IX. Ретроспективный взгляд на А. Смита, Шторха и Рамсея
Вся стоимость общественного продукта составляет 9 000 = = 6 000с + 1 500v + 1 500m, другими словами: 6 000 воспроизводят стоимость средств производства, а 3 000 – стоимость предметов потребления. Следовательно, стоимость общественного дохода (v + m ) составляет только 1/3 стоимости всего продукта, и совокупность потребителей – рабочие и капиталисты – лишь на сумму стоимости этой трети может брать из всего общественного продукта товары, продукты, и включать их в фонд своего потребления. Напротив, 6 000, равные 2/3 стоимости продукта, представляют собой стоимость постоянного капитала, который должен быть возмещен in natura. Следовательно, средства производства на такую сумму должны быть снова включены в производственный фонд. Необходимость этого видел уже Шторх хотя он и не смог доказать эту необходимость:
«Ясно, что стоимость годового продукта делится частью на капитал и частью на прибыль и что каждая из этих частей стоимости годового продукта регулярно покупает продукты, которые необходимы нации как для восстановления своего капитала, так и для возмещения своего потребительного фонда... Продукты, составляющие капитал нации, не подлежат потреблению, (Storch. «Considerations sur la nature du revenu national». Paris, 1824, p. 134–135, 150).
Однако А. Смит выдвинул свою поразительную догму – которая до сих пор слепо перенимается у него – не только в уже упомянутой форме, будто бы вся стоимость общественного продукта разлагается на доход – на заработную плату плюс прибавочная стоимость, – или, как он выражает это, на заработную плату плюс прибыль (процент), плюс земельная рента. Он выдвинул ее и в той еще более популярной форме, будто потребители «в конечном счете» («ultimately») должны оплатить производителям всю стоимость продукта. Это положение до сих пор остается одним из непререкаемых общих мест или даже одной из вечных истин для так называемой науки политической экономии. Такое представление стараются сделать наглядным при помощи следующего приема, имеющего видимость правдоподобия. Возьмем какое‑нибудь изделие, например, полотняные рубашки. Прежде всего, прядильщик льняной пряжи должен оплатить льноводу всю стоимость льна, т. е. стоимость затраченных семян, удобрений, корма для рабочего скота и т. Д ., а также ту часть стоимости, которую основной капитал льновода, как‑то постройки, сельскохозяйственный инвентарь и т. Д ., передает продукту; кроме того, он должен возместить заработную плату, выданную при производстве льна; оплатить прибавочную стоимость (прибыль, земельную ренту), заключающуюся в льне; наконец, возместить издержки по перевозке льна от места его производства к прядильне. Потом ткач, в свою оче‑редь, должен возвратить льнопрядильщику не только эту цену льна, но и ту часть стоимости машин, построек и т. Д ., короче, основного капитала, которая перенесена на лен; далее, ткач должен оплатить все потребленные в процессе прядения вспомогательные материалы, заработную плату прядильщиков, прибавочную стоимость и т. Д ., – и точно так же дело обстоит с белилыциком произведенного полотна» с возмещением издержек по транспорту готового полотна, наконец,– с фабрикантом рубашек, который оплачивает всю цену всех предыдущих производителей, доставивших ему лишь сырой материал. На фабрике последнего совершается дальнейшее присоединение стоимости: частью за счет стоимости постоянного капитала, потребленного в форме средств труда, вспомогательных материалов и т. Д . при фабрикации рубашек, и частью посредством затраченного при этом труда, который присоединяет стоимость заработной платы рабочих, изготовляющих эти рубашки, плюс прибавочная стоимость фабриканта рубашек. Пусть весь этот продукт, т. е. рубашки, в конечном счете стоит 100 ф. ст., и этим числом пусть выражается та доля всей стоимости годового продукта, которую общество затрачивает на рубашки. Потребители рубашек оплачивают 100 ф. ст., следовательно, они оплачивают стоимость всех средств производства, заключающихся в рубашках, а также заработную плату и прибавочную стоимость льновода, прядильщика, ткача, белилыцика, фабриканта рубашек, равно как и соответствующих предпринимателей в сфере транспорта. Это совершенно верно. Это действительно понятно всякому ребенку. Но потом говорят: так обстоит дело и со стоимостью всех других товаров. Следовало бы сказать: так обстоит дело со стоимостью всех предметов потребления; со стоимостью той части общественного продукта, которая входит в фонд потребления, следовательно, с той частью стоимости общественного продукта, которая может быть израсходована как доход. Сумма стоимости всех этих товаров, конечно у равна стоимости всех потребленных на них средств производства (потребленных частей постоянного капитала) плюс стоимость, созданная трудом, присоединенным в последний раз (заработная плата плюс прибавочная стоимость). Следовательно, вся