Этические проблемы науки XXI в

Этические проблемы современной науки являются чрезвычай­но актуальными и значимыми. Они не могут далее оставаться на периферии научных исследований. Новая дисциплина — этика науки — изучает нравственные основы научной деятельности, со­вокупность ценностных принципов, принятых в научном сообще­стве, и концентрирует в себе социальный и гуманистический ас­пекты науки. По определению американского социолога науки Мертона, этос науки — это эмоционально окрашенный комплекс пра­вил, предписаний и обычаев, верований, ценностей и предрасположенностей, которые считаются обязательными для ученого. Со­временная техника помещает человека в условия, далекие от его нормального функционирования, задает необходимость новых форм приспособления к окружающей действительности. Совре­менный мир — это во многом технологизированное пространство, в котором сущность человека также проявляет тенденции к тех­низации. Человек окружит себя предметами техники, они состав­ляют его досуг и образ жизни. Даже проявление творческих спо­собностей современного человека также происходит с учетом за­конов окружающей техносреды. Возникает противоречие между этическими нормами и необходимостью технического бытия че­ловека, которое ведет за собой обширный класс этических про­блем мира искусственного.

Значительное расширение технических возможностей обще­ства сопровождается тем, что в ряде исследований объектом ста­новится сам человек, это в свою очередь создает определенную угрозу его здоровью и существованию. Физики-ядерщики были первыми, кто столкнулся проблемами подобного рода. Сейчас эти риски и угрозы затрагивают и область молекулярной биологии, генетики, медицины, психологии и пр. Многообразие этических проблем в наиболее общем виде подразделяется на этические проблемы физики, биологии, генетики, техники. Особое место зани­мают проблемы этики ученого.

Наиболее важным в сфере этики ученого мира является про­блема авторства научных открытий, проблема плагиата, компе­тентности и фальсификации научных открытий. В научном сооб­ществе принято устанавливать достаточно жесткие санкции за со­вершение подобных актов. Ученый может ошибаться, но не мо­жет фальсифицировать. Научное сообщество отторгает исследо­вателей, занимающихся плагиатом, бойкотирует их, прерывает с ними всяческие научные контакты, отказывается от совместной работы. Для исследований, претендующих на научный статус, строго обязателен институт ссылок, благодаря которому фикси­руется авторство тех или иных идей. Институт ссылок — это «ака­демическая составляющая науки». Кроме того, этот институт обес­печивает селекцию того нового, которое свидетельствует о росте научного знания. В противном случае наука будет топтаться на месте, осуществлять бесконечные повторы. Как правило, «псев­дооткрытия» недолговременны. На нашей памяти открытие уни­кального лекарства от СПИДа под названием «арменикум», кото­рое из-за своего псевдонаучного статуса очень скоро перестало быть сенсацией.

Особое значение имеет проблема одержимости ученого, ког­да он при интенсивных занятиях научной деятельностью отрыва­ется от реального мира и превращается в подобие робота. Очень часто ученые тяготеют "к значительному преувеличению своего личного вклада по сравнению с деятельностью своих коллег. Это порождает массу проблем, обнаруживаемых в проведении науч­ной полемики, и влечет за собой нарушение научной корректнос­ти и научной этики. В сферу этики науки попадают и проблемы бытия ученых. Американский социолог Т. Парсонс отмечал, что необходимость адекватных взаимообменов с обществом позволя­ет членам научных профессий обеспечивать свою жизнь за счет только своих профессиональных занятий. Ученый выступает в качестве поставщика специализированных знаний, он компетен­тен в своей достаточно ограниченной дисциплинарной области. Строго говоря, он ответствен лишь за достоверность предлагае­мых знаний, а не за последствия их практического применения. Возникает острое противоречие между профессиональной ответ­ственностью ученого и его социальной ответственностью. Поэтому этическое обоснование должно предварять сам ход экспери­мента и научного исследования.

