Вечером следующего дня Джулиан поднимался по массивным каменным ступеням Абби-Хаус, прикрывая рукой дрожащее пламя свечи. О чем он думал, когда выбрал этот дом для свадебного путешествия?

Джулиан вспомнил свое детство, когда однажды летом они приехали сюда с Сиреной и близнецами Блейкхерстами. Мальчики ловили на реке рыбу, лазали по деревьям и скакали по всей округе на своих пони, иногда забывая вернуться домой на ночь. Беззаботные каникулы, когда важным было лишь, кто поймал самую большую рыбу, ловко перепрыгнул через забор или быстрее всех залез на высокое дерево. В его воспоминаниях здесь всегда было тепло и солнечно.

Зачем он привез сюда Кристи? Почему не повез в Бат, чтобы представить обществу свою молодую жену? Джулиан был уверен, что она предпочтет Бат, где можно походить по магазинам и познакомиться с новыми людьми. Однако когда он спросил ее, то Кристи сказала, что предпочла бы тихое, уединенное место. Поэтому он и вспомнил об этом доме. Но что она будет здесь делать?

Как он мог забыть приказать слугам приготовить вторую спальню? Экономкой в доме служила миссис Брэкстон, дочь местного фермера, а в ее понимании муж и жена должны делить одну постель. Джулиан погрузился в воспоминания. Когда его отец приезжал к ним тем летом, он всегда спал в комнате Сирены. Даже он никогда не обращался к миссис Брэкстон с просьбой приготовить вторую спальню. Что уж говорить о двух молодоженах!

Джулиан поднялся наверх и свернул в коридор. Кого он увидит сейчас в спальне? Женщину, которая час назад сдержанно пожелала ему хорошего сна, или испуганную молодую жену, какой она была прошлой ночью?

В комнате его ждала молодая жена, готовая ко сну, но еще не лежащая в постели.

Кристи, одетая в розовый шелковый пеньюар, сидела в кресле у камина и вышивала. Рядом на столике стояла масляная лампа. Блики света падали на ее лицо и плечи. Когда Джулиан вошел, она подняла голову.

— Я помешал? — спросил он, закрывая дверь.

— Конечно нет. Это же и ваша комната.

Джулиан нахмурился. Интересно, это лишь внешнее спокойствие или она справилась с волнением?

— Я не стал поднимать этот вопрос сегодня, но завтра я попрошу миссис Брэкстон приготовить вторую спальню.

Ему показалось, что ее лицо немного изменилось, но она промолчала.

¾ Делайте как вам угодно, милорд.

— Черт, Кристи! Мы муж и жена! Хоть в нашей спальне ты можешь называть меня Джулиан?

Он резко выдохнул и замолчал. Кричать на до смерти перепуганную женщину не очень разумно.

— Замужество дает мне это право?

Он смотрел на нее с недоумением.

— Разумеется! По крайней мере, наедине. На людях можешь называть меня Брейбрук или милорд. Я так думаю, — добавил он.

— Ты думаешь?

Джулиан направился к ширме, стоявшей в углу комнаты, и услышал за спиной смех. С чего она решила это обсудить?

— Да. Правда, я об этом не думал. Просто так принято.

— Тебя так воспитали, верно?

— Да… — Джулиан пожал плечами. — Это не столь важно, Кристи! — крикнул он из-за ширмы.

— Для тебя нет, — согласилась она.

А для нее важно. Джулиан ослабил шарф и расстегнул ворот рубашки. Их брак стал предметом сплетен, каждое движение или сказанное слово его супруги непременно будет обсуждаться во всех гостиных от Герфорда до Лудлоу. Дамы будут сплетничать о них за чашкой чая, удивленно приподнимая брови и бросая многозначительные взгляды. Джулиан стянул рубашку через голову. Он хорошо знал этот мир. Он сел и стал разуваться. Единственной причиной, по которой мужчина его положения мог жениться на такой женщине, как Кристи, — сумасшедшая любовь. В глазах всего общества он выглядел влюбленным по уши, а мисс Дэвентри — особой, ловко воспользовавшейся ситуацией в корыстных целях. Во всем виноват он сам. На туалетном столике стоял кувшин с водой. Джулиан умылся, надел приготовленную ночную рубашку и выглянул из-за ширмы. Ему не надо ничего объяснять этой женщине, сидевшей перед камином. Она все понимает. Впервые Джулиан задумался: будет ли она счастлива? Ему казалось, что это само собой разумеется, ведь она получила титул, богатство, статус в обществе. Чего ей еще желать?

Джулиан лег в постель и посмотрел на Кристи. Она продолжала вышивать носовой платок. Старательно и прилежно. В стеклах очков отражались языки пламени. Ему вспомнились слова Сирены о том, что вышивать при тусклом свете очень вредно, можно испортить зрение.

— Ты скоро закончишь? — спросил Джулиан.

Кристи отложила пяльцы и повернулась к нему.

Лицо было спокойным.

— Если хочешь, я... могу лечь.