Основание юридической ответственности. Вина и ее формы. Момент возникновения юридической ответственности
Основаниями юридической ответственности являются те условия, при совокупном наличии которых она может наступить.
Основания юридической ответственности делятся на две группы:
· фактические
· юридические.
Единственным фактическим основанием юридической ответственности является совершение правонарушения. Здесь важно наличие состава правонарушения, т.е. всех четырех его элементов, без чего деяние нельзя признать правонарушением, а, следовательно, и нельзя привлечь к ответственности.
Юридическими основаниями являются:
· наличие нормы права, которая нарушается данным деянием (соответствует такому признаку правонарушения как противоправность);
· наличие нормы права, которая содержит санкцию за данное конкретное правонарушение (соответствует такому признаку правонарушения как наказуемость);
· отсутствия оснований для освобождения от юридической ответственности.
Например, истечение сроков давности, примирение с потерпевшим могут быть основаниями для освобождения лица от юридической ответственности. Законодатель разграничивает обстоятельства, исключающие преступность деяния и основания для освобождения от ответственности. Например, исключают ответственность крайняя необходимость и необходимая оборона. Такое четкое разграничение характерно только для уголовного права. Не вдаваясь сейчас во все отраслевые подробности, заметим просто, что привлечь лицо к ответственности можно только тогда, когда данный случай не урегулирован особыми юридическими нормами, которые содержат указания на любые обстоятельства, исключающие возможность применения мер юридической ответственности.
· наличие специального правоприменительного акта о привлечении конкретного лица к ответственности.
Первые три из перечисленных условий иногда называют нормативными основаниями юридической ответственности.
Вина — понятие уголовно-правовое, в нем выражается психическое (интеллектуальное и волевое) отношение лица к совершаемому им общественно опасному действию (бездействию) и наступившим общественно опасным последствиям. Вина как социальное понятие характеризует отношение лица к сложившимся в обществе социальным правилам и обычаям, предъявляемым к нему требованиям. Отрицательное отношение лица к социальным требованиям, правилам и обычаям, проявившееся в совершении им преступления, и определяет социальную сущность вины.
При раскрытии содержания вины и ее социальной сущности наука уголовного права России опирается на материалистическое понимание сознания и поступка, свободы и ответственности. В соответствии с этим вина рассматривается как реально существующее явление объективной действительности. Отечественные криминалисты отвергают оценочное понимание вины, при котором она рассматривается как упрек, адресуемый лицу, совершившему преступление (Н.В. Лясс).
Хотя вина и другие признаки конкретного состава преступления подлежат оценке со стороны органов расследования и суда, однако от этого вина не становится оценочным понятием, а является фактом объективной действительности и познается ими наряду с другими обстоятельствами дела в порядке, установленном уголовно-процессуальным законом.
Согласно ч. 1 ст. 24 УК виновным в преступлении признается лицо, совершившее деяние умышленно или по неосторожности. Отграничение этих форм вины осуществляется по содержанию интеллектуальных моментов, нашедших свое проявление в совершенном общественно опасном деянии.
В статьях Особенной части УК не всегда содержатся прямые указания на форму вины того или иного преступления. В таких случаях определение формы вины производится на основе характера преступного деяния, способа его совершения, других субъективных признаков (мотива, цели). Так, в ст. 129 УК клевета характеризуется как распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию, при этом в этой норме не указывается на форму вины. Однако наличие в диспозиции статьи указания на заведомо ложный характер измышлений дает основание считать, что клевета — умышленное преступление.
Формы вины
Для признания лица виновным недостаточно установить, что это лицо совершило инкриминируемое ему деяние. Осуждение без установления вины будет объективным вменением, т. е. привлечением к уголовной ответственности лишь на основании установления факта связи между деянием и данным лицом. В действительности может оказаться, что вины лица в совершении деяния и наступивших последствиях нет (например, лицо могут привлечь к уголовной ответственности за изнасилование по оговору «потерпевшей», хотя фактически половой акт был совершен по обоюдному согласию, т. е. имеются все объективные признаки состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 131 УК, при отсутствии вины лица в совершенном деянии).
Вопросы вины регламентируются в гл. 5 УК. В соответствии с ч. 1 ст. 24 УК виновным в преступлении признается лицо, совершившее деяние умышленно или по неосторожности. Из данного определения следует, что вина является родовым понятием для умысла и неосторожности, однако понятия вины закон не дает.
