Добровольный отказ от преступления
§ 1. Понятие и значение стадий совершения преступления
Определение стадий в Уголовном кодексе отсутствует. Глава 6 УК "Неоконченное преступление" указания на них не содержит. Однако в теории уголовного права они выделяются. Выделение стадий позволяет лучше понять суть двух видов неоконченного деяния - приготовления и покушения, а также решить ряд других уголовно-правовых вопросов.
Стадии совершения преступления - это те юридически значимые этапы, которые проходит преступление в своем развитии.
Законодателя всегда интересовал вопрос, начиная с какого момента следует устанавливать уголовную ответственность. От того, как решался этот вопрос, зависела карательность (жесткость) или либеральность (мягкость) уголовного законодательства того или иного государства.
Как уже отмечалось в главе VII "Понятие преступления. Категории преступлений" настоящего учебника, преступление представляет собой один из видов поведения человека со всеми присущими такому поведению признаками. Преступное деяние имеет определенную временную и пространственную протяженность, в его основе лежит психофизическая активность. Но проявлению психофизической активности вменяемого, достигшего возраста уголовной ответственности лица предшествует определенный процесс мотивации, постановки и осознания цели и в конечном счете принятия решения - при условии наличия свободы выбора совершать или не совершать запрещенное уголовным законом деяние. При отсутствии такого выбора нет деяния в уголовно-правовом смысле.
Таким образом, отличие преступного поведения от правомерного заключается именно в направленности сознания субъекта в первом случае на совершение общественно опасного деяния. Само преступное поведение характеризуется теми же этапами, что и правомерное поведение, и начинается с процессов мотивации и целеполагания. В связи с этим возникает вопрос: можно ли устанавливать уголовную ответственность уже на этапе формирования умысла на совершение преступления?
В отечественном праве досоветского периода не редкостью были нормы, предусматривавшие уголовную ответственность за само "замышление преступления", или так называемый "голый умысел", правда, речь шла в основном о государственных преступлениях. Так, по Соборному уложению 1649 г. предусматривалась смертная казнь для того, кто "на царское величество злое дело мыслил и делать хотел" <1>, т.е. наказывался сам умысел, не нашедший еще своего объективного выражения в каких-либо действиях, направленных на его реализацию.
--------------------------------
<1> Хрестоматия по истории отечественного государства и права (X век - 1917 г.) / Сост. В.А. Томсинов. М., 2004. С. 70.
В Артикуле воинском 1715 г. смертная казнь путем четвертования и конфискация "пожитков" предусматривались за один умысел "полонить или убить" его величество. Такое же наказание устанавливалось для тех, кто не совершил какого-либо действия, но "токмо его воля и хотение к тому было", а также для тех, "кто знали об этом, но не известили" (арт. 19). Здесь, как и в первом случае, имеется в виду государственное преступление.
В этом же правовом источнике предусматривалась смертная казнь для военнослужащих (офицеров и рядовых) за тайную переписку или тайные переговоры с неприятелем. Этот запрет касался даже переписки отца с сыном, находящихся на разных воюющих сторонах <1>. Очевидно, что в этом случае речь шла о наказуемости даже зачаточного умысла на государственную измену, выраженного в переписке, переговорах и тому подобных формах. Никакие действия, которые могли бы способствовать достижению результата, еще не предпринимаются.
--------------------------------
<1> Там же. С. 169 - 170.
В Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. видами преступления признавались: 1) обнаружение умысла; 2) приготовление к приведению умысла в действие; 3) покушение на преступление и 4) собственно совершение преступления (ст. 8). Таким образом, выделялось не два, как сейчас, а три вида неоконченного деяния за счет включения в эту группу обнаружения умысла. При этом признаками умысла считались: его выражение в словах или письменно, угрозах, похвальбе, предложениях сделать какое-либо зло, а также в иных каких-либо действиях (ст. 9) <1>. Мы видим, что законодатель смешивал различные с точки зрения общественной опасности и близости к результату формы поведения. В действительности угроза представляет собой самостоятельный вид психического насилия - оконченное деяние или способ совершения другого преступления. "Похвальба" - это обнаружение умысла вовне. А предложение совершить преступление, адресованное другому лицу, необходимо рассматривать в рамках института соучастия.
