Глава 15. У других тоже есть проблемы.

Спустя две недели Бена выписали. Мальчик чувствовал себя хорошо и всем сердцем рвался домой. Как же давно он там не был! Этот маленький лучик света в жизни старшего брата даже не подозревал, что требовалось для его выздоровления, однако он чувствовал, что Нельсон из-за этого слишком много работал и устал.

— Нельсон? — маленькие бровки нахмурились, и мальчик серьёзно посмотрел на брата.

— Да? — от серьёзности малыша Нельсон улыбнулся, чувствуя, что тот уже слишком взрослый для своих лет.

— Я знаю, что для операции нужно было много денег, — мальчик сделал, на его взгляд, многозначительную паузу, — ты очень много работал и сильно устал, правда?

Нельсон замялся с ответом. Уже несколько дней он не вспоминал о тяжести, которую носил в душе. И сейчас бурный порыв воспоминаний был не так страшен, как прежде. Некоторые моменты даже стёрлись из памяти.

— Главное, что ты теперь здоров и полон сил! — Нельсон притянул к себе брата и крепко обнял, прикрывая глаза и улыбаясь от свалившегося на него маленького счастья. Теперь он забыл о своих плохих мыслях и по-прежнему любил брата, видя в нём единственного, кто любит его самого.

***

Сай, как и в прежние времена заглянул к Нельсону домой, полагая, что его помощь ещё нужна. За последний месяц он настолько привык к Бену, что временами скучал по его забавной улыбке и рассудительным детским разговорам.

— Приве-е-ет, маленький разбойник! Скучал по мне? — схватив Бена на руки, Сай закружил его над собой.

— Конечно!

Звонкий смех Бена заставил Нельсона выйти из комнаты. Заметив Сая, он тоже улыбнулся, и приятели прошли на кухню, отправив Бена играть.

— Вот смотрю на него и понимаю, что тебе повезло. Такое счастье по дому бегает.

— Ты не видел его, когда он злится, — Нельсон закатил глаза, — истинный альфа растёт.

— Я серьёзно, Нельсон, — Сай опустил голову.

— Эй, приятель, что с тобой?

Сай некоторое время молчал, не поднимая головы. В последнее время он привязался к Бену и не обращал внимания на внешние проблемы, пока рядом был этот лучик добра. Теперь, возвращаясь в пустую квартиру, он невольно тосковал. Тосковал не совсем по Бену.

За этот месяц насыщенной жизни всё его внимание уделялось Бену и Нельсону, а о своей жизни он старался не думать. Однако и у него было не всё так радужно, как старался показать на словах.

— Каждый раз, приходя домой, к Бену, я оставлял всё на работе, в универе, потому что ему требовалось внимание и моя забота. Приезжая домой, я находил там спокойствие, тепло и уют. Встречаясь с друзьями, я обретал поддержку, которую они всегда мне давали. Однако, стоило мне немного отвлечься, и в голове снова появлялось нечто волнующее душу. Теперь это нечто живёт во мне и не желает покидать. Сидя на экзамене, я не скажу, что думал о предмете; гуляя с друзьями, я не слушаю их разговоры, которые зачастую наполнены историями про их безумные ночи с кем-то в постели; приходя домой, я попадаю в пустую квартиру, где не с кем даже поговорить.

Меня тянет на работу, но не потому, что я хочу работать или хочу творить. Я даже не знаю, о чём буду писать в своей статье! Но меня несёт туда и, наверное, потому, что только там я могу встретить его. Его широкую улыбку… Как может обычное искривление губ человека вселить в тебя всепоглощающую радость и подарить порыв вдохновения? А тёмный взгляд его глаз, небрежное покусывание губ во время обдумывания какой-нибудь статьи, поглаживание страниц книги пальцами во время чтения… Вечно позитивное настроение и не сходящая улыбка с лица! Как можно постоянно пребывать в хорошем настроении? Только он так может. А бархатный голос, который манит к себе и заставляет слушать только его. Взгляд, словно бросающий вызов всем, кто не уверен в его возможностях. До чего же он прекрасен! Иногда складывается впечатление, словно он всё знает, словно всё давно уже продумано, и он только ждёт момента, когда выплеснуть все свои знания. А его отношение к окружающим? Любой, кто попросит у него помощи, её получит. Он никогда не откажет и делает это так легко и непринуждённо, словно любая проблема для него — сущий пустяк.

