До встречи с Пробужденными. Затем была тантра у Острикова, на которой мы познакомились с Викой

Затем была тантра у Острикова, на которой мы познакомились с Викой. Это была первая для меня тантра, как и для нее. На самом тренинге мы особо не сблизились, но случилось так, что домой мы ехали в одной машине на заднем сидении и разговорились. Из разговора я понял, что Вика – это я, только в женском теле, ни больше ни меньше. Мне она очень понравилась своей безбашенностью, пофигизмом и цинизмом по отношению к миру и к себе. Еще она понимала мои шутки, а это многого стоит. Мы обменялись телефонами и периодически созванивались. Я тогда плотно сидел на Симороне, и пригласил ее туда. Она приехала на один из фестивалей, но, очевидно, ее не «проперло». Потом она стала организовывать тантру Сергея Слюсарева и настойчиво звала нас с Настей туда. Писала смс-ки с приглашениями на выездной тренинг каждый месяц и в конечном итоге мы сдались и поехали. После этой поездки мы окончательно бросили Симорон, интерес к которому и так стремительно падал, и целиком посвятили себя тантре в интерпретации Слюсарева.

Нам нравилось все: люди, тренер, атмосфера и, прежде всего, то, что происходило с нами. За год тантра превратила нас из ищущих кайф симоронавтов в эзо-спартанцев, не жалеющих себя на пути: «Это тантра!» – шутили мы, подражая известной фразе из фильма «300-спартанцев».

Слюсарев предлагал в основном переделанные Ошо-вские практики, и для нас все это выглядело, как настоящий путь к Себе, а не какой-то там детсадовский Симорон. Мы стояли по пол часа на пятках и лопатках, подняв таз кверху, мы мучили себя динамическими медитациями, мы выворачивали себя на проговорах (практика, на которой нужно было говорить самые откровенные вещи о себе). Именно тантра Слюсарева, с ее регулярностью и методичностью, на которую мы ездили в течение года каждый месяц (на четырехдневный выездной интенсив и два раза в неделю на вечерние занятия) позволила нам понять, что же мы ищем на самом деле, научила нас обращаться с энергией, научила ответственности за принятые решения, четко обозначила границы наших я и самое главное – научила идти до конца, как бы не болело тело и не вопил ум. Кроме всего прочего, на очередном тантрическом выезде я сделал предложение Насте, с которого все и началось.

Ирония вселенной заключается в том, что именно наш тренер – Слюсарев Сергей – и познакомил нас с Пробужденными. Они с Викой сходили на встречу с Рубцовым и «случайно» предложили сходить и нам. Позже я разговаривал с тренером о Сергее, но выяснилось, что Рубцов его не зацепил. Меня это просто подкосило, и разрыв с тантрой произошел практически мгновенно. Слюсарев не верил в то, что на пути может быть финал, а для меня, после встречи с Рубцовым, не существовало больше пути без финала. В отличие от Слюсарева, Вику Рубцов зацепил. Причем так мощно, что она боялась даже думать о нем. Она всеми своими ментальными клешнями вцепилась в Слюсарева, только чтобы, не дай Бог, ее не засосало в Пробуждение. И тогда мы пошли к Пробуждению без них.

Но Вика всегда была на тонком плане с нами. Мы с Настей были практически уверены, что если Вика решится, то она обязательно Пробудится. Мы даже шутили, что мол вытащим ее из тантры, она Пробудится, а мы за ней пролезем. Так в итоге и случилось. Все время, пока мы шли без нее, мы всегда мысленно к ней возвращались и даже встречались пару раз. Жизнь начала ее отрывать от Слюсарева, с которым у нее был целый спектр всевозможных отношений, а она продолжала цепляться. Так как она была очень сильной девочкой, то держалась до последнего, и на этом последнем этапе ей было очень больно. Оторвали ее с мясом и кровью. К Пробужденным она пришла в состоянии: Пробуждение либо смерть, но об этом позже.

Встреча с Гуру

Один год до Пробуждения

В первый раз я увидел Рубцова в клубе «Кайлаш» в апреле. Мы пришли с Настей на «встречу с Пробужденным», потому что было просто любопытно. До этого я видел «Просветленного» один раз – когда мы ездили на симоронский фестиваль на Иссык-Куле. «Просветленный» был как на картинке: белая борода, стул, выстланный белой накидкой. Он смотрел на собравшихся «мудрым глазом» и говорил «истину» про то, что думать нужно позитивно, потому что у того, кто позитивно мыслит, все в жизни позитивно. Помню, что я тогда пытался почувствовать какие-то идущие от него лучи или энергию. Мне казалось, что от Пробужденного обязательно должна какая-то особая энергия исходить. Или, например, он должен посмотреть на меня, тогда я по взгляду точно пойму, Пробужденный он или нет. Ведь у Пробужденных «особый взгляд»... Послушал я про позитивные мысли и решил валить оттуда, так и не почувствовав никакую энергию и не поймав его «особенный взгляд».

