Так плох стал свет, что совы

Летают там, где места нет орлу.

Уильям Шекспир «Ричард III»

Она не впала в истерику. И долго не говорила ни слова. На самом деле она была настолько потрясена, что не знала, как реагировать на это сообщение. А потом ею овладела такая злость, какой она никогда в своей жизни не испытывала. Эта злость затопила ее сознание, ее сердце, охватила всю ее душу. Тэйлор буквально окаменела от ярости. Ей захотелось убить Генри и Перл Уэсли, и в эти ужасные минуты опустошения и горячего гнева она подумала, что вполне способна на хладнокровное преднамеренное убийство. Она избавит мир от таких омерзительных, презренных животных и пошлет их в пламя ада, где им и место.

Но разум, в конце концов, взял свое. Дьявол, разумеется, будет только признателен ей за такой подарок: еще две души, но при этом он приберет себе и ее душу. Убийство — это смертный грех. Боже милостивый, если бы только у нее не было совести. Тэйлор хотелось заставить Уэсли страдать так, как страдает она сама, но в глубине души она понимала, что не может одновременно быть и судьей, и присяжными и вынести им смертный приговор.

А еще ей хотелось припасть к груди мужа, обхватить руками его шею и потребовать, чтобы он успокоил ее, полностью положиться на его силу. Но Тэйлор тут же сама настолько испугалась этого своего порыва, что спрыгнула с его колен и пересела на противоположное сиденье. И устроилась там, старательно расправляя складки на юбке и не переставая молиться, чтобы Господь вернул ей последние крохи выдержки.

— Сейчас я должна быть сильной. Поплакать я могу и потом.

Она осознала, что прошептала эту мольбу вслух, только когда услышала ответ Лукаса:

— Мы вернем их, Тэйлор.

В его голосе была такая уверенность, что она немного успокоилась. И стала молиться про себя, чтобы малюток не обижали те, у кого они сейчас находятся. Спаси и сохрани их, мысленно молила она Господа. Пожалуйста, спаси и сохрани их.

Потом вдруг поняла, что Лукас обращается к ней, и попыталась сосредоточиться на том, что он говорит. Телеграфировать другу? Зачем? Она подалась вперед и попросила его начать сначала.

— Девочек повезли в Цинциннати, — стал объяснять он во второй раз. — Там покупатель. — Ждет, добавил он про себя.

— Когда это произошло.

— Два дня назад.

— О Боже, они могут быть где угодно сейчас.

— До Цинциннати поездом добираться сорок часов, Тэйлор. Если нам повезет, то мой приятель встретит этот поезд.

— А если они отправились не поездом?

— Тогда им ехать еще дольше.

— Да, конечно.

— Как только мы вернемся в гостиницу, я телеграфирую Хантеру.

— Он в Цинциннати?

— Не совсем, но недалеко.

— Вы уверены, что сможете связаться с ним? Он кивнул:

— Если ваших племянниц нет в поезде, то Хантер будет нам еще больше нужен. Он второй самый лучший следопыт в Штатах и на прилегающих территориях.

— А кто первый? — спросила она, собираясь попросить Лукаса привлечь к розыску и этого джентльмена. Чем больше людей будет занято поиском, тем больше у них шансов найти малюток, пока с ними не произошло ничего более страшного.

Тэйлор вздохнула с облегчением.

— Пока вы телеграфируете своему другу, я раздобуду расписание поездов и попрошу портье купить нам билеты. Нам надо ехать как можно скорее.

Он прекрасно понимал, что не имеет смысла пытаться уговорить ее дождаться новостей в Бостоне. Цинциннати мог оказаться просто-напросто перевалочным пунктом, и ничем больше. Кроме того, вполне вероятно, что девочки уже там. Уэсли сказал: два дня назад... сорок восемь часов. Да, они могли вполне добраться до Цинциннати, а оттуда отправиться дальше — куда угодно. Если их путь лежит в горы Кентукки или в глушь за долиной Огайо, Лукас будет настаивать, чтобы Тэйлор осталась в Цинциннати и ждала его там. Город все-таки более цивилизованное и безопасное место. А если позволит время, он постарается нанять кого-нибудь присмотреть за ней.

— Вам нельзя оставаться одной.

— Простите, что вы сказали?

— Ничего, так.

— Лукас, я поеду с вами. Мы найдем их вместе. Я не буду мешать вам.

— А я и не спорю. Можете ехать со мной.

— Спасибо.

Она закрыла глаза. Ее вдруг охватила страшная дрожь.

— Почему на свете так много зла?

Какое-то время он не отвечал, а только молча смотрел на нее. Потом произнес:

— Но зато есть и много хорошего.

Она открыла глаза и посмотрела на него.

— Не понимаю, — призналась она. — Вы хотите сказать, что одного не было бы без другого?

— Похоже, что так, — согласился он.

