Массовые празднества и представления в период революции и гражданской войны
в
_ год свершения Великой Октябрьской социалистической ре
волюции и в грозные годы гражданской войны массовые театра
лизованные представления и празднества проводятся во многих
городах Советской России. Эти представления и празднества, объ
единявшие тысячи активных участников и десятки тысяч зрите
лей, обычно назывались действами, мистериями, инсценировками.
Руководители и организаторы первых революционных празднеств стремились создать грандиозные площадные инсценировки для масс рабочих и солдат и при непосредственном участии самого народа.
Иногда площадные представления строились по мистериально-му принципу, т. е. действие их охватывало тысячелетние эпохи, модернизировались или пародировались библейские легенды и т. п. Но, разумеется, ничего религиозного в этих представлениях не было. Их значение заключалось в том, что перед многотысячной толпой в обобщенных, чаще всего плакатных или символических образах —Труда, Капитала, Революции, в действиях масс выявлялся смысл великого переворота.
Казалось бы, в период коренной ломки всего старого уклада общественной жизни людей меньше всего должно было интересовать искусство: ведь «когда говорят пушки, музы молчат». Но опыт революций неоднократно опровергал этот афоризм. На решающих этапах истории искусство, в особенности массовое площадное искусство, властно врывается в реальную жизнь, становится выразителем пафоса социальной борьбы.
Первые советские праздники унаследовали от праздников французской революции их демократичность, массовость, размах и монументальность. При этом советские праздники отличались четким политическим содержанием, высоким пафосом борьбы за торжество идей коммунизма и имели особые творческие и организационные приемы.
О большом значении, которое придавала массовым театрализованным представлениям и праздникам молодая Советская Республика, свидетельствует тот факт, что в декрете «Об объедине^-нии театрального дела» от 26 августа 1919 года был специальный
пункт о народных гуляньях, предусматривавший необходимость руководства ими и всесторонней помощи со стороны Наркомпро-са. Тогда же при театральном отделе Наркомпроса была создана специальная секция по организации массовых гуляний и зрелищ.
Заложенные в семнадцатом году основные формы массового торжества — праздничная манифестация, массовое собрание-митинг, сходка и т. д.— медленно вызревали в восемнадцатом и девятнадцатом годах. Их зрелищная обрядность, в значительной своей части сложившаяся еще в годы первой революции, постепенно изменялась и усложнялась. В эти же годы (1918—1919) устанавливаются даты важнейших революционных празднеств, так называемый «красный календарь».
Первым в ряду всенародных празднеств был Первомай 1918 года. В. И. Ленин в этот день выступал с речью перед демонстрантами на Красной площади, присутствовал на военном параде на Ходынском поле и затем выступал на митинге латышских стрелков и работников Кремля.
С огромным воодушевлением трудящиеся нашей страны праздновали первую годовщину Октябрьской революции. Это празднество включало в себя митинг, народное шествие, театрализованные представления, концерты, открытие ряда памятников и мемориальных досок, бесплатное пользование кафе, театрами, ки-номатографами и многое другое. В этот день В. И. Ленин открывал памятник Марксу и Энгельсу, выступал с речью на открытии мемориальной доски борцам Октябрьской революции, присутствовал на параде войск и демонстрации трудящихся на Красной площади, был на театрализованном митинге-концерте работников ВЧК.'
За Первомаем и Октябрьским празднеством в «красный календарь» вошли Кровавое воскресенье (9 Января) и День Парижской Коммуны (18 марта).
Первые празднества Октябрьской революции качественно отличались от всех имевших в истории место массовых празднеств. Именно в советских праздниках впервые совершилась «встреча праздника с действительной свободой, которая обусловлена, с одной стороны, самой высокой человеческой целью — обновление мира социальных отношений в направлении равенства, братства и счастья всех людей, а с другой'—теми колоссальными трудностями, которые приходилось преодолевать для достижения этой цели»1.
Именно культура нового праздника, рожденного Октябрем, оказалась в состоянии преодолеть присущую празднествам других эпох «биокосмическую цикличность и подняться до ощущения исторического понятия времени»2.
Демонстрация в первые'послереволюционные годы имела чисто боевой, политический смысл. Обрядовая сторона даже празднич-
1 М а з а е в А. И. Праздник как социально-художественное явление. М.,
1978, с. 131.
2 Там же, с. 132.
