И нравственно‑практические

Полемико‑догматические сочинения Тертуллиана имеют своим предметом, главным образом, теоретическую часть христианской догматики, теологическую в собственном смысле этого слова. В области этих вопросов Тертуллиан воспроизводит воззрения и идеи восточных, греческих церковных писателей, только нагляднее и рельефнее, и в более простом и популярном виде. В богословской науке давно уже признан тот несомненный факт, что западные церковные писатели сильны не столько в области теоретической теологии, сколько в антропологической и чисто практической части христианской догматики, словом, там, где дело касается человека и его отношения к Богу, вопросов опыта и жизни.

Христианская теология, или учение о Боге, главным образом, раскрыта на Востоке: христианская антропология, или учение о человеке, главным образом, раскрыта на Западе. Вероучительная система Тертуллиана вполне оправдывает этот взгляд. В области христианской антропологии Тертуллиан чувствует себя более свободно и стоит на более твердой почве; мысль его отличается большей самостоятельностью и оригинальностью; характер его, как писателя и церковного учителя, и образ его взглядов представляются здесь более ясно и отчетливо, чем в области отвлеченных теологических вопросов.

Учение о человеке Тертуллиан раскрывает в двух сочинениях:

1. «О душе человеческой» (58 гл., 209–й — 213–й гг.) (см. К. Мазурин. Тертуллиан и его творения. М., 1892, с. 252‑263) и

2. «О воскресении плоти» (63 гл., 209–й —213–й гг.).

В первом из этих сочинений — «первой христианской монографии по психологии» (Попов) — он излагает учение о природе души и ее отношении к телу, о внутренней, психической деятельности человека, о происхождении души, о свободной воле, первородном грехе и опровергает противоположные взгляды философов и гностиков.

Душа, по Тертуллиану, есть субстанция простая, не подлежащая, подобно материальным субстанциям, ни делению, ни разрушению и потому обладающая бессмертием, так как умереть может только то, что делится и разрушается. «Она не состоит из двух частей, как учил Платон, ни из трех, как предполагал Зенон, ни из восьми, как думал Хризипп, она есть единая и нераздельная субстанция. Там, где все эти философы видели различные части души, нужно видеть только различные свойства, деятельности и проявления одной и той же души» (гл. X, XII, XIV).

Во втором сочинении Тертуллиан раскрывает учение о последних судьбах человека, о воскресении его тела и о будущей жизни в противоположении гностикам.

Сначала Тертуллиан, вопреки философам, порицавшим плоть за ее материальность, уязвимость, конечность и т.п., говорит о достоинстве плоти, взятой самой по себе, до соединения ее с душой. Главным аргументом в этой защите является уверенность в божественном происхождении плоти. Но с того момента, как в персть вдыхается дыхание божественной жизни, достоинство плоти еще более увеличивается. От соединения с богоподобной душой она очищается и освящается.

После соединения с душой плоть начинает участвовать во всех действиях души; она соединяется с ней так тесно, что можно усомниться: плоть носит душу или душа носит плоть, плоть ли вселяется в душу или душа в плоть. Тело одухотворяется душой, а душа имеет в теле весь вспомогательный аппарат чувств (зрение, слух…). Хотя тело и считается слугой души, оно является сообщником и соучастником ее во всем. Более того, плоть является «основанием спасения» человека. «Плоть омывается водами крещения, дабы душа очистилась. Плоть помазывается, дабы душа освятилась. Плоть осеняется крестным знамением, дабы душа восприяла силы. Плоть удостаивается возложения рук, дабы Дух просветил душу. Плоть питается Телом и Кровью Христовой, дабы душа насытилась сущностью своего Бога» (гл. 8). Тертуллиан хочет доказать, что, так как вся душевная деятельность человека здесь, на земле, совершается в связи с плотью и под ее влиянием, то закон справедливости требует, чтобы и в будущей жизни была ответственна не одна только душа, но и тело, чтобы и оно участвовало или в вечном блаженстве, или в вечных мучениях души.

