Рефлексия обыденного сознания

Социальная реальность – это то, что интуитивно улавливается каждым человеком как состояние социума, в котором ему приходится жить. Это общепринятые нравственные нормы и представления о праве, учреждения и организации, традиции и привычки, настроения и чувства, с которыми приходиться считаться в своей повседневной жизни. Именно поэтому для такого среза исследований социальной философии как философия повседневности категория «социальная реальность» является ведущей. Однако некоторая интуитивная ясность, что есть социальная реальность, не снимает трудности ее категориального определения. Более того, в обосновании сущности этого явления и попытках его оформления в виде понятия сталкиваются философские подходы материализма и идеализма, объективизма и субъективизма.

Основания для разных подходов кроются в сложности самого явления. Когда мы называем окружающую природу объективной реальностью, то тем самым мы хотим подчеркнуть, что природа существует вне и независимо от нашего сознания. Когда мы описываем наше сознание или психику в целом, называя эти явления субъективной реальностью, то тем самым указываем на ее принадлежность нашему внутреннему миру, противопоставляя субъективную реальность внешнему по отношению к нам миру. Но объективным по отношению к нам является не только природный, но и социальный мир. Так, вне и независимо от нашего сознания, существуют правовые нормы, которые мы обязаны выполнять, в противном случае нас ждет наказание. Эти нормы не вещественны, как предметы внешней природы, но они столь же объективны, как и последние. Жить в обществе и быть свободным от его законов, не подчиняться его требованиям невозможно. Существуют учреждения и организации, распорядок действия которых определяет наш образ жизни, детерминирует наши поступки. Нас окружает мир артефактов, существующий вне нашего сознания, который также диктует нам способы и технологии действия с предметами. Но не следует забывать, что этот мир артефактов, учреждения и организации, нравственные нормы и пр. возникли не естественным способом саморазвития, как природный мир, а при участии человека, в процессе его творческой деятельности при помощи сознания.

Это обстоятельство позволяет истолковать социальную реальность как субъективную картину мира индивида. Так, в частности, понимает социальную реальность основатель феноменологической социологии А. Шюц, ему же принадлежит приоритет введения этого понятия. «Под термином «социальная реальность», – пишет мыслитель, – я понимаю всю совокупность объектов и событий внутри социокультурного мира как опыта обыденного сознания людей, живущих своей повседневной жизнью среди себе подобных и связанных с ними разнообразными отношениями интеракций… С самого начала мы, действующие лица на социальной сцене, воспринимаем мир, в котором мы живем,… не как субъективный, а как интерсубъективный мир…».[106] Другими словами, А. Шюц трактует социальную реальность как внутренний духовный опыт обыденного сознания индивида, навеянный обстоятельствами жизни, который при этом воспринимается не как индивидуальное субъективное состояние, а как интерсубъективный мир. Он создается и постоянно поддерживается посредством коммуникаций и передается от поколения к поколению путем социализации. Точка зрения Щюца может быть отнесена к разряду социального номинализма. Согласно выше названному автору, объективных составляющих в социальной реальности нет; все, что она в себя включает, есть экстериоризированный духовный опыт индивидов. Экстериоризация (от лат. еxterior- внешний) в психологии означает процесс перехода внутренней психической жизни человека во внешне выраженную форму проявления. Применяя к концепции Шюца понятие «экстериоризация», мы имели в виду, что для данного автора внутренний жизненный мир человека экстраполируется вовне и воспринимается как внешний, неличностный и в определенном смысле общезначимый.

Несколько иной вариант трактовки социальной реальности предприняли сторонники феноменологической теории общества П. Бергер и Т. Лукман, авторы известной монографии «Социальное конструирование реальности: Трактат по социологии знания». Социальная реальность для этих авторов также предстает в первую очередь в виде реальности повседневной жизни, имеющей для отдельных людей субъективную значимость образа цельного мира. Однако Бергер и Лукман замечают, что исключительно феноменологический анализ повседневной жизни не обеспечивает выявления «онтологического статуса анализируемых феноменов».[107] Они пытаются ввести объективные основания в социальную реальность. «Я полагаю реальность повседневной жизни как упорядоченную реальность. – Подчеркивают авторы монографии. – Её феномены уже систематизированы в образцах, которые кажутся независимыми от моего понимания и которые налагаются на него. Реальность повседневной жизни оказывается уже объективированной, т. е. конституированной порядком объектов, которые были обозначены как объекты до моего появления на сцене. Язык, используемый в повседневной жизни, постоянно предоставляет мне необходимые объективации и устанавливает порядок, в рамках которого приобретают смысл и значения и эти объективации, и сама повседневная жизнь».[108]

