Дети и взрослые. А может проще: люди?

Н. И. Курдюмов

Как мы создаём избалованность, упрямство и беспомощность детей

«Крошка сын к отцу пришёл, и спросила кроха:
Что такое — хорошо, и что такое — плохо?..»

Гениальные стихи Маяковского, по сути —
чушь собачья, что он и сам прекрасно понимал.

Кому-то покажется, что я не люблю своих детей. Но это не так — мы отлично дружим и относимся к нашему родству с пониманием и юмором.

Простите мне заранее всю резкость и безапелляционность текста. Дело в том, что описываемые тут принципы стали давать слишком хорошие результаты с моими собственными детьми и с их родителями (а как же иначе?). Поэтому — душа горит по причине прояснения в голове. В ней и навожу окончательный порядок.

Комментарий через три года: сии озарения и игры оказались очень созвучны книге Рут Миншулл «Чудеса за завтраком». Рекомендую: мимо Миншулл не проходите!

Хорошо и плохо

Поднимите руку, кто достиг абсолютного счастья и могущества. Ну, хотя бы в той степени, чтобы жизнь была постоянным удовольствием, неуязвимым ни для какого разрушения. Нет таких?

Почему же мы тогда думаем, что знаем, «что такое хорошо и что такое плохо»?! Как это можно — знать и не уметь? Зачем тогда такое знание?

Это — не знание, а фикция. Знание — это то, что даёт результат. То, что составляет понятийную часть умения. Вы умеете решать все свои проблемы и быть счастливым? Не питайте иллюзий тогда, что разбираетесь в добре и зле. Не об этом мы так много говорим детям, имея в виду воспитание, нет!

А мы — просто выживаем. За добро мы выдаём то, что нравится нам. Злом называем то, что нас самих не устраивает.

Мы рожаем детей, а потом всю жизнь выдумываем для них моральные нормы, — лишь бы они не вносили дискомфорт в нашу жизнь. В этом деле мы доходим до того, что считаем, что ребёнок должен спать тогда, когда мы этого хотим (т.е. хотим спать), есть то и столько, сколько нам нравится.

Мы пытаемся делать только то, что нам нравится, за двоих: и за себя, и за него. Но странно: позже, после 16, активности и успехов мы требуем именно от него.

Дай Бог, если вы относитесь к себе и к жизни с достаточным юмором — тогда вы спокойно относитесь к большинству чуждых вам детских желаний и потребностей.

Но, у большинства родителей их любовь и забота состоят, по большей части, из их собственных страхов, беспокойств, навязчивых планов и убеждений, мало общего имеющих с разумностью жизни.

А человечек попал в мир взрослых. Влип, очкарик! За двадцать лет взросления мы растеряли многое из человеческого: открытость миру, интерес, доверие, обладание миром, способность обучаться, жажду двигаться, способность удивляться и радоваться.

Ребёнок для нас — чужак. Будем же честными! Нас столько лет не интересовали его желания и решения. И вдруг, нас начинает интересовать его способность достигать цели и принимать решения!

Это, извините, парадокс. Такое ощущение, что мы не воспринимаем ребёнка живым существом, человеком; мы уверены, что без нас он, в принципе, не способен думать, учиться, желать и решать за себя. Почему мы так думаем?

Дети и взрослые. А может проще: люди?

Я сейчас сообщу Вам нечто совершенно новое. Не смейтесь, это действительно неизвестный нам факт: дети — это те же люди.

Вам смешно? Тогда поделите пополам листок бумаги. Слева выпишите, что вы можете позволить себе по отношению к знакомым людям.

Командовать? Нет. Хамить, оскорблять? Ну что вы! Запрещать что-либо? Нет, нет. Распоряжаться их вещами? Ерунда какая! Нервничать из-за того, что они поступают так, как считают нужным? Нет.

Указывать им прилюдно на их недостатки? Но, это же бестактность. Решать за них, с кем дружить? Упрекать в отсутствии совести? Упрекать в том, что они нас не любят? Это же лучшие способы поссориться и потерять их.

Справа должно быть то, что мы можем позволить себе по отношению к своим детям. Как раз всё вышеперечисленное туда и попадёт. Но к людям так нельзя относиться — Вы постоянно твердите это своим детям.

Нет, реально мы воспринимаем детей, как другой вид живых существ. Как инопланетян.

Мы же совсем или почти совсем не распространяем на них наши права. Хамство, которое мы даже не замечаем, — это ещё что!

Самые страшные проступки, ведущие к конфликтам и разрывам: сплетни, ложь, фальшь, подлог, клевета и наговоры, прямое подавление — мы вполне естественно можем применять всё это к своим детям.

Нет. Дети для нас — не люди. Это факт.