— Что-то я не вижу вокруг ничего хорошего.

— А я вижу, — ответил он хрипловатым голосом. — Я сейчас смотрю на него.

Она не поняла, что он хотел сказать. А Лукас сразу смутился, как только этот комплимент сорвался с его уст. Они долго сидели молча.

— А что же делать с Викторией? — спросил он наконец.

— Я зайду к ней и все объясню сегодня вечером. Потом они снова помолчали. Лукас был занят планами действий на будущее и мысленно составлял список того, что может понадобиться ему в путешествии. Тэйлор не переставала молиться за девочек.

— Лукас...

— Да?

— Я прекрасно понимаю, что это не ваша забота. Я одна отвечаю за девочек. И поэтому хочу, чтобы вы знали, как я признательна вам за помощь. — И, не давая ему ответить, она продолжала: — Мне очень жаль, что я свалилась на вашу голову. На вас обрушилось гораздо больше, чем вы ожидали, когда вступали в брак, правильно? Вы должны быть, как минимум, вознаграждены, но как только...

Он не дал ей договорить:

— Если будете предлагать мне плату за услуги, я придушу вас.

Ей было приятно, что он рассердился.

— Простите, — сказала она. — Я никак не хотела обидеть вас. Я так вам признательна... — Но по его лицу было видно, что ему не хочется выслушивать ее благодарности, и Тэйлор сменила тему: — Дети — это не просто собственность.

— Разумеется, нет.

— А большинство взрослых считают их своей собственностью. Во всяком случае, считают, что у них нет никаких прав, не так ли?

Он кивнул:

— Те родители, которые придерживаются подобной точки зрения, не имеют права на любовь.

— Да, — прошептала Тэйлор и перешла к другой теме. — Интересно, пойдут ли Уэсли к властям и станут ли выдвигать против нас обвинение?

— А что они могут нам инкриминировать?

— Нанесение телесных повреждений, — ответила женщина. — И что мы вместе застрелили Генри Уэсли.

Лукас неодобрительно усмехнулся:

— Тогда им придется давать кое-какие необычные объяснения, если вообще они с кем-либо будут говорить. А вы хотите привлечь к этому власти?

— Нет, — ответила она. — Для нас из этого не будет никакой пользы, Джорджи и Элли уже взяли. В этом случае уйдет много времени на объяснения, заполнение бланков и т.д. Но если вы считаете, что нам нужно это сделать...

Лукас вообще относился с большим подозрением и неодобрением к любому, кто носил полицейский значок, дающий слишком много власти. А власть — Лукас знал это по опыту — подобна океану для человека, которого мучит жажда. И стоит выпить только один глоток, как хочется еще и еще, пока это не превращается в неутолимое желание... Крайне редко власть возносит человека. В большинстве случаев она совращает.

— Все может осложниться, — заметил он. — Мне как-то не хочется, чтобы органы правопорядка преследовали нас, в то время когда мы разыскиваем ваших племянниц. Ответьте мне на один вопрос.

— Какой?

— Знает ли Виктория о ваших племянницах?

— Да.

— Почему же вы мне никогда не говорили о девочках?

Тэйлор оставила вопрос без ответа.

— Вы мне не верите? — спросил Лукас.

Женщина немного помолчала, прежде чем ответить.

— Мне кажется, верю. — И уже с большей решимостью в голосе добавила: — Да, я верю. Мадам сказала, что мне нужно вам доверять.

— А если бы Мадам не посоветовала вам поступать подобным образом?

— Вы мужчина, Лукас.

— И что это значит?

— Мужчинам, как правило, доверять нельзя. И Виктория, и я — мы обе усвоили этот важный урок. Но все же вы не такой, как другие мужчины. И уж вовсе не похожи на своего сводного брата. Как я теперь поняла, Вильям просто-напросто слабак. А вы — полная противоположность. Вы ведь найдете их, правда? Скажите это еще раз. Я поверю вам.

Столь резкая смена темы нисколько не покоробила Лукаса. Он снова дал обещание.

— Как вам кажется, им не причинили вреда?

Уныние в ее голосе буквально разрывало его сердце на части. И потому он ответил резче, чем сам того хотел:

— Не позволяйте себе думать о таких вещах. Надо сосредоточиться только на том, как вернуть их. Иначе вы сойдете с ума.

Она попыталась воспользоваться его советом. Как только очередная кошмарная мысль приходила ей в голову, она тут же гнала ее прочь. И продолжала составлять мысленный список вещей, которые понадобятся ей в путешествии.

Когда они, наконец, добрались до гостиницы, Тэйлор бросилась искать портье в вестибюле. Ей выдали расписание поездов, и, когда она прочитала, что поезд сию минуту отошел, ей захотелось закричать. Следующий был только в десять часов утра. На вокзал тут же послали человека с деньгами, чтобы купить два билета. Администратор предложил телеграфировать в их гостиницу в Цинциннати, чтобы заказать номер. Она согласилась и попросила его обязательно заказать еще один номер для ее подруги.