--------------------------------
<1> Там же. С. 223.
Уложение 1845 г. в целом не предусматривало ответственность за формирование и сформирование умысла (т.е. "голый умысел"), он должен был быть выражен вовне. Однако в нормах Особенной части предусматривались все же единичные нормы об ответственности даже за "голый умысел". Согласно ст. 263 Уложения "всякое злоумышление и преступное действие против жизни, здравия или чести государя императора и всякий умысел свергнуть его с престола, лишить свободы и власти верховной, или ограничить ее права, или учинить священной особе какое-либо насилие" караются лишением всех прав состояния и смертной казнью. "Злоумышление" признавалось действительным (т.е. реальным) преступлением. Уголовной ответственности за него подлежали все участвующие в злоумышлении лица: сообщники, пособники, подговорщики, подстрекатели, попустители и укрыватели (ст. 265) <1>. Кроме того, в ст. 271 Уложения предусматривались лишение всех прав состояния и смертная казнь за умысел ниспровергнуть правительство или переменить образ правления.
--------------------------------
<1> Хрестоматия по истории отечественного государства и права (X век - 1917 г.) / Сост. В.А. Томсинов. С. 235.
Таким образом, в уголовном праве досоветского периода уголовная ответственность возлагалась с момента обнаружения умысла вовне и, в исключительных случаях, уже при сформировании умысла.
Представители русской школы классического уголовного права критически относились к существованию в то время норм об ответственности за "голый умысел". Так, по мнению Н.С. Таганцева, весь сложный процесс "сформирования умысла" находится за пределами "человеческой юстиции": она не имеет ни средств, ни способов проникнуть в эту сокровенную для других работу мысли. Для наступления уголовной ответственности требуется, чтобы формирующийся или сформировавшийся умысел чем-либо проявил или обнаружил себя вовне <1>.
--------------------------------
<1> См.: Таганцев Н.С. Русское уголовное право: Лекции. Часть Общая. Тула, 2001. Т. 1. С. 531.
Но и "обнаружившаяся воля", "заявившая чем-либо свое бытие, но не приступавшая еще к осуществлению задуманного", как полагает указанный автор, не должна преследоваться государством. Н.С. Таганцев замечает: "С мысли пошлины не берут" <1>.
--------------------------------
<1> Там же.
Обнаружение умысла, по словам автора, не следует наказывать еще и потому, что само наказание приобретет случайный, выборочный характер, ведь далеко не все будут высказывать намерение совершить преступление. Следовательно, карать станут только словоохотливых. Кроме того, наказуемость одного умысла дает простор судейскому произволу. Карательная деятельность государства может иметь дело лишь с действиями людей, а не с их желаниями и предположениями. Если лицо высказало намерение совершить преступление, за ним должен быть усилен надзор. Однако карать такое лицо можно только тогда, когда лицо предпримет действительную попытку "ниспровергнуть требования авторитетной воли" <1>.
--------------------------------
<1> Таганцев Н.С. Указ. соч. С. 532.
Подход русских "классиков" к наказуемости одного умысла на совершение преступления хорошо выразил Л.А. Цветаев, отмечавший в 1816 г.: "Где было одно намерение к преступлению, но не было действия, там нет преступления" <1>. В.Д. Спасович полагал, что умысел не подлежит наказанию потому, что "преследование его несовместно с требованиями свободы гражданской и принесло бы больше вреда, нежели пользы" <2>.
--------------------------------
<1> Цветаев Л.А. Начертание теории законов. М., 1816. С. 255. Приводится по: Нигмадьянова С.Ф., Сидоркин А.И. Стадии совершения преступления в уголовном праве России (XIX - XX вв.). М.-Йошкар-Ола, 2006. С. 27.