Я не знаю, с каких пор он стал для меня примером для подражания. Чёрт, я не какой-нибудь подросток, чтобы пытаться кому-то подражать, но делаю это, даже не задумываясь!

Сказать, что меня тянет к нему, как просто к хорошему человеку, я не могу. Мне кажется, это ложь. С каждым днём я всё ощутимее чувствую его запах. Запах альфы. И меня сводит всего, когда он находится рядом. На словах это кажется чем-то прекрасным и романтичным, но если так пойдёт дальше, то через несколько дней я выдам себя. А я не хочу этого. Потому что… потому что… потому что у него есть омега! — Сай поднял голову, и из покрасневших глаз скатилась слеза, которую он быстро вытер. Этот разговор ему требовался уже давно, но он не знал, кому можно выговориться, кому можно всё это рассказать. Нельсон сделал вид, что не заметил красных глаз, тяжело выдохнул и немного призадумался.

— Сай, ты любишь его. А если ты чувствуешь его запах, то… он нужен тебе.

— Спасибо, мистер Очевидность, — Сай фыркнул. — Ты не видел его взгляд, когда он смотрит на него. Столько любви, заботы, обожания. Он дорожит отношениями.

— Что ты собираешься делать? Ты же не станешь…

— Конечно, нет! Если он счастлив с ним, если он любит его, то это его выбор. Он мне ничего не должен. А то, что я схожу с ума… Переболею и пройдёт. Он не виноват в том, что его родители перестарались.

— А давно это?

— Сегодня ровно шесть месяцев. И знаешь, за это время я часто радовался, часто веселился, иногда мучился, страдал. Но это было прекрасное время. Шесть месяцев нескончаемого вдохновения. Для меня это важно. Я никогда так плодотворно не работал. За эти полгода восемь моих статей попали на главные страницы! Такого никогда не было. Мне дали повышение, подняли зарплату. Пусть всё идёт своим чередом, — Сай замолчал. — Ты прости, что так всё вывалил на тебя. Не выдержал. Если серьёзно, то всё не так уж и мрачно. Я его вижу, я периодически с ним общаюсь. Несколько месяцев назад я и об этом не мог мечтать, — Сай ободряюще улыбнулся, стараясь казаться сильным и невозмутимым. — Как ты здесь? Как здоровье Бена? Как на работе?

— Да, нормально. В будние дни с ним сидит няня. Хорошая девушка. Милая и внимательная, Бен её полюбил, а это главное. Сам он тоже хорошо себя чувствует. За оставшееся лето ему предстоит много работы, ведь ещё нужно подготовиться к школе. В больнице много пролежал, и дома толком никакого образования не было.

— Нельсон! Какое образование? Он пойдёт только в первый класс! Что ты от него хочешь?! Сам себе мозг вынес, ему хоть не смей этого делать!

Нельсон расхохотался. Сай, глядя не это, тоже улыбнулся и посмотрел на читающего что-то Бена.

— Я его не заставляю. Он сам хочет познавать мир. Мария говорит, что берёт пример с меня, но я не думаю.

— Мне кажется, или больше зануд вокруг него нет? С кого же ещё ему брать пример?

— Ой, всё!

Друзья засмеялись, и разговор продолжился, но уже о каких-то совершенно бессмысленных мелочах.

Они что-то увлечённо рассказывали друг другу, но каждый думал о своём. Нельсон так и не ответил на вопрос о работе, безгранично радуясь тому, что удалось избежать этой темы. Прошедшая неделя течки его сильно вымотала. Каждый день — словно испытание, словно отдельная история героя. Один раз ему пришлось ехать несколько этажей в лифте с Миллером. На следующий день — вести конференцию под его пристальным и неотрывным взглядом, который заставлял дрожать каждую клетку его тела; дрожать не от приятного лёгкого возбуждения, а от сильнейшего страха. Затем было часовое совещание, где ему приходилось выслушивать речи Миллера о будущих планах компании. Каждый взгляд альфы, обращённый на омегу, казался ему пристальным и заглядывающим внутрь. Каждое строгое слово, предназначенное юноше, напоминало строгий тон той ночи. Каждое предстоящее совещание пугало его возможной ошибкой или позором. Каждый затянувшийся поиск таблеток в портфеле сводил его с ума от ужаса. Утро, когда он проснулся в сухой постели, без слёз и пота на лице, было самым счастливым утром в его жизни, чего нельзя сказать о Миллере. Тот день стал для него худшим за последний месяц. Отсутствие запаха сильно его разочаровало, а невозможность удовлетворить себя выводила его из терпения.