Эти планы и суета как-то успокаивали Тэйлор. Она поспешила наверх в свой номер, упаковала сумки, потом нашла багажные квитанции и понесла их в номер к Виктории. Когда она постучала в дверь своей подруги, было уже почти два часа ночи.

У сонной Виктории сами собой закрывались глаза, но только до тех пор, пока Тэйлор не рассказала ей, что произошло. Новости подействовали на Викторию, как ушат холодной воды. Она тут же проснулась, и глаза у нее наполнились слезами.

— Бедняжки, — прошептала она. И тут же решительно заявила: — Я еду с вами. Постараюсь помочь, как смогу.

Тэйлор даже не сомневалась, что Виктория не откажет ей в помощи. Она вручила подруге квитанции на багаж и велела позаботиться о вещах, а потом отправляться за ней и Лукасом в Цинциннати на следующем поезде, пояснив, что уже дала телеграмму, чтобы для Виктории заказали номер в гостинице.

— Я молю Бога, чтобы малышки были в Цинциннати, — сказала Тэйлор. — Надеюсь, что там их будет легко разыскать. Если же их увезли в Нью-Йорк, где такие толпы народа, это будет намного труднее.

— Чем еще я могу помочь?

— Сходите завтра в банк и снимите как можно больше денег. Привезите деньги с собой. Я дам вам расписку завтра утром перед отъездом. Пожалуйста, не говорите Шерману и Саммерсу, куда едете.

— Хорошо, не скажу, — пообещала Виктория. Она обняла подругу, пожелала ей удачи и вдруг вспомнила о списке вещей, которые Тэйлор собиралась купить в Бостоне.

— Дайте мне ваш список, — велела она. — Все равно я остаюсь в Бостоне еще на один день, чтобы решить денежные проблемы. Так заодно я могу сделать и все необходимые покупки.

— Да, конечно. Я отдам вам этот список утром. — Тэйлор собралась уходить, но на минуту задержалась. — Попросите служащих отнести ваши вещи в наш номер.

— Зачем?

— Он лучше. — Тэйлор открыла дверь и вышла в коридор. — Вы заслуживаете роскоши, Виктория. Я и так собиралась поменяться с вами после отъезда Лукаса. Мне будет приятно знать, что вы переночуете там завтра.

— А мне будет приятно узнать, что к этому времени вы разыскали девочек.

Тэйлор покачала головой:

— Лукас говорит, что до Цинциннати ехать только сорок часов. Я даже не смогу телеграфировать вам, потому что вы будете в дороге. Придется подождать, пока доберетесь до места. Будьте осмотрительны и осторожны, дорогая моя подружка.

— Постарайтесь выспаться сегодня, — крикнула ей вслед Виктория.

Она пожелала этого от самого чистого сердца, и Тэйлор в ответ обещала постараться поспать. Правда, она не представляла, как это возможно, но ей не хотелось, чтобы Виктория волновалась.

Лукас вернулся в номер чуть позже. Он запер дверь, прислонился к косяку, вынул из кармана ее револьвер и разрядил его. Потом положил револьвер и патроны на стол. Потом упаковал свои вещи. На это у него ушло всего несколько минут.

— Ложитесь в постель, Тэйлор, — приказал он. — Завтра будет трудный день.

И отправился в ванную комнату, раздеваясь на ходу.

— Сейчас, еще минутку, — сказала она. Подошла к окну и уставилась в темноту ночи.

Лукас не стал спорить. Пусть, подумал он, ей нужно несколько минут побыть одной и упокоиться. Он не стал снимать брюк, чтобы не испугать ее, и улегся поверх покрывала. Через час проснулся и, еще даже не открыв глаз, понял, что ее нет рядом с ним в постели. Она так и стояла у окна, склонив низко голову и скрестив руки на груди. Лукас не видел ее лица и не слышал никаких звуков, но был уверен, что она плачет.

Ее безмолвные страдания были душераздирающими. Лукас встал с постели и тихо подошел к ней. Он не промолвил ни слова. Просто взял ее на руки и понес в альков. Там поставил рядом с кроватью и стал раздевать. Тэйлор не возражала, но и не помогала ему. Она просто стояла неподвижно, пока он снимал с нее одежду, оставив только сорочку. Лукас старался не думать о том, какая шелковистая у нее кожа. Его рука случайно коснулась ее груди, и, Боже праведный, как же ему хотелось продлить это прикосновение. Но он не поддался порыву. Негоже сейчас давать волю похотливым мыслям. Она слишком уязвима и беззащитна. Конечно, она позволит ему сейчас любить ее, возможно, даже обрадуется его ласкам, но утром наверняка пожалеет о том, что произошло. Нет, он не станет пользоваться случаем.