И вот мы спускаемся вниз по ступенькам «Кайлаша». Раздеваемся, оставляем ботинки у порога, заходим и... видим трех с половиной человек на стульях, и странного мужика у плаката. Садимся и начинаем слушать. Мужик начинает что-то мямлить под нос, говорит про какой-то путь, про самадхи, и я наконец-то понимаю, что он и есть Пробужденный Сергей Рубцов. Не знаю, что: возможно, отсутствие трона с белой накидкой, или что-то в движениях его тела, или эта расслабленная манера говорить – но что-то мгновенно зацепило меня в нем. Я впервые в жизни поверил в Пробуждение. Мне почему-то стало страшно, я встал и сказал об этом. На что Рубцов ответил пренебрежительно:

Я работаю только с бесстрашными, мне слабаки не интересны.

Я сел и больше ничего не спрашивал. Во мне все горело, и я понял, что меня зацепили. Посидел еще немного, мы вышли с Настей из помещения, сели в машину, посмотрели друг на друга, выдохнули и обнялись. Было ясно, что мы нашли что-то очень ценное. Мир казался очень простым и понятным. Мусор из головы на время исчез. Нам казалось, что вот сейчас можно просто горы свернуть. Настроение было таким, как будто мы уже Пробудились. Мы включили радио, играл «Человек на Луне» Наутилуса:

«...Он хотел бы покинуть тайком царицу ночей,
Но боится остаться без тела, как всякая тень.
И когда готов он сделать свой решительный шаг,
Петушиный крик возвещает день...»

И почему-то мне казалось, что эта песня играет исключительно для нас с Настей. Как будто Бог нам дает какой-то сигнал, мол, делайте, делайте шаг. По-моему, мы остановились где-то поесть и возбужденно обсуждали встречу. Говорили про Рубцова. Какой он крутой и что это «то, что нужно». А потом поехали домой. Почему-то в голове все сложилось, и я понял, что именно ради этой встречи я и жил, что гнетущее меня томительное ожидание чего-то волшебного впереди было связано именно с этим моментом, именно с этой встречей.

Мая

Встреча была очень важной. От этого человека сильно «фонит» чем-то нам неизвестным; мыслей мало, вопросов почти нет, немного грустно от того, какими он нас видит. Ощущение свободы.

Вышли оттуда звенящие, наполненные, радио разрывается и поет нам о пути и возможности «все бросить». А также про Рубцова – человека на Луне:

«И я в таком же положении, как человек на Луне.
И поэтому, и поэтому он улыбается мне.
Мы друг друга, мы друг друга
Понимаем вполне -
Я и человек на Луне»

Я плачу, дыхание перехватывает. Все вокруг разворачивается, как будто мы впервые за всю жизнь прикоснулись к чему-то настоящему, как было от первых соприкосновений с эзотерикой. Мир – другой. Ничего не важно. Все страхи и испытания и проблемы – фигня.

Главное, что мы рядом. Мы идем вместе туда, куда нам надо, к Настоящему. Мы закрываем все «каналы» свадьбой (ожидания и вопросы друзей, родственников и социума), и делаемся совсем свободные и предоставленные сами себе. Как в космосе, с опорой только друг на друга. Еще чуть-чуть. Ничего не бойся, Антон, я с тобой.

Июня

Тема, запущенная Просветленным, варится в нас последние дни, переосмысляются все отношения с жизнью, с делами, социумом, философией пути и так далее. Просветление ближе и ближе, реальнее и ощутимее. Весь наш совместный путь – безумно красивый, как будто нереальный, просто невозможно иногда поверить в то, что это происходит с нами. Разговариваем все время. Я читала Гессе «Сиддхартху», слова стелются прямо по сердцу, по глубине, я понимаю, о чем он, чувствую его Желание, Поиск. Я думаю о том, как живется в Просветлении, остаются ли там отношения с миром, с радостью от мелочей? Что меняется? Продолжается ли жизнь?

Говорили в бане с Сережей [Слюсаревым, тренером по тантре] про Просветленных – говорит, что у него ничего не отозвалось. Антон глубоко «разочаровался». Сережа сказал, что видит Антона куколкой бабочки на пороге рождения. Наши пути стали расходиться.

Июня

Продолжаем думать о Просветлении, я верю в Антона.

Июня

Вчера ночью по пути домой я стала читать вслух Сиддхартху [Гессе], и он так струился сквозь меня, так звенело каждое слово, что я не могла перестать читать, а Антон – ехать [за рулем]. Я читала для него и про него главы, одну за другой. Мы наматывали круги возле дома на машине, потом просто где-то слонялись по району. Я дико хотела спать, во рту пересохло, язык заплетался. А я все читала и читала.

Сегодня выезжаем на тантру [четырехдневный загородный тренинг]. Ощущение очень необычное: на фоне всех происходивших недавно событий – кажется, будто мы оставляем какую-то часть жизни, прощаемся с ней навсегда, впереди – новый лист, чистая ступень... не знаю, как описать. Вместо обычных сборов мы поехали с двумя икеевскими сумками покиданных вещей и оставили за собой пустую кровать без белья и покрывала. В открытую дверь пронзительно сквозил ветер. Ветер больших перемен.

Мы впервые ехали с Викой, она боится и не хочет (не понятно то ли тантры, то ли Просветления). Ее ломает, а мы говорим – чего бояться, раз «ведут». Если отрезают, надо соглашаться, надо помогать отрывать. Такое чувство, что мы с ражем прыгаем в какую-то темную нору, не зная, что там ждет.