<2> Спасович В.Д. Учебник уголовного права. СПб., 1863. Т. 1. Вып. 2. С. 141. Приводится по: Нигмадьянова С.Ф., Сидоркин А.И. Стадии совершения преступления в уголовном праве России (XIX - XX вв.). С. 29.
А.В. Лохвицкий, как и другие авторы, проводил различие между мыслью, не выраженной вовне, и мыслью, получившей такое выражение. Не получившую объективного выражения мысль автор именовал "неосязаемой" и не придавал ей вообще никакого уголовно-правового значения. Однако и обнаруженная мысль, по мнению указанного автора, не посягает на чьи-либо права и безопасность общества, поскольку "мысль так же легко уходит, как и приходит" <1>.
--------------------------------
<1> Лохвицкий А.В. Курс русского уголовного права. СПб., 1871. С. 231 - 232. Приводится по: Нигмадьянова С.Ф., Сидоркин А.И. Стадии совершения преступления в уголовном праве России (XIX - XX вв.). С. 27 - 28.
Л.С. Белогриц-Котляревский классифицировал "преступную волю" на три вида: 1) воля обнаруженная, 2) осуществляющаяся и 3) осуществленная (выполненная). По мнению этого юриста, "обнаруженная воля" может иметь форму "голого умысла" или приготовления. При этом под "голым умыслом" автор понимал заявление о намерении совершить преступление, дающее основание предполагать существование действительно злой воли, угрожающей общественному порядку, но не перешедшей на путь своего осуществления. Такое заявление может быть сделано на словах, письменно, в конклюдентных актах и проявиться в форме угрозы, предложения сделать зло, похвальбы и тому подобных признаков умысла <1>.
--------------------------------
<1> См.: Белогриц-Котляревский Л.С. Очерки курса русского уголовного права. Киев-Харьков, 1896. С. 129. Приводится по: Нигмадьянова С.Ф., Сидоркин А.И. Стадии совершения преступления в уголовном праве России (XIX - XX вв.). С. 28.
Итак, несмотря на некоторые различия в понимании "голого умысла", все отечественные юристы сходились в том, что замышление преступления и обнаружение умысла вовне не должны преследоваться в уголовном порядке. При этом они обращались к выражению римского юриста Ульпиана: cogitationis poenam nemo patitur (мысли ненаказуемы).
В настоящее время все варианты "голого умысла" (замышление преступления, формирование и сформирование умысла, обнаружение его вовне) не рассматриваются в качестве стадий совершения преступления и не влекут уголовной ответственности. Во всех указанных случаях отсутствует реальная общественная опасность, поскольку лицо не совершает никаких, даже подготовительных к преступлению, действий, слишком далек еще результат, слишком неоднозначно он представляется самому субъекту, не исключено, что он и вовсе откажется от задуманного. Объекты уголовно-правовой охраны не поставлены под реальную угрозу причинения вреда. Более того, обнаружение умысла вовне даже мешает совершению преступления, поскольку о нем становится известно посторонним лицам, способным пресечь совершение преступления. На этом этапе, который не является стадией преступления, государство в лице правоохранительных органов вправе принять соответствующие профилактические меры, устранив или нейтрализовав причины и условия, способствующие совершению преступления: провести профилактическую беседу, усилить контроль, привлечь внимание общественности и т.п. Но применять уголовное наказание в этом случае нельзя.
Твердая позиция российского законодателя в отношении ненаказуемости "голого умысла" и его обнаружения подтверждается и судебной практикой. Так, согласно Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г. N 6 "О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе" не признается покушением на совершение преступления "высказанное намерение лица дать (получить) деньги, ценные бумаги, иное имущество либо предоставить возможность незаконно пользоваться услугами материального характера в случаях, когда лицо для реализации высказанного намерения никаких конкретных действий не совершило" <1>.
--------------------------------
<1> См.: Судебная практика к Уголовному кодексу Российской Федерации. М., 2001. С. 1010.