Черт побери, подумал Лукас, да он и в самом деле джентльмен.

Его прелестная молодая жена прошла столько испытаний за последние несколько месяцев. Мужчина, которого она любила — или так ей казалось — и за которого собиралась замуж, предал ее; женщина, которая воспитала ее как свою дочь и уговорила выйти замуж на незнакомца, умерла, а у бедняжки даже не было часа, чтобы предаться скорби; а теперь она наверняка считает, что больше никогда не увидит детей своей сестры. Лукас знал, что, если потребуется, она проведет всю оставшуюся жизнь в поисках малюток — настолько сильно было в ней чувство ответственности и семейного долга.

Ее преданность потрясла его. Тэйлор действовала так, словно собиралась взять на себя роль матери. Раньше он думал, что она намерена просто помогать каким-то другим родственникам воспитывать близнецов.

Она называла их своими крошками. Лукас не знал, каковы ее планы на будущее. В данный момент его больше всего волновало настоящее.

Девочки. Если понадобится, он готов хоть в ад, лишь бы вернуть этих невинных малышек.

* * *

На сей раз зло не одержит верх.

Лукас вновь и вновь про себя повторял эту клятву по дороге в Цинциннати. Он не понимал, молится ли он Богу или бросает Ему вызов. Но в одном был уверен — детей он вернет.

Хантер ожидал их на вокзале. Лукас расценил его появление как знак того, что удача, а может быть, и сам Господь Бог на их стороне. Его друг проделал длинный путь в седле и выглядел усталым. Его рыжевато-коричневые рубаха и штаны покрылись слоем пыли. На нем был такой же, как у Лукаса, специальный ремень для оружия. Они оба предпочитали носить его, что было необычно для Запада. Большинство разбойников и горцев засовывали револьверы прямо в карманы или за пояс.

Друг Лукаса, такой же высокий, как и сам Лукас, был тонкий, как тростник, с иссиня-черными волосами и карими глазами. Своей мастью он был обязан бабушке-индианке. И нравом тоже. Мягкий в обращении, он редко сердился или раздражался, а нравственные принципы его большинству людей были просто недоступны. В детстве его, как и Лукаса, подвергали остракизму. Лукаса презирали за то, что он был незаконнорожденным и сиротой; Хантера — за то, что он был, как выражались эти узколобые невежи, смешанных кровей. Они подружились в детстве по необходимости и от одиночества. Но с годами дружба их окрепла. Хантер еще раньше Лукаса вернулся к жизни отшельника в горах, а после войны Лукас присоединился к нему. Они были бесконечно преданы друг другу, и каждый из них не раз спасал другому шкуру. Хантер был единственным человеком, которому Лукас позволил бы стоять у себя за спиной. А для Хантера Лукас был одним из немногим, с кем он мог просто заговорить, — таким нелюдимым сделался он за последние годы.

Тэйлор взглянула на него и подвинулась поближе к Лукасу. Вид у мистера Хантера был, прямо сказать, устрашающий — грубый и сердитый. О лучшем она и мечтать не могла.

Когда Лукас представил их друг другу, Хантер дотронулся до края шляпы, сказал: «Мэм» и сразу переключил внимание на ее мужа.

— Здесь две возможности.

Лукас кивнул и ухватил Тэйлор за локоть, пытаясь сдвинуть ее с места, но она никуда не собиралась идти, пока не выскажется.

— Лукас говорит, что вы редко выбираетесь из своего дома в горах, мистер Хантер. Может быть, вы сочтете меня за дурочку, но я все равно думаю, что сам Господь послал вас с каким-то поручением, и вы оказались совсем рядом с Цинциннати. Нам совершенно необходим еще один сильный, умный и находчивый человек, и вот Он посылает нам вас. Я хочу поблагодарить за любую помощь, которую вы готовы оказать.

Хантер растерялся от ее слов и был поражен тем, как она сразу и без всяких обиняков приняла его. Не зная, что ответить, он просто уставился на нее и ждал, что она еще скажет. И она не заставила его долго ждать.

— Лукас говорит, что вы второй самый лучший следопыт в Америке.

Сделав такое заявление, она наконец позволила мужу взять себя под руку и потащить вперед. Хантер зашагал рядом.

— Второй! А кто первый? — поинтересовался он. Тэйлор улыбнулась ему:

— Лукас. Он сам так сказал.

Хантер не мог понять: шутит она или говорит искренне. И посчитал своим долгом внести некоторую ясность:

— Лукас все перепутал, мэм. Это он на втором месте.

Тут вмешался Лукас:

— Мы забросим Тэйлор в гостиницу, а потом...

— Я хочу с вами, — перебила она.

— Ни в коем случае. Вам надо выспаться. Вы едва стоите на ногах. Я спал в поезде. Вы — нет.

