Искусство России с 60-х до 90-х годов 19 века 6 страница

В наследии художника имеется огромное количество пейзажных акварелей и офортов с изображением украинской природы и памятников старины, Оренбургских степей, пустынных берегов Аральского моря. Сосланный в 1847 г. в Оренбургский край, Шевченко не остался безучастным к судьбе других народов. Его сепии «Казахские дети-байгуши» (1853, Харьков, Музей изобразительных искусств), «Казашка Катя» (1856—1857) исполнены подлинного гуманизма и уважения к человеческой личности. Несмотря на полный тяжких лишений жизненный путь, двадцатипятилетнюю солдатчину и годы суровых изгнаний, Шевченко до конца своей жизни не утратил горячую любовь и веру в человека, свое жизнелюбие и уверенность в наступлении лучшей для народа доли.

Т. Г. Шевченко. Наказание колодкой. Рисунок из серии «Притча о блудном сыне». Бистр. Тушь. 1856—1857 гг. Киев, музей Т. Г. Шевченко.

илл. 266 б

Вершиной творчества Шевченко была его во многом автобиографическая серия рисунков «Притча о блудном сыне» (1856—1857). Библейская легенда использована художником для острого сатирического обличения самодержавного строя и крепостнического режима. Наиболее сильные листы «Наказание шпицрутенами», «Наказание колодкой», «В тюрьме» раскрывают жестокий мир несправедливости и бесправия, на которые обрекал царизм неимущие классы. В них художник зовет не к отвлеченному человеколюбию и состраданию, а к активному протесту против угнетения, насилия человека над человеком. Сама же притча — лишь повод для глубоко социальной оценки окружающей Шевченко действительности.

Во второй половине 19 в. особенное значение на Украине приобретает бытовой жанр, в котором раскрывается своеобразный уклад жизни украинского народа. Тематика произведений становится шире, круг отражаемых явлений — богаче и разнообразнее, хотя обычно не выходит за пределы несложного повествования. Работы Константина Александровича Трутовского (1826—1893) как раз наиболее полно воплощают в себе эту типичную для украинского искусства тенденцию. Знаток традиционных обрядов, художник с мягким юмором изображает массовые жанровые сценки, проникнутые любовным отношением к народным типам. Одна из наиболее характерных картин этого рода—«Свадебный выкуп» (1881; Киев, Музей украинского искусства). Иногда в его работах звучат драматические ноты сочувствия к народной судьбе («Сбор недоимок на селе», 1886; Киев, Музей украинского искусства) или высмеивается помещичье-дворянский уклад жизни («Помещики-политики», 1864; Иркутск, Областной художественный музей).

К. К. Костанди. В люди. 1885 г. Киев, Музей украинского искусства.

илл. 267 а

Н. К. Пимоненко. Свадьба в Киевской губернии. 1891 г. Киев, Музей украинского искусства.

илл. 267 6

Творчество художников, сложившихся в пореформенный период, обогатило бытовой жанр новым содержанием. В нем острее зазвучали мотивы социальных противоречий, связанные с расслоением и обнищанием крестьянства. Вместе с тем именно в жанровой картине поиски красоты и радости жизни находят свое выражение в создании поэтических крестьянских образов; как правило, они даны в окружающей их природе. В числе художников, посвятивших себя крестьянской теме, заметное место занимает Кириак Константинович Костанди (1852—1921) с его картиной «В люди» (1885; Киев, Музей украинского искусства). В грустном раздумье девушки, едущей в вагоне поезда на заработки, художник рисует судьбу крестьянской молодежи. Эта же тема развивается в картинах Н. Д. Кузнецова и других. Одним из крупнейших украинских жанристов был Николай Корнилович Пимоненко (1862—1912). Художника волновали темы рекрутских наборов, которые еще более усугубляли тяжкое положение крестьян («Проводы рекрутов», 1893; местонахождение неизвестно) или религиозного фанатизма, насаждающегося самодержавием в украинских селах («Жертва фанатизма», 1899; Харьков, Музей изобразительных искусств). Но более всего его увлекали бытовые народные сцены, дающие возможность показать различные характеры персонажей («Свадьба в Киевской губернии», 1891; Киев, Музей украинского искусства. На протяжении всего творчества в картинах Пимоненко проходит тема труда, которая воспринимается им через опоэтизированный образ украинской женщины-труженицы, прекрасной своим здоровьем, статностью. Именно для работ подобного рода («Страда», 1896; Одесская картинная галлерея) характерно обращение к пленэрной живописи, сообщающее им особую свежесть. Творчество Пимоненко пользовалось большой популярностью.