масса потребителей может оплатить всю эту сумму стоимости, так как хотя стоимость каждого отдельного товара и состоит из с + v + т, но сумма стоимости всех товаров, входящих в фонд потребления, взятая в своей совокупности, максимально может быть равна лишь той части стоимости общественного продукта, которая разлагается на v + та, т. е. может быть равна лишь той стоимости, которую труд, затраченный в течение года, присоединил к уже имевшимся в наличии средствам производства, к стоимости постоянного капитала. Что же касается постоянной капитальной стоимости, То, как мы видели, она возмещается из массы общественного продукта двояким образом. Во‑первых, посредством обмена капиталистов подразделения И, производящих предметы потребления, с капиталистами подразделения I, производящими средства производства. Здесь и находится источник фразы, будто бы то, что для одних является капиталом, для других представляет собой доход. В действительности дело обстоит совсем не так. Те 2 000 IIс, которые существуют в виде предметов потребления стоимостью в 2 000, составляют для капиталистов подразделения II постоянную капитальную стоимость. Следовательно, сами капиталисты подразделения II не могут потребить эту стоимость, хотя их продукт по своей натуральной форме и предназначен для потребления. С другой стороны, 2 000 I (v + т) представляют собой заработную плату и прибавочную стоимость, произведенные капиталистами и рабочими подразделения I. Эта стоимость существует в натуральной форме средств производства, вещей, в которых их собственная стоимость не может быть потреблена. Следовательно, в целом здесь перед нами сумма стоимости в 4 000, из которой – как до обмена, так и после обмена – половина служит лишь для возмещения постоянного капитала, а другая половина составляет только доход. – Но, во‑вторых, постоянный капитал подразделения I возмещается in natura отчасти посредством обмена между капиталистами подразделения I, отчасти посредством возмещения in natura на каждом отдельном предприятии.
Фраза, будто вся стоимость годового продукта в конечном счете должна оплачиваться потребителями, была бы верна лишь при том условии, если бы под потребителями разумели два их совершенно различных вида: индивидуальных потребителей и производительных потребителей. Но коль скоро часть продукта должна быть потреблена производительно, то это означает лишь одно: она должна функционировать как капитал и не может быть потреблена как доход.
Если стоимость всего продукта, равную 9 000, мы разделим на 6 000с + 1 500v + 1 500m и станем рассматривать 3 000 (v+т) лишь в качестве дохода, то получается, наоборот, такое впе‑чатление, как будто переменный капитал исчез и как будто капитал, рассматриваемый с точки зрения всего общества, состоит исключительно из постоянного капитала. Ведь то, что первоначально выступило как 1 000v теперь свелось к части общественного дохода – к заработной плате, к доходу класса, а вместе с тем исчез характер этой части как Рамсей действительно пришел к такому заключению. Согласно Рамсею, капитал, рассматриваемый с точки зрения всего общества, состоит только из основного капитала, но под основным капиталом он разумеет постоянный капитал, ту массу стоимости, которая заключается в средствах производства, причем для него безразлично, будут ли эти средства производства средствами труда или материалом труда, как сырье, полуфабрикат, вспомогательный материал и т. Д . Переменный капитал он называет оборотным:
«Оборотный капитал состоит исключительно из средств существования и других необходимых предметов, авансируемых для рабочих, пока не будет закончен продукт их труда... Только основной капитал, а не оборотный, является, строго говоря, источником национального богатства... Оборотный капитал не является непосредственным агентом производства и вообще не имеет для него существенного значения; это – лишь условие, ставшее необходимым вследствие плачевной бедности массы народа... С национальной точки зрения лишь основной капитал составляет элемент издержек производства» (Ramsay, 1. о., р. 23–26 passim).
Основной капитал, под которым Рамсей разумеет постоянный, он детальнее определяет так:
«Продолжительность времени, в течение которого какая‑нибудь часть продукта этого труда» (а именно труда, направленного на производство какого‑либо товара) «существовала в виде основного капитала, т. е. в такой форме, в которой эта часть продукта хотя и содействует производству будущего товара, но не идет на содержание рабочих...* (там же, стр. 59).
Здесь мы снова встречаемся с той бедой, которую причинил А. Смит, потопив различие постоянного и переменного капитала в различии основного и оборотного капитала. Согласно Рамсею, постоянный капитал состоит из средств труда, а оборотный капитал – из жизненных средств; оба суть товары данной стоимости; и те и другие одинаково не могут производить какую‑либо прибавочную стоимость.