Свой общий вывод из всего сказанного Тертуллиан выражает следующим образом: «Эта плоть, которую Бог создал по образу Своему, которую оживотворил дыханием жизни по подобию Своего существа, которую поселил во вселенной, чтобы она имела в ней жилище, наслаждалась и обладала всеми тварями; эта плоть, которую облек Он в Свои таинства и удостоил заповедей Своих, которой Он любит чистоту, одобряет терпение, вознаграждает страдание; неужели эта самая плоть не воскреснет, принадлежа толикократно Богу? Нет, нет! Да не будет! Прочь от нас мысль, будто Бог предает совершенному разрушению творение рук Своих, предмет Своего попечения, оболочку дыхания Своего, царицу творения Своего, наследницу Своих щедрот, жрицу религии Своей, воина Своей веры, сестру Христову» (9).

В доказательство и объяснение будущего воскресения человеческой плоти Тертуллиан указывает на постоянное периодическое возобновление в природе — на постоянный переход от разрушения к восстановлению. Это место самое лучшее во всей его книге (12).

Нами рассмотрены антропологические сочинения Тертуллиана, но христианский мир знает его более как нравоучительного писателя.

К сочинениям этого рода относятся:

1. аскетические и 2. дисциплинарные.

I. К первым сочинениям относятся:

Домонтанистический период. 1) «Послание к мученикам» (6 гл. — 197 г). Написано Тертуллианом по следующему поводу. Еще за несколько лет до издания эдикта императором Септимием Севером (196–211 гг.), которым воспрещалось открытое исповедание христианской религии, проконсул Африки Вигелий Сатурнин начал жестокое преследование христиан в своей провинции. Вследствие этого африканская Церковь подверглась большим опасностям. Многие были брошены в темницы, где ожидали исполнения произнесенного смертного приговора. В этот‑то момент Тертуллиан обратился к христианам со словом для укрепления их мужества. Он считает недопустимым всякое уклонение от мученичества.

Мученики должны смотреть на свои теперешние мучения как на приготовление к окончательной борьбе.

2) «О зрелищах» (30 гл. — 198 г.). В трактате обсуждается вопрос о недозволенности для христиан посещать языческие зрелища, стоящие в связи с идолослужением и возбуждающие грубые страсти.

Поводом к написанию явились знаменитые игры, которые давались по всей империи в 198 г. по случаю побед, одержанных Септимием Севером над противником. Тертуллиан указывает, что христианин имеет другие радости и зрелища.

3) «О женских украшениях» (13 л. — 203 г.). Тертуллиан стремится охранить христианок своей эпохи от наклонностей к роскоши, желаний выделиться и нравиться, между тем, как по его мнению, единственной охраной достоинства жены и матери является простота и скромность вкусов. (См. и трактат «Об одеянии женщин». Пер. Карнеева, 4.2, с. 162–171).

4) «О терпении» (16 глав). Автор, сознаваясь, что сам лишен этой добродетели, с особенной теплотой рекомендует ее себе и другим.

Этот трактат впоследствии послужил образцом подобному же труду, вышедшему из‑под пера знаменитого отца Церкви св. Киприана.

Монтанистический период.5) «О покрывале девственниц» (17 гл. — 207–й г.). (См. К. Мазурин, цит. соч., с. 294–300).

Уже во времена апостольские возник вопрос: быть ли женщинам в собрании верующих с покрытой головой? Ап. Павел решил этот вопрос для Коринфской Церкви в положительном смысле. Но возникли несогласия — применять ли правило Апостола к одним замужним женщинам или также и к девушкам. Восточные Церкви держались строгого правила, подчиняя ему и девушек. Западные же Церкви, и, в частности, Карфагенская, держались более снисходительной практики. Эта разница взглядов и подала повод к написанию трактата, в котором защищается восточный обычай.

6) «Скорпиак, или противоядие от угрызения скорпионов» (имеются в виду гонители, еретики) (15 гл. — 209–й г.). Трактат посвящен похвале мученичества. С древнейших времен, по мысли Тертуллиана, правда подвергается преследованию и насилию. Но лучшие сыны человечества никогда не отказывались от нее и почитали за честь умереть за свои идеалы. «Я, — заявляет он, — утверждаю, что мученичество есть благо пред Богом, воспрещающим и наказывающим идолопоклонство» (гл. 5).