ных демонстраций ограничивалась в большинстве случаев шествиями с оркестрами и знаменами, пением. И лишь маевка 1919 года в Петрограде внесла некоторое обновление: на Поле жертв Революции была воздвигнута наковальня, по которой ударяли (символическая присяга) вожди проходящих колонн. Но к концу гражданской войны на смену суровому боевому характеру демонстраций приходят черты веселья и радости. Инсценируются лозунги на злободневные темы, в состав демонстрации включаются театральные бутафорские сооружения, которые либо обыгрывают-ся, либо служат декоративным фоном. Видное место постепенно начинают занимать физкультурные группы и номера. А много позже они вырастают в отдельные самостоятельные части демонстрации, в физкультурные парады-праздники.
Одна из распространенных форм демонстраций первых послереволюционных лет — демонстрации протеста по поводу различных международных политических событий. Такие демонстрации носили серьезный, строгий, иногда сатирический характер.
В годы революции и гражданской войны действенной формой агитации становится митинг, где решающими были пламенные слова оратора, плакат, лозунг. Стремление сделать агитацию более доходчивой, эмоционально-образной привело к рождению качественно новой формы митингов — митингов-концертов.
Репертуар концертной программы митинга состоял из произведений русских классиков, призывающих к борьбе за свободу. В них принимали участие виднейшие деятели театра: А. Нежданова, А. Яблочкина, В. Кригер и многие другие. В Москве читали свои стихи С. Есенин, В. Маяковский, Д. Бедный...
Партия и лично В. И. Ленин придавали огромное значение этой новой, чрезвычайно действенной форме массовой агитации. В марте 1919 года, в годовщину свержения самодержавия, Театрально-драматургическая мастерская Красной Армии разыграла в Народном Доме своеобразное игрище, или инсценировку, которая стала затем традиционным и самым интересным зрелищным моментом празднеств и демонстраций.
В инсценировке были заняты главным образом красноармейцы— непосредственные участники событий 1905 года — и солдаты, бравшие в 1917 году Арсенал и штурмовавшие Зимний. На основе их воспоминаний и был создан сценарий представления, получившего название «Свержение самодержавия».
Вот как описывает своеобразное вступление, пролог постановки организатор этого представления Н. Г. Виноградов-Мамонт:
«Барабаны и баяны сыграли „боевую тревогу". Я взял штык, латунную гильзу и с этими атрибутами, небывалыми в истории театра, вышел на сцену. Мы — красноармейцы-фронтовики. Между боями выдался свободный денек. Решили сыграть спектакль на политическую тему. Кто актеры? Мы. Пьеса есть? Нет. Сами сочиняли. Где театральное помещение? Там, где бойцы сошлись, присели, запели-—тут и театр. Декорация? Семь елок срубили, поставили на крестовины — вот и лес! А вместо театрального звон-
ка — поднимаю гильзу трехдюймового артиллерийского снаряда, ударяю штыком. Первый звонок. Второй. Третий! Красноармейское действо „Свержение самодержавия" начинается»1.
В этом коротком вступлении раскрывается задача участников представления, объявляется название, объясняются принципы постановки.
А вот как завершился один из эпизодов инсценировки:
«Из раскрытых ворот Арсенала хлынули рабочие с красными флагами: обнимаются, целуются братаются с волынцами. В ответ из зрительного зала гудит радостное —ура!!! Настин снимает папаху и воистину „мочаловским рыдающим голосом" тихо произносит: „Товарищи! Первая честь... и вечная память братьям нашим, павшим героям Революции..." В благоговейной тишине во-лынцы и рабочие приближаются к павшим товарищам. Волынцы сомкнули ружья. На ружья бережно положили тела сраженных. ,,Вы жертвою пали в борьбе роковой..." Величественные траурные аккорды, шествие медленно трижды обходит зал. Женщины плачут. Рабочая молодежь пристраивается к солдатским рядам»2.
Успех представления у публики был огромным. Инсценировку разыгрывали еще несколько раз.