Как видно из цитаты, элемент объективности в описании социальной реальности в представлениях авторов не означает существование чего-то вне и независимо от субъективного опыта индивидов. Онтологическим основанием объективности, с точки зрения П. Бергера и Т. Лукмана, выступает язык, который «отмечает координаты моей жизни в обществе и наполняет эту жизнь значимыми объектами».[109] Объективность социальной реальности, согласно авторам, возникает благодаря языку, существующему до индивида, и обеспечивающему объективацию феноменов человеческого жизненного мира на уровне обыденного сознания. «Реальность повседневной жизни, – пишут авторы, – представляется мне как интерсубъективный мир, который я разделяю с другими людьми. Именно благодаря интерсубъективности повседневная жизнь резко отличается от других осознаваемых мною реальностей. Я один в мире снов, но я знаю, что мир повседневной жизни столь же реален для других, как и для меня». «Действительно, – продолжают авторы монографии, – в повседневной жизни я не могу существовать без постоянного взаимодействия и общения с другими людьми. Я знаю, что моя естественная установка по отношению к этому миру соответствует естественной установке других людей, что они тоже понимают объективации, с помощью которых этот мир упорядочен, и в свою очередь также организуют этот мир вокруг «здесь-и-сейчас», их бытие и имеют свои проекты действий в нем. Конечно, я знаю и то, что у других есть своя перспектива на наш общий мир, не тождественная моей. Моё «здесь» – это их «там». Мое «сейчас» не полностью совпадает с их. Мои проекты не только отличаются, но могут даже противоречить их проектам. В то же время я знаю, что живу с ними в общем мире. Но важнее всего то, что я знаю, что существует постоянное соответствие между моими значениями и их значениями в этом мире, что у нас есть общее понимание реальности».[110] Очевидно, что, несмотря на стремление представить свою позицию как объективную, понимание социальной реальности данными авторами не выходит за пределы субъективного опыта человека и остается в рамках феноменологической трактовки, поскольку критерий существования социальной реальности кроется в моем собственном знании о нем.

Противоположную, объективистскую трактовку социальной реальности отстаивает Э. Дюркгейм. Он вводит понятие социального факта, которое по своей сути идентично понятию «социальная реальность» А. Щюца, но строится на позициях социального реализма. В своей работе «Метод социологии» Дюркгейм утверждает, что социальные факты «составляют образы мыслей, действий и чувствований, находящиеся вне индивида и одаренные принудительной силой, вследствие которой он вынуждается к ним».[111] При этом Дюркгейм подчеркивает, что нельзя думать, что возможностями действия социального факта обладают только реально существующие учреждения и организации, поскольку они могут принуждать человека к определенным действиям. Объективно существует и общественное мнение, которое с неумолимой силой заставляет человека совершать те или иные поступки. Согласно Дюркгейму, социальный факт распознается по его внешней принудительной власти, имеет свое собственное существование, независимое от его индивидуальных проявлений, т. е. в отличие от позиции Шюца и его последователей, не имеет субъективного измерения. Это некое отделенное от индивидуального сознания бытие идеального, имеющее силу реального воздействия на жизнедеятельность людей. Таким образом, можно сказать, что относительно социальной реальности взгляды А. Шюца, П. Бергера и Т. Лукмана следует определять как субъективно-идеалистические, а Э. Дюркгейма как объективно-идеалистические.