— Лукас, я прекрасно себя чувствую. Честное слово.

— А выглядите ужасно. Если не отдохнете, то можете заболеть.

Они бы так и продолжали спорить, если бы не вмешался Хантер и не привел совершенно неоспоримый аргумент:

— С вами мы не сможем действовать быстро.

— Тогда я буду ждать в гостинице, — незамедлительно ответила она.

Тэйлор просто убивало, что ее не берут с собой, однако она понимала почему: им придется бывать в таких местах, где присутствие дам совсем нежелательно. Это обстоятельство само по себе мало смущало ее, но ведь тогда Лукас будет в основном присматривать за ней, вместо того чтобы искать малюток.

На сей раз Тэйлор не пришлось уговаривать Лукаса прихватить с собой оружие. Они с Хантером помогли ей поселиться в гостинице. И, едва успев бросить ее сумки на кровать, Лукас тут же схватил и зарядил револьверы, а надел и застегнул ремень на бедрах уже на ходу. Он ушел, даже не попрощавшись, чтобы не терять времени.

Она нервничала и ходила по комнате больше часа, но потом решила заняться чем-нибудь, чтобы немного отвлечься. Приняла ванну, вымыла голову, распаковала одежду, а потом, накинув пеньюар, вытянулась на кровати. Решила, что передохнет несколько минут, а потом оденется.

Но проспала она целых четыре или пять часов. Проснулась и долго не могла понять, где находится и который теперь час. Отчасти ее замешательство спросонок было вызвано тем, что их нынешний номер и предыдущий были почти одинаковы. Владельцы, видимо, решили в точности скопировать оригинал. Здесь был такой же уголок для отдыха с диванчиком и двумя креслами, такой же альков, в котором помещалась кровать, и даже два гардероба стояли вдоль такой же длинной стены. Правда, здесь преобладали бледно-золотистые тона, подчеркнутые белым. Но было и еще одно отличие. Слева от гардероба имелись две двери, а не одна. Первая дверь вела в ванную, а вторая — в комнату, предназначенную для Виктории. Там прямо посередине стояла огромная кровать, застланная синим покрывалом. Остальное пространство занимали стул, комод и гардероб. И хотя эта комната была меньше по размеру и без алькова, в ней был свой шарм. Она тоже была изысканно обставлена и очень мила. Виктории она наверняка понравится, подумала Тэйлор. Ведь бедняжка, конечно, устанет с дороги. Она теперь жалела, что не сообразила попросить Викторию телеграфировать о времени своего прибытия, но в ее тогдашнем состоянии было невозможно предусмотреть все детали. Вдруг у нее забурчало в животе. Она вспомнила, что уже довольно долго не ела; но при одной мысли о еде ее начало тошнить — так сильны были в ней волнение и страх. Поэтому она снова стала ходить по комнате и молиться. Минута казалась ей длиною в час. Она то и дело смотрела на часы. Скоро десять. Лукаса и Хантера нет уже больше семи часов. И неизвестно, придут ли они вообще сегодня вечером. Тэйлор устала расхаживать по комнате, подошла к окну, облокотилась на подоконник и уставилась в темноту. На улице было совершенно темно, потому что луну закрывали тучи, готовые пролиться дождем.

Где же Лукас и Хантер? Удалось ли им найти девочек?

Здесь две возможности. Разве не так сказал Хантер Лукасу на вокзале? Почему же она тогда не спросила, что он имеет в виду? Потому что вела себя как застенчивая мышка — вот почему. Этот человек буквально подавил ее. Нет, она не станет копаться в своих недостатках, а лучше будет думать о том, что они уже отыскали девочек. А вдруг они сейчас на пути в гостиницу с девочками на руках?

Лукас и Хантер постучали в дверь только через несколько часов. И оба с пустыми руками.

Ей хотелось вытолкать обоих за дверь и потребовать, чтобы они продолжили поиски. Однако разум взял верх. У Лукаса и Хантера был совершенно измотанный вид.

— Вы скоро опять уйдете? — спросила она.

— Да, через некоторое время, — отвечал Лукас. — Там есть кровать, — сказал он другу.

Хантер кивнул, повернулся и исчез в соседней комнате, а Лукас направился в альков. Тэйлор бросилась за ним.

— Вам удалось что-нибудь узнать? Хоть что-нибудь? Лукас снял ремень с револьверами, повесил его на спинку кровати и начал расстегивать рубаху. Тэйлор подошла к нему поближе и почувствовала запах пороха от его одежды.

— Вы стреляли.

Он сделал вид, что не слышит.

— Утром мы с Хантером отправимся дальше. Надо проверить еще парочку вариантов.

— Думаете, они еще в Цинциннати?

Она старалась казаться спокойной, но, сама того не замечая, ломала от отчаяния пальцы. Лукас молчал. Ему нечего было ей ответить. Неизвестно, в городе девочки или нет. Пока все следы приводили в тупик. Но он вовсе не считал, что следует делиться с ней столь неутешительными новостями.