Кстати, этот список можно продолжить: что мы можем позволить людям по отношению к нам? А что — детям? Мы можем терпеть хамство начальника, а придя домой, хамить своему ребёнку (под руку попался!).

Это, прямо-таки, шедевр этического уродства: получается, что враг — не начальник, а собственный ребёнок! Мало того, что он — близкий человек, уважение которого жизненно важно завоевать, — он, к тому же, ни в чём не виноват! Что же такое «хорошо» и что такое «плохо»?

И вот этой этической несостоятельности мы всю жизнь учим детей. Не стоит оправдывать это нашим беспокойством: оно, само по себе, — вещь недостойная настолько, что все друзья, подвергшиеся ему, успели от нас сбежать.

Кстати, чужих детей мы гораздо более склонны считать людьми. А так же, чужих жён, чужих мужей и прочих чужих. Но это — отдельный разговор. А к своим детям мы относимся, скорее, как к собственности. Как к рабам. Но история доказала, что человек не может быть собственностью.

Дети — такие же люди, как мы, только маленького роста.

Они от природы имеют равные с нами права. Они знают об этом. Им незачем спрашивать у нас разрешения на права. У них есть свои мысли, намерения, решения.

Но мы — сильнее и, попав в наш уродливый, подавляющий мир, дети вынуждены либо отстаивать, либо скрывать их. Они мирятся с нашей бестактностью. Они страдают. Они бунтуют.

Они теряют надежды на собственную жизнь. Но им никуда не деться. Потому что они привязаны к нам и зависят от нас. Это — их трагедия.

«Но ведь нельзя отрицать, что дети — ещё не люди, они — будущие люди!»

Ну, давайте разберёмся, в чём, кто ещё не люди, или уже не люди, а может и вообще не люди.

Дети не имеют большого тела. Они не обладают багажом знаний. И они не обладают комплексом некоторых профессиональных умений, которые могут легко освоить уже к 10-12 годам, — именно потому, что мы накладываем на это табу.

Тело — вещь второстепенная: известны многие великие люди, тело которых было куда в худшем состоянии, чем маленькое, но здоровое и подвижное тело ребёнка.

Знания, сами по себе, совершенно бесполезны, если не служат умению. А дети — гораздо более деятельны! Не секрет, что если дать детям возможность, они работают не хуже взрослых, а иногда и лучше. Как видим, дети лишены весьма немногого из того, что нужно человеку.

А что же позволяет считать человека человеком?

Можно дать достаточно определённый ответ: качества, позволяющие улучшать жизнь, увеличивать своё могущество, быть причиной своих обстоятельств. Назову главные.

Способность к коммуникации у большинства детей выше, чем у взрослых. Если у ребёнка она низка, взрослым надо было очень сильно постараться.

Обучаемость у детей, как и у всех детёнышей, колоссальна от природы. Она на порядок выше, чем у взрослых. Беда в том, что обучением занимаются почти потерявшие эту способность взрослые. Поэтому, в школах и вузах обучением, как разумной деятельностью, почти не пахнет.

И мы тешимся иллюзией, что детей трудно обучать! Семь лет успешного экспериментального педстажа позволяют мне говорить об этом предметно. Об этом будет своё эссе.

Восприятия и память у детей гораздо выше и лучше, чем у взрослых.

Динамики — стремление увеличивать свои возможности, управлять окружением и выживать — у детей в первые годы столь сильны, что для взрослых это является главной проблемой.

Самоопределённость, желание приспосабливать среду к себе, свойственно всем малышам и большинству школьников. Это ведущее достоинство человека — наиболее страшно взрослым, и наша мораль быстро заставляет детей скрывать себя и играть по навязанным правилам и лицемерить.

Честь, свобода, право на честность, право улучшать свою жизнь, данные каждому живому существу заодно с солнцем и звездами на небе, для взрослых — чуме подобны, поскольку большинству из них не свойственны, и потому сильно раздражают.

Случаи «сохранения в живых» этих качеств столь редки, что дети, выжившие в этой борьбе, служат темой для киносценариев и повестей, часто с трагическим концом, и всегда с патетическим налетом.

Определённо, дети — более человеки, чем взрослые. Но мы, пока что, боимся настоящей человечности. И большинство из нас боится человечности детей.

Не в силах преодолеть этот страх, мы предпочитаем видеть наших детей несчастными, но сохранять иллюзию, что они наши. И теряем их. И страдаем. И обвиняем их. И теряем опять.

«Ваши дети — не дети вам. Они — сыновья и дочери тоски жизни по самой себе. Они пришли от вас, но не принадлежат вам. Вы можете дать им ваши слова, но не ваши мысли, ибо, у них есть свои мысли. Вы можете учиться у них, но не учить их, ибо, их души обитают в долине Завтрашнего дня, где вы не можете побывать даже в снах...» Лучше Джебрана, об этом не сказал никто.

