Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения. 7 страница

— Касательно составления планов и знания того, что будет дальше... — многозначительно произнесла Эми и кивнула Стелле.

— Что? Ах да. — Стелла поняла подсказку Эми и обратилась к Джеку: — Пока тебя не было, подходила Марианна и говорила что-то насчет того, что идет с тобой на благотворительный бал в Челтнем. Она такая бесцеремонная. Я сказала, что сомневаюсь в этом и что ты, по моему мнению, пригласишь кого-то другого. — Говоря все это, она незаметно дергала головой в сторону Эми.

Макс, заметив все эти действия, решил похулиганить и сказал:

— А знаете, когда я учился в школе, наши девочки так и делали. — Высоким голосом с сильным ливерпульским акцентом он произнес: — Типа, моя подружка спрашивает тут, хочешь ли ты встречаться с ней.

Эми продолжала смотреть вверх, но ее щеки покрылись ярким румянцем.

— Между прочим, Марианну я с собой не беру, — сказал Джек. — Я пригласил кое-кого другого.

На губах Эми появилась легкая, но радостная улыбка, как у номинантки на первую премию, которая игнорирует тот факт, что на сцене объявляют ее имя.

Нет-нет. У Тилли все внутри задрожало. Не здесь, не сейчас, не так.

— Я пригласил с собой Тилли, и она согласилась.

Мерзавец, он это произнес.

Эми замерла, как будто в нее выстрелили. В ее глазах появилось осуждающее выражение.

— Что? — выпалила она.

Стелла же напрямик заявила:

— Ты же говорила, что никуда бы не пошла.

— Это не свидание, — поспешно заговорила Тилли, — и я еще не дала согласие. Я сказала, что нужно спросить у Макса.

— Это в следующую пятницу, — сообщил Джек Максу. — Ты можешь дать ей выходной на один вечер?

— Без проблем. И чтобы без фокусов. — Погрозив Джеку пальцем, Макс предупредил: — Веди себя хорошо.

— Что происходит? — Проходившая мимо Марианна услышала последние слова и повернулась к ним. — Что случилось?

— Джек берет с собой ее. — Эми указала на Тилли.

— Что?

— Знаю.

О Господи, все это совсем ни к чему. Тилли отступила на шаг и сказала:

— Это полное сумасшествие. Забудь.

— Не глупи. У меня есть причины, чтобы взять с собой Тилли. — Джек по очереди оглядел негодующих девушек. — Она уже давно занимается сбором средств на благотворительность. Сейчас, когда она уехала из Лондона, это ее единственная возможность познакомиться с нашими благотворительными организациями. Они пришли в восторг, когда я рассказал им о ней. — Он улыбнулся. — Так кого еще я мог взять с собой в качестве гостя?

Марианна сникла. Эми смирилась. Стелла же с подозрением осведомилась:

— А какой именно благотворительностью?

Именно этого вопроса и боялась Тилли. Честное слово, ну почему люди так любопытны? Убивало то, что вопрос Стеллы был обращен именно к ней, и Джек ждал, когда она ответит, потому что назвал ей благотворительный фонд за несколько секунд до того, как они вернулись в бар.

Только вот название выскочило у нее из головы, улетучилось как ртуть, и она никак не могла вспомнить, чем этот фонд занимается. А все стояли и ждали, пристально глядя на нее... Ладно, этот фонд не связан ни с животными, ни с дельфинами, ни с реставрацией зданий, ни с птицами, ни с заказниками, ни с детьми, ни со СПИДом, ни с собаками-поводырями, ни с гребенчатым тритоном, которому грозит опасность... Черт, никак не вспомнить, название вылетело из головы...

Ох!

— Помощь тем, кто страдает болезнью Альцгеймера! — Тилли победно кивнула. Фу-у, как раз вовремя.

Стелла язвительно произнесла:

— А мне на минуту показалось, что ты забыла.

— Чуть не забыла. — Тилли заставила себя рассмеяться. — Я участвую в таком количестве благотворительных акций!