Предыдущий анализ обнаруживает главную сложность в обосновании социальной реальности: как определить область объективного в социальной реальности, если она всегда связана с духовным миром человека, протекает в процессах коммуникации и опосредована языком? Это обстоятельство особенно важно для материалистического понимания социальной реальности. В рамках отечественной философии советского периода это понятие специально теоретически не анализировалось и употреблялось в качестве синонима понятий «общество», «общественная жизнь», «общественные процессы». Именно поэтому, на наш взгляд, представляет научный интерес исследовать социальную реальность как явление и как понятие в рамках философии повседневности как раздела социальной философии с позиций диалектико-материалистической философии.

Очевидно, что социальная реальность не может быть однозначно отнесена к объективной или субъективной природе. Она – единство того и другого. Объективное и субъективное есть две стороны, два аспекта социальной реальности, которые предполагают друг друга, сочетаясь и переплетаясь между собой в процессе жизнедеятельности человека. Объективная сторона социальной реальности является плодом деятельности всех предшествующих поколений людей. Она представлена разнообразными продуктами труда, среди которых орудия труда, здания и сооружения, транспортные средства, одним словом, – вся материально-техническая база, на которой функционирует данное общество. Например, плохие дороги в России являются фактором социальной реальности. Они являются причиной многих аварий, трагедий людей, формируют соответствующую психологию, мешают научно-техническому прогрессу и пр. Плохие дороги не просто субъективный опыт людей, а реальное состояние их повседневной жизни. Продуктом естественноисторической созидательной деятельности людей являются также государственный аппарат, общественные организации и общественные отношения, в том числе производственные, политические, национальные и межнациональные, классовые, сословные и т. д. К примеру, коррумпированность власти на всех уровнях является характерным признаком современной российской социальной реальности. Все отмеченные выше явления вместе взятые составляют сущностные основания для повседневной жизни конкретного индивида, которые существуют независимо от него и объективно влияют как некие внешние силы на его жизнь и судьбу.

Для феноменолога значимо лишь то, что «организуется вокруг «здесь» моего тела и «сейчас» моего настоящего времени»[112], т.е. в условиях моего непосредственного присутствия, некоторого прошлого как воспоминания, имеющего отношение к текущему моменту, и предполагаемого будущего в связи с настоящим. Для феноменолога реальность повседневной жизни – это интерсубъективный мир, который отдельный человек разделяет с другими людьми. Он описывается как ситуация взаимодействия двух индивидов, согласно терминологии П. Бергера и Т. Лукмана, «здесь-и-сейчас» «лицом-к-лицу» в их совместных переживаниях. Парадоксально, но получается, если в жизненном опыте «здесь-и-сейчас» отдельного индивида нет представлений, скажем о микроволновой печи или телевизоре, войне или парламентских дебатах, то, следовательно, в социальной реальности их вообще нет. Очевидно, что с позиций материализма, это далеко не так. Социальная реальность существует объективно для каждого конкретного индивида, но в силу его жизненного опыта она доступна ему в субъективной форме. Именно поэтому представления о социальной реальности столь многообразны, зависят от исторического времени, национальных традиций, принадлежности религиозным конфессиям, собственных интересов личности, психологических установок и т.д. В то же время социальная реальность наполнена жизненными смыслами для каждого человека и потому субъективно значима, и не может рассматриваться как абсолютная область объективного. В связи с этим нельзя ее трактовать в духе Дюркгейма: «социальные факты нужно рассматривать как предметы». Очевидно, имеет смысл остановиться более подробно на объективной характеристике социальной реальности с позиций материализма.

Материалистическая точка зрения позволяет обнаружить ряд особенностей понимания объективной стороны социальной реальности. Прежде всего, следует отметить, что социальное обусловлено родовой сущностью человека. Хотя человек, как и любое животное, своими биофизическими и физиологическими параметрами вписан в среду обитания, в отличие от других представителей животного мира развитие человека протекает не путем приспособления к окружающей среде, а ее преобразования и изменения. Однако конструирование собственного мира человек в историческом процессе филогенеза осуществляет сначала в реальной созидательной практике, а уже затем позднее начинает с формирования некоторой цели и образа действия в собственной голове. К. Маркс в этой связи писал: «Паук совершает операции, напоминающие операции ткача, и пчела постройкой своих восковых ячеек посрамляет некоторых людей-архитекторов. Но и самый плохой архитектор от наилучшей пчелы с самого начала отличается тем, что, прежде чем строить ячейку из воска, он уже построил ее в своей голове. В конце процесса труда получается результат, который уже в начале этого процесса имелся в представлении человека, т. е. идеально».[113] В итоге формируется мир человека и вся инфраструктура его жизнедеятельности. Но эта включенность идеальной компоненты в деятельность людей в субъективистском подходе абсолютизируется и отрывается от практики как материальной деятельности людей. В итоге социальная реальность оказывается лишь субъективным опытом человека.

