Где возникает философия?

По этому вопросу также имеются расхождения. Некоторые из филосо­фов и философоведов начисто отрицают восточную философию в каче­стве философии. Существует якобы лишь европейская философия. Вос­точная философия — фикция. Так думали Гегель, Хайдеггер и другие. Со своей стороны многие представители восточной философии, особенно индийской, лишь свою философию считают подлинной. Мы же думаем, что философия возникла и в Китае, и в Индии, и в Греции. Что же касает­ся стран Ближнего Востока, то там (Вавилония, Сирия, Финикия, Иудея, Египет) была возможность философии в форме профилософии, особенно в Вавилонии и в Египте, где высокого уровня достигли протонауки¹⁰, но эта возможность не реализовалась из-за персидского нашествия, когда Персидская сверхдержава поглотила все эти древнейшие цивилизации и культуры. Возникновение философии в Китае, Индии и Греции происходи­ло в своей сущности одинаково: в начале «века железа», с появлением предметной абстракции — монеты, в условиях больших социальных по­трясений, разрушения традиции и поиска нового мировоззрения. Большое значение имели политические перемены, демократизация общества, по­явление возможности свободного мышления. В полной мере это прояви­лось в передовых полисах-государствах Древней Греции. Но элементы если не политической, то духовной свободы были и на Востоке. Иначе философия там не могла бы возникнуть, не мог бы сложиться плюра­лизм¹¹ философских школ, против которого сознательно боролись сто­ронники единомыслия. Поэтому, будучи в основном одинаковыми, про­цессы генезиса философии на уровне особенного происходили по-разно­му.

¹⁰ Прото... (от греч. protos первый) часть сложных слов, которая обозначает первоначальность, первичность. В данном случае протонауки первичные виды научной деятельности людей, предшествовавшие появлению собственно науки. (Прим. ред.)

11Множественность (от лат. pluralis — множественный). (Прим. ред.)

Тема 3. ПРЕДМЕТ И МЕТОД ФИЛОСОФИИ

Как создаются философские системы? Иногда философ Шутка

выдвигает нелепый тезис и не знает, как из него выпутаться.

Это выпутывание и порождает его систему.

Например у Фихте: «всё есть я».

Прежде чем обратиться к вопросу о том, в чем состоит предмет филосо­фии и каким образом она этим предметом занимается, посмотрим, кто, собственно, её создает, поскольку в отношении занятия философией, быть может, в большей мере, чем для какого-либо другого занятия, понимание того, ктоэто делает, помогает понять, чтоименно делается.

Философия и философы

Философия сама по себе не существует и сама себя не производит. Она не претендует на то, чтобы существовать до сотворения мира, как суще­ствовали якобы, если послушать современных кришнаитов, древнеиндий­ские «веды». Философия — явление историческое и мирское. Она — тво­рение людей, философов, и она зарождается и первоначально существует лишь внутри их сознания. Однако философ всегда обращен к людям. Поэтому он придаёт своему внутреннему мировоззренческому содержа­нию внешнюю форму устного и письменного слова. Впрочем, этот воп­рос спорен. Возможно, что философское учение формируется в процессе его объективации — выражения. Философ творит, когда он говорит или пишет. Именно в процессе объективации себя философ становится фило­софом.

Кто же такие философы?

В индийской философии были выделены три типа людей, в которых преобладает один из трех гун (гуна — качество, свойство): или гуна саттва, или гуна раджас, или гуна тамас. Тамас, в переводе с санскрита:

1) мрак, тьма, темнота; 2) заблуждение, ошибка. Тамас вызывает «за­темнение, леность, беспечность и заблуждение» (Бхагавадгита XIV, 13). Тамас «привязывает к беспечности, окутав знанье» (XIV, 9). Люди та-маса темны, апатичны, ленивы и безразличны. Плод тамаса — незна­нье. «... от невежества рождается тамас, влечет к заблуждению, всех воплощенных вяжет беспечностью, ленью, тупостью, сном » (XIV, 7). Раджас — страстное качество, причина движения, стремления. Люди раджаса предприимчивы и страстны. При возрастании раджаса в чело­веке усиливаются «вожделение, похоть, деятельность, предприимчи­вость в делах, беспокойство...» (XIV, 12). Человек такого типа — «воз­будимый, вожделеющий плодов действий..., Действующий ради осуще­ствления желаний, чье знание страстно» (XIV, 13). Раджас — «страст­ное качество, от вожделенья, пристрастья оно возникает и вяжет вопло­щенного узами действия» (XIV,7). Плод раджаса — страданье. Саттва — легкое и светлое, здоровое и ясное, гармоничное каче­ство. При преобладании саттвы человек бесстрастен, ясен, знающ, гармоничен. Когда же возрастает саттва, то «из всех врат сияет свет знанья» (XIV,11). От саттвы «чистый плод добрых дел» (XIV, 16). «... Саттва — ясное, здоровое качество, своей незапятнанно­стью вяжет узами счастья и узами знаний» (XIV,6). Плод саттвы — счастье.

Из людей саттвы и выходят настоящие мудрецы и ценители мудрос­ти, философы¹².

И древнегреческий первофилософ Пифагор (6 в. до Р.Х.) также говорил о трех типах людей — на примере олимпийских игр: одни приходят туда, чтобы состязаться, — они стремятся к славе, другие, чтобы торговать, — они стремятся к выгоде, а третьи — чтобы созерцать.

¹² Платон узнавал истинных, то есть урожденных, философов по та­ким нравственным и интеллектуальным качествам, как универсальная лю­бознательность (которая, конечно же, сродни той способности изумлять­ся, о которой говорилось выше), памятливость и тонкость ума, как любовь к истине и ненависть ко лжи, как отсутствие в характере корыстолюбия и мелочности, хвастливости и робости и, напротив, наличие в нем справед­ливости и уживчивости, кротости и мужественности. Именно такие люди будут призваны властвовать в проектируемом Платоном наилучшем госу­дарстве.

Философы — это и есть те люди, кто не стремится ни к славе, ни к выгоде. Они подобны зрителям на олимпийских играх. Как и спортивные зрители, философы лишь созерцают то, что происходит на арене. Но для них аре­на — весь мир, вся вселенная, весь космос. Соответственно, филосо­фы созерцают и исследуют и природу вещей, и природу людей.В китайской философии конфуцианцы противопоставляли людей долга (цзюнь- цзы, «благородный муж») и людей выгоды (сяо жэнь, простолю­дин), а представители другой школы древней китайской философии — даосы — и простолюдину, и деятельному конфуцианскому цзюнь- цзы противопоставляли совершенномудрого (шэнь жэнь), который, по их убеж­дению, вообще не должен совершать каких- либо физических действий и даже говорить.

Стремящийся к мудрости любомудр, а тем более достигший её мудрец, занятые умозрением и более всего ценящие знание, разумеется, выше исторически сложившегося и во многом условного деления людей по национальному, классовому и государственному критериям, хотя они и не отмахиваются от этого. Древнегреческий философ Анаксагор гово­рил, что родиться предпочтительней, чем не родиться, только «ради со­зерцания неба и порядка вселенной». А «небо — учил в те же времена далеко на востоке древнекитайский философ Мо-цзы — придерживается всеобщей любви и приносит всем пользу»¹³. Когда того же Анаксагора спросили, не желает ли он, чтобы его похоронили именно на родине, то он ответил: «нужды нет: путь в преисподнюю отовсюду одинаков»¹⁴, и это хорошо сказано, хотя и желание Александра Пушкина быть похороненным на родине¹⁵ вполне понятно.

Другой древнегреческий философ Диоген Синопский «единственным истинным государством... считал весь мир» и называл себя «гражда­нином мира», т.е. космополитом.Как и Анаксагор, Диоген из южно­черноморского города Синопа думал, что «дорога в Аид отовсюду одна и та же».