В теории уголовного права в настоящее время наиболее распространено понятие вины как психического отношения субъекта к совершаемому им общественно опасному действию (бездействию) и его последствиям, выражающееся в форме умысла или неосторожности.
Психологическое понимание вины не сразу стало господствующим в доктрине, законе и практике.
Первоначально под виной понималась объективная связь лица с причиненным вредом, а осуждение лица происходило лишь на основании последствий — объективное вменение. Затем вина толковалась как совокупность признаков, характеризующих личность субъекта преступления, а также обстоятельств совершенного им деяния.
Только в 50-х гг. XX в. в нашей стране была отвергнута так называемая оценочная теория вины, в соответствии с которой вина рассматривалась как оценка следствием и судом личности субъекта, а также всех обстоятельств содеянного им, но фактически без учета его субъективного отношения. Правоприменитель словно бы говорил субъекту: «Моя оценка твоего поведения и есть твоя вина».
В сущности, «оценочная» теория вины служила и служит теоретическим обоснованием незаконных репрессий. Однако попытки ее «реабилитации» в доктрине уголовного права имеются и поныне. И, к сожалению, следует признать, что до сих пор в правоприменительной практике встречаются случаи объективного вменения, а «оценочное» понимание вины среди правоприменителей распространено. Однако надо ли доказывать, что отступление от психологического понимания вины, данного в законе, недопустимо?
В ч. 1 ст. 24 УК называются две формы вины — умысел и неосторожность. Исходя из философского понимания соотношения формы и содержания логично сделать вывод, что форма вины выражает ее содержание. Содержание вины составляет психическое отношение лица к совершенному им деянию. Психические процессы подразделяются на интеллектуальные, волевые и эмоциональные. При конструировании умышленной и неосторожной формы вины законодатель использовал только два элемента психики — интеллектуальный и волевой. Различное сочетание интеллектуального и волевого элементов психики образует умышленную и неосторожную формы вины.
Содержанием умышленной формы вины закон в ч. 1 ст. 25 УК признает прямой и косвенный умысел. Содержанием неосторожной формы вины закон в ч. 1 ст. 26 УК называет легкомыслие и небрежность.
Следовательно, чтобы раскрыть содержание умышленной и неосторожной форм вины, необходимо проанализировать виды умысла и неосторожности. Иначе говоря, необходимо уяснить особенности интеллектуального и волевого элементов психики, а также их соотношение во всех четырех названных в законе случаях: при прямом и косвенном умысле, при легкомыслии и небрежности.
Однако, прежде чем мы приступим к анализу содержания данных понятий, следует обратить внимание на ч. 2 ст. 24 УК, в которой сказано следующее: «Деяние, совершенное только по неосторожности, признается преступлением лишь в случае, когда это специально предусмотрено соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса».
На первый взгляд в этой части статьи речь идет только о неосторожной форме вины. Фактически же в ч. 2 ст. 24 УК содержится правило, в соответствии с которым определяются формы вины применительно к конкретным составам преступлений, предусмотренным в статьях Особенной части УК РФ. Такого правила не было в УК РСФСР 1960 г., что на практике приводило к многочисленным проблемам.
Так, в одном из магазинов в продажу поступили мясные консервы с истекшим сроком реализации. Многие из покупателей отравились. В некоторых случаях отравление привело к смерти. Возник вопрос: какова вина в смерти покупателей заведующего магазином,
давшего указание о реализации товара, опасного для жизни (т. е. вина по отношению к последствиям)?
На момент совершения данного общественно опасного деяния оно подпадало под признаки состава преступления, предусмотренного ст. 157 УК РСФСР, в соответствии с которой ответственность наступала за выпуск в продажу заведомо недоброкачественных товаров. Исходя из анализа диспозиции статьи, можно было сделать вывод о том, что по отношению к выпуску недоброкачественных товаров вина предусматривалась в виде прямого умысла, поскольку речь шла о заведомо недоброкачественных товарах. А какова вина по отношению к последствиям, которые с точки зрения конструкции состава преступления находились за его пределами? Умысел или неосторожность? К сожалению, закон не давал ясного ответа на данные вопросы.
Поэтому желание законодателя дать точные критерии умышленной и неосторожной форм вины применительно к конкретным составам преступлений в УК РФ 1996 г. вполне обоснованно. Так, в ст. 238 УК, предусматривающей ответственность за сбыт товаров, не отвечающих требованиям безопасности для жизни или здоровья потребителей, указывается на неосторожную вину по отношению к последствиям в виде смерти потерпевших. Это означает, что при наличии умысла к смерти потребителей виновный должен отвечать за убийство, а не за преступление, предусмотренное ст. 238 УК.