Второй особенностью объективной стороны социальной реальности является, на наш взгляд, то обстоятельство, что объективно для любого человека существует и интерсубъективный мир как явление идеального порядка. Он представлен системой ценностей и идеалов, традиций и социальных чувств, которые транслируются от поколения к поколению и с которыми каждый человек вынужден считаться как с неким внешним обязательным обстоятельством. Абсолютизация этой особенности объективной стороны социальной реальности вместе с акцентом на производность всех артефактов от сознания человека также дает почву для субъективистских трактовок социальной реальности. Однако надо видеть источник этой интерсубъективности не в ней самой, а в практике людей. В ходе усложнения форм труда и общественных отношений формировалась способность к мышлению в виде понятий, суждений и умозаключений, отражающих все более многообразные связи вещей и явлений. Объективно существующие в общественной жизни явления духовного порядка: идеалы, нравственные и эстетические ценности, социальные чувства и пр., таким образом, вторичны в самой социальной реальности и выступают ее отражением.

Третью особенность объективной стороны социальной реальности составляют пронизывающие ее благодаря наличию языка общения коммуникативные связи. Язык мог формироваться лишь в процессе труда и складывающихся на его основе общественных отношений в связи с появившейся потребностью что-то сказать друг другу. Язык стал средством взаимного общения, формирования и выражения мысли. В связи с этим функционирование социальной реальности немыслимо без языка общения. Язык осваивается каждым человеком, начиная с раннего детства, без него невозможна социализация и инкультурация личности. Через язык человек формирует для себя образ социальной реальности. Существует поговорка: сколько людей – столько мнений. Это объясняет многоликость образов социальной реальности в сознаниях индивидов. Но, в то же время, многообразные образы социальной реальности у отдельных людей имеют повторяющие и сходные черты, детерминированные одинаковыми, по сути, внешними обстоятельствами, которые и находят свое отражение в образе этой реальности как единстве многообразия. Этот образ индивидуального сознания вплетается в социальную реальность уже не как субъективное явление, а объективно, воспринимается на уровне обыденного сознания как некое объективное знание. Поскольку существует много естественных языков, формирующиеся образы социальной реальности отличаются друг от друга, а социальная реальность обретает национальные черты и не может быть однозначной. При этом любой естественный язык является вторичным по отношению к социальной практике людей. Таким образом, с материалистических позиций не язык конструирует социальную реальность, а социальная реальность как первичная по отношению к языку использует язык для обеспечения функционирования процессов жизнедеятельности человеческого общества. В этом моменте заключена принципиальная позиция материализма, отличающая его от взглядов сторонников феноменологической социологии, в частности, П. Бергера и Т. Лукмана.