Обнаружение умысла вовне не следует смешивать с так называемыми словесными преступлениями: угрозами, оскорблением представителя власти, призывами к осуществлению какой-либо преступной деятельности и т.п. Так, в действующем УК предусмотрена ответственность за угрозу убийством или причинением тяжкого вреда здоровью (ст. 119). Эти действия не являются стадией убийства, поскольку высказывание подобных угроз еще не означает желания субъекта их реализовать. Для уголовной ответственности за угрозу достаточно, чтобы она воспринималась как реальная потерпевшим - адресатом угрозы. Это самостоятельное, оконченное преступление против личности, причиняющее психологический (моральный) вред, а не обнаружение вовне умысла на убийство.
Угроза может входить в объективную сторону другого преступления, например изнасилования (ст. 131), разбоя (ст. 162), вымогательства (ст. 163), террористического акта (ст. 205) и др. В этих случаях высказывание угрозы может означать начало выполнения объективной стороны состава преступления (изнасилование) либо даже окончание преступления (разбой, террористический акт). Такие действия не имеют ничего общего с простым, не причиняющим вреда обнаружением умысла вовне.
Помимо этого, УК содержит, например, состав публичных призывов к осуществлению экстремистской деятельности (ст. 280). Это преступление отнесено к посягательствам на основы конституционного строя и безопасности государства - с самостоятельным организационным и другим вредом. Данное деяние нельзя рассматривать как обнаружение умысла вовне, поскольку "агитатор" далеко не всегда переходит непосредственно к осуществлению экстремистской деятельности. Более того, подобные призывы рассматриваются законодателем как самостоятельное проявление экстремизма.
Как уже отмечалось, не относится к обнаружению умысла и предложение совершить преступление. Его следует рассматривать как склонение лица к совершению преступления (подстрекательство), либо как оказание помощи в совершении преступления (пособничество), либо как приискание соучастника для совместного совершения преступления, влекущие уголовную ответственность на общих основаниях.
Подытожим сказанное: 1) замышление преступления находится вне уголовно-правового регулирования; 2) обнаружение умысла вовне не является стадией совершения преступления и не влечет уголовной ответственности, поскольку не создает реальной угрозы правоохраняемым ценностям; 3) обнаружение умысла нельзя смешивать с самостоятельными преступлениями, осуществляемыми словесно или путем конклюдентных действий и причиняющими психологический, организационный или иной вред.
Существует три юридически значимых этапа (стадии) совершения преступления: 1) стадия подготовки к совершению преступления; 2) стадия исполнения состава преступления и 3) стадия наступления общественно опасных последствий.
Уголовно-правовое значение имеют стадии лишь умышленного преступления. Ответственность за неосторожность наступает только при наличии, как правило, тяжкого вреда здоровью человека, смерти или крупного материального ущерба. В таких преступлениях значимыми с уголовно-правовой точки зрения являются лишь последствия, а деяние представляет собой либо иное правонарушение (административное, гражданско-правовое, дисциплинарное), либо аморальный поступок. При наступлении указанных последствий преступление окончено. При их ненаступлении имеет место иное правонарушение или аморальное поведение, а не покушение на неосторожное преступление.
К примеру, если водитель автомобиля нарушил правила дорожного движения и создал опасность для других участников движения, но вреда, предусмотренного ст. 264 УК, никому не причинил, он будет подвергаться административному наказанию. Если врач не оказал помощь больному, но здоровью последнего этим отказом в помощи не был причинен даже средний вред, преступления и покушения на него нет, возможна лишь дисциплинарная ответственность (см. ст. 124 УК).
В силу того что неосторожные преступления до наступления последствий в уголовно-правовом смысле нейтральны, стадии их совершения законодателем не криминализируются. Из всех трех стадий уголовно-правовое значение имеет только третья - наступление общественно опасных последствий.
Что касается умышленных преступлений, то далеко не все из них проходят три указанные стадии. В принципе невозможна подготовка к преступлению с косвенным умыслом, поскольку в ходе совершения такого преступления субъект проявляет безразличие к возможности наступления вредных последствий.
