием итальянской культуры, в которой новый национальный язык противопоставлялся латыни и все более вытеснял ее из привычных областей применения. Но, кроме этой внешней причины, была и более важная, внутренняя. В эпоху, когда дело шло о жизни и смерти греческой нации, когда было невозможно наладить даже элементарное народное просвещение, немногочисленные образованные греки, уважая самоотверженную борьбу своего народа, считали необходимым обратиться к нему на понятном ему языке. Этим объясняется кажущийся парадокс: многочисленные издания древнегреческих классиков в Италии были рассчитаны не на греческую, а на итальянскую читающую публику.

Важной особенностью греческой литературы рассматриваемого периода является ее равнодушие к вопросам религии. Даже борьба против иноверного захватчика представляется в литературе не как религиозная, а как национальная война. В «Эротокрите», например, не христианский мир противостоит мусульманскому, а герои — иноземному вторжению.

Греческая, точнее, критская литература XVII в. не только была важным звеном в истории греческой словесности, но и оказала несомненное влияние на формирование национальных литератур Юго-Восточной Европы.

Восточнославянские литературы [XVII в.] молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru молдавская и валашская литературы 4 страница - student2.ru

340

ВВЕДЕНИЕ

В литературе Украины, Белоруссии и России могут быть отмечены в XVII в. многие общие явления. Единое происхождение трех восточнославянских народов — русского, украинского и белорусского — обусловило близость традиционных направлений в развитии литературы, сходство же исторических судеб и социальных движений постоянно вызывало к жизни близкие явления.

Культурному сближению России и Украины способствовало также во второй половине XVII в. воссоединение Украины с Россией после национально-освободительной войны под руководством Богдана Хмельницкого. Это же историческое событие было важно и для сближения России с Белоруссией, с которой Украина была связана тесными культурными узами.

XVII век был веком чрезвычайного расширения знакомства с миром. Россия знакомилась с Украиной и Белоруссией, последние — с Россией. Это было восстановление былого единства, и поэтому обе стороны были особенно чувствительны ко всему новому, появившемуся за столетия разъединения. Присоединение сибирских земель открывало перспективы общения с неведомыми ранее народами, знакомило с экзотической и дикой природой обширнейшей страны. Русские люди с особенной силой стали ощущать себя окруженными огромным пространством и многими народами. Не случайно на куполе Посольского приказа в Москве был помещен земной глобус. Появился большой интерес к географическим сочинениям. Интерес к географии стал сочетаться с интересом к астрономии и к космографиям. Изображения «звездного течения» появились во дворцах Алексея Михайловича в Москве и в Коломенском. Епифаний Славинецкий с монахами Арсением и Исайей переводят с латинского книгу голландцев Вильгельма и Иоганна Блеу «Зерцало всея вселенныя». Система Коперника излагалась в переводе на русский язык «Селенографии» («Описание луны») Иоганна Гевелия.

Все это имело большое значение для всех трех восточнославянских народов.

Сходство, а во многом и единство литературных процессов во всех странах было предопределено общими социальными движениями и сходными сдвигами в социальной жизни. Пробудившаяся активность народных масс (в России она особенно отчетливо выразилась в крестьянской войне начала XVII в. и в восстании под предводительством Степана Разина) способствовала демократизации литературы, появлению народной сатиры, появлению героя из народа — бедняка, несчастного и униженного человека, а также расширению читательской среды и среды авторов.

Все шире отвоевывает себе целые пласты литературы живой народный язык. На этом языке пишутся народные по своему духу интермедии в Белоруссии и на Украине, украинские юмористическо-сатирические вирши — орации, русские демократические сатиры. На близком к народному языку написана и украинская летопись Самовидца.

Проникновению фольклорного начала в литературу способствовали первые записи фольклорных произведений. В России оказались записанными некоторые былины, исторические и лирические песни, пословицы и поговорки. На Украине наиболее значительные записи пословиц и поговорок принадлежат Климентию Зиновиеву.

Демократизация литературы, развитие в ней фольклорного начала, расширение читательской и писательской среды способствовали консолидации в литературе национальных черт.

Повсеместно в восточнославянских странах растет национальное самосознание. Это, в частности, выражается на Украине и в Белоруссии в борьбе с католицизмом и униатством. В России знаменательное явление — рост старообрядческого движения, сопротивлявшегося реформам патриарха Никона, который стремился нивелировать национально-русские особенности православия, с тем чтобы полностью объединить православие русское с украинским, белорусским и греческим.

Религиозная полемика с католицизмом и униатством в Белоруссии и на Украине оказалась типологически близкой к старообрядческой полемике против никониан в России. Во всех трех странах традиционные формы религии служили защитой национальной культуры народных масс против наднациональной культуры верхов. Вместе с тем между старообрядческим движением в России и борьбой украинского

341

и белорусского народов с католицизмом и униатством было и существенное различие. На Украине и в Белоруссии эта борьба имела прогрессивное значение. Она способствовала объединению восточных славян и сохранению ими национальной независимости, тогда как в России старообрядчество противопоставляло национальные особенности русского православия украинскому и белорусскому. Объединению же восточных славян содействовали как раз реформы Никона.

Тем не менее рост национального самосознания приобретает не только церковные формы, но и идет рука об руку с продолжающейся секуляризацией литературы. Эта секуляризация проникает даже в религиозную полемику с католиками, униатами и никонианами: в ней все более используется живое просторечие, снижается стиль, сказывается вполне светская аргументация, апелляция к «здравому смыслу».

Литература мало-помалу отделяется от церковной письменности, а сама церковная письменность постепенно меняет свой характер, становится более «сниженной» и доступной.

Жанровое разнообразие восточнославянских литератур XVII в. было обусловлено тем, что в это время сохранились все жанры средневековой литературы и появились многие жанры и даже целые роды литературы (стихотворство, драматургия), которых не было ранее и которые были характерны для новой литературы.

Наконец, и это самое главное, все отчетливее развивается сознание ценности человеческой личности. Личность постепенно эмансипируется, а наряду с этим во все звенья литературной деятельности проникает эмоциональное начало. В литературе все сильнее дает себя знать автобиографизм. Автобиографические черты проникают в исторические сочинения, появляются первые мемуары, дневники и записи очевидцев (на Украине — диариуши), возникают первые автобиографии.

Возникают и индивидуальные стили. Индивидуальное начало овладевает персонажами литературных произведений. Они уже не являются только представителями своего общественного положения и их оценка не определяется только их религиозными убеждениями или политической принадлежностью к той или иной идеологической линии. Появляются черты характера, определяющие поведение действующих лиц и общее развитие событий в произведении. Наконец, появляются первые профессиональные писатели, что тоже может быть отмечено как проникновение индивидуального начала в литературу.

Наши рекомендации