— Это веская причина, — заметил Джек.

— И это не свидание, — напомнила всем Тилли, потому что, судя по выражениям лиц, не все сомнения исчезли.

— Это совсем не свидание, — подтвердил Джек, качая головой. — Господи, да мне совсем не хочется туда идти. Но иногда нужно исполнять свой долг, верно? — Он одним глотком осушил стакан и улыбнулся. — Теперь моя очередь?

Чувствуя на себе полный ненависти взгляд, Тилли посмотрела на часы. Вот что происходит, когда соглашаешься сделать кому-нибудь одолжение. Если ее сейчас не выгонят из города, то нужно сделать все, чтобы не нарваться на нечто подобное в следующий раз.

Не пора ли домой?

Глава 16

После трех лет жизни в Лос-Анджелесе можно уже было бы привыкнуть к забавным обычаям Калифорнии, но приемы все еще вызывали у Кей улыбку. Этот прием — его устраивал директор «Над радугой» — был пафосным и гламурным практически во всех аспектах, однако он все равно закончился точно по расписанию — ровно в пять. Причудливым было и то, что гости разъезжались в лимузинах с шоферами, и причиной этому было их богатство, а вовсе не невозможность самостоятельно дорулить до дома. Почти все в течение приема потягивали минералку со льдом. Если кто ради расслабления и баловался наркотиками, Кей этого не видела. Дом Дензила и Шарлин Вейнтрауб на Голливудских холмах был великолепен, а платья и украшения на женщинах своим блеском затмевали солнце, и все же, если честно, этот был не тот прием, который запоминается на всю жизнь. Предполагается, что на таких мероприятиях нужно общаться, а не получать удовольствие. На развлечения здесь смотрят косо, а принятие пищи в этом мире нулевых размеров воспринимается как опасный вид спорта, и в нем участвуют только те горячие головы, у кого хватает безрассудства дать волю своим чувствам.

В общем, к черту лимузин с шофером, незачем арендовать его ради показухи. Поддернув узкую юбку, Кей проскользнула за руль своего автомобиля с откидывающимся верхом и предалась размышлениям. Интересно, она все вообразила, или Шарлин действительно сегодня держалась с ней немного странно? Несколько раз она перехватила устремленный на нее взгляд Шарлин, причем отнюдь не дружелюбный. А у бассейна она осведомилась: «Ну что, Кей, нашла себе нового мужчину? Я имею в виду своего собственного, а не чужого».

Непонятно, зачем это говорить. С другой стороны, жена твоего директора — это не тот человек, с кем можно спорить. Шарлин избалованна, раздражительна, и всем известно, что Дензил, чьи дети от первого брака старше его второй жены, все ей разрешает. До Кей доходили слухи — Мейси Вентура, которая знала все и обо всех, была спецом по слухам, — что Шарлин подсела на болеутоляющие и тайно борется с этой зависимостью, так что лучше не терять ее благосклонность. Она очень непостоянна, когда сердится.

Кей завела двигатель, тронулась с места и, дождавшись, когда мимо проедет сияющий черный удлиненный лимузин, выехала на дорогу. Музыку, музыку. Она включила CD-плейер и, прибавив громкости, стала с наслаждением слушать Дженнифер Хадсон, которая пела «Говорю тебе, я не ухожу». О да, эта песня всегда была ее любимой. Она могла часами слушать этот мощный голос, от которого у нее мурашки бежали по спине. Она не возражала бы, если бы эту песню играли на ее похоронах, а дополнительным бонусом стало бы то, что от выбора музыкального сопровождения американские скорбящие пришли бы в ужас, а английские — в восторг. Развеселившись, Кей представила эту сцену, как из динамиков, спрятанных в стенках гроба, льется музыка. Макс был бы в восторге. Между прочим, если бы он занимался похоронами, то сделал бы так, чтобы, когда песня достигнет крещендо, крышка гроба со скрипом приоткрылась и из щели показалась рука. Вдохновленная перспективой, Кей с восторгом набрала в грудь побольше воздуха и вместе с Дженнифер во все горло запела: «И я говорю тебе... я не ухожу-у-у-у-у...»