Использование в преступлениях с косвенным умыслом, например при совершении убийства, каких-либо орудий или средств не связано с их предварительным приисканием, приспособлением и тому подобным для совершения именно этого преступления. Применение орудий и средств в этом случае осуществляется попутно, в ходе реализации основного намерения, для чего указанные предметы и предназначаются. Допустим, лицо из незаконно приобретенного ружья производит выстрел картечью в направлении потерпевшего, причиняя вред не только ему, но и находящимся рядом с ним посторонним лицам.
Длительность той или иной стадии может различаться даже в тождественных преступлениях.
Стадия подготовки может длиться месяцами и даже годами - в случае подготовки к совершению технически сложных преступлений, а именно: террористического акта (ст. 205), захвата заложника (ст. 206), хищения предметов, имеющих особую ценность, например картины из музея (ст. 164), диверсии (ст. 281) и пр. В некоторых же случаях подготовка может состоять в приспособлении какого-либо предмета для нанесения ранений непосредственно на месте совершения преступления и длиться минуты или даже секунды. Например, в случае, когда преступник берет за горлышко найденную стеклянную бутылку, отбивает у нее дно, изготавливая так называемую "розочку", и использует ее для причинения вреда здоровью другого лица.
Примером особо сложной и длительной подготовки преступления служит следующее дело. В 2008 г. с намерением путем обмана приобрести право на чужое имущество Ф. и Н. вступили в сговор. В рамках подготовки запланированного преступления ими были сфальсифицированы доказательства по гражданским делам, получены незаконные исполнительные листы и судебные решения о восстановлении "подставных" лиц на должности руководителей предприятия и совершены другие действия. Поставив путем обмана своих людей на руководящие должности, получив организационно-распорядительные и административно-хозяйственные полномочия с использованием незаконных судебных решений, введением в заблуждение акционеров предприятия и контрагентов по сделкам, Ф. и Н. хотели похитить имущество организации. Подготовка этого преступления велась более полугода. Мошенничество не было доведено до конца по независящим от Ф. и Н. обстоятельствам, поскольку незаконные действия этой организованной группы были пресечены правоохранительными органами <1>.
--------------------------------
<1> БВС РФ. 2009. N 11.
Длительность второй стадии также может варьировать по времени и зависит от характера и способа совершаемого преступления. К примеру, убийство путем выстрела в упор совершается одномоментно, а нарушение авторских или смежных прав путем продажи нелицензионных дисков является продолжаемым преступлением, объективная сторона которого может длиться месяцами.
В учебной литературе и комментариях к УК нередко смешиваются стадии совершения преступления и виды неоконченного деяния. Так, в одной из работ отмечается, что видами стадий совершения преступления, согласно ст. 29 УК, являются: неоконченное преступление (приготовление и покушение) и оконченное преступление <1>. Это неверно. Во-первых, ссылка на ст. 29 УК здесь некорректна, поскольку в указанной статье не говорится о "стадиях" совершения преступления, а дается определение оконченного преступления и называются два вида неоконченного преступления - приготовление и покушение. Во-вторых, приготовление и покушение суть деяния, прерванные по независящим от лица обстоятельствам. Прерванное, "остановленное" деяние не может получить своего дальнейшего развития, следовательно, не может быть и каким-либо этапом совершения преступления.
--------------------------------
<1> Уголовное право России: Общая часть / Под ред. А.И. Рарога. М., 2009. С. 178.
Рассмотрим следующий пример. Некий гражданин М., судимый за незаконную охоту, решил отомстить егерю, сообщившему в правоохранительные органы о факте незаконной охоты этим гражданином. В то время как егерь проплывал по реке в лодке, М., затаившись на берегу в кустах, произвел прицельный выстрел в егеря из охотничьего ружья. Поскольку течение в этом месте было сильное и лодка быстро перемещалась, "охотник" промахнулся. Перезарядив ружье, он вновь выстрелил в направлении лодки с целью убийства егеря, но опять промахнулся. От дальнейших попыток убийства М. отказался.
