Я (ты, он, они) есть (был, были, будет, будут)

Общая семантика, изучающая влияние языка на мышление, как я уже говорил, запрещает употребление бытийных глаголов: считается, что в глаголах бытия часто кодируются предположения о мире, не соответствующие истине. Например, мы часто навешиваем ярлыки на самих себя и на окружающих, хотя ни один человек не может быть сведен к ярлыку. Я как‑то готовил студентов к общеобразовательному экзамену (General Education Development), и они часто говорили мне: «Я очень слаб в математике»[200], даже решив ряд очень сложных задач. Это был ярлык, который перевешивал истину. Я помогал им заменять такие мысли новыми: «Я столкнулся с трудностями, решая математические задачи, но теперь мне гораздо проще».

Никогда, всегда

Когнитивные терапевты любят указывать на то, что никто не способен предсказывать будущее, поэтому мы часто допускаем ошибки, когда ведем внутренний разговор о будущем. Конечно, многие маги‑практики думают, что способны предсказывать будущее, но тем не менее никто не может с абсолютной точностью предсказать, что произойдет на самом деле, а чего не произойдет никогда. Говоря себе: «Я никогда не смогу играть на рояле», – мы произносим некое пророчество, но не делаем настоящего предсказания. Если мы говорим себе: «Я всегда буду одинок», то основываемся на ограниченных доказательствах из прошлого. Даже если карты Таро или И‑Цзин говорят, что мы будем одиноки в обозримом будущем, это не означает «всегда». Никогда и всегда не только лишают нас будущего, но и убивают наше желание заниматься магией. Если я верю, что всегда буду одинок, то зачем мне любовные заклинания? Они все равно не сработают, потому что я всегда буду одинок. Простой способ борьбы с этими антимагическими словами – замена их обозначениями настоящего времени. Допустим: «Сейчас я одинок. Возможно, я встречу кого‑то завтра». Или: «Сейчас я неважно играю на рояле, но я буду больше заниматься». Психологи называют воздействие этих антимагических слов негативным фильтром . К примеру, вы просыпаетесь однажды утром и обнаруживаете, что водонагреватель сломался и вам придется умываться холодной водой. Вы можете подумать: «Со мной всегда происходит что‑то подобное!» – полностью игнорируя тот факт, что в течение последних нескольких лет водонагреватель прекрасно работал каждое утро. А можете неправильно собрать купленный в магазине стул и воскликнуть: «Я никогда ничего не делаю правильно!» Никогда? Ничего? Очень маловероятно! Как и большинство из нас, вы, скорее всего, иногда делаете что‑то правильно, иногда – нет, а иногда переделываете что‑то неправильное, добиваясь в конце концов желаемого результата.

Я, ты (вы)

Психологи не всегда относят эти слова к числу деструктивных, но беспечность при использовании данных местоимений в магии может быть опасным. Например, всякий раз, когда вы говорите себе: «Ты не прав», имея в виду какую‑то эмоцию, знайте, что мыслите неразумно. Ваши эмоции – это производные ваших мыслей, а не действия кого‑то другого. Даже самые отвратительные действия, которые человек способен вообразить, не обязательно подавляют его дух, если он контролирует свои мысли. С магической точки зрения, можно задать вопрос: что такое «я» и что такое «ты»? Люди состоят из множества частей и слоев, вступающих в сложные взаимодействия друг с другом, и то, чем я был вчера, – это не то же, что я есть сегодня. Иногда я могу чувствовать себя неловко, вспоминая вещи, которые сказал или сделал пять или больше лет назад! Это неразумно. Эти вещи говорил или делал другой человек, с другими идеями, убеждениями и даже с другим телом. Человек может десятилетиями ворчать на самого себя, не осознавая, что люди меняются и его претензии перестали быть обоснованными и разумными (если они являлись таковыми с самого начала, что, насколько я могу судить, бывает нечасто).