Подобного рода массовые представления начали организовываться во многих городах Советской Республики: «Пантомима Великой революции» —в Москве, «Борьба труда и капитала» — в Иркутске, «Восхваление революции» — в Воронеже, «Поступь свободных народов» —в Харькове, «Интернационал» — в Киеве, «Красные дни» —в Дербенте, «Апофеоз Труда» —в Самаре... В одном только Петрограде было осуществлено множество таких инсценировок. «Пантомима по случаю празднования III Интернационала» (11 мая 1919 г.), «Красный год» (ко второй годовщине Октября), «Кровавое воскресенье» (9 января 1920 г.), «Меч мира» (ко второй годовщине Красной Армии), «Гибель Коммуны» (18 марта 1920 г.), «Огонь Прометея» (апрель 1920 г.), «Мистерия освобожденного труда» (1 мая 1920 г.), «Блокада России» (20 июня 1920 г.), «К мировой Коммуне» —в честь II конгресса III Интернационала (19 июля 1920 г.), инсценировка «В Красносельских лагерях» (8 августа 1920 г.), «Взятие Зимнего дворца» (к третьей годовщине Октября) и др.
Для осуществления массовых представлений выделялись не только остродефицитные материалы, но и еще более дефицитные продовольственные пайки (в виде дополнительного хлеба и порции селедки), которые выдавались участникам инсценировок, приходившим на репетиции после рабочего дня. Это делалось в ту пору, когда еще шла гражданская война и на учете был каждый фунт хлеба, каждый гвоздь. В таких условиях тысячи самоотверженных участников под руководством режиссеров-новаторов создавали величественные представления, служившие действенным средством политического и художественного воспитания масс.
1 Виноградов-Мамонт Н. Г. Красноармейское чудо. Л., 1972, с 61
2 Там же, с. 68.
Одной из значительных постановок 1920 года была массовая инсценировка «К мирной Коммуне». Она была организована у портала Фондовой биржи в связи с приездом в Петроград делегатов Второго конгресса III Интернационала, в числе которых был В. И. Ленин. Организатор постановки — Петроградское театральное отделение (руководитель М. Ф. Андреева), главный режиссер— К. А. Марджанов, режиссеры — Н. В.Петров (1-ячасть), С. Э. Радлов (2-я часть), В. Н. Соловьев и А. П. Пиотровский (3-я часть), художник — Натан Альтман. В инсценировке участвовало около четырех тысяч красноармейцев, театральной молодежи и членов самодеятельных кружков,
Действие, по словам очевидцев, не ограничивалось только порталами биржи, а захватывало и ее боковые парапеты, и Ростральные колонны на площади, и круглые сходы к Неве, и оба моста —> Республиканский и Строительный, и самую Неву, где стояли миноносцы, и Петропавловскую крепость, прожектора которой освещали эту инсценировку. Около 45 тысяч человек собралось в этот вечер на мысе биржи, разместившись в полукруглом сквере и на трибунах, одна из которых была отведена гостям — делегатам Конгресса III Интернационала. Инсценировка закончилась к 4 часам утра, произвела глубочайшее впечатление на собравшихся, в том числе и на западноевропейских революционеров1.
Величественной, впечатляющей была и инсценировка «Взятие Зимнего дворца», поставленная в Октябрьскую годовщину 1920 года. Она была осуществлена Политуправлением Петроградского военного округа. В представлении участвовало около восьми тысяч красноармейцев, матросов и театральной молодежи. По бокам арки Главного штаба были сооружены две площадки, украшенные гигантскими декорациями, соединенными дугообразным мостом. Одна площадка-—«красных», другая—-«белых». В качестве третьей площадки был присоединен подлинный объект октябрьского штурма-—Зимний дворец.
«Грянул пушечный выстрел. На белой платформе вспыхнул свет и озарил обветшалые стены старинного зала. На возвышении Временное правительство с Керенским во главе принимает под звуки фальшивой „Марсельезы" знаки доверия со стороны бывших сановников, генералов и финансистов. На красной платформе, на фоне кирпичных фабрик, еще не организовавшийся пролетариат напряженно прислушивается. Неуверенно звучит „Интернационал", потом уже — из сотен грудей: „Ленин, Ленин!.."
