Значение структуры в семье и обществе

Иван Андреевич Куклин

О вере и прелести   Собрание публицистических произведений   Новосибирск. 2016

Оглавление

Размышления перед зимними окнами. 3

Для Вас, женщины.. 5

Великая русская басня. 7

Космос Баха. 8

Значение структуры в семье и обществе. 12

История идеи сверхчеловека. 15

Ученики термитов. 16

Музыкальные корни фашизма. 20

La musica. 21

Об одной древней профессии. 26

Гений и злодейство. 29

Рецензия на статью Аверина «Музыка нас связала». 31

Как реагировать на женские отказы.. 36

Ко дню рождения журнала. 38

Лебединая песнь великого философа. 39

О мужском движении. 44

3 кратких реплики для моих оппонентов. 45

Слово о воинстве. 47

Гонимый миром странник... 50

Быть патриотом! 55

Чарующие звуки органа. 57

Ответ Максиму Степаненко. 60

Размышления перед зимними окнами..

Сижу перед окнами старого новосибирского дома. Двор заснежен. Прежде чем выйти на улицу, надо надеть хорошие сапоги, чтобы не увязнуть в снегу, который застилает все кругом. Все погружено в белизну. Занимательно, что многие народы мира воспринимали этот цвет как символ Вечности. Они благоговели перед ним – и боялись. Ибо сущность вечности непостижима человеческому разуму, тем более – находящемуся в грехопадении и неспособному к познанию высшей реальности. Человек слаб. Чрезвычайно слаб. Ничтожный в масштабах Космоса ветер вырубит электричество – и всё, ты чувствуешь себя парализованным. Отключат воду – ты не знаешь, как напоить себя. Раньше люди при свете свечей создавали великие творения, совершали великие открытия. А что теперь? Деградация интеллектуальных и гностических способностей человека началась при грехопадении, продолжается она и теперь, напоминая график математической функции, стремящейся вниз, в бездну, имеющей своим пределом минус бесконечность, холодное веяние которой ты порой ощущаешь. Народы, не познавшие Бога, боялись этой самой «минус бесконечности», потому что без веры (не какой-либо, но истинной, Православной), ты не сумеешь поставить в жизненном графике точку перегиба и устремить его к «плюс бесконечности». Не сможешь. Никогда. Только с Церковью Православной. Иначе, если ты захочешь без Православия достичь истины – тебе обеспечен огнь адский, неугасимый и несносный. Не будет тебе пощады et nunce, et sempre et saecula saeculorum

Путь к истине тяжел. Людям мира сего он противен. Поэтому они гонят мысли о вечности любыми способами – музыкой, поэзией, танцами, театром, пьянством, курением, наркоманией, развратом, содомией и прочими делами бесовскими. Покайфовал под Генделя или Бетховена, напился, выкурил пачку сигарет, почитал Байрона или Лермонтова, сходил в бордель – и ни одной мысли о вечности. Церкви пустуют – полны концертные залы, куда сыны мира сего идут слушать богомерзкую блудную музыку Листа, Чайковского – еретиков и развратников (играют их оркестры, подобные сборищу демонов, которые жарят нечестивцев своей музыкой; полны театры с репертуаром, где сплошь и рядом грубый разврат (уже изящный разврат в духе классической драмы таких великих сынов мира сего Шекспира, Островского давно не в почете); полны прочие увеселительные и развратные места – бани, сауны, публичные дома и прочее.

Вспоминается мне моя грешная молодость. Как я бегал за консерваторщицами, и никакая музыка классическая, никакая поэзия изящная не мешала реализовываться страстям. Возможно, она чуть-чуть гармонизировала мои эмоции, но поддерживала, как теперь, по прошествии многих лет, мне кажется, страсть в утонченном виде сохранялась и, в то же время подпитывала гордыню – «Ты выиграл сражение со страстью, ты – настоящий мужчина, победитель!». Как слушал я сонаты мерзкого богоотступника Бетховена, взмывающие сердце ввысь, а на самом деле – возводящие на высшую ступень гордыни. А человек,, непонимающий ничего в духовной жизни, сын мира сего, служитель князя мира сего (то есть сатаны), любитель классической музыки, чувствует будто бы приближение к Богу. Это напоминает то состояние, которое Отцы Церкви называли прелестью. Но что еще ожидать от мира сего? Тем более, эти самые классики вели самый развратный образ жизни. Моцарт – развратник, безбожник и масон, Бетховен – вольтерьянец, развратник и богохульник, Чайковский – содомит и педофил и так далее. И человечество преклоняется перед этими уродами, вместо того чтобы обратить взор к наследию Православия – к Игнатию Брянчанинову, которого поносят еретики со страшной силой. Разврат кругом! Человечество летит в пропасть и наслаждается полетом.