7) «О целомудрии» (12 гл. — 207–й г.) — написано в виде увещания овдовевшему собрату, которого автор старается отклонить от второго брака.

II. Ко вторым:

Домонтанистический период. 1) «О Крещении» (20 гл. — ок. 190 г.) — трактат, обращенный к оглашенным. Он вызван тем обстоятельством, что в африканской Церкви стали распространяться еретические мнения относительно Крещения, отрицавшие его необходимость.

В трактате Тертуллиан, по словам архиеп. Филарета, «с полной точностью определяет понятие о Крещении, о видимой и невидимой стороне сего таинства, описывает и самый чин Крещения, и, таким образом, это важно как для догматики, так и для учения об обрядах Церкви» (Историч. уч., т. I, с. 165).

2) «О Покаянии» (12 гл. — 190–й г.) — раскрывает понятие о Покаянии, об условиях его действительности и живо рисует картину, как совершалось Покаяние в древней Церкви.

3) «О молитве Господней» (23 гл. — 190–й г.) — комментарий к молитве Господней и наставления о молитве вообще. Тертуллиан стремился убедить верующих в необходимости молитвы, как существенном явлении в христианской жизни; порицает пустые и суеверные церемонии, заимствованные отчасти у евреев.

4) «Послание к жене» — в двух книгах или частях — (I, 9 гл., — 203–й г.). «Сочинение весьма замечательное как по благочестивому духу, так и по описанию весьма многих богослужебных действий времени Тертуллиана» (архиеп. Филарет, т. I, с. 168).

В нем Тертуллиан смотрит на брак, как на божественное установление, защищает целость и неразрывность брачного союза, но выше ставит девство.

Монтанистический период

5) «О посте» (17 гл. — после 217–го — 218–го г.). (См. К. Мазурин, цит. соч., с. 329–332). В отличие от кафоликов Тертуллиан требует более продолжительных и строгих постов. Это выражается в трех пунктах:

а) Он настаивает, чтобы пост в среду и пятницу был обязателен и продолжался до вечера.

б) Вводит новый двухдневный пост (искл. субботу и воскресение).

в) Защищает сухоядение — воздержание от мяса, вина, варева, сочных плодов.

6) «О стыдливости» (рассматривается в отделе таинств). (22 гл. — 222–й —223–й г.). (См. К. Мазурин, цит. соч., с. 315–322).

Таким образом, в сочинениях Тертуллиана, имеющих характер нравственных призывов и увещаний, проявляется крайность взглядов, резкость.

Особенно строгими становятся его требования в сочинениях, написанных после уклонения в монтанизм.

«Но, — закончим словами о. Петра Гнедича, — основное положение Тертуллиана было вполне верным. Религия должна быть правилом жизни, а не только философской системой».

БОГОСЛОВИЕ ТЕРТУЛЛИАНА

Труды Тертуллиана своим происхождением обязаны практическим поводам. Возникновение гонений, ересей, споров дисциплинарного характера заставляли его браться за перо. Тем не менее Тертуллиан впервые выразил принципы западного богословия, богословские формулы, сохранившие свое значение.

Характер догматического учения Тертуллиана определяется отчасти его полемическими целями, отчасти же влиянием стоической философии. Последняя сообщила ему материалистический и сенсуалистический оттенок. Стоики признавали материальными не только все сущности, но и все качества. Отсюда в их философии был подробно разработан вопрос о способах соединения различных видов материи. Выработанные ими понятия нашли себе применение в учении Тертуллиана о Боге и душе.

Источники вероучения.Тертуллиан в полемике с гностиками с незначительными изменениями воспроизводит критические принципы св. Иринея. Их изложению посвящено сочинение «Дэ прэскрипционибус адвэрсус гэрэтикос» — De praescriptionibus adversus haereticos — «О давности против еретиков» — «Прещения против еретиков» (44 главы). Архиеп. Филарет полагает, что это сочинение «составляет превосходное опровержение всех еретических и раскольнических толков, не исключая протестантов и неологов» (т. I, с. 164). Слово «прэскрипцио» на языке римских юристов означало такой довод против истца, который, будучи принят судьей, тотчас прекращал процесс и делал излишним обсуждение спорного вопроса по существу. Такой прескрипцией против всех вообще ересей служит их противоречие апостольскому преданию, сохраняемому Церковью. Раз доказано, что известное учение не согласно с преданием, этого достаточно, чтобы отвергнуть его, не входя в разбор частностей.