Пока на белой платформе течет время во всевозможных заседаниях, на красной — пролетариат объединяется вокруг своих вожаков. Следует изображение июльских дней и корниловщины. После этого Временное правительство, охраняемое лишь юнкерами да женским батальоном, бежит в Зимний дворец. Вот озарились окна этой последней цитадели Керенского. Красные, построившись в боевые дружины, указывают друг другу в сторону Зимне-
. 7—9. |
См.: Массовые праздники и зрелища. М., 1961, с
го дворца. Из-под арки Главного штаба ринулись броневики и вся Красная гвардия тогдашнего Петрограда. С Мойки — павлов-цы. С Адмиралтейского проезда — вооруженные матросы. Их общая цель — Зимний дворец. Из-под ворот этой осажденной крепости слышится гул выдвигаемых орудий. Юнкера маскируют их огромной поленницей, и начинается исторический бой, в котором принимает участие и виднеющийся вдали крейсер „Аврора". В освещенных окнах Зимнего дворца силуэты сражающихся... Трескотня пулеметов, выстрелы винтовок, грохот артиллерийских орудий... Две-три минуты сплошного грохота... Но вот взвилась ракета — и все мигом стихает, чтобы наполниться новыми звуками „Интернационала", исполняемого сорокатысячным хором. Над погасшими окнами дворца засветились красные пятиконечные звезды, а над самым дворцом взвивается огромный красный стяг... Спектакль окончен. Начинается парад красных войск...»1.
Инсценировку, показанную рабочим и красноармейцам, смотрели сто тысяч человек.
В Москве в 20-х годах было организовано несколько грандиозных массовых инсценировок. Своеобразным праздником явился, например, общемосковский карнавал книги 10 мая 1925 года. Большая колонна разукрашенных автомобилей, являвшихся в то же время сценическими площадками для выступления чтецов, музыкантов и танцоров, медленно продвигалась по заполненным народом московским улицам. Карнавальная агитколонна была одновременно и выставкой книг, и своеобразным театром на колесах, показывавшим на ходу и набольших остановках маленькие скетчи, сценки, музыкальные и эстрадные номера. Празднество закончилось карнавальным шествием по городу.
Первого и второго мая 1926 года на Каланчевской площади под руководством Сокольнического райкома ВКП(б) была поставлена массовая инсценировка с участием двух тысяч человек, которая за два дня привлекла более семидесяти тысяч зрителей. Основной ее темой было прославление труда. Пресса называла эту инсценировку грандиозным спектаклем на открытом воздухе, ярким и красочным зрелищем2.
Первой Всесоюзной спартакиаде народов СССР в августе 1928 года были посвящены специальные празднества на Москве-реке и массовое представление «Всемирный Октябрь», организованное на Ленинских горах.
Основой, из которой разворачивалась инсценировка, как правило, был митинг или военный парад. Поэтому в представлении неизменно принимали участие красноармейцы, возившие с собой орудия.
В связи с тем что играть приходилось чаще всего под открытым небом или в очень больших залах, оформление упрощалось, схематизировалось. В инсценировке неизменно использовались те-
1 Массовые праздники и зрелища. М., 1961, с. 9—10. 2 См. там же, с. 12.
5 Заказ № 3661
атральные условные элементы, символы, аллегории. Утвердились традиционные инсценировочные маски — маска рабочего, буржуя, капиталиста и др.
Инсценировка строилась главным образом на действиях масс. И чем организованнее была масса, тем скорее «толпа» превращалась в «хор». Почти сразу же хор устанавливался как антифонный ', состоящий из двух полухорий: «белые» и «красные», Европа и Россия и т. д. Вскоре из хора выделились и корифеи — зазвучали, чередуясь с хором, сольные реплики. Роль хора была очень значительной. Именно хор сближал инсценировку со зрителями, окружавшими место действия. Но при всем том он не переставал быть условной действенной средой, фоном, на котором развертывалось все представление.
Несмотря на общереволюционные темы массовых инсценировок (борьба труда и капитала, восхваление Революции и т. п.), содержание в них всегда раскрывалось через факты, действительно имевшие место в данном городе, в конкретном населенном пункте. И самодеятельные артисты/ и зрители часто были свидетелями и участниками событий, лежавших в основе представления.
Необычность постановки, масштабность, обилие различных постановочных эффектов породили новые приемы драматургии и режиссерской работы.
Текст и действие строились элементарно и могли исполняться любым красноармейцем или рабочим. Режиссер и участники постановки сначала определяли каркас сценария, после этого разрабатывали детали текста и действия, а затем все сводилось воедино. Режиссерские обязанности чаще всего выполняла коллегия режиссеров — своеобразный штаб. Функции постановщиков разбивались на части — монтировочную, строительно-техническую, транспортную и т. д.
Близким по природе своей к массовым инсценировкам был весьма популярный в те годы вид представлений — театрализованные суды. «Суды» тоже проводились под открытым небом, при большом стечении народа. Судили Капитал, судили Врангеля, судили Лодыря, Дезертира и т. д., а порой, в более узких аудиториях, среди подсудимых оказывались и литературные персонажи: Раскольников, Катюша Маслова и Нехлюдов, Любим Торцов и пр. Проводились эти «суды» в форме подлинного судебного заседания, что и определяло схему действия, столкновение сторон, основной конфликт, круг действующих лиц — председатель, прокурор, адвокат, свидетели, подсудимый...