Я чувствую

Вот она, коварная ловушка! Определять свои чувства и выражать их – это важно и ценно. Откровенное выражение своих чувств может принести пользу и нам самим, и окружающим. Но когда мы пытаемся выявить мысли, которые заставляют нас чувствовать себя определенным образом, неправильно отождествлять с этими мыслями сами чувства. Каббалисты говорят о четырех частях души. Две низшие части, нефеш и руах, связаны с эмоциями и мышлением соответственно. Если мы думаем при помощи нефеш – значит, у нас проблемы. Например, вы можете хандрить и думать: «Я хандрю, потому что чувствую себя таким подавленным!» Подобным образом истоки эмоционального состояния вам не выявить. Вы просто прячете его за другим эмоциональным состоянием. Вместо этого попробуйте подумать так: «Я хандрю и чувствую себя подавленным, так как думаю, что никогда ничего не добьюсь». Тогда вы сможете увидеть, что вашу депрессию вызывало антимагическое слово никогда . Иногда люди используют свои эмоции как доказательства тех или иных событий: например, чувствуя себя виноватым, человек предполагает, что действительно совершил что‑то плохое. А кто‑то может почувствовать ревность и решить, что его партнер (партнерша) ему изменяет. Конечно, в магии мы иногда испытываем чувства, истоки которых нам выявить не удается, и это вполне могут быть предостережения. В таком случае я рекомендую со всей тщательностью провести медитацию випассана, чтобы отследить источник внутреннего разговора. Если следы приведут вас в тупик и вам будет казаться, что эмоция взялась «ниоткуда», – значит, она может происходить из другой части души – нешема , или интуиции. Стоит внимательно относиться к разграничению эмоций, происходящих от интуиции, от эмоций, идущих от животной души, нефеш. Их смешение может привести к плачевным результатам.

Не могу

Мы не способны делать лишь очень немногие вещи – те, которые действительно невозможны физически (причем я подозреваю, что некоторые из них на самом деле все‑таки можно тем или иным образом осуществить). Например, если я возьму гитару и попытаюсь на ней играть, выяснится, что мне неизвестно, как это делать. Но говорить: «Я не могу играть на гитаре» – значит утверждать, что, несмотря ни на какие старания, я никогда этому не научусь. Точно так же, говоря: «Я не могу петь», «Я не могу говорить по‑испански», – или еще что‑то подобное и накладывая на себя ограничения, мы лжем. Даже не зная ни одного испанского слова, вы можете научиться говорить на этом языке, если захотите. Я заменяю выражение не могу на пока не могу или, еще лучше, на пока не знаю как .

Нет, не

Многие люди писали о нет и не , утверждая, что наше подсознание не понимает отрицаний и что следует использовать в магии только позитивные формулировки: допустим, быть здоровым , а не не болеть . Исследований, которые бы подтверждали, что подсознание не понимает отрицаний, не существует. Все как раз наоборот. Тот факт, что в каждом языке есть способ добавить отрицание к глаголу, доказывает, что оно глубоко укоренено в нашем подсознании, где скрываются структуры базовой грамматики. В данном случае я лишь хочу подчеркнуть, что негативные высказывания ограничивают наши возможности, тогда как та же самая идея, выраженная позитивным способом, их расширяет. К примеру, если я, как и большинство родителей, говорю ребенку: «Не разговаривай с незнакомцами!» – то формулирую жесткое, четкое правило. Конечно, в общении с детьми это важно. Но многие дети держат это правило на задворках своего сознания, даже став взрослыми. Они начинают бояться социального взаимодействия. Теперь, во взрослом возрасте, они могли бы заменить негатив позитивом: «Следует быть осторожным при общении с незнакомцами». А иногда мы комбинируем отрицания с ярлыками или предсказаниями: «Я не поеду в Европу, потому что у меня нет денег», – думаем мы и продолжаем так думать, даже когда получаем повышение и наши доходы существенно увеличиваются.

Проблема в том, что не в английском – это довольно расплывчатое по значению слово: оно означает и «никогда», и «еще не». В языке бахаса, на котором говорят жители некоторых островов Индонезии, есть несколько слов, обозначающих не . Идею «никогда» они выражают словами тидак или так , а для «еще не» используют слово белум. Тидак используется применительно к вещам, которые совершенно невозможны или откровенно лживы: на вопрос «Ты ездил в Австралию в прошлом году?» можно ответить, используя тидак , то есть «точно нет». А ответ на вопрос «Вы обедали?» можно построить со словом белум , поскольку вы, возможно, еще будете обедать. Интересно, что на вопросы типа «Вы были на Луне?» можно тоже отвечать с белум , даже если вы не собираетесь туда отправляться, так как язык признает такую возможность! Для магов «белум ‑подход» может быть очень полезен.