Если считать покушение стадией совершения преступления, этапом, который может получить свое дальнейшее развитие, то все попытки М. совершить убийство егеря должны расцениваться как одно действие, а его последующий отказ от третьей попытки выстрелить необходимо признавать добровольным отказом от совершения преступления, при котором лицо вообще не подлежит уголовной ответственности. Это неверный подход. В действительности уже первая неудачная попытка совершить убийство егеря является покушением - действием, непосредственно направленным на совершение преступления, прерванным по независящим от лица обстоятельствам (ч. 3 ст. 30 УК). Последующий затем отказ от причинения смерти не влияет на оценку предыдущих действий как уже состоявшегося покушения на убийство лица в связи с выполнением им своей служебной деятельности (ч. 3 ст. 30, п. "б" ч. 2 ст. 105 УК).
Соотношение стадий совершения преступления и видов неоконченного деяния следует проводить таким образом: приготовление - это деяние, прерванное по независящим от лица обстоятельствам на стадии подготовки к совершению преступления, а покушение - это деяние, прерванное по таким же обстоятельствам на стадии выполнения состава преступления до наступления общественно опасных последствий.
Если деяние переходит из одной стадии в другую, то каждая предыдущая стадия преступления поглощается последующей и самостоятельного квалификационного значения не имеет. Это относится и к видам неоконченного деяния. Например, если лицо изготовило холодное оружие (подготовка к совершению преступления), а затем при попытке причинить смерть другому человеку было задержано (стадия исполнения состава преступления), то налицо только покушение на убийство, а не совокупность двух видов неоконченного преступления - приготовления и покушения. Если же виновный, изготовив нож, затем с целью убийства наносит потерпевшему телесные повреждения, от которых наступает смерть последнего, то следует говорить об оконченном преступлении (стадия наступления общественно опасных последствий) - убийстве другого человека, которым поглощаются и приготовление, и покушение.
Вместе с тем в судебной практике единое преступление иногда ошибочно квалифицируется как совокупность нескольких неоконченных преступлений.
Так, М., вооруженный автоматом, 10, 11 и 12 февраля 2000 г. приезжал в аэропорт к месту предполагаемого убийства Б. и сопровождавших его лиц, однако совершить преступление не смог, так как Б. в аэропорт не прибыл. Эти действия М. были впоследствии судом квалифицированы как приготовление к убийству. 13 февраля 2000 г., реализуя то же самое преступное намерение, тем же способом, получив сигнал о приближении автомашин, в которых находились Б. и другие лица, он открыл по ним стрельбу из автомата, убив Н., при этом Б. остался жив. Эти действия М. были квалифицированы судом как покушение на убийство Б. и оконченное убийство Н. Таким образом, М. был осужден за два неоконченных преступления (приготовление и покушение) в отношении потерпевшего Б. и одно оконченное - в отношении Н. Президиум Верховного Суда РФ изменил судебные решения, указав, что действия М. в отношении одного и того же потерпевшего Б., направленные на достижение единого преступного результата, совершенные в короткий промежуток времени и связанные с теми же целями и мотивами, следует рассматривать как одно преступление, не требующее дополнительной квалификации как приготовление к преступлению <1>.
--------------------------------
<1> БВС РФ. 2008. N 10.
В данном случае стадия исполнения состава охватывает подготовительную стадию, и в итоге неоконченное деяние, прерванное по независящим от лица обстоятельствам на стадии исполнения состава, необходимо квалифицировать только как покушение на преступление.
§ 2. Оконченное и неоконченное преступление
Преступление признается оконченным, если в совершенном лицом деянии содержатся все признаки состава преступления, предусмотренного Уголовным кодексом (ч. 1 ст. 29 УК).