Кажется порой, что нет выхода из кризиса. Но стоит стать мужчиной, включить волю, сжечь все светские книги, выбросить на помойку записи Баха и Бетховена (предварительно стерев в порошок, чтобы сыны мира сего не прельстились), заполнить полки книжных шкафов книгами отеческими, святыми и питаться ими, как хлебом насущным, не пытаясь постигнуть своим падшим разумом истины. Разум человека пал, он предрасположен греху, который стал естественным состоянием человека. С самого детства проявляется и растет греховность. Все чувства наши направлены ко злу. Ничего доброго нет в сердце, и не может быть после грехопадения. Всяк человек – ложь, сказал Пророк. Человек не способен сам достичь истины, это – прелесть сатанинская! Если человек творит добро по естеству – то он творит зло, так как в большинстве случаев мы делаем что-либо по разгорячению крови, от чего нас предостерегает Бог устами Святых Своих. Но еретики и богопротивные безбожники не хотят вверить сердце и разум в руки святых отцов, а делают сами, следовательно, идут в пропасть ко злу, вместе с бахами, бетховенами, шиллерами, байронами, лермонтовыми, пушкиными и чайковскими, лениными и гитлерами, джексонами и леннонами, имя им – легион!
Итак, путь к добру – полное уничтожение себя, своего разума, своей воли, и послушание Церкви. А кто думает иначе – да будет ἀνάθεμα!

декабрь 2014 года

Для Вас, женщины

Ныне, когда я прожил много лет и оглядываюсь назад, предстают пред моим разумом картины моей семейной жизни, я рассматриваю их в контексте нашей эпохи вкупе с ее плодами, и выводы мои приходят теперь уже незамедлительно.

В чем особенность женщин современности? В их самости и гордости. В том, что они не хотят покориться Богу через мужа. Муж – это образ Бога в своей семье. Через беспрекословное повиновение мужу и полное отсечение своей воли жена спасается, так как тому человеку, который отсек свою волю, мистическим образом может открыться Бог. Всякое проявление своих желаний – это преграда на пути к Вечности. Недаром такой подвижник латинской церкви, как Франциск Ассизский, начал свой аскетический путь по своей воле, притом из тщеславия, которое не было удовлетворено в полной мере на поле битвы. Результатом была страшная прелесть, от которой предостерегают нас древние и современные отцы Церкви. Воля человека настолько поражена грехом, что он ничего не может делать без греха – когда он хочет возлюбить Бога, его обуревает тщеславие, которое говорит: «Не бойся Суда Страшного – ты будешь прощен, только возлюби Бога – и иди, не страшась»; когда он хочет оказать добро людям – выходит показное милосердие. Сердце человека заражено грехом, все его высокие порывы есть утонченное сладострастие. Например, вспомним великого немецкого композитора Иоганна Себастьяна Баха, который всей душой стремился воспеть Бога. В его музыке звучит утонченное сладострастие, иногда заглушенное неким метафизическим холодом готического стиля, как в его органных токкатах, прелюдиях и фугах, иногда вполне заметное, как в Бранденбургских концертах, особенно когда те исполняются красивыми длинноногими скрипачками и флейтистками. Это явилось результатом его еретического исповедания, которое исключает послушание Церкви и дает человеку право самому строить свою мораль. Итак, послушание – это мистическое таинство, которое открывает человеку Бога. Спасение мужчине дает послушание Господу через святую Церковь (да не возникнет еретической мысли, что воля Бога познаваема через сердечные интуиции – это гордыня непомерная!). А спасение женщины – в послушании мужу своему. Когда жена умертвит свои похоти, отречется от земных амбиций, забудет о себе и отдаст себя в руки мужа – только тогда она сможет стать христианкой. И тогда наше общество преодолеет кризис семьи.