Со словом нет как ответом на вопрос есть еще одна проблема. Оно отключает креативность. Представьте, что ваш ребенок спрашивает: «Могу я пойти в парк?» – а у вас нет времени, чтобы отправиться туда и присмотреть за ним. Если вы скажете «нет», то решите проблему, исключив потенциальные возможности. Но вообразите, что произойдет, если вы скажете: «Да, если ты пойдешь с взрослым, которого мы оба знаем и который согласится составить тебе компанию». Или: «Прямо сейчас я занят, но мы можем пойти в субботу, вместо поездки в торговый центр, которую планировали».

В магии слово нет иногда ограничивает возможности роста. Скажем, во сне к вам являлся якобы дух, и вы хотите, чтобы сказанное им было правдой, хотя вполне вероятно, что это и не так. Вы можете спросить себя: «Это был настоящий дух?» – и с уверенностью ответить: «Нет». Но это отсекает потенциальные возможности. Возможно, дух и не был настоящим, но спросите себя: «Чему этот опыт способен меня научить?» И вы действительно можете благодаря ему узнать то, чего подсознательно очень‑очень хотите. Попробуйте на недельку отказаться от слова нет , и сами увидите, что произойдет.

Перечисленные выше антимагические слова – это не враги, против которых нужно бороться, и они не являются признаком расстройств сознания или моральной неполноценности. Если вы замечаете, что увлекаетесь «долженствованием», попробуйте заменить «директивы» предпочтениями и посмотрите, что из этого получится. Но я не утверждаю, что вы должны неотступно наблюдать за собой и своими мыслями и в случае обнаружения «запретных» слов наказывать и ругать себя. Запрещают боги. И в нашей культуре достаточно наказаний – зачем же еще подвергать им себя самостоятельно? Порой у нас бывают веские причины для того, чтобы сказать «надо» или «никогда». Однако более осознанное отношение к словам, которые мы используем, и к действию, которое они производят как в повседневной жизни, так и в магии, не повредит.

Я уже говорил о випассане как об одном из способов этого добиться, но существуют и другие методы. Например, Алистер Кроули рекомендовал держать при себе бритву и наносить себе порез за употребление слова я в установленный период времени. Вот вам и самонаказание! Однако это упражнение можно адаптировать для тех, кто не страдает психозами. Допустим, я иногда ношу на левом запястье резинку и всякий раз, когда употребляю слово, которое хотел бы использовать более осознанно (например, должен – это со мной часто случается), щелкаю себя резинкой по руке. Это действие не причиняет вреда, но выступает в роли будильника, напоминающего о том, что я использовал слово неосознанно. Обучая свое тело ожидать физической реакции на вербальное выражение, мы учим свое сознание осмысливать то, что оно говорит самому себе. Кстати, еще одно преимущество моего метода перед методом Кроули заключается в том, что упражнение с резинкой можно проделывать прилюдно, не рискуя при этом занести инфекцию или быть отправленным в больницу.

Невыразимость

Впрочем, довольно о том, как противостоять антимагическим словам, ограничивающим нашу эмоциональную свободу и магическую уверенность в себе. Поговорим о другой проблеме, касающейся слов, а именно – о том, что слова подразумевают дуализм мира, который на самом глубинном уровне реальности становится единым. Как мы можем говорить о единстве в системе коммуникации, основанной на дуальности?

Невыразимость, или неспособность передать пережитое словами, характерна для большинства мистических опытов. Во многих религиях присутствуют идеи, подобные той, что сформулирована в «Дао Де Цзин»: «Дао, которое может быть понято, не может быть первичным, космическим Дао, как и любая идея, высказанная словами, не может быть бесконечной идеей».

Учителя дзен часто «разлагают» язык при помощи противоречий. Например, ученик задает вопрос (довольно глупый): «Обладает ли собака природой Будды?» Согласно доктрине буддизма, собака, как и все остальное, обладает природой Будды. Но ученик в данном случае пытается подловить учителя, заставив его согласиться с чем‑то абсурдным. В западной культуре к собакам относятся с большим уважением, поэтому представьте, что вопрос был не о собаке, а о свинье. Правильный ответ – «Да, потому что…» с дальнейшим объяснением, что наши представления о вещах не столь фундаментальны, как природа Будды и т. д. Однако вместо этого учитель ответил ученику: «Ма». Этот слог в древнекитайском означает что‑то вроде «неа!» и звучит наподобие собачьего лая, что заставляет студента выйти за пределы языка и осмыслить ответ на более глубоком уровне. Другие учителя дзен, как известно, отвечали ученикам криком, жестами, хлопками или другим странным поведением, то есть доязыковыми средствами.