Выявленные в процессе анализа особенности объективной стороны социальной реальности, позволяют показать отличие этой категории от такой категории социальной философии марксизма как «общественное бытие». К. Маркс ввел в научный оборот понятие «общественное бытие» с целью обосновать материалистическое понимание истории и сформулировать его главный тезис: «Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание».[114] К. Маркс исходил из простого факта: труд есть основа жизни людей. Благодаря труду люди производят необходимые им жизненные блага, а на основе производства возникает материальная жизнь общества, для определения которой Маркс использует категорию «общественное бытие», и таким образом ведущая категория философской теории «бытие» конкретизируется применительно к анализу общества. Основатели марксизма приходят к выводу: «Сознание … никогда не может быть чем-либо иным, как осознанным бытием …, а бытие людей есть реальный процесс их жизни».[115] Ключевой характеристикой материальной жизни общества являются объективные, от воли людей независящие производственные отношения, которые соответствуют определенной ступени развития материальных производительных сил. Таким образом, из социальной реальности вычленяется материальная жизнь общества и исследуется с точки зрения ее значимости для общественного развития. «…Мораль, религия, метафизика и прочие виды идеологии и соответствующие им формы сознания утрачивают видимость самостоятельности. – Пишут в «Немецкой идеологии» К. Маркс и Ф. Энгельс. – У них нет истории, у них нет развития: люди, развивающие свое материальное производство и свое материальное общение, изменяют вместе с этой своей действительностью также свое мышление и продукты своего мышления».[116] Однако, социальная реальность не исчерпывается материальной жизнь общества, она включает в себя и субъективную составляющую. Это дает основание считать понятие «социальной реальности» имеющим самостоятельное значение в социальной философии марксизма наряду с понятием «общественное бытие».

Выделенные нами особенности объективного аспекта социальной реальности предполагают внутреннее присутствие в нем субъективной составляющей. В тоже время субъективная сторона социальной реальности может быть рассмотрена и как относительно самостоятельная сторона социальной реальности. Субъективной стороной социальной реальности являются духовные процессы, которые протекают в общественной жизни. Они связаны с созданием духовных ценностей, в том числе в области литературы и искусства, формированием этических норм, а также религиозных, эстетических, философских и научных идей. Субъективные процессы протекают идеально в виде оперирования образами, понятиями, суждениями во внутренней лаборатории мысли отдельных людей. В тоже время идеальные по своей природе духовные процессы могут принимать объективированные формы в литературных трудах, музыкальных произведениях и живописных полотнах, научных концепциях и технических инновациях и т. д., наконец, просто в обыденной речи. При этом объективированное идеальное обретает объективный статус, становится достояние общества и элементом социальной реальности. Важнейшей составляющей субъективной стороны деятельности людей является создание на обыденном и теоретическом уровне картины мира как образа социальной реальности. В этой картине мире представлены в произвольном сочетании религиозные, философские, обыденные, научные представления, которые функционируют в обществе в массовом сознании. На основе этой картины мира формируется единое коммуникативное пространство общения, которое, в свою очередь, обеспечивает существование единого пространства социальной реальности. Таким образом, можно констатировать лишь относительную самостоятельность субъективной стороны социальной реальности от ее объективной стороны.

Субъективная и объективная стороны социальной реальности существуют в своего рода реверсивных отношения (от лат. reversio – возвращение, возврат). Так, окружающие людей артефакты осваиваются человеком путем отражения в виде субъективных образов в его сознании, т. е. распредмечиваются на уровне субъективной реальности; затем путем овладения навыками и умениями ими пользоваться осваиваются в повседневной практике, т. е. на уровне обыденного опыта. В свою очередь рожденные в сознании человека идеи опредмечиваются воплощением в конкретные артефакты: вещи, технические объекты, общественные структуры или в поступки людей и становятся объективным элементом социальной реальности.

Таким образом, во взаимном переходе объективной и субъективной сторон деятельности людей формируется социальная реальность. Она не локализована в конкретных координатах пространства, изменчива и подвижна. Социальная реальность постоянно функционирующий, живой, самообновляющийся и самовоспроизводящийся процесс жизнедеятельности отдельных людей и через них общества в целом. Этим понятием описывается динамическое состояние социального организма благодаря единичным дискретным актам действий отдельных индивидов в материальной, политической, духовной, социальной сферах жизни общества, в котором приходится жить конкретному человеку.

В социальной философии марксизма – историческом материализме, субъективная сторона социальной реальности обозначается категорией «общественное сознание». Отношения общественного бытия и общественного сознания аналогичны отношению материи и сознания в философской теории и являются конкретизацией основного вопроса философии применительно к социальной реальности. Первичность общественного бытия по отношению к общественному сознанию есть принципиальная форма решения онтологических и гносеологических проблем социальной реальности с точки зрения диалектико-материалистической философии. Однако этими аспектами исследование социальной реальности в философии марксизма не исчерпывается. Помимо онтологического и гносеологического анализа социальной реальности важным аспектом исследования является социологический, который позволяет понять внутреннее субъективное состояние социальной реальности как процесса повседневной жизни людей.

