Нина – Мама, ну я же просила тебя появиться не таким страшным способом!
Паулина Карловна (усаживаясь за столик и наливая себе коньяку, говорит далее своим голосом) – Знаешь, я решила неожиданно сыграть роль привидения, чтобы несколько взбодрить твоего поклонника…
Ковалев – Ну, вы же… у вас же… сердце!
Паулина Карловна – Какое сердце, молодой человек? Побойтесь бога! Давайте лучше выпьем. (все выпивают). Андрюша! Мы с Ниночкой решили Вас просто разыграть, чтобы заманить снова в квартиру. Никакой «скорой» не было!
Ковалев – Но зачем? Вы же меня чуть немым не сделали!
Нина – Просто я не могла удержаться до утра, чтобы не расспросить тебя про тот маскарад, который ты устроил в первый приход к нам! Мама сначала была против, но потом согласилась подыграть мне, изобразив внезапную болезнь.
Ковалев – Да… Тут все такие артисты, что мне ох, как далеко до вас! (все смеются).
Паулина Карловна – А я, ну никак не могла усидеть у себя в комнате, слушая вас! Так хотелось присутствовать при этом, так хотелось, что я зашла крадучись в ванную, намочила руку холодной водой, и тихонько пробравшись, положила ее на Вашу шею, Андрей!
Ковалев – О! это было что-то! Я признаюсь в любви, и вдруг такой пассаж: громовой голос и холодный душ! Паулина Карловна, Вы просто мастер перевоплощения!
Паулина Карловна – Спасибо, что Вы оценили! Ну, ладно, не буду вам мешать! Пойду прилягу, а то ведь скоро уже утро… Пока-пока! (уходит)
Нина – Андрей, ты не обиделся?
Ковалев – Не успел! Все так неожиданно!
Нина – Для меня – тоже! Но мне это начинает нравится, и ты – вроде тоже мне начинаешь нравиться…(Ковалев приближается к Нине, они сливаются в поцелуе)
(вдруг раздается звонок в дверь)
Ковалев – Я подойду! Кто там? (за дверью женский голос: «Это соседи! Вы нас затопили!»). Подождите, сейчас открою! (открывает дверь. Внезапно в квартиру вваливаются два человека в черных масках, один быстро ударяет Андрея в голову, тот падает. Другой бросается к Нине, она успевает вскрикнуть: «Что это?»… Затемнение)
Картина восьмая
Гостиная квартиры Штейнц. На стенах висят, вразнобой, пустые рамки картин, все разбросано. Исчезли малые скульптурки с комода. Паулина Карловна, охая, развязывает Нину, освобождает ее рот от клейкой пленки. Затем они обе приводят в чувство оглушенного Андрея).
Нина – Ты как, Андрей?
Ковалев (кривясь от боли) – Да нормально… Оглушили чем-то, сволочи… А ты как?
Нина – Я – ничего! Мне рот заклеили, а глаза и руки завязали! Но я слышала, как грабители два раза чертыхнулись…
Паулина Карловна (причитает) – Все самое ценное утащили! Все украли! Говорила тебе, сдай ты все это добро…ох…
Ковалев – Это я виноват! Я должен был это предвидеть! Он не стал ждать меня, он понял, что я не буду этого делать…
Нина – Кто, Юков?
Ковалев – Да, он. И еще… Константин. Думаю, второй был именно он.
Паулина Карловна –Я ведь совсем уже уснула, как слышу, что-то упало, потом топот, дверь хлопнула. А вышла из комнаты – Андрей лежит без сознания, Нина вся связанная. Думаю, сейчас сама свалюсь в обморок! Константин, говоришь, и Юков? Они – могли! Они на все пойдут, мерзавцы, лишь бы наживиться за чужой счет…
Ковалев (возбужденно) – Я – виноват! Я должен был вас защитить, и коллекцию сохранить! (ходит по комнате, держась за голову). Нет мне прощения! Ведь они могли и убить тебя, Нина! Они поэтому и глаза тебе завязали, боялись, что ты их узнаешь… Подонки… Я должен их найти… Я должен их заставить вернуть все… Я не могу смотреть вам в глаза, пока этого не сделаю! (пытается идти к двери, шатается)
Паулина Карловна – Вы куда, Андрей? Вы же идти не можете! Вам лежать надо!
Нина – Андрей, погоди, не торопись! Ты должен придти в себя!
Андрей – Нет, прости меня, Нина! Я должен идти! Я не приду – пока их не верну! Я их верну, слышишь! (шатаясь, но довольно быстро уходит)
Нина – Андрей, стой! Не пущу! (бросается вслед)
Паулина Карловна – Ты-то куда? А, теперь все равно! Где теперь вернешь это богатство?
Нина (вернувшись) – Ушел… Мама, не надо так драматизировать! Ты же ничего не знаешь!