— Мы их обязательно найдем, — сказал он. Тэйлор присела на край кровати. Лукас вышел из алькова и отправился в ванную. Он вернулся через несколько минут чистым и свежим. От него пахло мылом, но все же остался еще легкий, едва уловимый запах пороха. Странно, но этот запах почему-то не показался ей отвратительным, однако напомнил, что ему пришлось стрелять.

— Вы убили кого-нибудь?

— Нет, — ответил он резко, даже не пытаясь скрыть раздражение.

Она не испугалась.

— Но вы все же стреляли.

— Да.

— Зачем?

— Просто чтобы привлечь внимание.

Ее уже начали выводить из себя его уклончивые ответы, и она собиралась сказать ему об этом, но передумала. Ей не хотелось затевать спор. Лукас устал. Ему надо отдохнуть хорошенько, чтобы с утра снова приняться за поиски девочек.

— Но вы не сдадитесь, правда? — Она проговорила это взволнованно и торопливо, крепко сжимая руки в ожидании ответа. Лукас угрожающе посмотрел на нее сверху вниз. По его лицу Тэйлор поняла, что ему не нравится вопрос. И сразу догадалась почему.

— Я что, снова вас обидела?

Он кивнул.

— Простите, — прошептала она.

Но ее извинение не умиротворило его. Тэйлор вздохнула и отошла в сторону, чтобы он мог снять покрывало с кровати.

Как же ей хотелось ему верить! Ведь, честно говоря, ей надо встать на колени и возблагодарить Создателя за то, что Он послал ей Лукаса Росса. Что бы она стала делать без его помощи? Лукас и правда был ее Прекрасным Принцем, и неужели Мадам знала это с самого начала?

Боже, она теряет контроль над своими чувствами. Ей вдруг захотелось плакать. Но Тэйлор не поддалась этому порыву, потому что слезы расстроили бы Лукаса, а она совершенно не желает, чтобы он нервничал из-за нее после всех хлопот и неприятностей, которые взял на себя в последние несколько дней. Ему надо отдохнуть, а не волноваться.

Понимая, что она сейчас слишком взволнована и не заснет, Тэйлор решила выйти из алькова, чтобы Лукас мог побыть в тишине и покое. Но не успела сделать и шагу, как он обхватил ее и уложил в постель рядом с собой. Затем перекатился на другой бок, не выпуская ее из своих объятий, положил на спину, а сам навис над ней, опершись на локти, чтобы не навалиться на нее всем телом и не раздавить.

— Вам хочется верить, что я никогда не перестану искать, но все равно боитесь, что я сдамся. Не так ли?

— Если вы только скажете, что не сдадитесь, я поверю.

Нежным движением он убрал волосы у нее со лба.

— Знаете, что я сейчас сделаю? Тэйлор покачала головой.

— Я расскажу одну историю на ночь, чтобы вам лучше спалось.

Что это на него нашло? — подумала она. Почему он так нежен и ласков с ней?

— Вам надо отдохнуть, Лукас. Не стоит успокаивать меня.

Он наклонился и поцеловал ее. Потом повернулся на бок, притянул ее к себе и зашептал ей на ухо:

— Когда-то давным-давно...

Это была история о мальчике, у которого индеец украл его единственное сокровище — старый, тупой нож, которым он пользовался во время охоты. И хотя для любого другого человека этот нож не представил бы ровным счетом никакой ценности, для мальчика он был ценен чрезвычайно — ведь больше у него ничего не было.

Тэйлор повернулась, чтобы оказаться лицом к Лукасу. Она хотела спросить, где этот мальчик взял нож и почему у него больше ничего не было, но Лукас не дал ей говорить, проведя пальцами по ее губам. И продолжал свой рассказ. Вот мальчик и отправился искать свой нож. Он пошел за индейцами в их зимовье. Подвиги, которые он совершил, чтобы вернуть свой нож, конечно же, были преувеличены, потому что, если верить Лукасовой небылице, этот парень прогнал индейцев с гор Кентукки и оттеснил их к самому центру долины Огайо. И вообще Тэйлор была уверена, что Лукас выдумывает свою историю на ходу. Никто, в особенности молодой и неопытный паренек, не стал бы тратить полтора года в погоне за каким-то никуда не годным ножом.

Лукас, однако, оказался великолепным рассказчиком. Он сумел захватить ее воображение. Во время своих странствий пареньку пришлось пройти массу испытаний на мужество. Тэйлор громко смеялась, слушая, как черный медведь загнал его на дерево.

— Но медведи умеют лазить по деревьям, — напомнила она Лукасу. Ей было очень интересно, как он выручит своего вымышленного героя из этого затруднительного положения.