Черт, что это было?

Из-за пальмы на дорогу метнулось крохотное коричневое существо и исчезло под передними колесами с такой скоростью, что Кей не успела среагировать. Она ударила по тормозам и испуганно закричала, когда машину занесло. О Господи, не допусти, чтобы она задавила его, пусть это и всего лишь крыса. Кей ненавидела крыс, но это не означало, что ей хотелось их убивать. Успело оно проскочить или погибло? Оно очень напоминало крысу, но крыса ли это? Почувствовала бы она удар, если бы переехала его, или существо было слишком маленьким?

— Боже мой, только не это.

Выбравшись из машины и опустившись на корточки, Кей увидела то, чего так боялась. Крохотное неподвижное тельце лежало в тени под машиной. Она убила крысу. Лицо Кей исказила брезгливая гримаса. Надо бы убрать крысу с дороги, иначе она переедет ее задними колесами, когда тронется с места. Бр-р, какая мерзость эти крысы...

— Не-е-е-е-ет! — раздался визгливый крик в отдалении, потом хлопнула дверь и по асфальту застучали каблуки.

— Нет, — прохрипела Кей.

Вытащив крысу из-под машины, она обнаружила, что это совсем не крыса. О нет-нет-нет. При виде крохотного создания, любимого чихуахуа Шарлин, ее бросило в жар, потом в холод, потом затошнило.

— Ты убила Ягненочка! Ты убила моего малыша! — Подбежала задыхающаяся Шарлин. Подхватив крохотное тельце на руки, она принялась укачивать его и приговаривать: — Ягненочек, солнышко мое, проснись, проснись...

— Я очень сожалею. Это вышло случайно, я очень сожалею. — Кей услышала приближающиеся шаги и беспомощно покачала головой. — Это вышло случайно. Он выскочил из ниоткуда прямо под колеса. Я ничего не могла поделать. Я очень сожалею.

— Ничего ты не сожалеешь! Ты врешь! — закричала Шарлин. Ее глаза горели, лицо перекосило от ненависти. — Сука, ты сделала это нарочно!

Кей попятилась, потрясенная яростью нападения.

— Это неправда, я бы никогда так не поступила, честное слово.

— Ты ненавидишь меня. Ты ревнуешь, — злобно шипела Шарлин. — Тебе нужен Дензил, но тебе невыносимо, что он принадлежит мне. Ты ненормальная, — продолжала она. — Ты сексуально одержимая, ты убийца собак, и ты мне за это заплатишь. Дензил мой муж, и тебе не удастся забрать его у меня. Ты всего лишь тощая рыжеволосая похитительница мужей, и ты нарочно переехала моего Ягненочка.

— Нет, нет.

— О, не ври. Взгляни на себя. Ты пьяна. — Шарлин выставила в ее сторону костлявый палец. — Я знаю, что ты сделала это нарочно, — я видела, как все случилось. Я была на балконе и видела, как ты нарочно крутанула рулем, чтобы наехать на него. Ты хотела причинить мне боль и убила моего малыша.

Это был самый настоящий кошмар. Кей не верилось, что все это происходит на самом деле. Гости, охрана и домочадцы спешили к месту происшествия, горя желанием узнать, что случилось. Кей почувствовала, что у нее подгибаются ноги, и в изнеможении опустилась на пассажирское сиденье своей машины.

— Она пьяна, — продолжала орать Шарлин. — Весь прием она хлестала вино. Когда не поедала глазами моего мужа!

— Я выпила один бокал вина. Один бокал, — возразила Кей, но возражать было бесполезно.

— Это мерзкая, извращенная сука, она убийца, и ей не место в этом городе! — визжала Шарлин, продолжая укачивать тельце собаки.

— Это была случайность, я очень сожалею. Не знаю, что еще сказать.

Кей никогда в жизни не чувствовала себя такой одинокой. Никто ей не верит, ни один человек не принял ее сторону. Ее мучили угрызения совести: виновата она в случившемся или нет, но Ягненочек все равно мертв.