Во второй половине 19 в. украинское искусство теснейшим образом было связано с Товариществом передвижных художественных выставок, экспонентами и членами которого были крупнейшие украинские художники. По примеру передвижников в Одессе в 1890 г. было основано Товарищество южнорусских художников, устраивавшее выставки в Харькове, Севастополе и других городах. В формировании национальных художественных кадров большую роль наряду с Петербургской Академией стали играть местные художественные школы: Киевская художественная школа Н. И. Мурашко (основана в 1875), Одесская рисовальная школа (1865), Харьковская художественная школа М. Д. Раевской-Ивановой (1869). Одновременно с этими центрами художественного образования огромное значение для многих художников Украины имела деятельность И. Е. Репина, который был для них своего рода духовным отцом.

К концу 19 в. значительное развитие получает пейзаж. В большинстве случаев он носит лирико-поэтический характер. Наибольших успехов в этой области достигли Сергей Иванович Светославский (1857—1931), ученик А. К. Саврасова по Московскому Училищу живописи, ваяния и зодчества, создатель многочисленных пейзажных полотен, часто оживленных жанровыми сценками, и художник Сергей Иванович Васильковский (1854—1917). Наряду с «чистыми» пейзажами

(«Утро», 1884; Киев, Музей украинского искусства) Васильковский писал бытовые картины («Хутор», 1888; «У корчмы», 1899; обе — там же) и особенно много работ посвятил вольному украинскому казачеству, его героическому прошлому, неразрывно связанному в его представлении с раздольем украинских степей («Казаки в степи», 1891; Киев, Музей украинского искусства).

М. О. Микешин. Памятник Богдану Хмельницкому в Киеве. Бронза. 1870—1888 гг.

илл. 236 б

Упадок градостроительства не способствовал развитию монументальной скульптуры на Украине во второй половине 19 в. Среди немногих произведений скульптуры выделяются работы русских мастеров: памятник св. Владимиру в Киеве (1853; архитектор К. А. Тон, скульпторы В. И. Демут-Малиновский и П. К. Клодт) и памятник Богдану Хмельницкому (1888) М. О. Микешина. Бронзовая фигура полководца на вздыбленном коне полна внутреннего движения. Энергичный жест правой руки с булавой направлен в сторону Москвы и как бы символизирует единство интересов украинского и русского народов. Установленная на высоком гранитном постаменте из неотесанных блоков, конная статуя хорошо вписывается в архитектурный ансамбль площади против Софийского собора.

Искусство Белоруссии

Е. Костина

После третьего раздела Речи Посполитой (1795) белорусская земля вошла в состав Российского государства. Обессиленный войнами народ не сразу сумел развить свое искусство. Решающее воздействие на его формирование в первой трети 19 в. оказывала Виленская художественная школа, а затем Петербургская Академия художеств. Искусство в Белоруссии до середины 19 в. тесно связано с именами польских и литовских художников.

В архитектуре в это время господствующее влияние оказывает русский классицизм, который к 40-м гг. утрачивает свою гармоническую ясность и монументальность, обнаруживая признаки эклектизма. Сооруженный в Гомеле архитектором Кларком собор св. Петра и св. Павла (1809—1824) представляет собой одно из лучших зданий первой четверти 19 в. Классицизм оказал заметное влияние и на строительство костелов, которые в 19 в. часто несколько приземисты по пропорциям, увенчаны низкими главками, а фасады их украшены колонными портиками с фронтонами (костелы в Лиде и Щутине).

В живописи наряду с художниками-белорусами, выходцами из крестьян и мещан, которые стали основателями нового портретного жанра, свободного от средневекового художественного мышления (Ф. А. Тулов, «Портрет семейства Шаховских», конец 18 — начало 19 в.), заметное место занимают произведения И. Дамеля, В. Ваньковича, работавших также в Литве и Польше.