Ныне женщина считает, что мужчина должен угождать ей, слушаться ее. Нет. Это нарушение принципа структуры, на котором держится все мироздание. При разрушении структуры атома возникает радиация. При разрушении структуры общества возникает еще большая повальная радиация, от которой практически нельзя спастись. Но можно создать систему защиты через повиновение. Повиновение угодно Господу, а от неповиновения возник дьявол. А женщины хотят отдать себя земным удовольствиям, реализации творческих способностей. Только в самоотречении можно спастись, в распятии себя на кресте. Без мучений в этой жизни нельзя избежать мучений в той жизни. Человек рожден для страдания, и он должен смириться с этим. Радости мы недостойны. Лучше, по слову Отцов, отречься от душевных способностей, чтобы приобрести духовные, ступив на путь Богопознания, которое открывается только тем, кто распинает свою плоть. Сарра называла Авраама господином. Не любимым человеком, заметьте, а именно господином. Жена должна отречься от любви падшего естества к мужу, и заняться стяжанием духовной любви. И она сумеет добиться этого, когда сломает себя, как тростинку, сочтет себя ниже всякой твари, ниже грязной подзаборной суки, которую пользуют десятки кобелей в год, и согласиться быть рабой своего мужа. Только тогда русская семья сможет возродиться. И когда дети будут молчать, когда говорят старшие, и не пытаться перечить, даже если те говорят неправильные мысли. Ибо дело детей – послушание воле родителей, какова бы она ни была. А запад хочет прельстить их правами. Не может быть одинаковых прав у мастера и ученика. И да не будет!

В романе Александра Сергеевича Пушкина «Евгений Онегин». Татьяна Ларина – это истинная православная женщина, которая отвергла свою волю и покорилась старшим, которые решили, что ей надо выйти замуж за генерала. А похоть бесовскую – которую Пушкин, как и другие великие поэты мира сего, называл любовью – Татьяна отвергла. Поэтому и расцветала Россия, что дочери не сами выбирали женихов, а слушались родителей. За послушание им Бог посылал того жениха, который способствовал их спасению. Лишь похоть вкупе с гордыней бесовской, как у героини романа еретика и богохульника Льва Толстого Анны Карениной, могла нарушить естественный порядок вещей. Конечно же, мужчина имеет гораздо больше прав при выборе женщины, так как так заповедано Богом.

Пусть нам скажут: распад неизбежен, и мы не можем дерзать ничего изменить. Но ход истории неоднороден во времени и пространстве, и если мы смиримся, то мы сумеем приостановить катастрофические процессы.

15 марта 2015 г.

Великая русская басня

Басня Крылова «Стрекоза и муравей» - это поразительное по своей глубине произведение светской литературы. В нем мы находим образ личности, которая отдавала себя пению, а когда пришла пора пожинать плоды – она осталась ни с чем. Не было посеяно в ее душе в период весны и лета (то есть молодости и зрелости) то, что необходимо пожать осенью (в старости), чтобы прийти в зиму (смерть) с запасами. Так многие люди всю молодость проводят в увлечении искусством, музыкой, походам по театрам, музеям, консерваториям, трактирам, борделям... В зрелости их поглощает житейская суета, и в старости они обнаруживают, что сердце их не готово к вечности, а время ушло.
Конечно, можно возразить, что искусство – это тоже труд. Но труд – Сизифов. Человек поднимает камень своих страстей на гору, но не может установить его на вершине, ибо на ней не может быть ничего нечистого. Блудницы и модели очень много трудятся, чтобы привлечь внимание мужчин и заполучить прибыль. Так же делают и музыканты – пианисты с разболтанными руками и вихляющимися волосами, скрипачки с оголенными плечами и грудью мраморной белизны и стройными ногами, которые они никому не стесняются показывать.
Можно возразить и притчей Господней о талантах. Но святые Отцы трактовали таланты, не так, как сыны Вавилона – это, по их учению, не способности человека, а его добродетели. Как учил старец Никон Оптинский, лучше отказаться от душевных способностей, чтобы получить духовные. Ибо сказано в Писании: "Кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною. Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее" (Марк 8:34,35).

Есть люди, которые похожи на муравья. Они не шляются по театрам и блудным притонам, а работают. Трудятся и телесно (ради послушания властям), и духовно – взращиванием в сердце своем добродетелей, деланием добра, милостыней, постом и молитвой. И такие люди, когда наступает время пожинать плоды, имеют хорошие запасы, которые позволят им войти в жизнь вечную, когда все, что ты делал, запечатлевается (замораживается). И только они войдут в жизнь вечную.
Но и те, первые, имеют возможность спастись. Надо признать себя ниже всякой твари, посыпать голову пеплом и рыдать денно и нощно о своих грехах, признавая себя достойным самых страшных адских мук, убеждая себя, как учил архимандрит Иоанн Маслов: «Я – помойка». И тогда возможно будет прощение по смирению. Но дастся оно, если человек сочтет себя недостойным прощения, а заслуживающим всякого порицания и оскорбления.