Но выход есть! Мы можем многое понять и исправить. Было бы желание. Для начала, придётся избавиться от некоторых мифических понятий. Сделав это, я испытал большое облегчение! Вот — главное из этого списка..

3. «Твой долг — воспитать
детей достойными членами...»

Миф первый — ДОЛГ.

Вроде бы, а как же иначе? А я теперь удивляюсь, как можно было пропихнуть нам такое. Кто-то совершает этическое преступление — решает за меня, что я должен. Я должен дать определённое воспитание детям.

Простите, а кому я это должен? Тому, кто это написал в методичке? Нет. Государству? А кто оно такое? Имя, фамилия? Я согласен обсудить с этим человеком, что я ему должен и почему. И какие дети для него же будут лучше.

Может, я должен это детям? Ну, что-то я для них делаю, но чтобы заботиться о детях из чувства долга... Так мы быстро возненавидим друг друга. Представьте себе своего друга, который дружит с вами из чувства долга. Нормально?

Двое из моих друзей, всерьёз уйдя в религию, стали парадоксально относиться к нашей дружбе: «Я должен (должен!) спасти твою душу...» Понятно, отношения прервались: когда человек должен, я его уже не интересую.

Так, реально, нас перестают интересовать мнения наших детей, если мы должны. Окститесь, братцы!

Вы ничего никому не должны. Вам никто ничего не должен. Вы создали детей для собственной радости, потому что вы так решили сами. Вы их хотели. А если это решил кто-то за Вас, я Вас поздравляю: вы ни при чём.

Ваши дети нужны маме, дедушке, государству, нации? Вот пусть они сами их и воспитывают. И рожают сами. А Вы, пожалуйста, растите только тех детей, которые Вам самим в радость. Но, по поводу своих детей вы никому ничего не должны.

Миф второй: ВОСПИТАНИЕ.

Вы знаете, что это такое? Я — нет.

«Воспитание — кропотливый и трудный процесс, требующий всей отдачи и постоянного душевного и умственного напряжения» (кажется, Сухомлинский). «В воспитании главное — избавиться от потребности воспитывать». (Какой-то знаменитый француз, не помню фамилию).

«Главное — ребёнка родить. Родил — на том и спасибо! А дальше, он должен дойти сам до всего». «Слушайте, а может их драть? Вот меня, Сидорова-младшего, мой отец, Сидоров-старший, драл, как сидорову козу».

«Кто стукнет, кто свиснет, кто шмякнет, кто звякнет — вместе получается воспитание...» «Пионер (комсомолец) обязан: ...» «Родители должны ...»

О чём все это? Кому верить? И как делать то, что надо, чтобы это получалось естественно и легко, чтобы этого ещё и хотелось?

Кто-то, видимо, считает, что он умеет воспитывать детей. Я просто хочу уточнить, как он это делает?Первое: каков продуктвоспитания? Или, если их несколько, назовите их по порядку.

Если продукт точно не известен, его невозможно получить! Попробуйте представить, как получить «самодисциплину», «сознательность» или «социальную адаптированность».

Для начала придётся расшифровать эти семантические головоломки, и вряд ли это возможно: даже учёные спорят, что это есть такое, а мы вообще понимаем эти вещи, каждый на свой лад.

Второе: какова точная технологияформирования этих продуктов? Прямо по пунктам. И главное: где можно увидеть эту технологию в работе и отследить результат? Да, именно так. Иначе, договоримся, что мы просто приятно провели время за беспредметным разговором.

Воспитание — это миф. Можно говорить об укреплении мышц тела. Об усилении определённого восприятия. О тренировке памяти. О формировании конкретных способностей.

Можно обучить человека определённой системе понятий, например, добиться понимания этого эссе. Но нельзя заставить человека захотеть его применять.

Можно ознакомить человека с тем, что Вы считаете добром и злом. Но нормальный человек всегда решает сам, что есть что, и что применить к себе.

Мы называем воспитанием тип отношения к детям, когда взрослые пытаются добиться, чтобы дети в точности копировали их взгляды, убеждения, их реальность.

При этом, взрослые считают себя вправе игнорировать реальность детей. Внимание. Именно это превращает в обыкновенное подавление, в асоциальное явление то, что мы привыкли называть «воспитанием». Что же делать?

Базисный закон мотивации

К счастью, он существует. Он работает. Его можно использовать всегда. Жизнь — явление процветающее, в своей основе. Жизнь не делает ничего себе во вред, — иначе, она не была бы жизнью.

Все действия, приносящие улучшение, удовольствия или защиту, фиксируются, как приятные и повторяются с охотой, или становятся потребностью.

Всё, что не приносит улучшения, или приносит боль и потерю (в том числе — потерю свободы), становится опасным и отталкивающим.