— Что происходит? — Дензил последним прибыл на место происшествия. Тяжело дыша, он в ужасе переводил взгляд с Кей на крохотное тельце в тощих руках Шарлин. — Боже мой, только не Ягненочек.

Слезы текли у Шарлин по лицу и капали с подбородка, недавно подправленного пластическими хирургами.

— О-она убила его, Денни. Наро-о-чно. — Между громкими всхлипами она произнесла: — Вызови копов. Пусть эта сука заплатит за все.

В магазине было пятеро покупателей, когда вошла Стелла.

Сердце Эрин упало. Именно этого она боялась всю неделю. Теперь можно только гадать, что будет дальше.

— Что ты думаешь, Барбара? Это подойдет для свадьбы нашей Энджи? — Женщина средних лет благоговейно гладила бледно-зеленый комплект из платья и жакета. — Приятный материал. Вот пощупай. Восемьдесят фунтов, но это Фрэнк Ашер. Ал, я всегда мечтала о наряде от Фрэнка Ашера.

— Восемьдесят фунтов? — Стелла с недоверием поцокала языком. — Надо бы мне открыть такой же магазин. — Подойдя поближе, она внимательно оглядела платье и жакет и обратилась к женщине: — Жаль, что вчера утром вы не зашли в «Оксфам» на Хилл-стрит. Можно было бы купить его за пятьдесят шесть.

Сердце Эрин рухнуло еще ниже. Женщина и ее приятельница инстинктивно попятились от наряда и ошеломленно посмотрели на Эрин.

— Это неправда. — Она покачала головой. — Не обращайте на нее внимания. Это ложь.

— Да ладно тебе, мы все знаем, чем ты тут занимаешься. Прошлым летом я отдала в церковь три мешка одежды, а потом большая часть оказалась здесь.

Еще одна вопиющая ложь, но ее потенциальные покупательницы не узнают об этом. Эрин сказала:

— На этом компьютере имеются данные обо всех, кто сдает в магазин одежду для продажи.

— Не сомневаюсь в этом. Я бы тоже сделала список, а потом всем врала, как получаю вещи, — со сладкой улыбочкой произнесла Стелла. — Иначе все это выглядело бы очень дурно, не так ли? Кстати, к тебе обращалась та женщина, которая жаловалась, что купила у тебя кардиган, ну, тот самый, с «бычками» в кармане?

Две женщины пятясь покинули магазин. Другие три, переглянувшись, молча последовали за ними, причем одна из них незаметно вытерла ладони о свое пальто.

— Она лжет, — крикнула им вслед Эрин, прежде чем за ними закрылась дверь.

— Зато сработало. — Стелла явно была довольна собой. — Правда?

— Ты не имеешь права так поступать.

— А я поступила.

— Это нечестно.

— Думаю, это честно, — заявила Стелла. — Думаю, ты это заслужила.

— Я не крала у тебя Фергуса. — Эрин покачала головой. Можно повторить это еще раз пятьсот, но поверит ли Стелла?

— А теперь ты лжешь.

Ладно, вряд ли. Эрин решила зайти с другой стороны.

— Дело в том, что вот такими появлениями у меня в магазине и подобными спектаклями тебе не вернуть Фергуса.

— Знаю. Я не дура. — Стелла вздернула подбородок и расправила плечи. — До недавней ночи я думала, что это когда-нибудь случится, но теперь знаю, что он не вернется. Из-за тебя у меня не будет жизни и семьи. И это, как ни странно, очень меня расстраивает.

— Но я не...

— Не утруждайся, маленькая мисс Невинность. — Уничижительный взгляд Стеллы остановился на бедрах Эрин. — Хотя и не такая уж маленькая.

Дрожа от гнева, Эрин сказала:

— Я не желаю видеть тебя в своем магазине.

— Не беспокойся, я сюда не приду. Но запомни, ты причинила мне боль. И теперь моя очередь делать тебе больно.