Такие размышления вызвала у меня басня Крылова в последние годы…

17 марта 2015 г.

Космос Баха

330-летию со дня рождения великого композитора посвящает автор

2015 год знаменателен для музыкальной общественности многими датами, среди которых – юбилей одного из величайших композиторов Запада, Иоганна Себастьяна Баха. Цель этой небольшой статьи – проанализировать его музыку и вызываемые ею чувства с позиции Православной Веры, возрождение которой наметилось в последние 25 лет, но со многими примесями, которые были вызваны формированием безбожного сознания в течение 75 лет безбожной власти (хотя причины этого коренились очень давно).

«Я бывал и в католических, и в протестантских храмах, они больше похожи на величественные памятники былому могуществу веры» - так говорил великий, теперь уже покойный писатель Валентин Распутин. Похожие мысли высказывает святой Игнатий Брянчанинов в очерке про Валаамский монастырь (первый том Аскетических опытов), описывая близлежащую кирху. Это очень глубокая мысль. Когда ты входишь в православный храм, ты чувствуешь внутреннюю теплоту. Слабый свет свечей, старинные иконы, -всё это способствует созданию душевной тишины и молитвенного настроения. А в западных храмах – холодные взгляды статуй, величественный орган – все это подавляет тебя, показывает тебе мощь космической силы. Но там нет внутренней встречи с Богом. Тебя давит космос…
Подобный характер, схожий с архитектурой готических храмов, имеют многие органные произведения Баха. Притом этот характер меняется от грандиозности до интимности, от мощи к внутренней тишине, которая похожа на молитву, обращенную к безликой вечности.
Наиболее известное творение Баха – это его Токката и фуга ре минор для большого органа. Это, несомненно, одно из величайших произведений человеческого искусства. Когда начинаешь ее слушать, то будто испытываешь голос из вечности. Но голос этот обращен в никуда. Ты не имеешь никакого отношения к безликой силе космоса, который существовал и существует. Ты в нем – нуль. Затем, после вступления в регистре pricipial, начинается игра органиста в другом регистре с более сглаженным звуком. Эта музыка похожа на витраж старинного замка, а может быть, на кусочки зеркала во дворце Снежной Королевы из знаменитой сказки Андерсена. Те, кто еще не забыл, правительница обещала Каю все, если бы он собрал слово «Вечность». Но он не сумел этого сделать. Так же и земная музыка предлагает тебе семь нот, из которых ты можешь построить грандиозные творения, воспеть песнь любимой, нарисовать пейзаж – словом, сделать практически все. Все, кроме постижения вечности, которое доступно только внутри религиозного опыта Православия. И то, в мире музыкальном оное существует только в знаменном распеве, искусство которого в значительной мере забыто, но меры по его восстановлению предпринимаются, зачастую довольно успешно.
Другое его произведение для органа – это Токката, адажио и фуга до мажор, - сравнительно известная музыка, которую много раз аранжировали для других инструментов и ансамблей. Пожалуй, самый известный образец – переложение для фортепиано, написанное Феруччо Бузони, великолепно исполнявшееся Владимиром Самуиловичем Горовицем. Характер данного творения иной – это не безликий голос космоса, а твердое шествие по земле героя к цели, особенно в первой части. В чем-то эта музыка предвосхищает гордые порывы симфоний и сонат Людвига ван Бетховена. Адажио – это печальная песнь, похожая на плач покинутого человека. В конце звучит волевой порыв и начинается праздник – фуга. Но эта радость – преходящая. В христианской традиции радость – в смирении, а не в гордости и тщеславии, которые приводят зачастую к трагедиям, как личным, так и историческим. Но музыкантов это мало волнует, ибо они служат Музам для удовлетворения своего сладострастия и гордыни. Как говорил Иоганн Кунау:
«Когда я рассматриваю истоки музыки, то прихожу к заключению, что они коренятся в чувственном наслаждении. Музыка прежде всего имеет целью доставить обманчивое наслаждение нашей чувственной природе и при этом не считается с тем, наносит ли это вред благопристойности и добрым нравам». Конечно, Бах на словах старался служить Богу. Но что получилось на деле? Можно ли его творения назвать христианским искусством? Мы не можем дать удовлетворительного ответа на этот вопрос.