Этические проблемы, которые были порождены областью ядерной физики, стали очевидными в силу открытия в 1938 г. расщепления атома урана, которое сопровождалось выделением огромного количества энергии. Энергия атомного ядра поставила на повестку дня вопрос о своем практическом применении, до того как было понятно ее губительное воздействие на организм человека. В полной мере сознавая угрозы фашизма, в условиях попыток запрещения квантовой физики и теории относительнос­ти выдающиеся немецкие физики продемонстрировали свои воз­можности, создав радарную защиту и атомную бомбу. Широко известно обращение Эйнштейна с призывом отказаться от исполь­зования атомного оружия, однако оно не возымело действия. В августе 1945 г. на японские города Хиросима и Нагасаки без ка­кой-либо военной необходимости были сброшены американские атомные бомбы. Последующая гонка вооружений поставила че­ловечество перед угрозой атомного уничтожения.

Этические проблемы, проистекающие из области биологии, указывают на опасность биологизаторских тенденций, в рамках которых многие отрицательные черты человека признаются врож­денными, например, насилие, угроза, агрессия, войны. Также природно-эволюционно истолковывается и стремление человека к об­разованию, карьерному росту, лидерству и пр. В области генети­ки проблемными оказались вопросы о влиянии половых разли­чий на умственную деятельность, генетические и интеллектуаль­ные различия между расами и народностями. Далеко идущие выводы теории генетической детерминации умственной деятель­ности очень часто подводили к принятию расизма и геноцида.

На стыке биологии и медицины возникли проблемы биоэти­ки. Они имеют выходы на практику здравоохранения и прави­тельственные программы. Ряд проблем вызван отношением к па­циенту только как к объекту исследования или медицинской прак­тики. К проблемной сфере относят взаимоотношения «врач—па­циент». В условиях возрастающей формализации обязанностей врача пациент предстает в роли носителя определенного заболе­вания, лишаясь всей полноты своих индивидуальных и соци­альных качеств. Пришедшая на смену патерналистской модели модель автономной ценности пациента позволяет врачу самосто­ятельно принимать решения за него и даже не информировать о его состоянии и перспективах лечения. Особое место занимают этические проблемы, исходящие из увеличения технизации ме­дицины и появления принципиально новых медицинских техно­логий и препаратов, которые расширяют возможности воздействия на человека. В настоящее время идет процесс выработки основ­ных критериев, допускающих экспериментирование на человеке.

Современная биомедицина расширяет технологические воз­можности контроля и вмешательства в естественные проблемы зарождения, протекания и завершения человеческой жизни. Раз­личные методы искусственной репродукции человека, замены по­раженных органов и тканей, замещение поврежденных генов, ак­тивное воздействие на процессы старения приводит к тому, что во всех подобных случаях возникают пограничные ситуации, когда достижения научно-технического прогресса не прогнозируемы и не анализируются в их последствиях. Вместе с тем возникает ре­альная опасность разрушения исходной биогенетической основы, угроза человеческому естеству, его телесности, функционирова­ние которой сложилась в ходе продолжительной эволюции.

Стрессовые нагрузки, канцерогены, засорение окружающей среды серьезно трансформируют человека и разрушают его здо­ровье, ухудшают генофонд. Этические проблемы касаются и са­мого субъекта ответственности. Актуальной должна стать прак­тика этической экспертизы. Особые проблемы вызывает связь науки и бизнеса, которая ведет к коммерциализации всех сфер взаимодействия: и в области врач—пациент, и в области транс­плантации органов, и в области лекарственных препаратов и тех­нологических новаций.

Генная инженерия за весьма непродолжительный период ока­залась на передовой научно-экспериментальных исследований мира живого. Сейчас она дает возможность вмешиваться в гене­тический код человека и изменять его. Этот путь мыслится как позитивный в случаях лечения ряда наследственных болезней. Однако возникает опасность соблазна планомерного совершен­ствования человеческой природы с целью все большей его адап­тации к нагрузкам современной искусственно созданной техно­сферы. Опасность состоит в том, что организмы, участвующие в генетических экспериментах, могут обмениваться генетической информацией с прочими особями. Результаты подобных взаимо­действий могут привести к неконтролируемым мутациям, ранее не встречавшимся генетическим качествам. Многие эксперимен­ты в сфере генной инженерии свидетельствуют о непрогнозируе­мое ее ближайших и отдаленных последствий.