Язык зиждется на бинарной противоположности идей. Вещь большая, потому что не маленькая, или вещь горячая, потому что не холодная. Однако мистический опыт воздействует на самую фундаментальную бинарную оппозицию: Я и Другой. Он устраняет различие между вами и реальностью и, устраняя эту бинарную оппозицию, снимает и все остальные. В один прекрасный момент вы обнаруживаете себя в мире, где нет слов, чтобы объяснить ваш опыт. Все, что у вас есть, – это чистый опыт, и вы понимаете, что его может быть вполне достаточно, даже без слов. Дверь, которая преграждает путь, способна стать дверью, которая открывается и обеспечивает доступ к мистическому состоянию сознания, осознанию единства. Мистическое состояние – это состояние сознания, которое наступает тогда, когда вербальный аппарат оказывается в полном тупике. В отличие от состояния, которое вызвано випассаной и которое мы называем осознанностью , мистическое состояние становится результатом медитации иного рода – в буддизме ее называют саматхой . Слово саматха буквально означает «остановка». Это медитация, в которой присутствует сильная концентрация, направленная на выход за пределы мышления в чистое бездумное блаженство – его иногда называют самадхи . Чтобы достичь такого состояния, необходимо предельно сконцентрироваться на какой‑то одной вещи.

Состояния самадхи достигнуть непросто, но возможно – в той или иной степени. Индуистская медитация включает три этапа достижения самадхи: первый, дхарана , представляет собой особое сосредоточение на какой‑то идее или образе. Иногда это бывает сосредоточение на какой‑то части тела или мантре. В любом случае, длительная фокусировка на какой‑то одной вещи сложнее, чем может показаться. Простые формы искривляются, простые звуки искажаются, телесные ощущения становятся болезненными или зудящими. Но, продираясь сквозь эти помехи, снова и снова мягко возвращая сознание к одному‑единственному объекту, вы в конце концов приходите к дхьяна , отождествлению себя с этим объектом. Продолжительный опыт дхьяны может в итоге привести к самадхи, в котором наш ум исчезает, а персональное эго растворяется в основообразующем сознании.

Может пройти время, даже годы, прежде чем йогические практики Востока позволят вам достичь состояния самадхи. По этой причине западные маги создали другие методы, работающие быстрее (хотя, вероятно, не столь безопасные и надежные). Что‑то подобное этому методу было описано английским магом, современником Кроули Остином Османом Спэром. Я говорю «подобное», поскольку Спэр был, наверное, самым сложным для понимания писателем‑оккультистом начала ХХ века. Однако картины Спэра работают как ключи к его текстам, и можно понять, что он имел в виду, изучив и те и другие. По‑видимому, Спэр предлагает систему медитации, которую он назвал «ни то ни другое». В ходе этой медитации ум останавливается на одной идее – это просто размышление. Затем маг экстраполирует данную идею на ее противоположность. Поскольку мы склонны мыслить оппозициями, это несложно. Если вы обдумываете свет, то экстраполируете свет на его противоположность, тьму. Затем, говорит Спэр, объедините эти две идеи и признайте, что они являются полюсами спектра, а вовсе не парой противоположностей. У нас нет света и не‑света, есть только свет/не‑свет как концептуальная единица. Теперь ум желает дуальности, поскольку у нас есть естественная склонность искать противоположность любой идеи, и Спэр, по всей видимости, предлагает в этот момент размышления заставить ум это сделать. Возьмите созданный вами комплекс свет/не‑свет и спросите: «Что не является ни светом, ни не‑светом?» Другими словами, что противоположно свету/не‑свету? Ум на мгновение замрет. Это мгновение и может стать входом в самадхи[201].