Истина сохраняется только в Церкви. Христос получил ее от Бога и вверил апостолам, а апостолы передали ее основанным Церквам. Поэтому Церковь обладает апостольским преданием.

В доказательство этого Тертуллиан приводит два соображения;

а) Ручательством апостольского характера Церкви служит, во‑первых, история возникновения Церквей и преемство их епископов. Христос послал на проповедь апостолов. Апостолы «по всем городам» основали Церкви, от которых семена истины получили вновь возникшие Церкви. Эти последние тоже апостольские Церкви, потому что произошли от апостольских Церквей. Апостольское предание сохраняется в Церквах, основанных учениками Господа, через преемственный ряд епископов. Церковь имеет епископские списки и при помощи их может доказать, что первый епископ каждой апостольской Церкви поставлен или апостолами, или мужами апостольскими. Так св. Поликарп Смирнский поставлен ап. Иоанном, св. Климент Римский — ап. Петром. Исторический факт преемства епископов служит ручательством неповрежденного сохранения апостольского предания.

Так как истинное учение Христа сохраняется в апостольских Церквах, то в случае возникновения сомнений к ним нужно обращаться за указаниями.

б) Вторым доказательством неповрежденности апостольского предания, сохраняемого Церквами, служит его единство. Все апостольские Церкви согласны между собой в основных пунктах вероучения. Это может быть объяснено только единством полученного ими предания. Заблуждение не могло возникнуть везде в одних и тех же формах.

Содержание апостольского предания, сохраняемого Церквами, дано в Священном Писании и в «Правиле веры».

Произволу гностиков противопоставляется канон апостольских писаний.

Но Церковь является хранительницей не только истинного Писания, но и его правильного толкования. Церковь получила от апостолов неизмененное и не подлежащее улучшению «Правило веры», ее краткое изложение в виде Символа. С точки зрения этого «Правила веры» и нужно истолковывать Писание. «Правило веры» приводится Тертуллианом в трех видах и представляет собой апостольский символ, истолкованный в противоеретическом духе. Суть его сводится к следующему: есть один Бог. Он Творец мира, все произвел из ничего Своим Словом, являвшимся различно патриархам и пророкам, и, наконец, по воле и силе Отца сошедшим в Деву Марию, принявшим плоть и родившимся Иисусом Христом. Христос учил народ новому закону, совершал чудеса, был распят, воскрес, вознесся на небо и пребывает одесную Отца; вместо Себя послал Духа Святого для наставления верующих, Сам придет в будущем со славой для дарования праведникам жизни вечной и для наказания грешников, воскресит всех, возвратив им их тела (Прещ. пр. ер. 13).

Только сохраняя апостольское предание, непрерывное от самого основания Церкви, можно богословствовать православно.

Пусть еретики покажут, через кого они получили христианство. Тертуллиан даже отрицал право еретиков ссылаться на Священное Писание.

Учение о Боге.Тертуллиан следовал апологетам: человек может познать Бога, рассматривая свою душу, так как «душа по природе христианка», ей присуща некоторая идея о Боге. Но познание в совершенстве Бога для человеческих сил недостижимо (Пр. Марк. II,2).

Тертуллиан разделял учение стоиков о Боге, как некотором «Теле», наполняющем все пространство. По‑видимому, это представляет собой неудачную попытку выразить учение о вездесущии Божием.

Тертуллиан особенно подчеркивает истину единства Божества. Бог есть Бог любви и правосудия. Вопреки Маркиону, он показывает, что правосудие и любовь не только совместимы, но и необходимо должны быть присущи одному и тому же Богу. Иначе исказится истинное понятие о Боге, данное в Откровении и врожденное самой природе человека. «Если благость неразлучна с правдой, то мечта о Боге, единственно благом, равно как и о Боге, единственно правосудном, уничтожается сама собой. Благость и правосудие Бога одинаково сияют во всех Его творениях» (Пр. Марк. II, 12).