Проблема действующей редакции ч. 2 ст. 24 УК заключается в том, что се содержание неоднозначно толкуется на практике и в теории уголовного права.
Первоначально редакция ч. 2 ст. 24 УК была иной. Действующая редакция появилась в июне 1998 г., т. е. через полтора года после принятия и соответственно применения УК РФ 1996 г. В первоначальной редакции ч. 2 ст. 24 УК устанавливалось: «Деяние, совершенное по неосторожности, признается преступлением только в том случае, когда это специально предусмотрено соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса». В соответствии с данной редакцией ст. 24 УК однозначно можно было сделать вывод о том, что ответственность за неосторожное преступление наступала только в том случае, когда это прямо было предусмотрено Уголовным кодексом. Однако законодатель по неизвестным причинам не указал на неосторожную форму вины во многих составах преступлений, в том числе и тогда, когда такая форма вины могла быть единственной, например при халатности (ст. 293 УК). Вместо того чтобы исправить допущенные ошибки в статьях Особенной части УК, законодатель изменил ч. 2 ст. 24 УК, указав, что деяние признается совершенным только по неосторожности, если это специально указано в законе. А если неосторожная форма вины не указана?
В науке уголовного права имеются две трактовки действующей редакции ч. 2 ст. 24 УК.
1. Если в статье Особенной части УК не указывается на неосторожную форму вины, то данное преступление может быть совершенно только умышленно.
2. Если в статье Особенной части УК не указывается на неосторожную форму вины, то данное преступление может быть совершенно как умышленно, так и по неосторожности в зависимости от конструкции и особенностей состава преступления.
Правилен, на наш взгляд, второй подход, поскольку в законе содержится формулировка, исключающая возможность иного толкования. Представляется, что если в статье Особенной части УК имеется специальное указание на неосторожную форму вины, то данное преступление может быть совершено только по неосторожности, потому что в этом случае неосторожность «вытесняет» умысел. При отсутствии прямого указания только на неосторожность преступление может быть совершено как умышленно, так и по неосторожности. Действующий закон в ч. 2 ст. 24 УК проблему определения формы вины применительно к конкретным составам преступлений не разрешил. Он и юридически и фактически оставил ее на усмотрение правоприменителя, исключив лишь умысел при наличии неосторожности.
Учитывая, что установление вины и других признаков субъективной стороны преступления вызывает значительные сложности, поскольку связано с проникновением в мысли, желания и чувства лица, совершившего преступление, теоретическая разработка вопросов субъективной стороны приобретает неоценимое практическое значение.
Взаимная вина
В УК нет указаний на совершение преступления при наличии взаимной вины причинителя вреда и потерпевшего. Данное понятие обычно используется в гражданском праве. Однако следственно- судебная практика встречается со случаями, когда в содеянном усматривается не только вина субъекта преступления, но и вина потерпевшего. В таких случаях в уголовном праве пишут о вине потерпевшего (Н.Ф. Кузнецова и др.) и влиянии этого обстоятельства на пределы уголовной ответственности причинителя вреда.
Однако наиболее адекватно специфика субъективного отношения участников криминального события к случившемуся отражается при характеристике содеянного как совершенного при наличии взаимной вины.
Под взаимной виной следует понимать такое субъективное отношение участников криминального события к случившемуся, при котором они совершают преступные действия умышленно либо по неосторожности. Например, взаимная вина в форме прямого неопределенного умысла имеет место у находившихся в состоянии опьянения участников обоюдной драки, в ходе которой они причинили друг другу тяжкий вред здоровью (ст. 111 УК), средней тяжести вред здоровью (ст. 112 УК), нанесли друг другу оскорбление (ст. 130 УК) и т.п.
Понятие взаимной вины целесообразно ввести в УК и на законодательном уровне определить ее содержание и то, как сказывается на пределах уголовной ответственности участников криминального события ее наличие.
Фактическим основанием и моментом возникновения ответственности является правонарушение, которое, будучи своеобразным юридическим фактом, порождает охранительное правоотношение между правонарушителем и государством. Причем правонарушение является не только фактическим основанием юридической ответственности, но и фактором, предопределяющим ее свойства, вид и меру адекватного наказания за содеянное.