Особенно выделяются Бранденбургские концерты. Они преисполнены чувственности и сладострастия, иногда смешанного с утонченным унынием, как в медленных частях, например, adagio Первого концерта. Эти впечатления погашают всякую нездоровую горячность сердца, гнев и ненависть. Ты чувствуешь глубокое блаженство, которое охватывает тебя. И это наслаждение называют духовным. Называют люди, которые лишились древних русских православных традиций и стали духовно индифферентными, мешая, как колбасы в сборной солянке, в одной чаше достижения православия с буддизмом, индуизмом, иудаизмом и т. д. Но какое согласие между Христом и Велиаром (2 Кор. 6, 15)? Нет его и быть не может. Истинный корень этого наслаждения – это дух блуда, изменивший свою тактику с жесткого наступления, похожего на движение танковой колонной, к мягкой и изысканной беседе, подобной разговору переодетого шпиона...

Таковы его Симфонические сюиты. Например, знаменитейшая из них - Третья. О ней я писал в своей статье «Дума о музыке».

Те же чувства утонченного сладострастия выражены в его «духовных» кантатах. Такова одна из известнейших – Ich habe genug BWV 82. Если вчитаться в текст, то поразишься его структуре, похожая на страстный вопль героя-любовника, поющего серенады под окнами своей возлюбленной. Это отмечал даже экуменист и модернист игумен Петр (Мещеринов), перу которого принадлежит перевод кантат на русский язык. Он говорил, что приходилось подбирать на русском языке такие выражения, которые не столь сильно выражают сладострастие, которое он называет особенностями западного типа мышления (впрочем, весьма правильно, только он ставит менталитет выше веры, что приводит к индифферентизму в отношении к различиям в религиозном опыте и догматических учения). И такие же эмоции переносится в область отношений с Богом! Что это, как не признак бесовской прелести! Правильно писал Игнатий Брянчанинов об утонченном сладострастии в искусстве!

Вспомнили мы еще его бесценное творение, хорошо темперированный клавир. Богоборец и розенкрейцер Гёте, когда слушал эту музыку, чувствовал, что беседует с Вечностью. Но это не личная беседа, а холодная медитация, похожая на бесовский буддизм. Не православный это дух…
Бах – это лучший выразитель протестантизма в музыке. Биограф композитора Базунов, живший в XIX веке и написавший биографический очерк о великом человеке для серии «Жизнь замечательных людей», которую издавал тогда Ф. Павленков: «Мы уже имели случай говорить, что религиозное воодушевление, которое всегда лежало в основе церковной музыки Баха, было проникнуто некоторым специально протестанским оттенком. Оттенок этот, трудно передаваемый словами, признается, однако, всеми исследователями и знатоками музыки Баха и чувствуется, в самом деле, весьма осязательно». Это – слова светского исследователя, образованного человека, а в то время учили не в пример нашим. Сам Рахманинов вспоминал: «Можно было не сомневаться, что обладатель диплома «Свободный художник», выпущенный из любого из этих учебных заведений (из Московской или Петербургской консерваторий – И. К.), был настоящим музыкантом и знал свое дело». Итак, творчество Баха пронизано духом ереси. Известно, что музыка – это самое непосредственное искусство. Оно проникает в сердце, минуя разум. И, если она пропитана ересью бесовской, то нечистый дух вселяется в сердце слушателя, незаметно повязывая его по рукам и ногам, чтобы затем унести его в ад для муки вечной. А в душе постепенно начинается отступление от Православной веры. Потому и растлилась русская интеллигенция, что слушали много «чуждых песен», вроде музыки Баха и Бетховена. Так и возникла богоборческая революция. Недаром Ленин восторгался Аппассионатой! Его сатанинское сердце чувствовало родство с духом сонаты. А Бетховен был, можно сказать, настоящим преемником гения Баха, его грандиозного и могущественного духа.

Вот так. Мы увидели через телескоп Православия основные галактики этой великой вселенной – музыки великого немца Иоганна Себастьяна Баха. Читатель может не согласиться с нашими словами, но пусть же он прислушается к голосу сердца.

Многие (и мы в иные времена) скажут, что пришли через творчество этого великого гения к Богу. Но это не так. Они лишь коснулись космического холода, не осознав никак, что Бог – это Личность, встреча с Которой возможна лишь в Православной Церкви.

19 – 21 марта 2015 г.