Однако это определение нуждается в уточнении. Во-первых, необходимо отметить, что и в неоконченном преступлении имеются все признаки состава, только состава, неоконченного деяния. Если признать обратное, то ни за приготовление, ни за покушение привлечь к уголовной ответственности нельзя, поскольку основанием уголовной ответственности, согласно ст. 8 УК, является наличие в деянии всех признаков состава преступления, предусмотренного УК.
Во-вторых, определение оконченного преступления отражает лишь объективный критерий и не учитывает субъективный. Например, при покушении на убийство потерпевший может быть легко ранен. Причинение легкого вреда здоровью содержит все признаки состава оконченного преступления, предусмотренного ст. 115 УК. Однако с учетом направленности умысла содеянное виновным необходимо квалифицировать как покушение на убийство, а не оконченное причинение легкого вреда здоровью человека. Аналогично должен рассматриваться и случай получения должностным лицом взятки вместо крупного размера в некрупном, когда этому лицу, допустим, передается муляж денежных купюр вперемешку с небольшим числом подлинных купюр. Действия взяткополучателя будут квалифицированы как покушение на получение взятки в крупном размере, а не оконченное получение небольшой денежной суммы (см. ст. 290 УК).
Итак, оконченным следует признавать такое деяние, которое содержит все признаки того состава преступления, предусмотренного Уголовным кодексом, которое лицо планировало совершить. Если лицу не удается совершить задуманное, необходимо говорить о неоконченном деянии.
Согласно Уложению о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. преступление считалось "совершившимся" (оконченным), когда действительно последовало "преднамеренное виновным", т.е. задуманное им было в реальности выполнено, а также когда последовало некое иное, чем было задумано, "от его действий зло" <1>. Здесь мы видим указание не только на результат, задуманный виновным лицом, но и на иной результат - "иное зло". Следовательно, даже если наступал иной результат, нежели тот, к достижению которого виновный стремился, преступление следовало признавать оконченным, что неверно. В отличие от Уложения 1845 г. Руководящие начала по уголовному праву РСФСР 1919 г. обоснованно признавали преступление оконченным тогда, "когда намерение совершить преступление осуществилось до конца" (ст. 17).
--------------------------------
<1> Хрестоматия по истории отечественного государства и права (X век - 1917 г.) / Сост. В.А. Томсинов. С. 223.
В юридической литературе отмечается, что оконченное преступление отличается от неоконченного "не всеми, а лишь одним признаком, а именно наличием общественно опасного последствия" <1>. Однако это утверждение, справедливое для покушения, неприменимо к приготовлению. В случае приготовления лицо не только "не доводит преступление до конца", т.е. не завершает преступления, но даже не начинает его. Все подготовительные к преступлению действия (бездействие) находятся за рамками состава того преступления, которое лицо планирует совершить.
--------------------------------
<1> Курс уголовного права: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. М., 2002. Т. 1: Общая часть. С. 364.
Законодатель называет два вида неоконченного преступления - приготовление к преступлению и покушение на преступление (ч. 2 ст. 29 УК).
Однако в специальной литературе отмечается, что фактически существует не два, а три вида неоконченного преступления. Помимо прерванных по независящим от лица обстоятельствам (приготовления и покушения) существует добровольно неоконченное (оставленное) деяние <1>.
--------------------------------
<1> Там же. С. 365.
Действительно, лицо способно до наступления общественно опасных последствий добровольно прекратить подготовку к совершению преступления или прекратить исполнение состава преступления, однако правомерно ли в этих случаях говорить о неоконченном "преступлении"? При добровольном отказе от совершения преступления (ст. 31 УК) отсутствует состав как оконченного, так и неоконченного преступного деяния, поэтому говорить о добровольном отказе как об одном из видов неоконченного преступления, как представляется, некорректно. Отказ от преступления, по правилам формальной логики, не может быть видом преступления, пусть и неоконченного. Утверждение обратного не только нелогично, но и принижает значение добровольного отказа как обстоятельства, при котором лицо вообще не подлежит уголовной ответственности за то преступление, от совершения которого оно отказалось.