Но хитрый Лукас не стал вдаваться в подробности, просто сказал, что мальчишке пришлось убить медведя и только после этого он смог продолжить свои поиски.

Тэйлор воздержалась от ехидных замечаний, потому что это было бы невежливо. А Лукас закончил свою историю совсем не так, как она того ожидала. Он ни словом не упомянул, что мальчик в конце концов отыскал свое сокровище. Сказал только, что он в результате нашел того индейца.

А нож, подумала Тэйлор, потерян навсегда, и мораль всей этой истории заключается в уроке мужества. Разумеется, она не настолько наивна, чтобы поверить этим сказкам.

Лукас откровенно зевнул, и у нее мелькнула мысль: как же он, должно быть, устал!.. Потом он придвинулся ближе и поцеловал ее перед сном. Его губы долго и старательно выполняли эту задачу, и когда наконец он с усилием оторвался от Тэйлор, она дрожала от желания продолжить.

Но он не собирался потакать ей. Просто притянул ее поближе и закрыл глаза. Ему нравилось засыпать, вдыхая ее аромат. И прижимая ее к себе. Она уютно устроилась, прижавшись спиной к его животу, при этом их тела точно повторяли контуры друг друга. Рукой Лукас крепко обхватил ее за талию. Как она ему подходит! С этой мыслью он заснул.

Тэйлор не могла пошевелиться. Тепло тела мужа окутывало ее. И его сила, думала она, сладко зевая. Она никак не могла оторваться от него. Понежусь несколько минут, подумала она... всего несколько минут...

Она проснулась через час, потихоньку, чтобы не потревожить Лукаса, вылезла из постели и пошла в соседнюю комнату. Непонятно почему, но ей было непременно нужно взглянуть на Хантера. Наверное, просто чтобы убедиться, что он никуда не делся, решила она.

Тэйлор вошла в комнату совершенно беззвучно. Хантер был там, где и должен быть.

Он крепко спал поверх одеяла. Такой же высокий, как Лукас, он лежал на животе по диагонали кровати, вытянув одну руку вдоль тела и спрятав другую под подушкой. Ноги и грудь его были обнажены. Внезапно Тэйлор начала дрожать и только тогда поняла, как здесь холодно. Одно окно было открыто, а занавеску сквозняком затянуло внутрь. Хантер, видимо, хотел проветрить комнату, но не мог представить, как ее выстудит. Было так свежо, что дыхание превращалось в пар. Тэйлор подошла к окну и как можно тише наполовину прикрыла его. Затем пошла в свою комнату, взяла с верхней полки гардероба одеяло и, вернувшись, старательно укрыла им друга Лукаса. Поправляя на нем одеяло, она заметила на его спине и плечах шрамы и подумала: интересно, откуда они у него? Хантер легонько шевельнул рукой под подушкой, и она испугалась, что разбудила его. Но потом решила, что, конечно же, нет, и, укрыв его как следует, отправилась к себе в постель, чтобы согреться возле Лукаса, потому что замерзла и вся дрожала.

Как только она вышла из его спальни, Хантер вновь положил руку на рукоятку своего револьвера, который спрятал под подушкой. Когда Тэйлор перешагнула порог его комнаты, он сразу проснулся и не спал все время, что она хлопотала вокруг него. Этот маленький жест доброты буквально сразил его. Это было сделано заботливо, ласково и с любовью.

И это было большой глупостью. Ведь он мог просто-напросто снести ей голову. У него вырвался вздох. Нет, он бы никогда не убил ее по ошибке. Ведь он с самого начала знал, что это Тэйлор. Сперва услышал шорох шелка, когда она только вошла в спальню, а потом уловил легкий запах цветов, когда она наклонилась, чтобы расправить на нем одеяло, и почувствовал нежное прикосновение женских рук.

Ему хотелось нахмуриться и согнать со своего лица выражение блаженства. Но он был не в силах справиться с собой. У него было ощущение, словно его... успокоили, приголубили. И теперь он не мог сдержать улыбку. Это простое проявление заботы было для него так ново и необычно, что просто переполняло его. Она хлопотала о нем.

Вот это да! Хантер заснул с улыбкой в сердце. А Тэйлор заснула под тяжестью тела мужа. У него была интересная привычка вертеться в постели до тех пор, пока он не накрывал ее полностью своим телом и не утыкался носом ей в шею. Она еле дышала под его впечатляющим весом. Конечно, можно было бы ущипнуть его, чтобы он отодвинулся, но не стала. По правде говоря, ей даже нравилось ощущать его так близко и тесно. Она закрыла глаза и представила себе, что он стал бы сейчас делать, если бы не спал. Уж это ей было известно точно. Потом она обняла его за талию, крепко прижалась к нему и так заснула.