История идеи сверхчеловека

Обычно ту идею, что есть люди «простые», смертные, и есть сверхлюди, приписывают Фридриху Ницше. Это отчасти верно, но он лишь довел эту идею до кондиции. На самом деле это учение коренится в философии древних гностиков, цель которых была – разрушить христианство изнутри. Если гонения были похожи на непрерывно летящие в лагерь стрелы, то гностицизм представлял собой троянского коня. Он проиграл сражение с христианством в истории, но это не означает, что он отказался от желания взять реванш и вернуть утраченную силу. Мы видим его настойчивое стремление получить власть над людьми в самых разных формах. Одной из них является ницшеанство, согласно которому нравственные законы существуют для «мелких людишек», а для сверхчеловека нет никаких правил – он сам творит свою мораль. Так рассуждал известный герой Достоевского Раскольников, который ставил перед собой вопрос «Тварь я дрожащая или право имею?». Он счел себя вторым и убил старуху.
Такая же идея присутствовала в философии гностиков. С их точки зрения, есть люди душевные – те, которым необходима мораль, а есть духовные – которым она открывается через мистический опыт. С точки зрения гностиков, на самом деле никаких адских мук не существует, а они нужны только для запугивания толпы «простых людей», а «посвященные» и так, без страха, могут быть моральными. Им Господь через интуицию Сам покажет, что надо делать.
Но иной опыт – в Православии, которое предусматривает для каждого человека путь покаяния и очищения от страстей. Фарисей тоже мнил себя сверхчеловеком, но чем это кончилось? Все знают. Отнесение себя к категории "избранных" ведет к трагедии человеческого духа, разворачивает его на пути к Богу в обратном направлении. Все страшные секты, все религиозные извращения имеют корнем именно такую гордыню. А Святая Вера Христова очищает оскверненное грехом сердце и направляет человека к стяжанию смирения и сокрушения, которые есть необходимые условия духовного роста.

Православие дало России процветание и силу духовную. Не было бы Веры – не было бы Александра Невского, Дмитрия Донского. Не было бы России. А этого как раз и хотят нынешние любители разных восточных учений, теософии и проч.
Да не будет так!

Ученики термитов

Дом наиболее эффективно разрушается с фундамента. Если бить по крыше, то есть еще шанс восстановить здание в прежней красе. Но удар снизу лишает всяких надежд. Но страшнее удара – подрыв, когда в фундамент вводят вредоносные вещества или организмы. Так разрушился Австралийский парламент, когда в нем поселились термиты. И их деяния хотят повторить либералы с Православной Верой, подорвав изнутри ее главные понятия. Например, смирение. Что такое смирение? Модернисты говорят, что смирение – это далеко не унижение, это свобода в вере и во Христе, приближаясь к протестантской мысли. Их главный тезис – «люби и делай, что хочешь». Так говорил блаженный Августин, один из отцов христианской мысли, мнения которого во всей полноте не приняты Церковью. Конкретно эта мысль с точки зрения идеала правильна. Действительно, когда в человеке просияла Любовь Господня, то он может, не задумываясь и не напрягаясь, делать добро. Но этого достигали лишь некоторые святые, и этому предшествовало длительное покаяние и послушание воле Церкви. В человеке смешано добро со злом, при том действие первородного греха ведет к тому, что доминирует зло. Человек может принять голос своих страстей за голос совести. Интересно, что в одной из древних сект ее члены отдавались в объятиям любви и устраивали оргии, думая, что служат этим Богу. Но святые отцы другого мнения. Человек должен отречься от своей воли и следовать за Церковью.
Игнатий Брянчанинов, величайший Отец нашего времени, которого ненавидят бесы-либералы, писал:

"Грех столько усвоился нам при посредстве падения, что все свойства, все движения души пропитаны им. Отвержение греха, сроднившегося душе, соделалось отвержением души. Такое отвержение души необходимо для спасения души. Отвержение естества, оскверненного грехом, необходимо для усвоения естества, обновленного Христом. Выкидывают из сосуда всю пищу, когда она отравлена ядом; сосуд тщательно вымывают, потом уже влагают в него пищу, долженствующую поступить в употребление. Пища, отравленная ядом, по всей справедливости и сама называется ядом.