Можно заметить, что такая космополитическая позиция — не меньшая крайность, чем сосредоточенность на себе, эгоцентризм.И эти крайнос­ти сходятся: индивид, сосредоточившись на космосе или даже только на «ойкуменэ» (oikoumene, обитаемая земля), одинок. Он равнодушен к сво­им близким, к своему народу, государству, а те, в свою очередь, равно­душны к нему.

Подводяпервые итоги,можно сказать, что философ, по мнению тех, кто стоял у самых истоков философской традиции, — это, прежде всего, теоретик,то есть человек, занимающийся не практическими делами (всегда связанными с желанием сделать, приобрести, употребить какие— то вещи и всегда сопровождаемыми поиском выгоды, страстями и суе­той), а созерцанием (в первоначальном смысле, «теория» — созерцание) и размышлением, цель которых — бескорыстное знание причин и при­роды вещей, если и не тождественное, то составляющее существенную черту мудрости.

Настоящий, природный философ, способный достигать желаемого, дол­жен обладать редким набором духовных (интеллектуальных) и душев­ных (нравственных и эмоциональных) качеств, делающих его во многих отношениях свободнее и выше других людей, но именно поэтому часто обрекающих на безродность, эгоцентризм, одиночество — и равноду­шие, а то и неприязнь окружающих, считающих его непрактичным и никчёмным.

¹³ Древнекитайская философия. Т. 1. М., 1994. С. 180.

¹⁴ Фрагменты ранних греческих философов. С. 513.

¹⁵ А. С. Пушкин: «И хоть бесчувственному телу/ Равно повсюду ис­тлевать. /Но ближе к милому пределу/ Мне все б хотелось почивать».

Предмет философии

Природа — для естественных наук.

Для психологии — вплоть до душевных мук—

земные проявления души.

Для философии — ты это запиши —

Или НИЧТО, или БЕССМЕРТНЫЙ ДУХ.

Да, что-нибудь одно из этих двух.

Такова одна позиция. Есть и другие: у философии нет своего предмета в самой действительности, она вторична, ее предмет — не мироздание, а другие, чем философия, виды духовности: мифология, религия, наука. Вот они-то первичны.

Это неправильно. Конечно, есть такие части философии, как философия религии, философия мифологии, философия искусства, философия науки. И даже философия философии. Но сводить философию к этим ее частям неверно. Философия — это, прежде всего, философия действительнос­ти, по-своему выражаемой (или отражаемой) мифологией, религией, искусством, наукой. В философии искусства, мифологии, религии, науки фи­лософия выражает своё отношение к этим видам выражения действи­тельности

Всякое содержательное знание, а тем более наука, есть знание о чем-то. Имеет свой предмет. Это или часть сущего (планета Земля — предмет геологии) или более или менее универсальный аспект сущего (количество — предмет математики). Предметом биологии является такая часть сущего, как всё живое ( здесь под "живым" понимается не только фауна, но и флора). Предмет вирусологии — вирусы. Предмет вирусологии намного уже предмета биологии. Ведь вирусы — только часть живого. А может быть полуживого? Но эта часть стоит целого! В случае науки предмет её часто, но далеко не всегда, запечатлен в самом названии науки. Гельминтология — наука о гельминтах, т.е. о глистах. Правда, здесь могут быть и недоразумения. Известно, что калькой слова "филология" является "любословие", "любовь к слову".

Но слово "фило­логия" можно прочитать по аналогии со словом, например, геология (сло­во, т.е. наука, о земле). Тогда получится, что филология — "слово о люб­ви".

Но можно ли думать, что так же, как предметом филологии являет­ся слово, так и предметом философии является мудрость? Вряд ли, ведь мудрость и любомудрие в сущности одно и то же. Разница не в самой мудрости, а в отношении к ней человека и Бога.

Как уже гово­рилось выше, согласно творцу слова «философ» Пифагору и его после­дователю Платону, человек стремится к мудрости, никогда её не достигая, а Бог её имеет, не стремясь к ней (а не значит ли это, что он её не любит? Можно ли любить то, что есть? Или только то, чего нет?). Так или иначе, у любомудрия и мудрости один и тот же предмет.