Процесс становления национального реалистического искусства испытывал большие трудности и в дальнейшем. Белорусские художники в силу разных причин, и в первую очередь после подавления восстания 1863 г., оказались рассеянными по свету, что было существенным препятствием для создания художественной школы в широком смысле слова. Усилившиеся репрессии, с одной стороны, а с другой — отсутствие возможности получать заказы на родине вынуждали их искать заработок на стороне. Наиболее крупные художники, выходцы из Белоруссии И. Т. Хруцкий и С. К. Зарянко по окончании Петербургской Академии художеств связали свое творчество с русским искусством. Их судьбу разделили и скульпторы И. Шредер, М. М. Антокольский и некоторые другие. Чрезвычайно показательна и биография Никодима Силивановича (1834 — 1919), который тридцать лет работал мозаичистом в Исаакиевском соборе в Петербурге, а затем в Литве написал несколько хороших портретов («Девочка — литвинка», портрет отца; обе — Вильнюс, Художественный музей), и особенно содержательный по своему человеческому достоинству и цельности характера портрет пастуха (там же), свидетельствующий о глубоком интересе художника к народным типам с яркой индивидуальностью.

Зарождение пейзажного жанра в белорусском искусстве связано с именами братьев А. Г. и И. Г. Горавских. Уроженец Минской губернии Аполлинарий Гнляриевич Горавский (1833—1900) наездами бывал в Белоруссии, где написал несколько пейзажей. Его картина «На родине» (1860; Минск, Художественный музей БССР) выразила отношение художника к дорогим его сердцу местам. Сугубо прозаический мотив — безлюдная грязная проселочная дорога в дождливый хмурый день — заключал в себе настроение щемящей тоски автора о заброшенном, нищем и бесприютном и все же до боли милом сердцу крае. В пейзаже Ипполита Горавского «На берегах Березины» (1857; Минск, Художественный музей БССР) заметны романтические черты в трактовке природы. Могучие дубы с огромной кроной, сваленные буреломом сухие стволы деревьев и кустарник почти заслонили собой крохотную фигурку девушки с лукошком. В 80—90-е гг. все большее место в белорусской живописи занимает пейзаж, в котором проступают черты более лирического и эмоционального восприятия природы.

А. Г. Горавский. На родине. 1860 г. Минск, Художественный музей БССР.

илл. 268 а

Определенную роль в развитии белорусского бытового жанра сыграли польско-литовские художники. Так, произведения В. Слендзинского («Старушка, вяжущая чулок»; Вильнюс, Художественный музей) прокладывают пути к реалистическому отображению жизни простых людей. В отличие от произведений, авторы которых придерживались официальной линии в искусстве, идеализирующей быт городского мещанства и мелкой буржуазии (А. Аскназий, «Наступление субботы»; В. Дмоховский, «На карнавал в Вильно», Вильнюс, Художественный музей; П. Борковский, «Белорусская корчма»), подобные работы выражали гуманное отношение демократически настроенной интеллигенции к народу, проявлявшей искренний интерес к его жизни и быту.

В 90-х гг. наблюдается подъем художественной жизни, возникают частные художественные школы (Ю. М. Пэна в Витебске, Я. Каценбогена в Минске), устраиваются первые художественные выставки в Минске (1891), Витебске (1899). К этому времени начинается деятельность нового поколения художников Ю. М. Пэна, Я. М. Кругера, С. Сестшенцевича, В. Бялыницкого-Бируля и других. Их творчество и хронологически и по характеру своих исканий связано с современным им русским искусством и принадлежит уже двадцатому веку.

Искусство Литвы

Е. Костина

Национально-освободительное движение за политическую и культурную самостоятельность литовского народа одухотворяло своими идеями изобразительное искусство. В первое тридцатилетие 19 в. Виленский (Вильнюсский) университет был своего рода оплотом демократической интеллигенции всего северо-западного края Российской империи. Новые кафедры графики и скульптуры (основаны в 1803) превратили его в крупнейший очаг художественного образования не только для литовских, "но и для белорусских, польских, а отчасти и русских художников. Несмотря на программу классицизма, которая проводилась кафедрой эстетики, литовское искусство обогащается романтическими тенденциями, обнаруживая все большую связь с народной жизнью. Архитектура в это время утрачивает ведущую роль. В скульптуре на смену иностранным мастерам приходят местные. Творчество одного из первых национальных скульпторов Казимираса Ельскиса (1782—1867) еще пронизано духом классицизма, особенно это относится к его историческим барельефам-аллегориям («Восстановление Виленского университета в правах в 1803 году» и др.; Вильнюсский университет) и надгробным памятникам.