Учение о Святой Троице изложено Тертуллианом в сочинении «Против Праксея» (31 гл. — 209 г.). Тертуллиан резко возражает против попыток отдельных еретиков (напр., Праксея) исказить православное учение приписыванием одному Богу явления в разных «модусах» Отца, Сына или Святого Духа. Бог един и одновременно троичен. «Три суть не в существе, но в степени; не в сущности, но в образе; не в могуществе, но в роде (виде — К.С.): все три имеют одну сущность, одно могущество, потому что существует один Бог, и от одного Его исходят эти степени, эти образы, эти роды, под именем Отца, Сына и Святого Духа» (Пр.Пр. 2). Однако, раскрывая учение о Святой Троице, Тертуллиан воспроизводит субординационное учение апологетов и делает шаг назад сравнительно со св. Иринеем, учение которого о строгом единстве Лиц Святой Троицы было обусловлено тем, что он боролся только с гностическим разделением Божественного Существа, но не с монархианским слиянием Лиц.

Тертуллиан учит, что один только Бог Отец есть нерожденный и самобытный. Сын происходит от Отца. Прежде сотворения мира Бог был один. Но в Его внутренней жизни существовала некоторая множественность. Именно, Он имел в Себе Самом Разум и внутреннее Слово. Для творческой деятельности Бог произнес первое творческое веление: «Да будет свет». С этого момента Сын становится, несомненно, отдельной самостоятельной Личностью. Таким образом, «как внутреннее Слово Сын Божий вечно существовал в Боге, как Слово произнесенное рождается пред самым созданием мира» (Попов).

Рождение Сына Божия обусловлено целями Откровения. Слово Божие рождается пред самым созданием мира, чтобы быть Творцом и Промыслителем. Необходимость его посредствующей деятельности вытекает из возвышенности природы Бога Отца. «Отец невидим по причине полноты величия, Сын видим по причине низшей степени Своего производного Существа». Глаз не может смотреть на всю массу Солнца, но луч — часть Солнца — доступен зрению. Человек не может видеть Бога Отца и не умереть, но ветхозаветные праведники видели Логоса и не умирали». Здесь мы видим признаки субординационизма. Но, с другой стороны, Сын Божий есть «всемогущий Бог» (Пр. Пр. 17).

«Дух Святой происходит от Отца чрез Сына» (Пр. Пр. 4,8). О Нем ясно говорится как о Третьем Лице. Но как Сын до создания мира существовал в Боге, как Его неотделимое свойство, так Дух, изойдя от Отца, вместе с Сыном и в Сыне в момент создания света, оставался неотделимым свойством Последнего до момента ниспослания в Пятидесятницу на апостолов, и лишь с этого момента Он становится отдельной, самостоятельной Ипостасью.

Хотя во взглядах Тертуллиана есть признаки субординационизма, но ясно выражается и идея Единства Лиц Святой Троицы: «В Троице нужно различать одну субстанцию и число трех Лиц. Различие не есть различие субстанций, но Лиц в этой субстанции». «Бог един, и Отец — Бог, и Сын — Бог, и Святой Дух — Бог». «С такими положениями, — говорит Болотов, — можно было твердо стоять против Ария» (Лекции, т. II, с. 321).

«Когда я говорю, что Отец истинный, нежели Сын и Дух Святой, то говорю это по необходимости, чтобы дать ответ противникам моим, которые, защищая исключительное единодержание, смешивают в одно лицо и Отца, и Сына, и Святого Духа» (Пр. Пр. 9).

Божественная субстанция, начинаясь в Отце, продолжается в Сыне и оканчивается в Духе Святом. Аналогиями, которыми Тертуллиан пользуется для пояснения своей мысли, служат: корень, ствол и плоды; источник, ручей, река; солнце, луч, свет.

Учение о творении изложено в сочинении «Против Гермогена» (45 глав), допускавшего существование вечной материи, приобретающей отдельные качества под воздействием силы Божией, преобразующей бескачественную материю. Зло и несовершенство мира объяснялись сопротивлением, оказываемым материей творческому воздействию.