Закон: ЧТО НАГРАЖДАЕШЬ, ТО И ПОЛУЧАЕШЬ.

Вытекающая аксиома: ЕСЛИ ЧТО-ТО ЕСТЬ, ТО ПОТОМУ, ЧТО ЭТО БЫЛО НАГРАЖДЕНО.

Происходит только то, что кому-то выгодно. Не только материально, а вообще выгодно, нужно. Понимание этого, существенно проясняет существующие проблемы.

Нам платили за отсутствие продукта, и мы прекратили производство.

Нам оплачивают больничные листы, и мы любим болеть, и даже гордимся своими болезнями. Эта форма самоубийства заслуживает отдельной книги!

Ваш ребёнок упрямится, капризничает? Значит, Вы ухитрилисьнаграждать это. Конечно, Вы этого не осознавали, Вы просто реагировали — но Вы это ДЕЛАЛИ.

Он не хочет учиться, значит, Вы награждаете неучебу и игнорируете учебу, — реально, на деле.

И знаете, какая самая большая награда для вашего отпрыска? Ваша реакция, ваше внимание. Реагируете — значит, управляемы! Что может быть ценнее!?

Если вы хотите что-то исправить, изменить в человеке, вот технология:

1. Точно определите нежелательное качество или поведение.

2. Точно определите, каким образом Вы награждаете это.

3. Несмотря на внутренний бунт и дискомфорт, перестаньте награждать.

4. Несмотря на смущение и страх, награждайте то, что желательно.

Если это применять, самые устойчивые недостатки стираются за месяц.

Это работает с детьми, со взрослыми, с марсианами, с животными всех видов, потому что это направлено на выживание, процветание.

Это и есть путь в Рай.

Тем, кто до сих пор верит в эффективность наказаний: нам ведь не важно, чтобы человек, как робот, пошёл и сделал то, что говорят. Нам важно, чтобы он сам этого хотел. Вы видели среди наказывающих хоть одного счастливого?

Вот, если хотите, более правильное понимание воспитания: продуктом воспитания является намерение ребёнка, принятое самоопределённо, без всякого давления и условий, делать то, что нужно.

Это очень просто, если воспринимаешь детей, как свободных партнёров. Это почти невозможно, если «обязан воспитать...» Обязан — значит ПИН. А жизнь с детьми — это партнерство.

(ПИН: потенциальный источник неприятностей — человек, позволивший себя подавлять. Отдавший кому-то право решать за себя, свои цели и свободы, и потому несчастный и злой, несмотря на правильность морали).

Двухлетняя дочка моего товарища, человечек очень зависимый и «избалованный» (об избалованности — далее), постоянно мочила штанишки. Я предложил награждением исправить ситуацию. И мы наблюдали, как филигранно точно работает закон мотивации.

«Садись на горшок, и тогда дам конфетку». Через два дня (!) девочка с энтузиазмом снимала штанишки и брякалась на горшок по двадцать раз в день, а писала ... в штаны. Было неверно определено исправляемое качество, награждался псевдорезультат — и он был получен!

«Но, это же всё равно, что дрессировать собаку! Вы сами приравниваете ребёнка к животному! А он — человек, он же должен понимать!..»

Уно моменто! Опять — «должен»?

ОН НИЧЕГО ВАМ НЕ ДОЛЖЕН.

Он должен только себе: улучшать свою жизнь. Вы, простите, хотите от него одно, а награждаете совсем другое, извините. И он вынужден понимать то, что выгоднее.

Мы просто очень боимся сознательно награждать нормальное поведение. Мы привыкли подавлять. Так нам проще. И наше возмущение больше ничего не означает. (Сия тирада — не Вам, читатель, а отдельной Вашей проблеме с ребёнком. Таковая обязательно найдётся!).

НАГРАЖДАТЬ — конкретный, неосоциальный навык, с которым у нас хило. «Сделал то, получишь это» — нормальные деловые отношения. Если они честно соблюдаются, мы чувствуем себя прекрасно, охотно работаем, видим перспективы, уверены в завтрашнем дне.

Мы сами требуем награды. И не желаем награждать детей. И тогда дети, естественно, делают то, что выгодно им.

И, вместо того, чтобы решать эту проблему, мы выдумываем миф «дети должны», и верим в него, и создаём на его основе моральные принципы и воспитательные концепции, упрямо игнорируя свои результаты — бунт, отчуждение, неразумность, горе, апатию наших детей.

А дрессура, кстати, как и воспитание, может быть продуктивной и улучшающей жизнь, а может быть асоциальной, — в зависимости от дрессировщика. И наша беда в том, что мы не владеем продуктивной дрессурой.

Продуктивная дрессура — просто разумное сожительство, когда один награждает желательные действия другого, делая их приятными. Хочу проиллюстрировать это.