Широко обсуждается вопрос о пределах манипуляции над че­ловеком. Проблемы манипуляции над человеческой психикой, воз­действия на человеческий мозг составляют особую группу про­блем. Некоторые структуры мозга при воздействии на них спо­собны продуцировать галлюцинации, неадекватные поведенчес­кие реакции, изменять эмоциональные состояния человека. Су­ществуют эксперименты, связанные с вживлением в мозг элект­родов, которые слабыми электрическими воздействиями препят­ствуют возникновению сонливости, создают ощущение бодрос­ти, прилива энергии, способствуют снятию напряжения. Сред­ства манипуляции психикой по своему воздействию сравнивают­ся с транквилизаторами и наркотиками.

Этическое регулирование науки, появление высокого уровня этической культуры, оцениваемые сегодня как жизненная необ­ходимость, являются важной предпосылкой будущего развития науки. Это будет способствовать обеспечению качества ее мораль­ности. Ученый должен проникнуться сознанием своей ответствен­ности за судьбу человечества.

Другой животрепещущей проблемой современности является технология клонирования. Революционная ситуация в генетике и удавшийся эксперимент клонирования — создания искусственным путем первого млекопитающего — овечки Долли (животного, по­лученного из соматической клетки) — феномен, потрясший вооб­ражение всех живущих на Земле. Заметим, что соматической на­зывается любая клетка взрослого организма, она несет в себе на­бор наследственного вещества. Половые клетки имеют половин­ный набор генов, поэтому при зачатии отцовская и материнская половины соединяются в единый новый организм. Термин же «клонирование» от древнегреч. klon — побег, черенок, всегда имел отношение к процессам вегетативного размножения и в этом сво­ем качестве был достаточно хорошо знаком. Клонирование расте­ний черенками, почками, клубнями в сельском хозяйстве известно с древних пор. Живые организмы, например амеба, также раз­множаются, производя генетически идентичные клетки, которые называются клонами.

В общем смысле клонированием может быть назван процесс, предполагающий создание существа, генетически тождественно­го родительским. Изучение технологии клонирования началось в 60-е гг. XX в., однако сенсация, связанная с воспроизведением млекопитающего, приходится на 90-е гг., в связи с чем возникла проблема возможности экспериментов по клонированию челове­ка. До тех пор пока речь шла об эффективности клонирования для обеспечения эффективности в рыбном хозяйстве, сельском хозяй­стве, растениеводстве, проблема не обретала такую остроту и не сталкивалась с подобным накалом страстей. Когда же речь зашла о клонировании человеческого существа, потребовались усилия многих теоретиков для осмысления последствий такого шага. По мнению известного американского ученого П. Диксона, любой способ, который испробован на млекопитающих, может быть при­менен к людям. В этом случае мы получим копии взрослых лю­дей, копии своих родственников, друзей и вообще попадем в си­туацию реальной множественности, в которой и не отличить, где генетически подлинное человеческое существо, а где артефакт — искусственно созданное.

В 1998 г. американский физик из Чикаго Ричард Сид на сим­позиуме по репродуктивной медицине громогласно заявил о на­мерении приступить к работам по клонированию человека. Есть и желающие участвовать в этом эксперименте: группа медиков и группа лиц, стремящихся обрести свои копии или быть донорами.

Целесообразен ли запрет клонирования в народном хозяй­стве — в растениеводстве, животноводстве, рыбном хозяйстве? Ведь получение копий ценных животных и растений, огромное количество экземпляров животных-рекордсменов, которые будут точной копией родительского организма или необыкновенно цен­ными растительными лекарственными препаратами, — не зло, а благо. Целые стада элитных коров, лошадей, пушных зверей, сохранение исчезающих видов животных — все это говорит о еще одной революции в сельском хозяйстве. Причем здесь просмат­риваются самозамыкающиеся технологии, ибо кормлением мо­жет служить такое вещество, как калус, представляющее собой скопление делящихся клеток, из которых любая может дать жизнь новому организму-растению. Производство инсулина, синтез животных и растительных белков также даст экономический эф­фект. Иногда исследователи усматривают и возможность восста­новления вымерших видов посредством клонирования, так как в ископаемых костных останках можно обнаружить сохраненную ДНК.