Уголовная ответственность за неоконченное преступление наступает по статье УК, предусматривающей ответственность за оконченное преступление, со ссылкой на ст. 30 УК. Ссылка на указанную статью необходима потому, что в Особенной части УК все составы преступлений сформулированы как оконченные, завершенные. В случае недоведения преступления до конца по обстоятельствам, не зависящим от воли лица, содеянное им нельзя квалифицировать только по статье Особенной части УК, поскольку в неоконченном деянии всегда будет недоставать предусмотренных в статье элементов. Более того, применительно к приготовлению вообще нельзя говорить о выполнении состава преступления, предусмотренного Особенной частью, поскольку в этом случае виновное лицо вообще не приступает к его совершению. Ссылка на ст. 30 УК и ее конкретную часть - в зависимости от того, какое неоконченное деяние имело место, - позволяет обосновать привлечение к уголовной ответственности за те деяния, которые не содержат всех необходимых признаков состава преступления, предусмотренного Особенной частью. Как уже отмечалось, приготовление и покушение тоже содержат состав преступления, однако его признаки определяются как нормами Общей, так и нормами Особенной части УК. К примеру, приготовление к убийству по найму должно квалифицироваться по ч. 1 ст. 30 и п. "з" ч. 2 ст. 105 УК. Таким образом, в случае неоконченного деяния всегда указывается статья Общей части (ст. 30 УК), а также статья, предусматривающая уголовную ответственность за то преступление, которое лицо планировало совершить или на совершение которого оно покушалось.
§ 3. Приготовление к преступлению
На первой стадии совершения преступления - стадии его подготовки - совершаются определенные действия (реже - акты бездействия), которые создают благоприятные условия для совершения запланированного преступления. Эти действия могут заключаться в приобретении оружия или яда для убийства, изучении внутреннего устройства и систем сигнализации музея, приобретении специальных навыков, необходимых для совершения преступления, склонении другого лица к совместному осуществлению преступного намерения и др.
Как уже отмечалось, продолжительность этой стадии может существенно варьировать и длиться от нескольких минут до нескольких лет. Это определяется характером готовящегося преступления и предполагаемым способом его совершения. Чем сложнее преступление, чем опаснее способ его совершения, тем, как правило, длительнее и основательнее подготовка к нему.
В истории отечественного уголовного права существовали различные подходы к пониманию приготовления: его то признавали "отдаленным покушением", то относили к "обнаружению умысла".
В Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. приготовительные действия сводились к приисканию и приспособлению орудий и средств для совершения преступления. Остальные виды подготовительных действий, не связанные с этим, относились к обнаружению умысла. Приготовление преследовалось лишь в двух случаях: при незаконности самого приобретения некоторых средств (например, оружия) и в случае приготовления к особо тяжким преступлениям. К числу уголовно наказуемых видов приготовления относились такие, как приготовление к мятежу, подделке денежных знаков, убийству и подлогу <1>.
--------------------------------
<1> Хрестоматия по истории отечественного государства и права (X век - 1917 г.) / Сост. В.А. Томсинов. С. 223 и др.
Смешение приготовления с обнаружением умысла или с покушением на совершение преступления представляется недопустимым. Согласно действующему уголовному закону покушение независимо от степени его "удаленности" от общественно опасных последствий отличается от самого близкого к совершению преступления подготовительного действия или акта бездействия тем, что все подготовительные действия (бездействие) совершаются до начала исполнения состава преступления. Они лишь предваряют преступление, создают необходимые условия для реализации задуманного, следовательно, находятся еще за пределами состава того преступления, которое лицо планирует совершить.
Приготовление не может быть сведено к обнаружению умысла, поскольку в случае приготовления лицо не просто высказывает или выражает иным образом свое намерение совершить преступление, но и приступает к непосредственной подготовке последнего, что, конечно, более опасно, чем простое выражение умысла вовне. Признание приготовления обнаружением умысла в настоящее время означало бы его полную ненаказуемость, поскольку, как уже отмечалось, обнаружение умысла стадией преступления не является.