В начале 90‑х годов XX века маги хаотического направления взяли идею пустоты Спэра и использовали ее, назвав гнозисом и объявив, что гнозис может быть достигнут посредством оргазма. Среди других методов достижения гнозиса – сильная боль, изнурение и наркотики – другими словами, все то, что отключает вербальную часть сознания. Такие методы – еще один путь к самадхи, и маги‑хаотисты считают это состояние сознания определяющим для магии.

Если реальность – это язык, то достижение доязыкового состояния сознания дает нам прекрасный инструмент для разрыва сети смыслов, образующей реальность. В состоянии самадхи я могу быть свободным от предубеждений (которые вербальны по определению) и сомнений (результата негативной внутренней речи). Если я повторяю аффирмацию в обычном состоянии, то она смешивается с другими идеями – каждое слово тянет за собой цепочку лингвистических и социолингвистических смыслов, которые могут заслонять конечную цель. Но если я свожу свое желание к доязыковому символу, бессмысленному значку или анаграмме, не имеющей семантического содержания, то могу внедрить эту идею глубже языкового уровня, то есть в подсознание. Чем глубже вы посадите семя в подсознание, тем скорее оно вырастет в полноценное растение в языковом мире.

Однако человек не может постоянно работать в самадхи. Такое состояние не способствует жизни в реальном мире. Люди, которые проводят в нем все свое время, психически нездоровы, изолированы от общества или аутичны. Даже маги‑хаотисты, работающие в состоянии гнозиса, начинают с вербального выражения желания, а затем уже движутся в направлении превербальных символов. Точно так же метод дефиксионов начинается с вербального выражения желания и заканчивается плотским, телесным действием – выбрасыванием этого желания в колодец. Здесь присутствует возвратно‑поступательное, синусоидальное волновое движение между вербальным и превербальным, между реальностью и нашими представлениями о ней. Мы создаем идею вербальными средствами, выражаем ее в символической форме, внедряем ее каким‑то превербальным образом, и она возвращается в концептуальный мир лингвистической реальности. Можно рассуждать об этом в чисто психологических терминах: мы изменяем наши представления о мире, приводя их вербальное выражение в физическую реальность, обобщаемую словами. А можно сформулировать это с помощью более спорных магических понятий: мы постоянно устанавливаем связь между вербальным и превербальным, высшей реальностью и чувственно воспринимаемой реальностью, как шаманы, которые стоят одной ногой в одном мире, а другой – в другом.

Попав туда, где нет слов, вы воспарите над временным пейзажем вашей жизни, и каждый смысл станет всеми остальными смыслами, перед вами предстанут все символы, и вы увидите, как они растекаются по бесконечному пространству одной‑единственной математической точки. Вы можете добиться этого, сознательно «схлопывая» каждую бинарность и находя Х в Y, а Y в Х. А можете просто сосредоточиться на точке между двумя противоположностями, между означающим и означаемым. Попытайтесь измерить расстояние между символом и тем, что он означает. Или попробуйте забыть, как осуществляется говорение, словно вы очнулись после амнезии. Какой бы метод вы ни использовали, побывав там, где нет слов, вы вернетесь с большой пригоршней своего собственного эликсира, и ваши руки будут пусты.

Язык – это не просто средство магической работы и не то, без чего мы не можем заказать пиццу. Язык связывает нас друг с другом. Не мое дело указывать людям, как они должны жить. Но, в течение многих лет изучая язык и магию, я понял, что наш язык не значит ничего, если нам не с кем на нем разговаривать. Я вижу людей, что‑то говорящих друг другу, кричащих друг на друга, даже смеющихся друг над другом, но редко вижу людей, друг с другом разговаривающих. У нас есть этот инструмент, язык, и порой мы используем его, чтобы причинить кому‑то боль, выразить свое разочарование или поучаствовать в споре. Тем не менее не стоит забывать, что язык можно использовать и по‑другому. С его помощью мы можем выполнять магические действия, меняя реальность или просто искренне и открыто общаясь с окружающими нас людьми. Корни такого общения уходят в тишину, туда, где нет слов, а ветви прорастают в нашем сложном мире. Язык – наша дверь в высшую реальность, и в ней есть грязное окошко, в которое мы нерешительно заглядываем. Неважно, насколько чисто мы вымоем это окошко – мы никогда полностью не ощутим реальности, не открыв дверь, не перешагнув через порог и не погрузившись в невыразимое.

Приложение 1