Главная роль в литовском искусстве 19 в. принадлежит станковой живописи и графике. Среди учеников Ф. Смуглевича (см. том IV) выделяется И. Дамель (1780—1840) — автор портретов, зарисовок народных сцен, пейзажей и акварельных исторических композиций, посвященных разгрому наполеоновских войск в Вильно. Вторую половину своей жизни Дамель провел в Минске.

Ионас Рустем. Автопортрет. Ок. 1800 г. Вильнюс, Художественный музей.

илл. 269

Видным художником рубежа 18—19 вв. был Ионас Рустем (1761—1835). Родом из Константинополя, армянин по происхождению, получивший образование в Варшаве у Норблина, Рустем как художник в основном сложился в Литве. Он выступал главным образом как портретист. Его портретные характеристики решены обычно в интимном плане — автопортрет, ок. 1800, портрет профессора М. Кончюса, 1832 (оба — Вильнюс, Художественный музей). В них он стремится к раскрытию интеллектуальной жизни модели, ее духовных достоинств. В наследии Рустема есть многочисленные рисунки и сепии, посвященные крестьянскому быту и жизни городского предместья. Обладая острой наблюдательностью, художник в ряде графических сатирических работ высмеивает ханжество духовенства, ограниченность литовского дворянства, обличает власть имущих, сочувствуя нищете народа.

Вместе с Рустемом и вслед за ним в Литве работает группа художников, которая наряду с портретом развивает и другие жанры искусства. В этой связи представляют интерес своеобразная изобразительная летопись из жизни литовского народа, созданная польско-литовским художником В. Смакаускасом (Смаковским; 1797—1876), и его иллюстрации к литовским народным песням.

Вообще литовская графика первой половины 19 в. благодаря деятельности кафедры графики и организованной при университете литографской мастерской (1819) обнаруживает жизненность тем и реалистическую направленность как в области портрета, бытового жанра, пейзажа, так и книжной иллюстрации и сатиры. Особая роль принадлежала литографии в создании цикла листов, сочувственно изображающих повстанцев, карикатур, обличающих усмирителей восстания 1830 г., а также народных городских сценок и типов. Среди графиков, посвятивших себя этому виду искусства, выделяется К. Кукявичюс (Кукавский, 1810— 1842) с его бытовыми картинками и персонажами — характерными представителями различных профессий «низшего» сословия («Букинист», 1830; «Старьевщик» и др.).

Крупным портретистом и жанристом был К. Русецкас (Русецкий, 1800—1860)— один из ярких представителей романтического направления в литовской живописи. В портретах своих современников он подметил новые черты духовной жизни человека начала 19 в. Волевое напряжение, собранность душевных сил переданы им в образах, полных эмоциональной взволнованности. Интересен его портрет «Смеющегося итальянца» (1824; Вильнюс, Художественный музей) с подвижным и выразительным лицом, вылепленным энергичным, пастозным мазком. В своих бытовых картинах «Жница», «Литвинка с вербами» (там же) художник изображает на фоне сельских пейзажей миловидных крестьянских девушек. В трактовке этих образов художник не избежал элементов нарочитой поэтизации.

Романтические тенденции сказались и в работах исторических живописцев М. Кулеша, Д. Шамеша, произведениях Д. Дмахаускаса, наиболее крупного представителя этого течения в пейзажном жанре.

После закрытия Виленского университета (1832) основная масса литовских художников соединяет свою судьбу с учебными заведениями Петербурга, Москвы, Варшавы, с Мюнхенской Академией художеств. Только в 1866 г. была открыта в Вильне И. Трутневым рисовальная школа, которая сыграла свою роль в воспитании местных художников.

Литовское искусство второй половины 19 в. развивается в новых исторических условиях, связанных с обострением классовой борьбы в стране, что вызвало мощное крестьянское восстание 1863 г. В нем приняли широкое участие литовские художники. Одни погибли во время восстания, другие были высланы в глубь России без права возвращения на родину. Чем жестче были репрессии царского правительства, чем меньше свобод оставалось у народа, тем больший интерес проявляли художники к романтической героизации его прошлого и настоящего. Вот почему так устойчивы были в литовском искусстве отголоски романтизма, который одухотворял произведения художников, связывавших свой идеал человека с общественным служением народу. В это время среди литовских художников выделяется группа мастеров, различных по творческой индивидуальности, но имеющих много общих черт в мировосприятии и отношении к человеку, в выборе тем и сюжетов, так или иначе связанных с восстанием 1863 г.