Чтоб последовать Христу, предварительно отречемся от своего разума и от своей воли. И разум и воля падшего естества вполне повреждены грехом; они никак не примирятся с разумом и волею Божиими. Соделывается способным к усвоению себе разума Божия тот, кто отвергнет свой разум; соделывается способным к исполнению воли Божией тот, кто отречется от исполнения своей воли".
Мы немного отвлеклись и хотим проанализировать модернистское понимание смирения. Например, приведем цитату известного православного проповедника, митрополита Антония Сурожского. Мы с уважением относимся к его личности, но он был похож на одинокого и великого певца в чужом крае, где ему приходилось петь иногда и чужие песни. Он пишет, что смирение – это не самоунижение. Но множество Отцов Церкви призывают человека «считать себя ниже всякой твари». Некоторые из них – это Сисой Великий, Григорий Синаит, Амвросий Оптинский, Варсонофий Оптинский. Список можно продолжать бесконечно.
Мы хотим привести еще один документ с либеральными мотивами в понимании смирения. Игумен Никон (Головко) в разговоре со студентами на встрече православного молодежного клуба «Донской», открытого Донским ставропигиальным монастырем в культурном центре «Живой уголок» при Московской финансово-юридической академии, говорил:
«Смирение – не искусственный прием в поведении, это – подлинный дар Божий, который нисходит на человека свыше за благочестивую, безгрешную и богоугодную жизнь. Этому дару невозможно “научиться” или развить его в себе с помощью каких-то внешних ухищрений или особенностей поведения; если хочешь “научиться” смирению – научись жить безгрешно, и Господь одарит тебя смирением, как Своим даром». Но не так говорили Отцы. Да, это дар Божий, который получается человеком за его труды по признанию себя ниже всякой твари.
Амвросий Оптинский писал: «Всегда ты просишь, чтобы Господь даровал тебе смирение. Но ведь оно даром Господом не дается. Господь готов помогать человеку в приобретении смирения, как и во всем добром, но нужно, чтобы и сам человек заботился о себе. Сказано у святых отцев: «дай кровь и приими дух». Это значит: потрудись до пролития крови и получишь духовное дарование. А ты дарований духовных ищешь и просишь, а кровь тебе проливать жаль, т. е. все хочется тебе, чтобы тебя никто не трогал, не беспокоил. Да при спокойной жизни как же можно приобрести смирение? Ведь смирение состоит в том, когда человек видит себя худшим всех, не только людей, но и бессловесных животных, и даже самых духов злобы. И вот, когда люди тревожат тебя, ты видишь, что не терпишь сего и гневаешься на людей; то и поневоле будешь себя считать плохою.
Смиряйся, и все дела твои пойдут. Или, например, осуждать будешь, подозревать других, опять поневоле будешь считать себя плохою. Если при этом будешь о плохоте своей и неисправности сожалеть, и укорять себя в неисправности, и искренно каяться в этом пред Богом и духовным отцом, то вот ты уже и на пути смирения.

Одно тут нам кажется нехорошо, что и больно, и беспокойно, и неприятно. Это правда, зато для души полезно. Да еще скажу тебе, что нам кажется, — и для души то бесполезно. Все это с тобой так и бывает, потому что ты не понимаешь духовной жизни. Ведь и Господь путь в Царствие Небесное назвал узким путем. — Если ты добиваешься того, чтобы царствовать со Христом Господом, то посмотри на Него, как Он поступал с окружающими Его врагами: Иудою, Анною, Каиафою, книжниками и фарисеями, требовавшими Его смерти. Кажется, Он никому не жаловался, что враги Его несправедливо поступают с Ним, а во всех ужасных скорбях, наносимых Ему врагами Его, Он видел единственно волю Отца Своего Небесного, которой и решился следовать и следовал до последнего Своего издыхания, несмотря на то, что орудиями исполнения воли Отца Его были самые пребеззаконные люди. Он видел, что они действовали слепо, в неведении, и потому не ненавидел их, а молился: Отче, отпусти им: не ведят бо что творят (Лк. 23, 34).»

Продолжаем цитировать игуменский текст. «И потому настоящее смирение – это как раз очень активная жизненная позиция человека, когда человек, нося в себе мир с Богом и верность Его заповедям и своим принципам, не склоняется под обстоятельства, а наоборот меняет их, активно изменяя тем самым жизнь вокруг себя».
Надо ответить на это так. В первую очередь человек должен менять не жизнь вокруг себя, а свою душу. Апостолы не призывали никого бороться с действующим строем. Православная вера показывается через красоту смирения и покорности, и только так человек может быть прощенным. Человек, действительно, может менять обстоятельства, если на него возложено такое послушание властями или Церковью, или если он рискует своей жизнью (например, защита от нападения). Оптинские старцы писали, что сначала человек должен изменить себя, а потом думать, как менять других.