Тертуллиан, признавая абсолютность Бога, отрицал совечность Ему материи и излагал библейское учение о творении «из ничего».

Учение о человеке.Человек — самое лучшее и совершеннейшее творение Божие. Он — владыка и венец видимого мира. Вселенная не была бы внешним обнаружением совершенств Божиих, вполне достойных Бога, если бы не было в ней человека. Только в одном человеке из всех Своих видимых творений Бог находит Свой образ и подобие. Только один человек, как единственное разумное существо во всем видимом мире, может познавать своего Творца, приближаться к Нему и соединяться с Ним. Тертуллиан ставит человека даже выше ангелов и по происхождению, и по положению в мире. Ангелы, по его мысли, сотворены, как и все прочее, силой и всемогуществом творчества Божия, а человек произошел непоcредственно из Божественного дыхания. Не ангелам, а человеку Бог подчинил Вселенную и дал владычество над всем видимым миром. Хотя и у ангелов есть свободная воля, но воля человека сильнее воли ангелов, потому что человек может побеждать диавола, этого падшего ангела. Существо человека состоит из двух частей — из души и тела. Обе эти части, по учению Тертуллиана, так тесно связаны между собой, что ни одна из них в отдельности не может составить целого человека.

В учении о человеке Тертуллиан, главным образом, обращает внимание на душу, эту высшую и главную сторону человеческого существа, посвящая этому целый специальный трактат «О душе».

Так как в мире нет ничего нематериального, то и душа по своей природе есть тело, очень тонкое, но имеющее внешний образ и форму, подобные физическому телу. «Дыхание жизни, вдунутое Богом в лице первозданного, проникло во внутренности тела, заполнило все пустоты, сгустилось и заключилось в телесные границы, как в литейную форму». Но, будучи материальной, душа все же остается простой и неделимой. Она не состоит из двух субстанций — души и духа. Субстанция души не состоит из отдельных частей, она разлита во всем теле, но обнаруживается различно, соответственно органам тела, подобно тому, как воздух, выходя через разные отверстия флейты, издает различные звуки.

Тертуллиан полемизирует с Платоном, не признавая учения о переселении душ. Все души произошли от души Адама. Души детей происходят от душ родителей тем же путем, каким рождается и тело. Рождаясь вместе с телом, душа и возрастает вместе с ним, однако, субстанция ее остается неизменной, а лишь постепенно раскрывает свои свойства. Вследствие своего происхождения от Адама чрез посредство родителей душа наследует извращенность природы прародителей.

Человек обладает свободой, чем и объясняется возможность его падения. Но не вся природа подверглась извращению после падения, потому возможно возрождение после искупления.

Христология.Искупление совершилось чрез воплощение Сына Божия. Тертуллиан резко возражает против всякого рода докетизма. Говорит о девственном рождении Сына Божия, ставшего человеком от Пресвятой Девы Марии; говорит об истинном Его человечестве, употребляя вполне православные термины. Отрицающие действительность воплощения, по его мнению, не понимают истории человечества. Воплощение составляет средоточие этой истории, дает ей высший смысл и единство. Ветхий Завет есть время постепенного схождения Бога к человеку. Все ветхозаветные богоявления есть явления не Отца, но Сына Божия, приближавшегося к человеку.

О способе соединения в Иисусе Христе двух природ Тертуллиан учит: «Тот, кто в Деве воплотился, есть точно Бог… Надобно несомненно верить, что Бог, будучи по качеству Своему вечен, всегда пребывает неизменен и не терпит никакого превращения… Если же Слово не допускает превращения, то из сего следует, что чрез воплощение Его надлежит разуметь плоть, которую Оно приняло и явило, и которая была видима и осязаема, будучи подвержена и всем другим чувствам… Слово именуется ясно Человеко‑Богом или Богочеловеком, то есть и Сыном человеческим и Сыном Божиим, потому что Оно есть вместе и Бог, и человек, отличаясь, без всякого сомнения, в качестве той или другой сущности; ибо Слово есть не иное что, как Бог, а плоть не иное что, как человек. Мы тут видим двойственное естество, соединенное без смешения в одном лице, видим Самого Бога и вочеловечившегося Иисуса Христа» (Пр. Пр. 27).