Глава 17

— На той стороне улицы, на дереве, сидит фотограф. — Стиснув трубку, Кей отпрянула от окна, пока ее не сфотографировали. — И еще целая куча болтается на пешеходной части.

— На пешеходной части, — передразнил ее Макс, находившийся за шесть тысяч миль. — Ага, попалась на своих любимых американизмах.

— Макс, заткнись. — Кей знала, что таким образом он пытается улучшить ей настроение, но сейчас это не помогало.

— Ладно, извини. — После стольких лет брака они отлично понимали друг друга. — Но ведь все это скоро прекратится, верно? Выжди день-два, и люди потеряют интерес, их увлечет новая сплетня.

— Надеюсь на это.

Только уверенности в этом не было. На улице появился автобус с передвижной телестанцией. Кей не арестовали — часа два помучив ее в участке, полиция отпустила ее и даже не выписала штраф, — однако уже стало известно, что Шарлин так не сдастся. Журналисты, которых обзвонила Шарлин, обрывали Кей телефон, желая услышать ее реакцию. Ведь это Голливуд. Правдивая история, приключившаяся с нормальным человеком в какой-то момент времени, может быть вывернута наизнанку; потом она распространится со скоростью степного пожара и спровоцирует самое настоящее безумие в СМИ. Надо смотреть правде в лицо: кому не понравится история о том, как одна из звезд «Над радугой» — забавная рыжеволосая англичанка с манерами и наружностью истинной леди — оказалась в действительности ревнивой, алчной до мужчин психопаткой, которая еще и убивает собак?

— Эй, все будет в порядке, — ободрил ее Макс. — Просто посылай всех куда подальше.

— О да, это поможет. — У дома стоял репортер с микрофоном и говорил в камеру.

— Пригрози судебным иском этой сумасшедшей суке.

— Макс, ты начинаешь действовать мне на нервы.

— Ладно, приезжай домой. Прыгай в самолет и улетай оттуда. Мы о тебе позаботимся.

Глаза Кей вдруг наполнились слезами, потому что Макс предлагал нечто очень соблазнительное и совершенно невозможное. Если эта история будет раскручиваться и дальше, ей действительно очень-очень захочется сбежать.

— Только дело в том, что существует такая маленькая штука, как работа, — напомнила она Максу. — И плотный график. Вот-вот должны возобновить контракт на следующий сезон. Что-то подсказывает мне, что студия не обрадуется, если я вдруг сбегу.

— В общем, мы с тобой, — сказал Макс. На заднем фоне слышался какой-то негромкий стук. — Не позволяй этой мерзавке одолеть тебя. Если ко мне кто-нибудь придет, я им все растолкую — к черту их.

О Боже, что еще? Неужели передвижная телестанция уже добралась до Роксборо? У Кей пересохло во рту.

— Что это? — слабым голосом спросила она.

— Это лэптоп. Я искал тебя через Google. Есть статья о тебе на одном из сайтов светских сплетен.

— И что в ней? — Кей приготовилась к худшему.

— Тебя называют «сексуальной маньячкой из Беверли-Хиллз».

— Бедная мама.

Прошло три дня, а сравнение со степным пожаром оказалось слишком слабым. Голливудская машина по производству сплетен уже плавилась от перегрузки, а Кей официально превратилась в человека, которого ругала и поносила вся Америка. Перейдя по другой ссылке, Лу увидела фотографию, на которой Шарлин со слезами на глазах прижимает к груди портрет Ягненочка. Сопровождавшая снимок статья была озаглавлена: «Не знаю, как переживу похороны. Мне хочется умереть».

Тилли сказала:

— Прекрати читать эту муть.

— Не могу. Ведь они говорят о маме. Смотри, вот на снимке ее доставляют в полицейский участок. Она выпила один бокал вина и прошла тест на содержание алкоголя, но они все равно пытаются повернуть все так, будто у нее проблемы с алкоголем. Если раньше у нее проблем не было, то сейчас они могут появиться.