В ходе действия значительное место занимала импровизация (хотя тексты вопросов и ответов на репетициях подготавливались, оговаривались). Импровизация придавала агитсуду естественный, жизненный характер, давала возможность и зрителю активно вме-
шиваться в разбор «дела». Участие зрителей в прениях было одной из важных особенностей этих представлений.
Вот как описывает театрализованный «Суд над Врангелем» на станции Крымская (1919) один из участников и организаторов этого представления Вс. Вишневский:
«На Кубани в 1919 году была еще сильна пропаганда белых, а нам надо было сделать невозможным белое движение на Кубани. И вот решили сделать спектакль. Показать кубанским казан кам, кто же такие красные и кто белые. Надо показать казакам, что такое Врангель. Коммунисты стали драматургами. И сделали спектакль. Сердце горело, но сделали. Созвали зрителей. И ведь зрители-то какие были? Десять тысяч зрителей с семьями приехали на тачанках, на подводах, вооруженные, с бабами. Приехали посмотреть большевистский спектакль.
Единственный настоящий актер, который должен был играть барона Врангеля (решили поставить суд над Врангелем), говорит:
— Позвольте, ведь они меня убьют, повесят, эти десять тысяч зрителей с бабами, ведь бабы у них не простые, а такие, что одна баба как выйдет, как тряхнет, так сразу двух мужиков уложит.
И вот первый акт. Перечисляем преступления Врангеля.
Выходит суд. „Встать". Все встают, как в трибунале, аккуратно, все как на суде. „Чи то театр, чи то трибунал". Разыгрывается допрос Врангеля. Человек, который допрашивает Врангеля. Роли мы почти не писали, так, наметка, чтобы можно было импровизировать. „Скажите, вы вешали людей в Царицине? Скажите, под Волгой, за таким-то заводом, вы повесили людей?"— „Да".— „Вы повесили коммунистов таких-то в Джанкое и на других станциях" и т. д. Спектакль превращается в суд. Суд превращается в жизнь. Защитник говорит: „Помилуйте их, оглянитесь на советскую демократию..." А в ответ раздается голос: „Да что тут оглядываться? Да что ж он оглядывается? Люди хотят мира!"
Идет сцена за сценой, спектакль поднимает людей невероятно. Спорят! Все кипит!
Последний акт. Прочли обвинительный акт и зрителям задали вопрос: „Что присудить барону Врангелю?" Актер затрясся—• убьют. „Граждане, что сделать с подсудимым, с генерал-лейтенантом бароном Врангелем?"
„Порубать, пострелять!" ■— кричали все»1.
Эмоциональная сила такой образной агитации была убедительнее любого доклада, любого выступления оратора.
Революция, гражданская война, новая жизнь нашли в те годы свое выражение в формах самодеятельного народного театра.
Народный, поистине массовый — не только по количеству участников и зрителей представления, но и по числу представлений —
1 Антифонное исполнение — поочередное пение двумя хорами (полухориями) или хором и солистом.
1 Вишневский Вс. Двадцатилетие советской драматургии.— В кн.: Советские драматурги о своем творчестве. М., 1967, с. 149—150.
Я* 67
театр гражданской войны сохранился в памяти людей как легенда. У него не было своего летописца. Не сохранилось ни пьес, созданных чаще всего самими участниками спектаклей, ни даже имен большинства драматургов. Однако дошедшие до нас разрозненные факты и воспоминания позволяют представить и размах этого массового театрального движения, и его основные особенности. Невозможно хотя бы приблизительно подсчитать количество самодеятельных кружков, но можно с уверенностью сказать, что их были тысячи. Причем повсюду, на всей громадной территории страны, на всех фронтах гражданской войны.
Самодеятельное театральное искусство развивалось во многом стихийно, и в этом бурном развитии сказалось революционное пробуждение народа, его тяга к искусству, к творчеству. Но это не значит, что народный театр не знал руководства. По инициативе Всероссийского бюро военных комиссаров в начале 1919 года было создано десять передвижных театральных групп. При политуправлениях армий начали создаваться специальные агитпоезда, которые действовали во фронтовой и прифронтовой полосе, агит-пароходы и пр.