Альфредас Ремерис. Повстанец 1863 года. Гравюра. 1886 г.

илл. 268 6

Эта тенденция прослеживается в творчестве такого реалистического живописца, графика и скульптора, как Альфредас Ремерис (1832—1897). В ряде живописных портретов, и в первую очередь в гравюре «Повстанец 1863 г.» (1886), художник создал образ участника восстания, в котором индивидуальные черты характера модели типизированы и обобщены. В сильном, мужественном, открытом лице пожилого литвина художник подчеркнул исключительную активность и волю. Не личный интерес к своим близким, а тенденция к социальной характеристике человека в его конкретном жизненном облике сказывается в портретах отца (1858) и матери (1859) (оба — Вильнюс, Художественный музей) воспитанника Петербургской Академии художеств Каролиса Рафалавичюса (Рафаловича, 1831—1861), который развивает реалистическую традицию в литовской живописи.

С событиями 1863 г. связаны батальные и жанровые картины Эдуарда Ремериса (1848—1900). В его портретах есть элементы романтики, которые обусловлены представлением художника о высоком благородстве человеческой личности. Портрет А. Страздаса (Вильнюс, Художественный музей) — народного поэта и просветителя рубежа 18—19 вв., — несмотря на некрасивые внешние черты модели, полон внутреннего содержания. К этой же группе художников можно отнести творчество А. Альхимавичюса (Альхимовича, 1840—1917), обучавшегося в Варшаве и Мюнхене, с его работами из быта литовского батрачества, а также творчество Винцаса Слендзинскиса (Слендзинского, 1837—1909), которое формировалось под воздействием русской школы. Художник стремился обнажить социальные противоречия деревни в многочисленных бытовых картинах, посвященных жизни литовских крестьян, дать социальную и психологическую характеристику своим портретным образам (автопортрет, 1863; Вильнюс, Художественный музей).

Литовская графика, особенно иллюстративная, во второй половине 19 в. почти целиком развивается за пределами Литвы ввиду запрещения после восстания 1863 г. печатать книги на родном языке.

Искусство Латвии

Е. Костина

Латышский народ находился под двойным гнетом: немецких баронов и царского самодержавия. Полное игнорирование местной национальной культуры, пренебрежение к ней задержали развитие латышского изобразительного искусства вплоть до середины 19 в.

Наиболее крупным художественным центром в Латвии начала века был город Митава (Елгава). Здесь была основана Э. Шабертом литографская мастерская (1826), в городе работал виднейший представитель классицизма академик И. Эггинк. В Митаве и ее окрестностях были сооружены датским архитектором С. Пенсеном здание Академии и дворец в Заля Муйже в духе раннего итальянского классицизма. Постройки раннего и зрелого классицизма заняли видное место и в архитектурном облике Риги. Одна из наиболее монументальных построек этого времени — церковь Иисуса (1818—1832) в Риге — была по проекту К. Брейткрейца сооружена Я. Криком и И. Готфридом. Лучшие произведения пластики носили мемориальный характер и принадлежали русским скульпторам И. П. Мартосу (памятник Ф. Остен-Сакену в Бате) и другим.

Интенсивное развитие капитализма, характерное для России второй половины 19 в., стимулировало и развитие латышской буржуазии, которая в так называемом движении младолатышей сыграла большую роль в пробуждении творческих сил народа. С этих пор живопись приобретает ведущее значение в художественной культуре Латвии. Правда, отсутствие художественных школ и возможности найти практическое применение своим способностям на родине заставляет еще долгое время латышских живописцев учиться и работать в различных городах России, Украины и Западной Европы.

Очагом художественного образования для латышей была Петербургская Академия художеств, в стенах которой воспиталось несколько поколений крупнейших латышских мастеров, а также Дюссельдорфская Академия.