Утро наступило слишком быстро. Тэйлор пробудилась и обнаружила, что держит в объятиях подушку. Она была одна в постели. Кругом царила полная тишина, и она поняла, что и Лукас, и Хантер уже ушли. Она полежала в постели еще несколько минут, обдумывая предстоящий день. Перво-наперво надо проверить расписание поездов и постараться угадать, каким из них приедет Виктория. Если все шло по их первоначальному плану, то она, скорее всего, приедет четырехчасовым.

Мысли Тэйлор все время с тревогой возвращались к девочкам. Хорошо ли за ними следят? Не голодны ли они? Не мерзнут ли? О Боже, а что, если их обижают или даже бьют в эту самую минуту, когда она...

Тэйлор силой отогнала от себя эти мысли, прочитав молитву, чтобы Господь и Его ангелы-хранители позаботились о малышках, пока она не разыщет их. Она знала, что может сойти с ума, если и дальше будет представлять себе все эти ужасы, поэтому изо всех сил старалась думать о чем-нибудь приятном.

Ей вспомнилась история, рассказанная Лукасом. Она чудесным образом отвлекла ее от мрачных мыслей. Хотя это, конечно же, полнейший вздор. У Тэйлор было время подумать, и она решила, что он либо хотел подразнить ее, либо считает дурочкой, готовой поверить всему, что ей скажут. И совершенно напрасно! Не такая она наивная. Она скажет ему об этом, когда он вернется в гостиницу. Мальчишка в его рассказе пережил нападение медведя и ураган, который ревел, как несущийся поезд, и вырывал с корнем деревья, а потом разбрасывал их по всей долине. Это даже вообразить трудно. И еще она вспомнила, что мальчишка этот чуть не утонул, а потом разделил свою самодельную лодку с... Как Лукас назвал этого зверя? Она размышляла минуту или две, а вспомнив, улыбнулась. Горный кот, вот как. Этому зверю было не до того, чтобы нападать на парня, — он был слишком озабочен собственным выживанием. У него не было другого выхода.

Да, уж если она поверит во всю эту чушь, у Лукаса будут все основания попытаться убедить ее, что грязь ничем не хуже золота.

А что, если эта история — не просто сказка о смелости и отваге? Может, он пытался внушить ей, что следует всегда полагаться на собственное мужество, и хотел сказать, что есть люди, которые никогда не сдаются? Какая милая притча!

Господи, опять ей захотелось плакать. Как же легко любить Лукаса Росса.

— Все! Хватит! — прошептала она, чтобы положить конец ненужным мыслям. Если она утратит бдительность, то еще, того и гляди, начнет мечтать о том, чего никогда не сможет иметь.

Тэйлор отбросила в сторону подушку и спустила ноги с кровати, чтобы встать. Тут-то она и заметила нож. Он лежал на тумбочке у изголовья кровати. Она никак не могла понять, каким образом эта штуковина оказалась там.

Потом ее вдруг осенило. Она долго не отрываясь смотрела на этот нож. Ей даже не надо было трогать его, чтобы понять, что это никчемный, тупой нож, который мог бы пригодиться только какому-нибудь мальчишке для охоты.

Значит, героем рассказа был сам Лукас. Он наверняка приукрасил свою историю, чтобы она казалась более увлекательной и более впечатляющей. Но это не имеет значения. Тэйлор поняла главную мысль. Сегодня утром Лукас ответил на вопрос, который она задала ему вчера вечером.

Он никогда не сдастся.

...Дурные вести нередко вестнику грозят бедой.

Уильям Шекспир «Антоний и Клеопатра»

Виктория не приехала четырехчасовым поездом. Тэйлор ждала на вокзале, пока не разошлись все пассажиры. Он расстроилась, но не разволновалась. Этого следовало ожидать. Вряд ли все дела в Бостоне удалось уладить так быстро. Завтра, сказала себе Тэйлор. Виктория приедет завтра.

Пока она находилась на вокзале, к ней несколько раз пытались пристать мужчины. Одному из них достаточно было напомнить, чтобы он вел себя как джентльмен, и он тут же отстал. А вот еще двоих отпугнуть оказалось намного труднее. Тэйлор пришлось в конце концов прибегнуть к прямой грубости. Однако им, похоже, было все равно. Сначала она не испытывала особого беспокойства, но, выйдя из здания вокзала, увидела, что они идут за ней. Тэйлор смешалась с толпой на улице, все время оглядываясь через плечо и надеясь, что погоня вот-вот прекратится.

Но эти двое по-прежнему следовали за ней, и вид у них был весьма решительный. Одежды их была далеко не первой свежести, как, впрочем, и лица. Тот, что повыше, непрерывно причмокивал губами. На нем была черная широкополая шляпа, низко надвинутая на брови. Второй то и дело хихикал. Тэйлор запаниковала и начала нетерпеливо озираться вокруг в поисках возможности скрыться.

Она уже допустила одну глупую ошибку, уйдя из здания вокзала, где было бе