При Театральном обществе Народного комиссариата просвещения существовала специальная комиссия по самодеятельному театру. Наиболее массовой, широкой организацией, взявшей на себя практическую работу в театральной самодеятельности, был Пролеткульт. Один из деятелей этой организации, П. И. Керженцев, разработал программу «массового действа». Во многом справедливо критикуя профессиональный театр тех лет, он в то же время переоценивал самодеятельное искусство, вообще отрицал роль профессионального театра, его необходимость как вида художественной культуры в будущем '. На ошибки в позиции ведущих деятелей Пролеткульта было указано партией, и профессиональный театр, вопреки подобным вульгарно-социологическим концепциям пролеткультовцев, был признан необходимым звеном революционной, социалистической культуры.
Что же представлял собой репертуар и каковы были особенности самодеятельного театра времен гражданской войны? Возьмем для примера украинские кружки на фронте и в тылу: здесь широко ставилась русская и украинская классика — «Женитьба» Гоголя, «Солдат-чародей» Котляревского, «Без вины виноватые» Островского, «Назар Стодоля» Шевченко. В красных полках, сражавшихся на фронтах гражданской войны, ставились также агит-пьесы, написанные участниками драматических кружков: «В тылу у белогвардейцев» красноармейца Симоненко, «Дезертир» начальника поезда-мастерской Иванова, «Боевое задание» бойца бронепоезда Огурцова. В красноармейском показательном театре в. Белоруссии разыгрывался спектакль «Так и было»; сценарий этого представления написали работники политотдела армии и уча-
1 Подробно концепция П. И. Керженцева изложена в книге А. И. Мазаева «Праздник как социально-художественное явление» (М., 1978).
ствовали в нем сами бойцы. В Киеве, в помещении «Интимного театра», были показаны под пение «Интернационала» аллегорические живые картинки «Освобождение России и Украины».
Сценарии всех этих представлений предусматривали возможность импровизированных реплик, выкриков зрителей, возгласов одобрения или протеста. Зрители охотно пользовались этой возможностью.
Широкое распространение в 20-е годы получила еще одна форма агитации — громкое чтение. Дефицит бумаги, остановка типографий, недостаток в рабочих на полиграфическом производстве и самое главное —неграмотность, печальное наследие старого режима,— все это и обусловило возникновение громкого чтения. Оно проводится сначала стихийно: у деревянных витрин на перекрестках, где наклеивались газеты; тут же завязывались беседы, споры, иногда очень острые. Затем клубные работники переносят читку газет в стены клуба и проводят ее для организованной аудитории.
Громкие чтения в клубе уступают место устной газете, где печатно-газетный материал преднамеренно обрабатывается клубными работниками с учетом агитационных и просветительских задач, местных событий, специфики восприятия массовой аудиторией на слух и т. д. В целях выразительности вводятся два чтеца, ведущих театрализованный диалог, и другие театрально воздействующие элементы (музыка, освещение, элементарные декорации). В результате появляется небывалый до сих пор вид агитационно-пропагандистского театрализованного представления — живая газета.
«Живая газета» существовала всюду: на фронтах гражданской войны, в рабочих и деревенских клубах, на предприятиях и в учреждениях. Название «живая газета» довольно точно отражает существо этого вида театрализованного представления. Чаще всего это были инсценированные политобозрения, монтажи из обозрений, докладов, лекций. Представление состояло из ряда отдельных сцен, монологов, коллективных декламаций, частушек и т. д. Иногда монтаж и строился по-газетному: за передовицей следовали отделы — фронтовой и рабочей жизни, производства, деревни и т. д. «Живые газеты» агитировали за очередные политические мероприятия Советской власти, боролись с культурной отсталостью, с пережитками и суевериями.
«Живая газета» пользуется как опытом массовых инсценировок, так и достижениями профессионального театра, использует и элементы других искусств. Здесь и балет, и оперетта, и танец, и пение, и плакаты, и кинофильмы. Театрализируется любое положение статистики, создаются живые диаграммы, применяются рупоры-громкоговорители и т. д. Все это объединялось, чередовалось, должно было быть лаконичным, убедительным, ярким, эмоционально доходчивым.
Заканчивалось представление агитационным по содержанию дивертисментом.
Подготовкой репертуара для «живых »газет» занимались специальные группы, имевшие свои редколлегии, своих спецкоров, которые выполняли функции, сходные с функциями газетных рабкоров и селькоров.