Чем же является недостижимый для человека, но достигнутый без процесса достижения Богом предмет любомудрия, или мудрости? Искомый предмет философии не часть сущего. Это несомненно. Фи­лософия — не частная наука. С другой стороны, предметом филосо­фии (по крайней мере, основным) не может быть и небытие (не-су-щее), поскольку еще Парменидом, одним из первых европейских фи­лософов, было сказано, что небытие нельзя «ни помыслить, ни в сло­ве выразить». Это означает, что предметом философии может быть только сущее, но не частное, а сущее вообще, как таковое. Но далее возможны две версии:

1) Существуют дома, звёзды, люди. И так далее. Существование — одно из их свойств, аспектов конкретного. При этом это свойство, этот аспект преходящи. Сегодня есть, а завтра нет. Существование конк­ретного конкретно. И на этом точка.

2) Но, возражают иные, за конкретным скрывается абстрактное. Нам требуется пройти сквозь конкретно существующее к абстрактно су­ществующему. Что существует вообще и как таковое?

Единственный способ ответить на вопрос, что же существует во­обще, — отвлечься от всего индивидуального и частного в конкретной вещи, процессе, явлении, взглянуть на них как на вещь вообще, процесс вообще, явление вообще, поскольку они просто существуют. И мы получаем искомый предмет — сущее «поскольку оно сущее». Итак, сущее существует. Предметом философии является само сущее, сущее как таковое. Такова вторая версия.

Обе версии односторонни. Их следует брать в единстве — в единстве конкретного и абстрактного существования. Рассуждая о сущем как таковом, не забывать и о конкретно существующем, а говоря о конкретно существующем, видеть в нем проявление сущего как такового.

Сущее как таковое, сущее вообще структурно, а потому мы осознаем его в виде системы категорий, т.е. наиболее общих, или всеобщих, понятий, которые, как говорил Аристотель, «сказываются обо всём». Но это осознание - не моментальное зеркальное отражение - это длительный и многотрудный процесс познания объективной структуры сущего как такового. Этот процесс и есть действительная история философии или, во всяком случае, наиболее существенная её часть.

На первый взгляд, у каждого оригинального философа своя система категорий. Это означает, что сущее как таковое может быть структу­рировано в сознании по-разному, оставаясь в сущности неисчерпае­мым. Процесс структурирования в сознании объективной структуры мира кажется хаотичным. И это так и есть. Но сквозь хаос прогляды­вает логос: происходит процесс обогащения и упрощения через упоря­дочение системы категорий. И то, что у одного философа не соединя­ется, у другого соединено. Например, у Аристотеля категория качества и категория количества не соединены, а у Гегеля они синтезированы в категории меры.

Таким образом,можно принять для начала, в качестве первого определения, что предметом философии являются всеобщие категории, или, что то же самое, категориальная структура сущего как такового, сущего (бытия) вообще. С этой точки зрения, история философии — это история осознания и выражения этой категориальной структуры в философских концепциях.

Этим, однако, предмет философии не исчерпывается, поскольку сущее вообще рассматривается философами не так, как, например, природа рассматривается физиками: только как объект изучения, или объективно, но непременно в соотнесении (отношении) с обладающим сознанием «Я», которое понимается как субъект этого отношения: сознающее, переживающее, действующее. В этом смысле,сущее, бытие, мир интересуют философа не как таковые,а как осознаваемые, переживаемые человеком, как его жизненная среда, пространство поступков, смыслов и целей, — как предмет(объект) длячеловека, его сознания и действия. При этом сознание и действие как формы отношения человека и мира, или человеческого бытия-в-мире,в отличие от частных гуманитарных наук, которые также их изучают (например, психология), философия опять-таки рассматривает в их всеобщих определениях, или категориально: как отношения между человеком вообще (субъектом) и миром вообще (объектом) — т.е. как субъектно-объектные отношения.