Тот же игумен пишет: «Иначе и быть не может, ведь терпя несправедливость этого мира, оставляя зло безнаказанным и подчиняясь ему, человек неизбежно предает себя, теряет Бога в себе и делается снова безумным и ослепшим». Во времена тиранической власти римских императоров, когда уничтожалось огромное количество людей за христианскую веру, апостол Петр говорил о прощении несправедливости своих господ…
Согласно учению Отцов, человек должен покорно и кротко терпеть оскорбления и унижения, молчать и повиноваться. Исключение – это послушание. Наказывать зло – это послушание для властей и Церкви. Как справляются с этим представители разных структур – это не наши проблемы, нам надо терпеть. И еще: человек сначала должен определить, что такое зло, а это возможно лишь в Православии. Ведь мир сей видит зло по-своему, а Святые Отцы – по-своему. Так что сначала надо познать добро и зло через послушание, а потом уже думать о борьбе со злом. И то, пока ему не поручено это, пусть лучше он молится. Мир сей не понимает значения молитвы, а оно очень велико.

Возвращаемся к цитируемому тексту. «Мне кажется, что ни одна добродетель не понимается людьми сегодня так превратно, как христианское смирение. Зачастую под смирением имеют ввиду забитость, постоянную униженность, чувство вины, нежелание отстаивать свои принципы и достоинство, короче говоря, христианское смирение в современном понимании – это жизненная пассивность».

Смирение – это осознанное самоунижение, о котором говорил, например, Серафим Саровский. Насчет чувства вины – православный человек действительно должен чувствовать свою вину перед Богом, это называется покаянием. Без покаяния невозможно спасение. И христианин должен не отстаивать принципы и достоинства, а отсекать свою волю, которая поражена грехом. Человек может быть и активным, если у него такое послушание. Но без послушания нельзя делать ничего. Человек должен исцелиться здесь от гордыни через послушание и терпение скорбей. И тогда есть шанс, что он не будет ввержен в муку вечную.
Современная робототехника развивается столь стремительно, что скоро мы будем говорить с роботами на разные жизненные темы. То есть будет, можно сказать, сымитирован мозг. Но в машине нет главного – души. Лишь она дает истинную жизнь. Смирение – это душа добродетели. А люди мира сего делают добро либо для славы, либо для наград, либо для удовлетворения своей внутренней гордыни, как говорят сыны вавилонские, самореализации. Ничто так не дорого перед Богом, как кротость, покорность и смирение. И ничто так не мерзко, как гордыня. Гордыня ввергла Люцифера в ад. И так же происходит со всяким, кто встает на эту дорогу. И, напротив, смирение может вытащить человека из самой глубокой ямы. И только смирение, причем понимаемое не по-модернистски, а по Отцам. Понимание чего бы то ни было по своему, без послушания, - это резервирование сковородки в аду. Лучше ошибиться ради послушания, чем сделать правильно из-за гордости. Впрочем, гордыня не ведет к правильным поступкам. Так, она привела ряд святых католической церкви к помешательству. А в Православии святыми становились от послушания.
Да будет так! Аминь.

17 апреля 2015 г.

Музыкальные корни фашизма

Не может не удивлять глубокая любовь вождей фашистской Германии к музыке. Вроде бы – это великое искусство, которое облагораживает душу человека, - и это великое искусство вдохновляет людей проводить геноцид самых разных народов, посылать людей в печи и газовые камеры, предварительно вырывая зубы и ломая кости. Гитлер слушал «Оду к радости» Бетховена и на следующий день отдавал приказ сжигать в печи евреев. Гиммлер прекрасно исполнял на скрипке произведения Баха – человека высоконравственного и великодушного, - и посылал войска вермахта убивать русских, белорусских, украинских и многих других солдат. В минуты, когда он уже понимал, что долго не продержится, эта музыка придавала ему силы продолжать свои злодеяния. Не вызывала эта музыка в них совесть, сожаление о своих поступках. Примечательно, что в Израиле запрещено исполнять произведения Рихарда Вагнера – композитора и мыслителя, который был лучшим другом философа Ницше (вдохновителя нацизма). Но почему же у нас исполняют Баха и Бетховена, не менее любимых фюрером, о чем, между прочим, писала исследовательница Вагнера?

Музыка – это одно из самых страшных искусств мира. Об этом пр<