Тилли через плечо Лу взглянула на фотографию Кей, где та была запечатлена, естественно, расстроенной, растрепанной и в порванной юбке. Снимок был сделан в день происшествия. Взяли ту фотографию, где она моргает, поэтому ее глаза были полуприкрыты и выглядела она так, будто не просыхала целую неделю.

«Совершенная Английская Роза или Горькая Пьяница?» — кричал заголовок.

«Опасности ревности, — говорил другой. — Карьера Кей Макенны рухнула из-за безнадежной любви к ее боссу и минутного помешательства, закончившегося убийством».

— Дензилу Вейнтраубу за шестьдесят. — Лу с отвращением покачала головой. — Почему никому не приходит в голову, что маму не заинтересовал бы жирный старый директор с неудавшейся трансплантацией волос и носом-картошкой?

— Потому что он мультимиллионер и суперуспешный жирный старый директор. — Тилли указала на описывающую все это строку в тексте.

— Но мама не такая! Она не гоняется за уродливыми стариками только потому, что они богаты!

— Мы это знаем. Не переживай, она с этим справится. А теперь, солнышко, выключи компьютер.

— Ты, случайно, не пытаешься уберечь меня от прочтения следующей ссылки? — Это позабавило Лу. Она слабо улыбнулась и сказала: — Ладно, я ее уже видела. Чокнутый психолог утверждает, что у мамы отложенный нервный срыв из-за того, что ее муж оказался геем. Все это бред.

Тилли сжала ее худенькое плечико.

— Конечно.

— А компьютер я пока выключить не могу. Мне нужно посмотреть кое-что по Шекспиру. Он такой скучный.

— Мы сдавали «Макбет» на GCSE[9]. — Тилли скривилась. Она искренне сочувствовала Лу.

— А мы будем сдавать «Ромео и Джульетту». Я почти не понимаю, что каждый их них пытается сказать, диалоги ужасно пустые и запутанные. Ну почему они не могут говорить на простом английском?

— Моя дочь обычная мещанка, — объявил Макс, входя в кухню с рисовальной доской под мышкой. — Если это не журнал «Хит», ей неинтересно.

— Спасибо, папочка. Должна довести до твоего сведения, что я, между прочим, очень умная. Просто мне не нравится Шекспир.

— Это потому, что ты не видела его пьесы в театре. Ладно, с этим надо будет что-то сделать. Подвинь попу. — Поставив на пол доску, Макс ловко сдернул Лу со стула и занял ее место перед лэптопом. — «Королевская шекспировская компания», Стратфорд. Смотрим здесь. «Ричард III»... вряд ли. «Кориолан», гм. — Стуча по клавишам, он просматривал репертуар. — «Двенадцатая ночь», тебе понравится. Принеси мой бумажник, мы прямо сейчас закажем билеты. Тилли, ты с нами?

Потрясенная, Тилли спросила:

— Ты серьезно? Тебе действительно нравится Шекспир?

— Ха, она думает, я слишком прост, чтобы оценить барда. Но это не так. — Макс помахал у нее перед носом пальцем. — Он великолепен. Просто отдайся течению, и тебя затянет, поверь мне. О да, я вобью в ваши головы капельку культуры, даже если это будет стоить мне жизни. Проклятие, в среду и в четверг я не могу — буду в Лондоне с клиентом. Придется брать билеты на пятницу, двадцатое.

Фу, пронесло.

— Я не смогу пойти. На этот день назначен благотворительный бал. Очень жалко, — сказала Тилли.

— Благотворительный бал? — встрепенулась Лу, заинтересовавшись.

— В Челтнеме. Джек ее пригласил. Тогда я закажу два билета. — Макс принялся вводить данные своей кредитки.

— Тебя пригласил Джек? — Усмехнувшись, Лу заявила: — Ну и ну! Мне казалось, ты говорила, что не хочешь стать еще одной зарубкой на столбике его кровати.

— А я и не хочу. — Господи, а теперь над ней издевается веснушчатая тринадцатилетняя девчонка. — Это не свидание. Он попросил меня пойти с ним только потому, что оказался в затруднительном положении.