Учение о таинствах.Очищающее действие Крещения зависит от нисхождения на воду Святого Духа, проникающего в воду и дающего ей силу омывать грех.

Не следует удивляться, что вода имеет столь великое значение в таинстве Крещения; это отчасти объясняется ее свойством («О Крещении», гл. 2). Вода с самого начала творения есть элемент, наиболее необходимый и жизненный (гл. 3). Вода уже во время творческого акта была освящена Богом (гл. 4).

Крещение совершается епископами и пресвитером, но в случае нужды его может совершить и мирянин (гл. 17).

Крещение едино, но в этом случае разумеется лишь истинное крещение, совершаемое в Церкви. Крещение еретиков ничтожно, поэтому обращающихся к Церкви необходимо перекрещивать (15 гл.).

О действии таинства Тертуллиан пишет: «Хотя крещение бывает внешнее, потому что одно только тело погружается в воду, но действие его совершенно духовное, потому что очищает нас от греха» (гл. 6). «Во время крещения отпускается всякая вина и отлагается всякая казнь. Таким‑то образом человек вводится, так сказать, в приязнь с Богом, и становится подобным первому человеку, сотворенному по образу Божию» (гл. 5).

Ввиду ответственности, налагаемой на человека Крещением, Тертуллиан не одобряет крещения детей и советует отлагать его до зрелого возраста (гл. 18–19).

После таинства Крещения совершается Миропомазание, о котором Тертуллиан говорит так: «После сего возлагают на нас руки, призывая и привлекая к нам Духа Святого молитвой, сопровождающей сей священный чин. В Ветхом Завете преподано нам на сей счет точное прообразование… Как скоро… наше тело омоется от прежних грехов спасительными водами Крещения, то Святой Дух, сей небесный голубь, снисходит на нас, возвещая нам мир Божий. Он сходит с неба, как некогда голубь исходил из ковчега, знаменующего образ Церкви» («О Крещении», гл. 7).

Покаяние.Домонтанистический взгляд Тертуллиана на Покаяние получил свое выражение в сочинении «О Покаянии». Грехи омываются, прежде всего, Крещением. Совершившие грех после него могут войти в Церковь чрез Покаяние.

Покаяние состоит во внутреннем раскаянии и во внешнем обнаружении покаянных чувств — в публичном исповедании греха и аскетических лишениях, как наказании, добровольно принимаемом на себя и умилостивляющем гнев Божий.

В монтанистическом сочинении «О стыдливости» иное представление о Покаянии. Тертуллиан разделяет здесь все грехи на две категории. Легкие прегрешения повседневной жизни очищаются покаянием. От них разрешает епископ. Грехи, совершенные против Бога, — идолослужение, убийство — не могут быть прощены на земле.

Брак.В сочинении «К жене», написанном Тертуллианом в домонтанистический период, дозволительность второго брака в случае смерти одного из супругов признается, хотя и рекомендуется вдовство. В монтанистическом сочинении «О целомудрии» Тертуллиан отрицает второй брак.

Священство и Евхаристия.Тертуллиан часто называет епископа и пресвитеров священниками, часто говорит о жертвах и приношениях. Однако этой терминологии не соответствует учение. Понятие об епископе как священнике не раскрыто. Наименование жертвы он усваивал не только Евхаристии, но также молитвам, милостыням и др. подвигам, предпринимаемым для «умилостивления» Бога за грех человеческий. Евхаристию не ставит в отношение к жертве Голгофской («О молитве». 21–22).

Эсхатология.Ясно выражены признаки хилиазма. Чтобы вознаградить праведных в тех же условиях, в которых они терпели преследования, Христос будет царствовать с ними на земле в течение тысячи лет. Небесный Иерусалим, который теперь находится на небе, спустится тогда на землю. Для участия в земном царстве Христа воскреснут праведные, но не все в одно время.

«Отдельные ошибочные мнения Тертуллиана отцы не считали крупными погрешностями в вере, — пишет проф. прот. П. Гнедич, — и его сочинения оказали значительное влияние на развитие последующего богословия, особенно на отцов Западной Церкви».