Одним из родоначальников латышского реалистического искусства явился Карл Гун (1830—1877). Академик и профессор, активный деятель в области художественного образования и член Товарищества передвижных художественных выставок, Гун первым в латышском искусстве обратился к образам деревенской и городской бедноты. Его жанровые акварели «Народный праздник в Лифляндии» (1855), «Латышская семья» (1862; обе — Рига, Музей латышского и русского искусства) и другие произведения обнаруживают большое внимание художника к народной жизни, к судьбам «маленьких людей». Помимо бытовых картин и портретов Гун получил известность еще как мастер исторических полотен из эпохи религиозных войн во Франции. Во время заграничной командировки в качестве стипендиата Академии он написал «Канун Варфоломеевской ночи» (1868; Рига, Музей латышского и русского искусства) и другие картины.

Одновременно с Гуном развивается деятельность латышского портретиста Яна Розе (1823—1897), который за автопортрет получил звание академика Петербургской Академии художеств. В серии портретов представителей латышской буржуазии, созданных в 60-х гг., Розе сумел в характере моделей подчеркнуть их внутреннее волевое начало, отвечающее той объективной прогрессивной роли, которую они играли в период формирования латышской нации.

Юлий Феддерс. Кладбище. 1890-е гг. Рига, Музей латышского и русского искусства.

илл. 270

Основателем латышского реалистического пейзажа был Юлий Феддерс (1838— 1909). Будучи также академиком Петербургской Академии (с 1880), Феддерс создал многочисленные пейзажные картины, изображающие природу Латвии, России, Украины и Норвегии. Большинство его пейзажей окрашено лирическим настроением. Они обладают мягким колоритом, спокойной уравновешенностью тональных отношений. Воспевая красоту родного края, Феддерс создает произведения, близкие по духу русским передвижникам. Одна из лучших его картин — «Кладбище» (90-е гг.; Рига, Музей латышского и русского искусства) — представляет собой неторопливый рассказ о бедном крестьянском погосте на холме, к которому ведет дорожка через дощатый исхоженный мостик. Внимание художника к деталям не мешает общему состоянию задушевности, которым проникнут этот целостный по содержанию и композиции пейзаж.

Следующий этап развития латышского искусства был во многом связан с возникшим в 90-е гг. в Петербурге кружком «Рукис» («Труженик»), возглавившим борьбу за национальное искусство Латвии. Идеологом и организатором кружка был художник Адам Алкснис (1864—1897). Его творчество питалось идеями общественного движения 80—90-х гг., в котором участвовала демократически настроенная латышская художественная молодежь, группировавшаяся вокруг прогрессивных деятелей культуры. Основной лозунг «Рукис» — глубокое изучение народной жизни и природы родного края. Эта тенденция нашла отражение в творчестве Алксниса.

Его акварели, освещающие современный быт и труд («Сеятель», «В лес по дрова», обе—1896; Рига, Музей латышского и русского искусства), исторические и батальные сцены («Бой с рыцарями», «Всадники у моря»; обе там же) выражали новое самосознание нации, для которой труд крестьянина не только источник страдания, но и утверждение в нем своего достоинства, а обращение к истории связано с героическим характером своего народа.

Ян Розенталь. После обедни. 1894г. Рига, Музей латышского и русского искусства.

илл. 271 а

Творчество Яна Розенталя (1866—1916), ученика В. Е. Маковского по Петербургской Академии, питалось традициями как русской школы, так и национальной живописи. Его произведения (портреты, жанры, пейзажи) дают широкую картину общественных нравов, а порой отличаются тонкой психологической характеристикой. Центральная работа художника — картина «После обедни» (1894; Рига, Музей латышского и русского искусства). Ее несложный бытовой сюжет использован художником для социально дифференцированного показа народных типов. Многофигурная композиция развернута на зрителя, являющегося как бы участником движения толпы. Старые и молодые, бедные, нищие или богатые прихожане — все они замкнуты в своем личном мирке обыденной повседневности. Интересны и многочисленные портреты Розенталя, раскрывающие индивидуальность модели и вместе с тем дающие представление о характере эпохи.

Ян Валтер. На рынке. 1897 г. Рига, Музей латышского и русского искусства.