Лу кивнула с видом человека, знающего знаааачительно больше.

— Тебе придется позаботиться о том, чтобы он тебя не загнал в затруднительное положение.

Атмосфера на съемочной площадке не улучшалась. Где бы Кей ни оказывалась, она везде видела, как люди собираются группками и перешептываются, а потом при ее появлении будто растворяются. Это было не очень приятным ощущением: вероятно, так чувствуют себя бездомные, от которых плохо пахнет.

Ей также стало известно, что вызвали группу сценаристов и заперли в каком-то трейлере, где они в спешке меняют сценарий финального эпизода сериала.

Гм, интересно, к чему это все? И при этом она продолжает ждать, что с ней продлят контракт. Забавно.

В гримерном вагончике тишину нарушал только звук телевизора, настроенного на развлекательный канал.

— ...А теперь перейдем к делу Кей Макенны, — объявила ведущая.

Кей сухо заметила:

— Ради разнообразия.

Эллис, гримерша, отложила кисть для румян.

— Хотите, я переключу на другой канал?

— Нет, оставь. Мне уже безразлично. Давай послушаем, что они сегодня скажут.

— Сегодня утром у нас в студии трое гостей, и у каждого из них есть много общего с Шарлин Вейнтрауб. — Ведущая сделала многозначительную паузу. Желая подчеркнуть важность момента, она сложила губки в кружочек, из-за чего ее рот стал похож на кошачий задний проход, и указала на женщину слева: — Вот Паула. Она рассказывает, что однажды — это было в прошлом году — она шла по улице по своим делам, как вдруг из-за угла вылетела машина, за рулем которой сидела Кей Макенна, и понеслась на нее. Если бы она не отскочила в сторону, ее переехали бы, как Ягненочка.

— Боже мой!.. — выдохнула Эллис, в ужасе глядя на отражение Кей в зеркале. — Вы действительно это сделали?

— Естественно, нет. Я этого не делала! Я в жизни не видела эту тетку! Я очень осторожный водитель!

— Рядом сидит Джейсон. Он утверждает, что Кей Макенна намеренно пыталась задавить его любимого пса Брута.

— Кто им разрешил приходить на телевидение и говорить такие вещи? — возмутилась Кей.

— И наконец, перед нами Мария. Ей и ее бабушке на улице было нанесено словесное оскорбление психически неуравновешенной и явно пьяной рыжеволосой женщиной, и сейчас они полагают, что это была Кей Макенна.

— На них всех надо подать в суд! Как они смеют! — закричала Кей.

В дверь постучали, и в трейлере появился Дензил. Эллис поспешно выключила телевизор.

— Дензил, ты же не веришь всему тому, что они говорят обо мне. — Кей указала на серый экран. — Все это ложь. Люди просто приходят на телевидение и несут всякую чушь.

— Кей, ты знаешь, что сказал мой адвокат. Я не имею права обсуждать это с тобой. — Дензил не прошел дальше дверного проема. — Мы можем приступить к съемке новой сцены?

— Ладно, извини. — Кей заметила, что он пришел с пустыми руками. — Я могу взглянуть на новый сценарий?

— Нет надобности. — Дензил покачал головой, и при этом его двойной подбородок затрясся. — У тебя нет диалогов.

Кей пристально посмотрела на него. Ее слишком короткая карьера в кино рушилась буквально на глазах.

— Дай-ка отгадаю. Мне предстоит плавать в бассейне лицом вниз?

Дензил так и не смог заставить себя посмотреть ей в глаза и довольно резко произнес:

— Что-то вроде этого.

Глава 18

— Нет, спасибо, мне только воды. — Тилли намеревалась сегодня держать себя в руках, чего бы ей это ни стоило.

Джек сказал:

— Вся прелесть сегодняшнего мероприятия в том, что нам не надо придумывать, как добраться до дома. Вызовем такси. Поэтому можно расслабиться, позволить себе выпить и получить удовольствие.