Ответ на поставленную проблему упирается в необходимость четкого осознания многоаспектности феномена клонирования. Есть медицинский, этический, философский, религиозный, экономи­ческий и прочие аспекты. Клонирование, как очень сложная экс­периментальная технология, в принципе может приводить не толь­ко к воспроизводству эталонов (когда цель согласуется с резуль­татом), но и к воспроизводству уродцев. С методологической точки зрения речь идет о повсеместно проявляющемся процессе рассо­гласования первоначально поставленных целей и полученных ре­зультатов. В условиях клонирования на человеке это аморально и преступно. Кроме того, неизвестно, как поведет себя клонирован­ный организм в социальном мире, а в случае с животным — в стадной жизни. Ведь всем известен факт сложной стадной жизни высших животных, их ролевого разделения и амплитуды пове­денческого амплуа. Изначальная жесткая генетическая запрограм­мированность может во многом ограничить данный организм в его универсальности. Он может оказаться странным уродцем.

Ватикан, налагая запрет на клонирование, настаивает на том, что рождение человека должно происходить естественным обра­зом, иначе у родившегося не будет души. Клонирование, на его взгляд, — это вызов всемирной религиозной морали, измена ее принципам.

Интересно, что в памятниках древности, например, в текстах Каббалы, запрещают возможность создания искусственного че­ловека по заданным параметрам, ибо за этим стоит космическое всевластие во многом нравственно несовершенного существа. Доктор Фауст у Гете пытается создать искусственного человека — гомункулуса и при этом присутствует сила зла — Мефистофель. Проблема сверхчеловека, поставленная Ницше, напрямую связа­на с выводом: «Бог умер!» Хаксли в романе «О дивный новый мир» описывает генетические манипуляции с эмбрионами. И наконец, идеологический заказ на советскую евгенику, предполага­ющую вмешательство в природу человека, использование дости­жений генетики в целях государственной политики, формирова­ние искусственного отбора в условиях ослабленного естественно­го, свидетельствует о вероломстве псевдонауки.

Медицинский аспект клонирования, предполагающий произ­водство подверженных деформации органов и тканей, столь не­обходимых в хирургии и травматологии, влечет за собой пробле­му организации производства такого рода материала, поскольку донорами в любом случае должны стать живые люди. А это, в свою очередь, может привести к социально негативным послед­ствиям и криминальному бизнесу.

Обсуждение проблемы клонирования выявляет еще один не­ожиданный аспект. Данная технология во многом уязвима в том отношении, что гении зачастую страдают серьезными патология­ми. Подагра, шизофрения, циклотемия, эпилепсия и ряд разно­образных нервно-психических расстройств — лишь незначитель­ный набор характеристик гениальных личностей. Гениальный Циолковский, например, после перенесенной им в детстве болез­ни был глухим лунатиком в возрасте от 6 до 14 лет и оставался фантазером все последующие годы. Кроме того, гениальность связана с социальным признанием, с возможностью превзойти заданную социумом планку нормального развития способностей, гений прошлого века может стать рядовым существом в следую­щем. Идея клонирования гениев может обернуться угрозой здо­ровью генотипа совокупного родового человека.

Чистота эксперимента клонирования в условиях резко обо­стрившихся глобальных проблем современности (радиация, ост­рая экологическая проблема, многообразные вредоносные внешние факторы, воздействующие на организм, угроза уничтожения само­го человечества) под большим сомнением. Такого рода экспери­ментирование, пусть даже под грифом «секретно», может приве­сти к незапланированным мутациям, исход которых будет непред­сказуем. Поэтому весьма маловероятно, чтобы клонирование да­вало точные копии отобранных образцов. Поскольку появление знаменитой овечки Долли последовало после 277 неудачных по­пыток, то опасения обретают еще и чисто технический характер.

Клонирование в целях помощи бездетным семьям также про­блематично, ибо даже в случае положительного исхода и абстра­гирования от всех социально-негативных факторов оно предпола­гает воспроизводство не нового организма, а однояйцевого близ­неца отца или матери; иными словами, не ребенка, а родственни­ка: сестру или брата. Человек-«клон» — генетический брат-близ­нец человека. Более того, клонирование в аспекте решения про­блемы деторождения является поддержкой инвертированных лиц (гомосексуализм мужской или женский). Технологии искусствен­ного размножения отменяют самый веский аргумент против го­мосексуальных отношений — однополые семьи как угроза недовоспроизводства человечества. Подобные технологии откроют шлюзы различным вариациям извращенных форм семейно-брачных отношений, укрепят основание неполных семей и поставят под сомнение всю систему кровнородственных отношений, кра­соту и полноту материнской и родительской любви. Перспективы будущего человечества не могут быть связаны с технологией кло­нирования.