О сопоставляющей психофизиологии

Нам представляется очевидным, что сопоставление теоретических конструкций чистой нейрофизиологии с теоретическими конструкциями той или иной чистой психологии принципиально не может дать каких-либо результатов, имеющих отношение к реальности. Сопоставление «психических» процессов с физиологическими процессами — это лишь переформулировка проблемы соотношения души и тела, возникшей из первобытного дуализма. Признание раздельного существования в мозгу души и тела заранее обрекает любые последующие сопоставления психических и физиологических процессов, якобы подчиняющихся различным закономерностям, на возврат к тому же исходному дуализму, из которого родилась сама проблема [...].

Сопоставляющая психофизиология не только неизбежно дуалистична, но и не располагает результатами, которые не были

бы заранее заданы методикой. Очевидно, что если изучать механизмы зрительного восприятия в зрительной коре, то любой феномен будет отнесен к этим механизмам. Вопрос же о существовании самого процесса восприятия просто не может быть ни решен, ни даже корректно поставлен. Сопоставляющая психофизиология не п озвол яет да же по ста в ить во п р ос об об ъ ек тивно м изучении субъективной реальности, так как принимает, что объективные мет оды-изучения активности мозга дают информацию лишь о физиологических процессах, в то время как законы субъективного отражения считаются «уже известными» из той или иной психологии, метафоры или здравого смысла. Как справедливо отмечает А.Н Леонтьев, «дело в том, что никакое прямое соотнесение между собой психических и мозговых физиологических процессов проблемы еще не решает. Теоретические альтернативы, которые возникают при таком прямом сближении, хорошо известны: либо это гипотеза параллелизма, роковым образом приводящая к пониманию психики как эпифеномена; либо это позиция наивного физиологического детерминизма с вытекающим из него сведением психологии к физиологии; либо, наконец, это дуалистическая гипотеза психофизиологического взаимодействия, которая допускает действие нематериальной психики на материальные процессы, протекающие в мозге. Для метафизического мышления никакого иного решения попросту не существует, меняются лишь термины, прикрывающие все те же альтернативы» [1975, с.7]. Более того, признание раздельных и качественно специфических психических и физиологических процессов в структурах мозга ведет даже и к теоретическому запрету на сопоставление этих процессов. Так, И.П.Павлов указывал: «Как показывают все приведенные опыты, вся суть изучения рефлекторного механизма, составляющего фундамент центральной нервной деятельности, сводится на пространственные отношения, на определение путей, по которым распространяется и собирается раздражение. Тогда совершенно понятно, что вероятность вполне овладеть предметом существует только для тех понятий в этой области, которые характеризуются как понятия пространственные. Вот почему ясной должна представляться мысль, что нельзя с психологическими понятиями, которые по существу дела не пространственны, проникнуть в механизм этих отношений. Надо показывать пальцем: где было раздраже-39

ние, куда оно перешло? Если вы живо себе это представите, тогда вы поймете всю силу и правду того учения, на котором мы стоим и которое разрабатываем, т.е. учения об условных рефлексах, которое совершенно исключило из своего круга психологические понятия, а все время имеет дело только с объективными фактами, т.е. с фактами, существующими во времени и пространстве [1949, с. 385].

Психические же процессы описывают совершенно иную реальность. Как справедливо отмечает Л.М. Веккер, «конечные итоговые характеристики любого психического процесса в общем случае могут быть описаны только в терминах свойств и отношений внешних объектов... так, восприятие или представление... нельзя описать иначе, чем Б терминах формы, величины, твердости и т.д. воспринимаемого или представляемого объекта Мысль может быть описана лишь в терминах признаков тех объектов, отношения между которыми она раскрывает, эмоция — в терминах отношений к тем событиям, предметам или лицам, которые ее вызывают, а произвольное решение или волевой акт не могут быть выражены иначе, чем в терминах тех событий, по отношению к которым соответствующие действия или поступки совершаются» [1974, с. 11]. С позиций психологии, как считает Л.М. Веккер, может быть предложен другой выход из несопоставимости психических и физиологических процессов. Он состоит в том, что поскольку «прямое построение ... картины восприятия, чувства или мысли.,, из материала «стандартных нервных импульсов или градуальных биопотенциалов... осуществлено быть не может», то «...эта неформулируемость характеристик психических процессов на физиологическом языке внутренних изменений в их субстрате является оборотной стороной их формулируемости лишь на языке свойств и отношений их объекта» [там же, с. 14—15]. Надо отметить, что заключение Л.М. Веккера было совершенно логично сделано им из морфо-функциональной посылки: «любой психический процесс, как и всякий другой акт жизнедеятельности человеческого организма представляет собой отправление какого-либо из его органов» [там же, с. 11].

Обе эти крайние точки зрения no-существу имеют одно и то же объективное основание в несопоставимости физиологичес-

ких и психических процессов, представления о которых разработаны в двух «самостоятельных» науках. Таким образом, как с физиологической, так и с психологической точек зрения, основывающихся на морфо-функциональном подходе, представления о психических я физиологических механизмах оказываются несопоставимыми. Вне зависимости от желания исследователя сама процедура сопоставления психических и физиологических процессов или феноменов ведет к дуалистическому решению психофизиологической проблемы. Одни авторы откровенно принимают этот дуализм, другие — отвергают его [...]. Однако, вся история развития сопоставляющей психофизиологии показывает, что она оказывается совершенно бесплодной и бесполезной для физиологии и психологии, так как вместо изучения единого эволюционного феномена мозговых процессов, т.е. единой психофизиологической реальности, заставляет лишь сопоставлять физиологические и психологические представления об этой реальности.

Каковы основания этих представлений, мы рассмотрели ранее. Все это означает, по нашему мнению, что необходимо выработать специальный понятийный аппарат для единого же описания этого сложного эволюционного феномена.