илл. 271 б

Творчество другого ученика В. Е. Маковского, живописца Яна Валтера (1869— 1932), претерпело сложную эволюцию, приведшую его в конечном счете к модер-нистическому декоративизму. Однако работы художника 90-х гг. составляют важное звено в реалистическом наследии латышского искусства. Таковы его «Пряха» (1896), «Веревочник» (1898; обе—Рига, Музей латышского и русского искусства) — небольшие жанровые композиции, изображающие простых людей за работой, в привычной для них обстановке, будь то интерьер или приусадебный крестьянский двор. Наиболее фундаментальная работа Валтера—«На рынке» (1897; там же) — решает ту же проблему связи человека с окружающей его повседневной бытовой средой. В ней нет героев, художник уделяет равномерное внимание всем ее персонажам. Залитая солнцем рыночная площадь полна движения. Многоплановая композиция развивается вглубь, дает четкую перспективу отдельных планов, объединенных между собой ослепительно ярким светом. Эти же задачи художник ставит перед собой и в пейзаже, который становится более интимным и живописно-тонким (по сравнению с Феддерсом). Среди портретов Валтера — «Мужской портрет» (1899; там же) — одна из лучших работ этого жанра в искусстве Латвии. Крупные черты старческого лица очень жизненно передают национальные особенности и характер портретируемого. Его внутреннее упорство, сдержанность и немногословность сочетаются с внимательным отношением к окружающему, пристально-зоркой оценкой людей и событий.

При быстром прогрессе станковой живописи скульптура и графика остались наименее развитыми видами латышского искусства 19 в. В развитии архитектуры важную роль сыграло творчество первого национального зодчего, получившего профессиональную подготовку Яна Бауманиса (Баумана) (1834—1891), который использовал в декоративной отделке зданий элементы архитектуры Ренессанса, барокко и других стилей.

Искусство Эстонии

Е. Костина

Эстонский народ разделял судьбу латышского народа. Господствующее положение занимали немецкие бароны и буржуазия. Коренное население — эсты могли заниматься только «низменными» профессиями или арендовать землю после освобождения крестьян (1816—1819), получивших личную свободу без земли. Поэтому национально-освободительное движение в Прибалтике, по существу, всегда связывалось с крестьянским вопросом, что и наложило свой отпечаток и на характер эстонского изобразительного искусства, особенно во второй половине 19 в.

В начале столетия научно-общественная и литературно-художественная мысль в Прибалтике развивалась преимущественно в стенах Дерптского (Тартуского) университета, главный корпус которого (1803—1809), анатомический театр (1805) и здания других факультетов были выстроены по проекту архитектора И. Краузе в стиле классицизма. Классицизм господствовал не только в архитектурном облике городов и усадеб Эстонии первой половины 19 в., но и в памятниках монументально-мемориального характера работы русских мастеров — таковы памятники Барклаю де Толли скульптора В. И. Демут-Малиновского в Иегависте (1818— 1823) и в Тарту (1846). Основанная при университете школа рисования (1803— 1893) под руководством ее первого учителя — мастера портретной гравюры Карла Зенфа (1770—1838) выпустила поколение художников, искусство которых в основном было связано с культурой господствующих классов, идеализировало феодальное средневековье или носило этнографический характер, отражая быт эстонских крестьян. Правда, реалистическими поисками отмечены отдельные работы В. Крю-гера, А. Пецольда и некоторых других художников. Однако основоположником эстонской национальной живописи по праву считается Иохан Келер (1826—1899), ученик, а затем профессор Петербургской Академии художеств. Келер происходил из бедной крестьянской семьи и принимал большое участие в освободительной борьбе своего народа в эпоху «национального пробуждения». Творчество художника сформировалось в 60—70-х гг. Портреты отца и матери (оба —1863—1864; Таллин, Художественный музей) впервые в эстонском искусстве с таким реализмом и глубокой человечностью раскрывали образы усталых тружеников, всю жизнь отдавших земле. В его акварелях «Старый крестьянин», «Женщины с острова Хийу у колодца» (обе —1863; там же) воплощены типичные черты крестьянского быта, а «Пряха» (1863; там же) рисует поэтический образ эстонской девушки, которой взгрустнулось за прялкой в бедной избе. Элемент повествования, который Келер вводит в эту картину (в окне видна фигура юноши, которого уводит солдат), рождает ассоциации социального порядка, свойственные вообще творчеству Келера. Его аллегорическая картина «Пробуждение от волшебного сна» (не сохранилась; 1864) говорила о силе, таящейся в народе.