— Не надо. — Честное слово, он думает, что она ничего не понимает? Ведь именно поэтому она решила пить воду.

— От одного бокала вина вреда не будет, верно?

Выпить бокал вина было бы божественно, но нельзя рисковать. Тилли высокомерно заявила:

— Я не нуждаюсь в алкоголе, чтобы получать удовольствие.

Да, высокомерно.

— Черт побери, да я привел на бал саму Поллианну[10]. — Однако было видно, что ситуация забавляет Джека. Ухмыльнувшись официанту с бутылкой вина, он признался: — Она боится, что я ее соблазню.

Официант лучезарно, как Грэхем Нортон, улыбнулся и театрально прошептал Тилли на ухо:

— Ловите момент, дорогая. Как же вам повезло.

Ну-ну, очень помогло.

— Я не буду ее соблазнять, — сказал Джек. — Я дал слово, что не буду. А я всегда выполняю обещания.

— Не переживайте. — Официант подмигнул Тилли. — Уверен, вам удастся его переубедить.

От одной мысли об этом Тилли бросило в жар. Она взяла с подноса у проходящего мимо официанта стакан с газированной минералкой и залпом осушила. Неожиданно она получила передышку: молодой официант удалился прочь мелкими шажками, а Джека перехватила пара жизнерадостных бизнесменов. Тилли отошла в сторону и огляделась по сторонам.

Бал проходил в похожем на огромный свадебный торт здании отеля в Челтнеме. Зал был великолепным, просторным и с высокими потолками. Многочисленные гости беседовали или танцевали под оркестр. Шум стоял страшный. Возраст гостей начинался от двадцати. Здесь не было толп престарелых дам, щелкающих вставными челюстями и опирающихся на клюки, чего Тилли так опасалась. Публика была одета ярко и излучала дружелюбие, а Джек знал большую часть гостей. А еще, несмотря на то что Тилли не пила, он с каждой минутой выглядел в ее глазах все привлекательнее.

Хватит, надо держать себя в руках. Она не станет очередной зарубкой...

— О, вы просто очаровательны в этом платье! — К Тилли подплыла пожилая дама в блестящем алом шелковом платье. — Я уже давно собиралась подойти к вам и поздороваться. Дороти Саммерскилл из оргкомитета, — представилась она. — А вы знакомая Джека?

— Знакомая, — подтвердила Тилли. — Мы всего лишь друзья.

— Вот и славно! Наверное, так безопаснее! — Дороти весело рассмеялась. — У Джека очень бурная светская жизнь, за ним тяжело угнаться. С другой стороны, кто бы отказал ему в удовольствии? Мы все ужасно его любим, знаете ли. Он так много сделал для нас. Он наша главная поддержка и опора здесь, в Челтнеме.

— Это потому, что у одного его родственника была болезнь Альцгеймера?

— Вообще-то он пришел к нам через Роуз, свою невесту. Милая Роуз, мы все еще скучаем по ней. Болела ее бабушка, и поэтому она занялась сбором средств для фонда. Должна признаться, что после ее смерти мы думали, что больше никогда не увидим Джека. Но он остался в правлении. И это просто замечательно. Будем надеяться, что и вы станете у нас частой гостьей. — Ее глаза сияли. — Друг Джека — наш друг.

После ужина начались танцы, к которым все отнеслись очень серьезно. Так как Тилли познакомили со многими гостями бала, следующие два часа она провела кружась по залу, правда, с разной степенью успеха. Муж Дороти Гарольд был полным энтузиазма альпинист-любитель и танцевал как любитель. Фермер Патрик внешне напоминал борца-вольника, но танцевал, как Фред Астер. Их жены и подруги тоже веселились вовсю. В общем, Тилли было хорошо в этой радушной и простой компании. Забыв о том, что не выпила ни капли, она замечательно проводила время.

Но тут появился Джек и все испортил.

Слегка утомившись после двух энергичных танго с Патриком, Тилли присела на край стола, чтобы дать ногам отдохнуть, и увидела направляющегося к ней Джека.