Субъективное состояние социальной реальности обнаруживается при выявлении чувственно-эмоционального отношения личности к социальной среде, его гражданской и нравственной позиции, рациональной оценки происходящего. Все это можно исследовать при социологических опросах. Нами было опрошено 34 человека из числа студентов и преподавателей некоторых факультетов Орловского государственного университета. Мы прекрасно понимаем, что это выборка не является репрезентативной, тем не менее, она представляет некоторый интерес. Не претендуя на абсолютную значимость полученных социологических данных, отметим наиболее часто встречающиеся ответы на вопросы анкеты «Ваши представления о российской социальной реальности». Так, на вопрос: «Каковы Ваши представления о социальной реальности», подавляющее число респондентов назвали «неустойчивость», «конфликтность», «неуверенность», «потерянность» как важнейшие личные субъективные ощущения. «Равнодушие к происходящему», «презрение к национальной несостоятельности», «зависть по отношению Европы и США» были основными ответами респондентов на вопрос анкеты: «Какие, по Вашему мнению, социальные чувства доминируют у современного российского гражданина?». При этом на этот вопрос практически не встречались такие ответы, как «любовь к отечеству и людям», «восхищение стойкостью национального духа», в то время как «ненависть к власти и людям» достаточно типичный ответ. На вопрос о том, какие социальные явления более всего раздражают Вас в современной российской действительности, респонденты назвали «несправедливость», «некомпетентность высшего руководства», «бюрократизм» и «демагогию».

На фоне этой общей негативной оценки современного состояния российской социальной реальности радуют выделенные респондентами нравственные качества личности, ценные с их точки зрения для общества и личности: доброта и душевность, порядочность и честность, целеустремленность и справедливость. Одновременно таким качествам личности как беспринципность и расчетливость отводится самый низший ранг в иерархии нравственных качеств. В то же время именно эти качества личности респонденты выделяют как востребованные современным российским обществом. Это свидетельствует о глубоком духовном кризисе, свойственном общественной жизни. Личность испытывает внутреннюю дисгармонию: она ценит одни нравственные качества и хотела бы, чтобы они превалировали в обществе, а общественная среда предлагает ей: хочешь быть успешной, развивай в себе диаметрально противоположные качества.

Интерес представляет оценка респондентами проблем, которые остро ощущаются в российской действительности в области внутриполитических отношений. Лидерами среди ответов на этот вопрос были следующие: «отсутствие отлаженной системы правовой защиты личности», «отсутствие контроля над избранными во власть», «кризис демократии», «коррупция во власти». В то же время определенный процент опрошенных считает, что основная проблема в области политических отношений в России – это аполитичность массы. Среди социальных недугов российского общества респонденты однозначно назвали пьянство, низкий уровень культуры, наркоманию и разгул бандитизма.

Проблемами идеологического порядка, характерными для российской действительности, многие респонденты считают национализм и шовинизм, манипулирование общественным сознанием, поиск смысла жизни. Показательным был ответ на вопрос, какие ценности приоритетны, по Вашему мнению, в российском обществе? Из четырех предлагаемых ответов: материальные, нравственные, религиозные и эстетические, – из 34 опрошенных 24 человека назвали материальные (70%), 4 – нравственные (11,7%), 2 – религиозные (5,88%), 2 человека отметили религиозные и материальные и не одного человека эстетические. Очевидно, сегодня уже никто не думает, что «красота спасет мир». Таким образом, опрос свидетельствует о том, что в российской действительности быстрыми темпами формируется потребительское общество вместе с его бездуховностью и примитивным практицизмом и идет активное размывание национальной ментальности.

В заключение хотелось бы отметить, что исследование социальной реальности и введение в научный аппарат социальной философии марксизма понятия «социальная реальность», наряду с уже функционирующими понятиями «общественное бытие», «общественное сознание», «общественно-экономическая формация», «способ производства» и др., будет способствовать дальнейшему развитию диалектико-материалистического видения общества, возможности его исследования на обыденном уровне.